скачать книгу бесплатно
30 ноября 1961 г.: президент Кеннеди одобряет проведение операции «Мангуст», секретной программы «помощи Кубе в свержении коммунистического режима». Он назначает начальником оперативного управления специалиста по борьбе с повстанческими движениями генерала Эдварда Лансдейла.
13 апреля 1962 г.: Джон Кеннеди, ощущая бесспорную поддержку общественности, вынуждает лидеров сталелитейной промышленности отменить свои планы по повышению цен на продукцию, которые могли негативно повлиять на объявленную президентом борьбу с инфляцией. Заявления Кеннеди, идущие вразрез с интересами бизнеса, а также начавшееся аннулирование военных контрактов с металлургическими компаниями сделали его непопулярным среди серых кардиналов военно-промышленного комплекса.
25 апреля 1962 г.: с разрешения президента Кеннеди Соединенные Штаты проводят первую серию из 24 ядерных испытаний в южной части тихоокеанского региона.
8 мая 1962 г.: следуя инструкциям Кеннеди, министр обороны Роберт Макнамара поручает генералу Полу Харкинсу на Сайгонской конференции «разработать план переноса всей ответственности [за войну во Вьетнаме] на Южный Вьетнам, а также сокращения численности нашего военного контингента и представить этот план на следующей конференции».
13 июня 1962 г.: в Соединенные Штаты возвращается Ли Харви Освальд со своей русской женой Мариной и маленькой дочерью Джун. Освальд возвращается в Соединенные Штаты на предоставленные Госдепом деньги после своего широко освещавшегося в СМИ бегства в Советский Союз в октябре 1959 г. и двух с половиной лет проживания в Минске в качестве экспатрианта. Как только Освальды поселяются в Форт-Уорте (штат Техас), Ли Освальда начинает «пасти» агент разведки Джордж де Мореншильдт, по наводке далласского агента ЦРУ Уолтона Мура.
23 июля 1962 г.: Соединенные Штаты в числе 13 других стран подписывают в Женеве «Декларацию о нейтралитете Лаоса». Противники Кеннеди в ЦРУ и Пентагоне расценивают его вклад в лаосское соглашение как капитуляцию перед коммунистами. Они саботируют выполнение данной декларации, всячески поддерживая нарушения перемирия генералом Фуми. На другой конференции, посвященной войне во Вьетнаме, в Кэмп-Смите (Гавайи) министр обороны США Макнамара узнает, что его приказ от 8 мая, отданный генералу Харкинсу, был проигнорирован. Он повторяет распоряжение президента Кеннеди о реализации программы постепенного сокращения участия США в военном конфликте во Вьетнаме.
16 октября 1962 г.: президенту Кеннеди сообщают, что на фотографиях Кубы с самолета-разведчика U-2 видны советские баллистические ракеты средней дальности. Кеннеди созывает на сверхсекретное совещание своих ключевых советников, входящих в состав Исполнительного комитета (ExComm) Совета национальной безопасности. На своем первом заседании они обсуждают способы уничтожения советских ракет путем превентивных ударов по Кубе, побуждая Роберта Кеннеди написать записку президенту со словами: «Я теперь знаю, что чувствовал Тодзио, когда планировал атаку на Перл-Харбор».
19 октября 1962 г.: когда президент Кеннеди решил просто блокировать дальнейшие поставки советских ракет вместо вторжения и бомбардировок Кубы, он встречается с Объединенным комитетом начальников штабов. Его члены настаивают на немедленном ударе по пусковым установкам. Генерал Кертис Лемей заявляет: «Подобная идея [блокада и политические выступления] почти настолько же плоха, как попытки умиротворения [Гитлера] в Мюнхене».
22 октября 1962 г.: президент Кеннеди обращается по телевидению к нации. Он заявляет об обнаружении США советских ракет на Кубе. Он вводит «жесткий карантин для поставок всей наступательной военной техники на Кубу» и призывает «к немедленному демонтажу и выводу всего наступательного оружия с Кубы».
