скачать книгу бесплатно
Счастливая звезда графини Анны
София Джеймс
Джентльмены чести #3Исторический роман – Harlequin #114
Слава об умении Аннабель лечить людей распространилась за пределы Ист-Энда, и однажды в ее дом явился красавец граф Торнтон с просьбой вылечить его сестру. Заглянув в прекрасные голубые глаза целительницы, граф, не отдавая себе в том отчета, влюбился в нее без памяти. Аннабель запрещала себе думать о Торнтоне, но ничего не могла с собой поделать, сердце против ее воли трепетало от любви к нему. Но он – граф, а она простая девушка, к тому же не знающая, кто она и откуда. Но Торнтон не собирался отступаться, он решил, во что бы то ни стало, раскрыть тайну, окружающую его избранницу, и добиться ее руки и сердца…
София Джеймс
Счастливая звезда графини Анны
Sophia James
The Cinderella Countress
© 2019 by Sophia James
© «Центрполиграф», 2021
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2021
© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2021
Глава 1
Лондон, 1815 год
– Бель, пришел мужчина, не такой, как все.
– Он что, урод? – Аннабель Смит отвела взгляд от миски, в которой закипала настойка мяты и камфары. – Или просто очень болен?
Розмари Грин рассмеялась:
– Вот его визитная карточка. На нем жилет из розового атласа, на каждом пальце дорогое кольцо. Волосы причудливо уложены – ничего подобного я в жизни не видела! А у наших дверей стоит сказочная карета.
Аннабель посмотрела на карточку. Литтон Стейнс, граф Торнтон. Что может быть нужно от нее такому человеку и зачем он приехал в ее скромное жилище на окраине Уайтчепела?
– Роз, проводи его в гостиную и проследи, чтобы туда с ним не проник пес. Я сейчас приду.
Розмари замялась:
– Хочешь, я пойду туда с тобой?
– Зачем?
– Наш гость – молодой мужчина из общества, а ты – молодая женщина. Разве в таких обстоятельствах не требуется компаньонка?
При виде озабоченного лица подруги Бель только рассмеялась:
– Мы не в обществе, а он, скорее всего, приехал купить лекарства. Дай мне пять минут, я приготовлю настойку. А пока предложи ему чаю. Но не давай ему ничего крепче, даже если он попросит, потому что все спиртное, которое у нас осталось, нужно для больных.
Роз кивнула:
– Вид у него довольно надменный, по-моему, он настоящий богач. Может, попросить твою тетку посидеть с ним? Мне самой что-то не хочется.
Бель улыбнулась:
– Если нам повезет, возможно, графу Торнтону надоест ждать и он просто уедет.
Литтон Стейнс оглядел помещение, куда его провели. Это была маленькая, но очень опрятная комната. На полу лежал ковер, сшитый, судя по всему, из старых разноцветных ковриков. На одной из стен висели неумело нарисованные картины с изображением цветов.
Он приехал в Уайтчепел сам, хотя мог бы послать слугу, ему казалось, что личная встреча с целительницей очень важна. Он считал, что мисс Смит – его последняя надежда спасти горячо любимую сестру.
Женщина, которая проводила его в гостиную, скрылась, оставив его в обществе пожилой дамы и маленького кудлатого песика, который спрятался под стулом и оскалился. Судя по виду, песик – метис терьера, характер имел довольно злобный. Граф попытался незаметно отпихнуть его сапогом, чтобы хозяйка не обиделась, однако у него ничего не получилось. Пес не уходил и сидел, не сводя с него взгляда.
Кто-то пел на другом конце узкого коридора. Литтону очень хотелось зажать уши руками, но он посчитал это невежливым.
Рядом на столе стояла чашка с чаем, которую некоторое время назад принесла служанка; от чашки поднимался ароматный пар. Граф невольно улыбнулся, представив, что сказали бы его друзья Шей, Орельян и Эдвард, увидев его в таком месте. Он впервые развеселился за много недель, но тут же снова помрачнел.
Смерть никому не к лицу, это уж точно, а болезнь и все сопровождающие ее неудобства – не то, с чем ему приходилось иметь дело прежде.
– Хвала небесам, – еле слышно пробормотал он и заметил, как пожилая дама подняла голову. Он кивнул ей, и она нахмурилась; очки съехали на самый кончик прямого носа, позволив ему разглядеть ее как следует.
Когда-то она, наверное, была красавицей, подумал он, но время не щадит никого. В свои тридцать пять лет он казался себе солидным, немолодым человеком, почти на пороге старости.
