скачать книгу бесплатно
Меня ведут в комнату. На душе радость. Как будто получу глоток свободы. Возможно, сегодня получится пообщаться с этим парнем.
Но в комнате меня ждал сюрприз! Тунгус был не один, здесь находился тот седовласый мужчина, которого я не так давно встретил в коридоре.
Выглянув из-под штанги, Тунгус коротко кивнул мне. В отличие от него, его компаньон одарил меня крепким рукопожатием. Про себя, я прозвал его Эйнштейном, из-за седой и немного растрепанной шевелюры.
– Борис Гольдштейн! – представился он.
Я, с трудом сдерживая смех, представился в ответ. Гольдштейн! Почти Эйнштейн!
– Профессор! – с важностью добавил он.
– Но Вы можете называть меня просто – Борис Леонидович!
Я постарался сохранить серьезное выражение лица. Всенепременно, Борис Леонидович! Старый, ты хрен!
Профессор приобнял меня за плечи и увлек к книжным стеллажам. Здесь он надолго поверг меня в пучину научных терминов, а я не понимал ни слова, но делал задумчивый вид и кивал в такт его словам. Было ужасно скучно быть собеседником Эйнштейна. Это тот тип людей, который любит говорить, но не умеет слушать. В какой-то момент мне надоел этот монолог, и я демонстративно принялся зевать, но это ни капли не смутило его.
Я уже с нетерпением ожидал охранников, и это ожидание показалось мне вечностью.
9 июля
Только через неделю, мне вновь предоставили возможность увидеть моих «друзей».
Они уже были здесь. Тунгус совершенствовал тело, а профессор разум. Все как обычно.
Увидев меня, они на какое-то мгновенье оторвались от своих дел. Профессор кивнул, а качок сплюнул на пол. Этим и ограничилось приветствие.
Я сел за рояль. Двести лет мне такие «друзья» не нужны. Кто-то принес мне партитуры. Я реально почувствовал себя счастливым.
Комната наполнилась музыкой.
«Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нём дрожали,
Как и сердца у нас за песнею твоей».
Эти строки неожиданно возникли в моей памяти. И опять рояль воскресил образ белокурой женщины с грустинкой в глазах. Я не знаю кто ты, но я знаю, что я тебя люблю.
Музыка остановилась. По моему лицу непроизвольно текли слезы. Тунгус и Эйнштейн наверняка были ошарашены. Плевать! Я громко захлопнул крышку рояля. Концерт окончен!
Как никогда ждал прихода надзирателей. Профессор уже явно нацелился на разговор со мной.
– Мой дорогой друг… – начал он.
Но закончить было не суждено, над дверью загорелась лампочка. За нами пришли.
Было интересно то, что приводили и уводили нас с разным интервалом времени. Насколько я понимаю, чтобы мы не знали, как близко расположены наши камеры.
***
Этой ночью я спал сном младенца. Во сне я видел прекрасную светловолосую женщину. Она говорила мне: – «Эрик, запомни, это скрипичный ключ».
10 июля
Сегодня снова возобновились занятия у доктора. Я давно не был у него, но ничуть не соскучился.
Последние дни я постоянно думал о людях, заключенных здесь. Кто они? Кто мы? Почему мы здесь? Что с нами сделали?
Я не находил ответов, и это вызывало сильные мигрени.
– Друг.
– Одиночество.
– Радость.
– Воспоминания.
Я чувствовал, что доктор уже порядком действует мне на нервы.
– Вы чем-то огорчены, Эрик? – спросил Олег Геннадьевич.
– Нет. – соврал я.
Док ничего не ответил, но я заметил, что в его глазах была усмешка.
– Что Вы думаете о Ваших новых товарищах? – его вопрос не застал меня врасплох, я ожидал его.
– Один из моих «друзей» озабочен только спортом, а второй своим эго – у меня не было необходимости кривить душой. Эти люди не мои друзья.
– Эрик, а чем озабочены Вы? – Док затаил дыхание, явно, что мой ответ очень важен для него.
Я откинулся на спинку дивана. Эх, сейчас бы сигару, да кружечку бы кофе.
– Уважаемый Олег Геннадьевич! Я – человек без прошлого, без будущего, и с сомнительным настоящим. Как Вы считаете, могу ли я вообще быть чем-то озабочен?
Док нахмурился. Несомненно, он ждал другого ответа.
– Эрик! Чтобы у Вас появилось будущее, Вы должны сейчас в настоящем, помочь нам вспомнить Ваше прошлое! – он наклонился ко мне и был серьезен как никогда.
В это мгновенье я почти был готов поверить ему.
– Скажите мне, какие-то видения, сновидения, воспоминания…, хоть что-нибудь проявилось? Изменилось?
Прекрасная незнакомка вновь пронеслась пред моим взором, но я холодно ответил – Нет.
– Эрик, Вы можете идти! Более Вас не задерживаю – психолог был разочарован.
***
Снаружи не было надзирателя. Я, конечно, мог бы сам добраться до своей комнаты, но не думаю, что они будут рады этому. Коридор был пуст, и полная гробовая тишина повсюду. Я сосчитал двери, двенадцать с одной стороны и столько же с другой. Ни на одной из них не было табличек, но зато были глазки. Какое-то время я переминался с ноги на ногу. Никого!