27 октября 1962 г.: советская ракета класса «земля-воздух» сбивает над Кубой разведывательный самолет U-2, в результате чего погибает пилот ВВС США. Объединенный комитет начальников штабов и Исполнительный комитет (Совета национальной безопасности) призывают к незамедлительному нанесению ответного удара. Кеннеди направляет письмо Хрущеву, в котором соглашается с его предложением вывести советские ракеты с Кубы в обмен на обещание Кеннеди не нападать на остров, но вместе с тем игнорируя последнее требование советского лидера о выводе аналогичных американских ракет из Турции, размещенных близ границ с СССР. Джон Кеннеди делегирует Роберта Кеннеди на встречу с советским послом Анатолием Добрыниным, где тот обещает, что в рамках соглашения США выведут и ракеты из Турции. Он призывает Хрущева не затягивать с ответом, говоря о том, что многие генералы настаивают на войне и президент может потерять контроль над ситуацией. После получения такого сообщения от Добрынина Хрущев публично объявляет о выводе советских ракет с Кубы в обмен на обещание Кеннеди о ненападении на остров. Объединенный комитет начальников штабов возмущен отказом Кеннеди атаковать Кубу и его уступками Хрущеву.
18 декабря 1962 г.: после посещения Вьетнама по просьбе президента Кеннеди сенатор Майк Мэнсфилд готовит доклад, в котором предостерегает об опасности оказаться «в малоприглядном положении во Вьетнаме, который не так давно уже оккупировали французы».
19 марта 1963 г.: на пресс-конференции в Вашингтоне спонсируемая ЦРУ боевая организация кубинских политэмигрантов «Альфа-66» заявляет о совершении нападений на советские «базу» и корабль в кубинской акватории, в результате которых погибли или были ранены несколько человек. Нападение в кубинских водах, по словам тайного советника «Альфа-66» от ЦРУ Дэвида Атли Филлипса, преследовало цель «поставить Кеннеди в неловкое положение и вынудить его выступить против Кастро».
31 марта 1963 г.: президент Кеннеди приказывает принять меры против боевых кораблей кубинских эмигрантов, управляемых ЦРУ из Майами. Министерство юстиции под руководством Роберта Кеннеди ограничивает передвижение противников режима Кастро у побережья Майами, а береговая охрана захватывает их суда и берет под арест команды.
11 апреля 1963 г.: папа римский Иоанн XXIII выпускает свою энциклику «Мир на Земле» (Pacem in Terris). Норман Казинс представляет сигнальный экземпляр на русском языке Никите Хрущеву. Основные идеи папской энциклики о взаимном доверии и сотрудничестве с идеологическим соперником создают фундамент для диалога Кеннеди и Хрущева, а также ложатся в основу выступления Кеннеди в Американском университете в июне.
Президент Кеннеди сообщает в своем тайном послании Никите Хрущеву, что ему «известно о напряженности, возникшей в результате недавних нападений на ваши корабли в водах Кубы» и что «принимаются меры для прекращения подобных нападений, нарушающих наши законы».
Также в начале апреля американский посредник Джеймс Донован возвращается на Кубу для обсуждения с премьер-министром Фиделем Кастро дальнейшего освобождения заключенных, захваченных в заливе Свиней. ЦРУ пытается передать Кастро через ничего не подозревающего Донована зараженный гидрокостюм в качестве подарка от специального посланника Кеннеди. Это была неудавшаяся попытка одним ударом убить Кастро, сделать козлом отпущения Кеннеди и свести на нет зарождавшийся кубинско-американский диалог.
18 апреля 1963 г.: доктор Хосе Миро Кардона, глава Кубинского революционного совета в Майами, финансируемого ЦРУ, подает в отставку в знак протеста против перемен в проводимой Кеннеди политике в отношении Кубы. Исходя из действий американского президента, Кардона делает вывод о том, что «правительство [США] на пути сворачивания борьбы за Кубу».
6 мая 1963 г.: на другой конференции по вьетнамскому вопросу под председательством министра обороны Макнамары в Кэмп-Смите (Гавайи) Тихоокеанское командование вооруженных сил США наконец представляет президенту Кеннеди долгожданный план вывода войск из Вьетнама. Однако Макнамара вынужден отклонить слишком затянутый по времени график вывода военных. Он приказывает составить четкий план вывода американского контингента, насчитывающего тысячу человек, из Южного Вьетнама до конца 1963 г. Президент Кеннеди издает Меморандум по вопросам действий в области национальной безопасности за номером 239, предписывая своим главным советникам разработать соглашение о запрете ядерных испытаний и план всеобщего и полного разоружения.