Чтобы хоть чем-то себя занять, он взял чашку и осторожно отпил глоток.
– Чай всегда был любимым напитком моей матушки, – неожиданно для себя произнес Литтон, узнавший вкус того самого черного чая, какой любила его мать.
Сидевшая в кресле пожилая дама перестала хмуриться.
Желая устроиться поудобнее, он пошевелился, и пес вдруг вскочил ему на колени. Он зарычал, и коричневая с белым шерсть встала дыбом. Сначала он выбил чашку у графа из рук, а потом вцепился зубами в его розовый жилет. Горячая жидкость обожгла графу ноги. Тонкая фарфоровая чашка разбилась вдребезги о деревянный пол.
Пес самозабвенно рвал зубами жилет незнакомца. Бель услышала треск рвущегося шелка и пришла в ужас. Странно, почему тетя Алисия не ругает своего любимца за такое безобразное поведение.
– Стэнли! Сейчас же прекрати! – Она вбежала в гостиную. – Ах, простите, сэр, он очень любит розовый цвет!
Она пыталась разжать собачьи челюсти, но добилась лишь обратного результата. Дорогой шелк снова затрещал, а она очутилась почти на коленях у графа Торнтона, упершись ладонью в его залитые чаем бедра. Он отстранился.
– Прекратите! – властно крикнул он, и на миг Бель задумалась, к кому он обращается – к Стэнли или к ней.
Терьер тети Алисии наконец отцепился от него и потрусил за дверь, поджав хвост. Алисия последовала за ним.
Аннабель с трудом сохраняла равновесие; она упиралась руками в колени графа. Судя по виду, его жилет стоил больше всего дома, в котором она жила.
– Господи, как же он его изорвал! – ужаснулась она и, развернувшись к уходящей тетке, перешла на французский.
Она оборвала свою тираду, когда поняла ее совершенную неуместность, и с трудом выпрямилась. Затем подошла к шкафчику у окна и достала из бархатного кошелька фунтовую купюру.
– Разумеется, сэр, я заплачу вам за причиненный ущерб… Я-то надеялась, что Стэнли на улице, в саду, но, к сожалению, он незаметно проник сюда.
– Значит, его тянет к вещам розового цвета, потому что в щенячьем возрасте у него была такая игрушка? – осведомился гость.
– Вы говорите по-французски?
– Свободно. Насколько я понимаю, вы – мисс Аннабель Смит, знахарка и травница?
Она кивнула, и он продолжал:
– Я лорд Торнтон. Ваши услуги нужны моей сестре. Она страдает от непонятной изнурительной слабости; до последнего времени ни одному врачу в Англии не удалось ее исцелить.
– Почему же вы считаете, что я смогу это сделать?
– О вас отзываются с большим почтением.
– Кто отзывается? Ваши знакомые? – Она не сумела скрыть недоверия.
– Откровенно говоря, мой камердинер. Ваши усилия подарили его отцу несколько лет жизни.
– Гораздо чаще мне не удается вмешаться в Божий промысел.
– Судя по вашим словам, вы – женщина набожная?
– Скорее, практичная. Возможно, я разочарую вас; не стоит считать, что я – ответ на ваши… молитвы.
– Мисс Смит, я не очень-то верю в молитвы.
– Во что же вы верите, в таком случае?
На миг ей показалось, что он с трудом подавляет гнев.
– В бренди. В азартные игры. Лошадей. Женщин.
Его золотисто-карие глаза угрожающе сверкнули, и Бель невольно сделала шаг назад.
Мисс Аннабель Смит выглядела потрясенной. Литтон еще ни у кого не встречал таких изумительных голубых глаз, а когда она, пытаясь оторвать пса от его жилета, невольно коснулась ладонями его интимных мест, он тут же ощутил прилив желания.
Уж не подмешала ли она что-то в чай, какой-то травяной афродизиак, который затуманил ему мозги и усилил чувства? Ему даже захотелось, чтобы ее пальцы вернулись туда, где оказались случайно.
Он оттолкнул деньги, которые она ему протянула, и встал, вдавливая подошвой осколки чашки в ковер. Он не мог объяснить себе, что заставило его так грубо ответить на ее вопрос, во что он верит. Неожиданно он ощетинился, совсем как ее пес – кажется, она назвала его Стэнли? Его возмущала жестокость судьбы, которая подминает под себя его свободную волю.
Он попытался прикрыться своими пороками. Ему захотелось бежать отсюда. Внезапно даже потребность сестры в волшебных снадобьях Аннабель Смит отошла на второй план.
Но травница не собиралась так легко отпускать его; склонившись над ним, она попробовала высушить его брюки полотенцем.