Тихонько я подошел и заглянул в глазок первой двери. Никого! Просто кабинет врача. За следующей дверью оказалось идентичное помещение и тоже пустое. И следующая за ней не порадовала меня. За пару минут я тихо на носочках заглянул во все комнаты. Итак, из всех двенадцати кабинетов по левой стороне, не пустым был только один, и в нем находился Олег Геннадьевич. Неужели правая сторона тоже пуста?
Нет, я не угадал. Напротив, кабинета доктора, было что-то вроде палаты. Комната была достаточно светлой с небольшим окошком, не чета моей. На кровати, у стены сидела девушка, лет двадцати – двадцати пяти. Я не мог разглядеть лицо, но я обратил внимание на ее волосы, длинные темные локоны. У меня не было времени любоваться девушкой, я побежал к следующей двери. Похожая палата, только пустая. Я хотел было перейти к следующей, как вдруг в глазке появился чей-то огромный глаз. Сказать, что я напугался, это ничего не сказать. Сердце стучало как бешеное, казалось, что его стук эхом разнесся по пустым коридорам.
Где-то вдалеке послышались шаги. Быстрее молнии я метнулся к кабинету доктора, готовый в любую секунду сделать вид, что я только что вышел от него.
***
Полночи я ворочался и не мог уснуть, вспоминая это жуткий глаз, который меня так напугал. Потом мне приснился сон, в котором огромный глаз следовал за мной по пятам, я пытался бежать, но ноги были словно ватные. Беги Эрик, беги! – опять кричала женщина.
11 июля
Сегодня я случайно услышал, что надзиратели между собой называет меня Моцарт. Лишнее доказательство того, что в комнате отдыха все записывается и просматривается.
Меня опять повели в комнату. Рояль на месте, но что-то изменилось.
Не было Эйнштейна, не было Качка. Но на диване сидела девушка. Я подумал, что сплю. Но это действительно девушка! Живая!
Брюнетка. Ее можно было бы назвать красивой, если бы она так сильно не хмурилась. Увидев, что я ее разглядываю, она демонстративно сплюнула на пол.
– Добрый день! – я поздоровался я.
Незнакомка снова плюнула на пол. Нет, это не женщина, это верблюдица. Я узнал ее. Это ее я видел в дверной глазок.
Надзиратель, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех, вышел, и оставил меня в этой компании.
Глупая ситуация, так мечтал увидеть хотя бы одну женщину, и теперь совсем этому не рад. Оставив «верблюдицу» в покое, я сел за рояль. Ну, здравствуй, мой самый лучший друг!
Пальцы затрепетали, забегали по клавишам, и я опять провалился в нирвану.
Я играл долго и не видел, и не слышал ничего вокруг. Казалось, что музыка была даже внутри меня.
Я не видел, как незнакомка застыла в изумлении. Я не слышал даже, как открылась дверь, и вошел надзиратель. В этот момент я жил только музыкой.
Звуки рояля стали затихать. Я опустил голову, плечи мои тряслись. Силы полностью покинули меня.
Надзиратель восторженно захлопал в ладоши, а девушка отвернулась и сделала вид, что меня просто здесь не существует. Этакая дикарка.
***
В своей камере я вспоминал и анализировал сегодняшний день. Думал про незнакомую девушку, про ее не дружелюбность и надменность. Про ее вьющиеся волосы, про ее голубые глаза и белую кожу… Про то, как я бы хотел провести рукой по ее волосам. О Боже, у меня эрекция!
13 июля
Я у доктора. Бьюсь об заклад, он знает все, что со мной происходит. Такое чувство, как будто он живет в моей голове. Чертов доктор!
– Эрик, а что Вы думаете о женщинах? – вдруг спросил он.
Этот вопрос не был неожиданностью для меня, но я почувствовал, как мои щеки порозовели. Уверен, что он это заметил.
– Не знаю, не задумывался – я постарался придать уверенности своему голосу.
– А как Вы относитесь к Вашей новой знакомой?
– Мы даже не общались – щеки опять порозовели. Дьявол! Словно влюбленный подросток.
– Я уверен, что у Вас еще представится такая возможность пообщаться с Лолой – Док был сама любезность.
С Лолой? – переспросил я
– Да! Ее полное имя Лолита
Как у Набокова, хотел воскликнуть я, но вовремя сдержался.
– Вы можете идти, Эрик!
А я шел и думал… а кто такой Набоков?
20 июля
Только через неделю, мне снова позволили увидеть моих «друзей».
Все было почти также, как и обычно. Эйнштейн зарылся в книгах, а Качек шлифовал свое тело. На диване восседала дикарка Лола и дулась на весь мир.
Да, уж! Пообщаешься тут.
Я сел к роялю. Играя, я получал громадное удовольствие. Забывались все мои беды, жизнь сияла новыми красками. Я полностью ушел в себя и не заметил, что «друзья мои», забросили все свои дела, и просто слушали музыку. Неужели в прошлом я был музыкантом?
Когда я обессиленный, но счастливый опустил крышку рояля, ко мне вдруг подсела Дикарка.
– Привет, меня Лола зовут – сказала она. Я обратил внимание, как Тунгус скользнул по мне недобрым взглядом.
– Эрик! – представился я. Мы обменялись рукопожатием.
У нее были длинные ресницы и гладкая, словно фарфоровая кожа.
– Хорошо играешь! – похвалила она.
– А чем ты увлекаешься, Лола? – спросил я.
Ее брови нахмурились, а глаза потемнели. Как будто ее подменили другим человеком.
– Я не знаю! Я ничего не знаю! – вдруг завизжала девушка.