8 мая 1963 г.: во время протестов буддистов, выступающих против религиозных гонений со стороны правительства Нго Динь Зьема в Хюэ (Южный Вьетнам), происходят два взрыва, приписываемых спецслужбам, в результате которых гибнет восемь человек и получают ранения еще 15. Правительство обвиняет в организации взрывов вьетконговцев. Более позднее независимое расследование показывает, что организатором взрыва был офицер американской армии, получивший бомбы от ЦРУ. Буддистский кризис, вызванный взрывами в Хюэ, грозит свержением правительства Нго Динь Зьема и тем самым ставит под угрозу возможное соглашение между Зьемом и Кеннеди по выводу американских войск из Вьетнама.
10 июня 1963 г.: президент Кеннеди произносит речь по случаю вручения дипломов в Американском университете в Вашингтоне, предлагая, по сути, положить конец холодной войне. Отказываясь от стремления к «гегемонии США в мире, навязываемой силой американского оружия», Кеннеди просит американцев пересмотреть свое отношение к войне, особенно к народу Советского Союза, понесшему несравнимые потери во Второй мировой войне. Ядерная война теперь будет гораздо страшнее: «Все, что мы построили, все, над чем мы работали, может быть разрушено в первые 24 часа». Он объявляет об одностороннем временном прекращении ядерных испытаний в атмосфере ради достижения «наших главных долгосрочных интересов», «общего и полного разоружения».
25 июня 1963 г.: Ли Харви Освальд получает в Новом Орлеане американский паспорт через 24 часа после подачи заявления и спустя год после своего возвращения из Советского Союза. В заявлении на паспорт он определяет местом своего пребывания Советский Союз.
25 июля 1963 г.: в Москве от имени президента Кеннеди американский спецпредставитель Аверелл Гарриман договаривается с советскими переговорщиками о заключении Договора о запрещении испытаний ядерного оружия, который объявляет вне закона ядерные испытания «в атмосфере и за ее пределами, включая космос, и под водой, включая территориальные и экстерриториальные воды».
26 июля 1963 г.: президент Кеннеди выступает с телевизионным обращением к нации с просьбой поддержать Договор о запрещении ядерных испытаний, приводя слова Никиты Хрущева о ядерной войне, которой они оба надеются избежать: «Оставшиеся в живых будут завидовать мертвым».
9–10 августа 1963 г.: Ли Харви Освальд арестован в Новом Орлеане за распространение листовок Комитета за справедливость для Кубы. Он и трое кубинских беженцев из антикастровской оппозиции, напавших на него и разорвавших листовки, обвиняются в нарушении общественного порядка. После того, как Освальд проводит ночь в тюрьме, он конфиденциально встречается с новоорлеанским агентом ФБР Джоном Куигли. Уличное представление Освальда дискредитирует Комитет за справедливость для Кубы и подготавливает почву для формирования образа прокастровского убийцы президента Кеннеди.
24 августа 1963 г.: советники президента Роджер Хилсмен, Аверелл Гарриман и Майкл Форрестол составляют телеграмму недавно назначенному послу в Сайгоне Генри Кэботу Лоджу, допускающую при определенных условиях американскую поддержку переворота во главе с оппозиционными южновьетнамскими генералами. Президент Кеннеди, отдыхающий в Хайянис-Порте, утверждает телеграмму. Уже вскоре он будет сожалеть об этом поспешном стратегическом решении, зафиксировавшем факт поддержки правительством США иностранного государственного переворота.
12 сентября 1963 г.: на заседании Совета национальной безопасности представители Объединенного комитета начальников штабов вновь представляют отчет с анализом возможного нанесения ядерного удара по Советскому Союзу в период с 1964 по 1968 г. Президент Кеннеди сворачивает обсуждение своим заключением: «Превентивный удар для нас невозможен». Он оставляет без комментария содержащийся в отчете намек на то, что остающиеся несколько месяцев до конца 1963 г. по-прежнему являются самым выгодным моментом для нанесения превентивного удара Соединенными Штатами.
20 сентября 1963 г.: в своем обращении к Организации Объединенных Наций президент Кеннеди выражает надежду на то, что Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой может служить механизмом для перехода к справедливому и прочному миру. На встрече с представителем США в ООН Эдлаем Стивенсоном он дает добро на контакт американского дипломата Уильяма Эттвуда с представителем Кубы в ООН доктором Карлосом Лечугой для вступления в секретные переговоры с премьер-министром Кастро.
В Эль-Пасо (Техас, США) агент контрразведки Ричард Кейс Нагелл после встречи с разработчиками плана убийства Кеннеди идет в банк и дважды стреляет из пистолета в стену чуть ниже потолка. Он дожидается на улице ареста и заявляет ФБР, что «лучше попасть под арест, чем совершить убийство и измену».