Все ли у нее в порядке с головой?! Неужели она не понимает, насколько неприличны ее действия? Он пришел в ужас, снова заметив подъем определенной части тела. Она тоже увидела его реакцию и тут же смущенно отстранилась. На белом полотенце остались коричневые пятна от чая.
– Я подумала… – Она смущенно замолчала, и он впервые заметил ямочки у нее на щеках. – Простите! – Она решительно протянула ему полотенце, а сама отвернулась. – Конечно, лорд граф Торнтон, мне следовало сразу понять, что вы вполне в состоянии сами о себе позаботиться.
Неправильное обращение не укрылось от его внимания. Целительница понятия не имеет, как обращаться к пэру Англии! Граф кое-как промокнул брюки, радуясь, что не получил ожог.
Он глубоко вздохнул. Ему не хватало воздуха. Она все не оборачивалась; он окинул взглядом ее пышные бедра, подчеркнутые тонким дневным платьем. На кармане он заметил заплаты; из кармана торчало какое-то клочковатое растение. От нее пахло лекарственными травами; ее словно окружало облако ароматов. Запах не внушал отвращения, но был в высшей степени необычным. От большинства его знакомых дам пахло фиалками, розами или лавандой.
– Мисс Смит, полотенце мне больше не нужно.
Его самого позабавило, насколько близко к нему она вдруг оказалась.
– Благодарю вас. – Она выхватила у него полотенце, и смущенная девица снова превратилась в прямую и решительную женщину без малейшего намека на смешливость. – Прежде чем я назначу лечение вашей сестре, мне нужно будет ее осмотреть. Медицина не имеет дела с догадками, а изнурительная слабость служит признаком целого ряда заболеваний, многие из которых отличаются друг от друга как день и ночь.
– Что ж, хорошо. Сестра всю неделю пробудет в Лондоне, ее осматривают разные специалисты. Так что если у вас найдется время…
– Заезжайте за мной сюда завтра в девять утра. Мне нужно приготовить кое-какие лекарства, но… – Помолчав, она продолжала: – Мои услуги стоят недешево, милорд. Каждая консультация обойдется вам примерно в три фунта.
Литтону показалось, что последние слова она произнесла как-то неуверенно и даже испуганно. Впрочем, он мог и ошибаться.
– Договорились. Я заеду за вами завтра в девять.
– В таком случае желаю вам хорошего дня.
Она протянула ему руку. Пожимая ее крепкие сухие пальцы, он невольно задумался. Перед ним явно не неженка. У нее не мягкие, податливые руки леди. Но и не крепкая хватка. Он заметил у нее на пальце маленькое золотое кольцо – всего одно. С растущим раздражением покосился на свои многочисленные кольца и перстни.
Вскоре он уже сидел в своей роскошной карете, опираясь на мягкие кожаные подушки, и думал о том, что ему нужно выпить, причем срочно.
– В «Уайтс», – приказал он лакею, который находился ближе.
Он обрадовался, когда экипаж тронулся с места и повез его прочь от тесноты и бедности Уайтчепела и от своевольной, решительной и в высшей степени необычной мисс Аннабель Смит с волшебными голубыми глазами.
Главный зал клуба показался ему переполненным. Он сразу направился к друзьям, увидев, что Орельян де ла Томбер беседует с Эдвардом Талли.
– Льян, я думал, ты еще в Суссексе со своей красавицей женой!
– Приехал сегодня утром. Пробуду здесь всего день, а завтра с утра вернусь.
– Значит, семейная жизнь пришлась тебе по душе? Раньше тебя можно было назвать настоящим кочевником.
– Мне понравилась формула «одна женщина и один дом».
– В таком случае ты счастливец!
Литтон заметил, что Эдвард как-то странно смотрит на него, и понадеялся, что говорит не слишком язвительно. Сохранять спокойствие все труднее и труднее, подумал он, беря с подноса проходящего лакея бокал с бренди. Выпив залпом, он приказал принести еще.
Ему было очень не по себе. Его расстроила поездка в Ист-Энд.
– Я только что познакомился с женщиной, которая собирает травы и изготавливает лекарства в духоте и тесноте Уайтчепела. Кстати, необходимо срочно принять меры в связи с тамошними условиями. Вонь в тех кварталах стала просто невыносимой.
– Ты считаешь, что травница подберет нужное лекарство для твоей сестры? – спросил Эдвард, глядя на него в упор.
– Да, – признался Литтон.
Иной исход представлялся ему немыслимым, а надежда, как известно, умирает последней.
