скачать книгу бесплатно
– Возможно.
– Меня зовут У Лан, – сказала девушка. – Хотите кофе?
Николь замешкалась, но девушка просто светилась от счастья, ожидая ее ответа.
– С удовольствием. Я лишь зайду на минутку внутрь и приду.
Николь завороженно смотрела, как за витриной кружатся шелковые птички, и представляла, что полки ломятся от рулонов блестящей новой ткани, а на верхнем этаже развеваются чистенькие занавески. Ее дружелюбно встретила соседская девушка, и хотя магазин выглядел обшарпанным, все оказалось лучше, чем Николь ожидала. То, что она здесь увидела, ей понравилось.
Зайдя внутрь, Николь включила свет, затем подняла жалюзи на окнах рядом с парадной дверью. Те со щелчком убежали вверх, разгоняя по сторонам пыль. Николь зажала нос и заторопилась по коридору первого этажа, похожего на туннель, к черному ходу. Там она распахнула двери во внутренний дворик и сорвала несколько желтых цветков вьюнка, который затянул стены и даже добрался до окон второго этажа. Здесь, в этом небольшом пространстве, под открытым небом обитала дюжина котов. Ленивые создания спали на каменной плитке, впитывая солнце и тепло, но иногда боролись с грызунами. Похоже, раньше здесь находилась летняя кухня, на что указывала запылившаяся глиняная печь, разбитые горшки на скамье и колодец в центре дворика. Николь окинула взглядом небольшую ванную комнату по левую сторону и внутреннюю кухню, куда заходили и со двора. В темноте прятались служебные помещения. Заметив дверь в кладовке, Николь отодвинула щеколду и увидела, что та ведет в узкий переулок. Она посмотрела на соседний дом с наружной лестницей – на балконе У Лан выращивала оранжевые и красные hoa cuc – хризантемы. Николь сделала мысленную пометку тоже купить растений.
Глава 5
Всю ночь Николь ворочалась, а потом проснулась слишком рано. Ее преследовал один и тот же сон. Но не кошмар, от которого бросало в холодный пот. Ей снился безветренный день, над рекой бескрайним полотном стелился лиловый туман. Николь погружалась в воду цвета лаванды. Ярко сверкало солнце, заполняя желтым светом горизонт. Не стоило сопротивляться. Раздражал лишь омерзительный запах рыбы и мелькнувшее в сновидении лицо Сильвии. Это встревожило Николь, и после пробуждения она не могла отделаться от неприятного чувства. Говорят, во сне нельзя умереть, но стоит этому произойти, и ты не проснешься – смерть, даже во сне, останется загадкой.
Они уехали из Хюэ в Ханой ярким солнечным днем. Небо было ясным, со стороны Китая дул ветерок, принося прохладу. Николь взглянула на утренние ледяные воды Ароматной реки, делившей Хюэ надвое, и поняла, как сильно будет тосковать по их дому, что стоял в окружении деревьев на южном берегу.
В Ханое она не могла любоваться рекой, но на легком ветру здесь покачивались листья бенгальского фикуса и цветущие ветви плюмерии. Дождь прошел, солнце залило лучами садовую лужайку, рядом с дверью дремали павлины. Николь сбежала по лестнице вниз и увидела Лизу, которая по привычке зажигала в пять утра котел. Сегодня тот оживал с неохотой, в комнате стоял дым. Лиза откинула с глаз волосы, оставляя на лице следы сажи, и присела на колени.
– Черт бы побрал этого ворчуна!
– Ты про отца? – засмеялась Николь.
– Конечно нет! – Лиза выпрямилась и потерла спину. – Я про это проклятое чудище!
– Выбирай слова, – сказала Николь, открывая дверцу и выпуская дым.
– А ты что так рано вскочила, мой цветочек?
– Не могла уснуть.
Лиза переключилась на котел, и вскоре по комнате пошло тепло.
Кухарка встала, уперев руки в бедра.
– С этим покончено, поставлю кофе, – с легким раздражением проговорила она. – Итак, какие новости?