23 сентября 1963 г.: на вечеринке, устроенной в качестве прикрытия телеведущей Лизой Ховард, Уильям Эттвуд встречается с Карлосом Лечугой. Эттвуд сообщает Лечуге, что собирается в ближайшее время отправиться в Белый дом, чтобы просить разрешение президента на тайную встречу с премьер-министром Кастро. Цель встречи – обсуждение возможности восстановления отношений между Гаваной и Вашингтоном. Лечуга выражает большой интерес.
24 сентября 1963 г.: в Вашингтоне Уильям Эттвуд встречается с Робертом Кеннеди, который приказывает Эттвуду продолжать переговоры с Лечугой об организации секретной встречи с Кастро, но найти для встречи менее опасное место, чем Куба.
Сенат одобряет принятие Договора о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой 80 голосами против 19.
27 сентября 1963 г.: Эттвуд встречается с Лечугой в Салоне для делегатов в ООН и сообщает ему, что уполномочен встретиться с Кастро, но ищет более спокойное место, чем Куба. Лечуга отвечает, что сообщит об этом в Гавану.
В Мехико человек, называющий себя Ли Харви Освальдом, посещает кубинское и советское консульства, предъявляет документы о принадлежности к левому движению и подает заявление на срочное оформление виз в обе коммунистические страны. Когда заподозрившие неладное сотрудники отказывают ему и выпроваживают из здания, он возмущается и привлекает к себе внимание.
28 сентября 1963 г.: человек, представляющийся Освальдом, возвращается в советское посольство в Мехико и снова просит оформить ему срочную визу в Советский Союз. Когда советские чиновники предлагают ему формы для заполнения, он ведет себя еще более сумасбродно, чем в предыдущий день. Он кладет на стол револьвер, говоря, что это необходимо для самозащиты. Его снова выставляют за дверь.
Это посещение советского посольства становится повторной уликой в инкриминированных позже телефонных звонках «Освальда», перехваченных и записанных ЦРУ, в которых говорящий представляется советским специалистом по организации политических убийств, работающим в посольстве. Когда указывают на то, что телефонный абонент говорит на ломаном русском, тогда как Освальд изъясняется свободно, ЦРУ заявляет, что аудиозапись больше недоступна для голосовой экспертизы, так как она по ошибке стерта.
30 сентября 1963 г.: президент Кеннеди вновь использует секретный канал для диалога с Никитой Хрущевым через пресс-секретаря Пьера Сэлинджера и вашингтонского резидента советских спецслужб. Таким образом, он обходит Государственный департамент, которому больше не доверяет, в своем общении с советским лидером.
11 октября 1963 г.: президент Кеннеди подписывает Меморандум по вопросам действий в области национальной безопасности 263, официально подтвердив вывод войск из Вьетнама – «1000 американских военнослужащих к концу 1963 г.» и «к концу 1965 г. …большую часть американских военнослужащих».
16 октября 1963 г.: благодаря положительной рекомендации Рут Пэйн Ли Харви Освальд устраивается на работу в Техасское школьное книгохранилище в Далласе.
24 октября 1963 г.: французский журналист Жан Даниэль берет интервью у президента Кеннеди накануне своей поездки на Кубу для встречи с Фиделем Кастро. Кеннеди положительно отзывается о кубинской революции во главе с Кастро, но спрашивает Даниэля, осознает ли Кастро, что «из-за его ошибки мир был на грани ядерной войны в октябре 1962 г.». Кеннеди просит Даниэля рассказать ему, что на это ответит Кастро, после возвращения с Кубы в конце ноября.
31 октября 1963 г.: Рене Вальехо, помощник Фиделя Кастро, беседует по телефону с Лизой Ховард. Через Вальехо Кастро предлагает ускорить процесс встречи с Уильямом Эттвудом, отправив самолет, чтобы забрать его в Мексике. Предполагается, что Эттвуда привезут в частный аэропорт на Кубе, где он сможет в конфиденциальной обстановке побеседовать с Кастро и сразу же отправиться обратно. Ховард передает все это Эттвуду, который в свою очередь информирует Белый дом.
1 ноября 1963 г.: южновьетнамские повстанцы, финансируемые ЦРУ, окружают и атакуют президентский дворец Нго Динь Зьема в Сайгоне. Зьем и его брат Ню под покровом ночи бегут из дворца. Они скрываются в пригороде Сайгона Шолоне.
В Чикаго спецслужбы арестовывают двух членов из четверки снайперов, заподозренных в подготовке убийства президента Кеннеди во время его визита в Чикаго на следующий день. Два других снайпера успевают скрыться. Чикагская полиция следит за психически нездоровым ветераном морской пехоты Томасом Артуром Валли, который работает в здании, находящемся по маршруту движения кортежа Кеннеди.
2 ноября 1963 г.: Зьем звонит послу Лоджу и генералам – руководителям переворота из своего убежища в Шолоне. Он сдается, прося для Ню и себя только безопасный проезд в аэропорт и возможность покинуть Вьетнам. Генерал-мятежник Мин посылает группу из пяти человек, чтобы забрать этих двоих. Бронетранспортер, в который садятся Зьем и Ню, доставляет их уже бездыханные, изрешеченными пулями тела в штаб заговорщиков.
В Белом доме президенту Кеннеди вручают телеграмму Лоджа, в которой говорится, что Зьем и Ню мертвы, и что руководители переворота заявляют, что те покончили с собой. Кеннеди выскакивает из кабинета, вид у него встревоженный. Спустя 40 минут пресс-секретарь Белого дома Пьер Сэлинджер объявляет, что поездка президента Кеннеди в Чикаго отменяется. В Чикагской штаб-квартире спецслужб идет допрос двух подозреваемых снайперов, потенциальный козел отпущения Томас Артур Валли арестован. Два других предполагаемых снайпера остаются на свободе в Чикаго. Общественности становится известно только о Валли.
5 ноября 1963 г.: Уильям Эттвуд докладывает советнику Кеннеди по вопросам национальной безопасности Макджорджу Банди о предложении Фиделя Кастро ускорить встречу с Эттвудом как представителем Кеннеди. Банди в свою очередь информирует Кеннеди о предложении Кастро. Кеннеди заявляет, что Эттвуду лучше дистанцироваться от правительства и встретиться с Кастро под прикрытием своей прошлой работы в качестве журналиста.
18 ноября 1963 г.: Рене Вальехо говорит по телефону с Уильямом Эттвудом, а Фидель Кастро слушает их беседу. Эттвуд заявляет, что необходима предварительная встреча для определения повестки предстоящего обсуждения с Кастро. Вальехо отвечает, что кубинскому послу Карлосу Лечуге будут отправлены инструкции для определения повестки встречи Эттвуда с Кастро.
Во время выступления в Майами президент Кеннеди обещает Кастро, что если Куба перестанет быть «орудием в руках внешних сил для ниспровержения власти в других американских республиках», то «все возможно».
Советское посольство в Вашингтоне получает плохо отпечатанное, безграмотное письмо, датированное девятью днями ранее и подписанное «Ли Х. Освальдом» из Далласа. В письме делаются попытки вовлечь Советский Союз в заговор с Освальдом с целью убийства президента Кеннеди, которое произойдет через четыре дня. Советские дипломаты расценивают письмо как подделку или провокацию и принимают решение вернуть его американскому правительству, но агенты ФБР вскрыли и скопировали письмо еще до того, как оно попало в посольство.
19–20 ноября 1963 г.: Фидель Кастро проводит шестичасовую встречу с Жаном Даниэлем в гаванском отеле, чтобы во всех подробностях узнать о его разговоре с Кеннеди. Когда Даниэль рассказывает о том, что Кеннеди положительно отзывается о кубинской революции, но осуждает ее лидера за чуть было не развязанную ядерную войну, Кастро объясняет разрешение размещения советских ракет на Кубе желанием избежать неизбежного вторжения американских войск. Изменив после этого мнение о Кеннеди, Кастро выражает надежду, что того переизберут на новый срок и он станет величайшим президентом Соединенных Штатов, признав возможное сосуществование сторонников капитализма и социализма в обеих Америках.
20 ноября 1963 г.: на аэродроме Ред Берд в Далласе молодые мужчина и женщина пытаются зафрахтовать самолет у Уэйна Дженуэри, владельца частной авиакомпании, на пятницу, 22 ноября. Их вопросы вызывают у Дженуэри подозрение, что они могут угнать самолет на Кубу. Он отказывает им. Два дня спустя из телерепортажей он узнает в Ли Харви Освальде человека, ожидавшего пару в машине.