Николь пожала плечами. Ей хотелось плакать всякий раз, как она думала о несправедливом решении отца.
– Мне отдали старый магазин шелка, вот и все.
Лиза что-то буркнула себе под нос, потом широкими, размашистыми движениями протерла стол.
– Что ж, думаю, всем надо с чего-то начинать. Садись.
Николь выдвинула стул.
– Только не Сильвии. Ей все преподнесли на блюдечке. Она знает о шелке куда меньше меня. Почему папа так несправедлив?
Лиза надула щеки и завела за уши выбившиеся пряди волос.
– Есть некоторые вещи… Не знаю, но после смерти вашей мамы…
– Он винит меня, да? – перебила ее Николь.
– Больше нет.
– Но раньше винил?
Лиза замешкалась, будто была не готова раскрыть секреты.
– Дорогая моя, все случилось так давно. Не лучше ли смотреть в будущее? Докажи ему, что ты можешь добиться успеха.
– Я была в старом магазине.
Лиза резко выдохнула.
– Что такое?
– Поговаривают, что в старом квартале взорвалась бомба. Надеюсь, там безопасно.
– Вьетминь так близко подошел к Ханою?
– Может, и нет. Знаешь, это всего лишь слухи.
На секунду повисла тишина.
– Размять тебе плечи?
Когда Николь кивнула, Лиза встала у нее за спиной и принялась массировать напряженные мышцы.
– Только от тебя зависит, сможешь ли ты вдохнуть жизнь в тот магазин.
– Похоже, что так. Мне там понравилось.
Руки Лизы замерли, и Николь повернулась посмотреть на кухарку. Что-то мелькнуло на ее лице, а глаза увлажнились.
– Я всегда очень любила тебя, малышка. – Лиза снова замолчала. – Знаю, что иногда было непросто.
Слезы подступили к горлу Николь. Лиза вздохнула:
– Мне кажется, порой отец не может справиться с чувством вины и вымещает все на тебе.
– А с чего ему испытывать вину?
Лиза покачала головой:
– Николь, не суди сестру строго. Она тоже много страдала. Пусть тебя не обманет ее внешнее спокойствие… Я сделала все, что в моих силах.
– Случившееся в Хюэ не твоя вина.
– Нужно искать во всем положительные стороны, милая. Иди сюда.
Лиза распахнула объятия, и Николь подошла к ней. От прикосновения теплых рук она не сдержала слез. Кухарка похлопала ее по спине, а когда Николь отстранилась, та улыбнулась:
– Так-то лучше. Еще никому не вредило выплакаться от души. Все не так плохо.
– Правда?
– Ты ведь знаешь, что все может обернуться к лучшему.
* * *
Спальня Сильвии была выкрашена в самый бледный оттенок желтого, на полу лежали белые коврики, светлые парчовые шторы закрывали окна. Вечером Николь постучалась в комнату сестры, зашла внутрь и села на атласные простыни.
Легкий ветерок принес со стороны сада едкий запах дыма и аромат скошенной травы, и Николь чихнула. Комнату заливал свет закатного солнца, а тишину прерывал лишь шелест ветвей, трущихся о стену дома. Одетая в белую шелковую пижаму, Сильвия пригладила длинные каштановые волосы, свою гордость. Отращивала она их не один год, и теперь они доходили до талии и прекрасно выглядели. Устроившись у окна, сестра взялась за записи в своем блокноте, а Николь обвела взглядом комнату – аккуратные ряды книг на стеллаже, украшенную расписными стеклами полку над кроватью, желтые и белые розы на тумбочке. Девушка развернула ириску и бросила ее в рот. Все в спальне Сильвии находилось на своих местах. Те, кто дорожил жизнью, предпочитали здесь ничего не трогать.
– Вчера я пила чай с Марком Дженсоном, – сказала Николь. – В отеле. Там были офицеры и живая музыка.
– Я пытаюсь сосредоточиться.
– Мне нравится Марк. У него потрясающие глаза, правда? Такие яркие!
Сильвия склонила голову набок и помедлила.
– А он не староват для тебя? – наконец спросила она.
Николь уставилась в потолок. Был ли Марк слишком взрослым? Она снова взглянула на Сильвию.
– Что ты там пишешь?
– Николь, тебе что, скучно? – Сильвия захлопнула блокнот в кожаном переплете и посмотрела на свои ногти.
Николь завидовала идеальному маникюру сестры, каждый ноготок идеально повторял форму другого. У нее самой ногти слоились, а ведь скоро летний бал, и не помешает привести руки в порядок.
– Что ты наденешь на бал? – спросила Николь.
– Это секрет.
Она решила дождаться, когда сестра уйдет, и обыскать комнату.
– Знаю, о чем ты думаешь. Платья здесь нет!
– С каких пор ты читаешь мысли? – рассмеялась Николь.
Сильвия покачала головой и устремила на сестру сверкающие, как зеркала, ореховые глаза.
– У тебя все на лбу написано. Прочесть несложно.
Сильвия была полной противоположностью Николь. Как же сестры различались! Мысли и чувства Сильвии всегда оставались загадкой.
– Тебе никогда не хотелось выбежать на улицу и танцевать голышом под звездами? – вдруг спросила Николь.
Сильвия засмеялась:
– А тебе хотелось?
Николь молча уставилась на сестру. Почему она всегда такая спокойная? Казалось, Сильвию ни капли не заботит несправедливость отца, а вот Николь лишь об этом и думала.
– Скажи, почему папа отдал тебе весь бизнес?
Сильвия встряхнула флакон с розовым лаком и стала наносить на ногти.
– Ты ведь знаешь почему. Сейчас он занят лишь своим постом в правительстве.
– Каким же именно?
Сильвия резко подняла голову, и на пол упала капелька лака для ногтей. Сестра тут же взяла салфетку и все вытерла. Потом заметила обертку от ириски, подобрала и бросила в мусорную корзину.
– Итак? – повторила Николь.
– Chеrie, я знаю не больше твоего. – Сильвия все так же красила ногти. – Мне интересно другое – примешь ли ты предложение насчет магазина шелка или нет? Если да, нужно заняться вопросами безопасности.
– Безопасности?
– Всего лишь мера предосторожности.
Николь взглянула в бесстрастное лицо сестры, подмечая идеальную симметрию. Все завидовали безупречной коже Сильвии, ее скулам, словно высеченным из мрамора. У этой девушки были все достоинства, какие только можно вообразить. Сильвия в свою очередь изучала Николь. Но вот опустила голову и вернулась к покраске ногтей.
* * *
На следующий день тяжелые черные облака затянули небо, а время словно замедлилось. Николь не могла дождаться назначенной встречи с Марком. Она бесцельно бродила по дому и саду, не в силах усидеть на месте. Хотела поговорить о магазине с отцом, но он выглядел совершенно отстраненным. Николь не выдержала и пошла к нему в кабинет, ожидая, что он будет один. Однако своим появлением она прервала визит высокопоставленного вьетнамского чиновника, который рассказывал про подпольную сеть в Хайфоне.
– Что тебе нужно? – резко сказал отец. – Это личный разговор.
– Я ничего не слышала, – смутилась Николь. – Просто хотела сказать, что принимаю предложение насчет магазина.
– Хорошо. Поговори об этом с Сильвией.
На выходе из комнаты она услышала слова «французская кукла». То же самое несколько раз писали красным на стене, которая огораживала дом их соседки госпожи Хой. Мог кукловодом быть ее отец?
Николь удивилась, когда он захлопнул за собой дверь кабинета и последовал за ней в холл.
– Мне позвонили с жалобой на тебя, – тихо произнес он, – что не слишком меня радует.
– И что за жалоба? – спросила Николь, перебирая в уме все, из-за чего мог рассердиться отец.
– Это касается Даниэля Жиро. Ты правда позавчера угрожала ему ножом? Откуда у тебя вообще нож?