В городе Юнис (штат Луизиана) наркоманка Роуз Черэми сообщает лейтенанту полиции штата Фрэнсису Фруджу, что двое мужчин, с которыми она остановилась в клубе Silver Slipper Lounge той ночью, ехавшие из Майами в Даллас, планируют убийство президента Кеннеди во время его визита в Даллас.
21 ноября 1963 г.: прежде чем отправиться в поездку по Техасу, президент Кеннеди, узнав о последних потерях во Вьетнаме, говорит помощнику пресс-секретаря Малкольму Килдаффу: «Когда я вернусь из Техаса, я положу этому конец. Вьетнам не стоит даже одной американской жизни».
22 ноября 1963 г.: в 12:30, без агентов службы безопасности во внешней группе сопровождения и в президентском лимузине, автомобиль Кеннеди делает крутой поворот на Дили-плаза и останавливается в том месте, где группа снайперов расстреливает его.
В то время как Фидель Кастро и Жан Даниэль обедают на кубинском курорте Варадеро, им приходит известие о гибели Кеннеди в Далласе. Кастро произнес: «Все изменилось. Нас ждут перемены».
Когда тело президента доставили в Парклендскую больницу в Далласе, 21 свидетель видел огромную рану в правой части у основания черепа, что говорит о смертельном выстреле в голову спереди. На пресс-конференции доктор Малкольм Перри неоднократно описывает входную рану в горло, еще одно доказательство выстрела спереди.
Ли Харви Освальда арестовывают в кинотеатрете Texas в 13:50 после убийства далласского полицейского Дж. Типпита в 13:15 человеком, опознанным свидетелями как Освальд. В 13:53 в кинотеатре Texas также арестовывают человека, похожего на Освальда, и выводят его через другой выход. В 15:30 двойника Освальда вывозят из Далласа на транспортном самолете ЦРУ C-54.
Во время вскрытия тела президента, проводившегося в Национальном военно-морском медицинском центре в Бетесде (штат Мэриленд), адмирал Келвин Гэллоуэй, начальник центра, приказывает врачам не исследовать рану горла. Сделанный той ночью рентген показывает неповрежденной заднюю часть черепа, где был выбит большой затылочный фрагмент, который будет найден на следующий день на Дили-плаза, – доказательство того, что рентген был фальшивкой, созданной для сокрытия обширной выходной раны на затылке.
В 23:55 на третьем этаже полицейского управления Далласа связанный с ЦРУ владелец ночного клуба Джек Руби, который, по свидетельству очевидца, привел снайпера на холм – место дислокации второго стрелка, оказывается у открытой двери, через которую полицейские должны были провести заключенного Ли Харви Освальда на пресс-конференцию в полночь. Руби (с револьвером в кармане) не удается застрелить Освальда.
24 ноября 1963 г.: в 11:21 вооруженный Джек Руби вновь получает доступ к заключенному Ли Харви Освальду, на этот раз в то время, когда того ведут из подвала в гараж управления полиции Далласа, чтобы перевезти в окружную тюрьму. Руби стреляет в Освальда в упор, и это видят на экранах телевизоров в прямом эфире миллионы людей.
Во второй половине дня в Вашингтоне президент Линдон Джонсон встречается с послом Генри Кэботом Лоджем, вернувшимся из Вьетнама. Джонсон заявляет Лоджу: «Я не собираюсь терять Вьетнам. Я не собираюсь быть президентом, который позволит Юго-Восточной Азии идти путем, по которому пошел Китай».
Глава первая
Покаяние «рыцаря» холодной войны
Как сказал Альберт Эйнштейн, с высвобождением силы атома человечество вступило в новую эру. Атомная бомбардировка Хиросимы ознаменовала переломный момент: либо мы закончим войну, либо война доконает нас. В своих размышлениях о Хиросиме в сентябрьском выпуске 1945 г. Catholic Worker Дороти Дэй писала: «Г-н Трумэн ликовал. Президент Трумэн. Настоящий человек; какое необычное имя, если задуматься. Мы называем Иисуса Христа истинным Богом и истинным Человеком. Трумэн – настоящий человек своего времени, поэтому он не мог не ликовать»[12 - “Dorothy Day: Selected Writings,” edited by Robert Ellsberg (Maryknoll, N. Y.: Orbis Books, 1983, 1992, 2005), p. 266.].
Президент Трумэн находился на борту крейсера Augusta, возвращаясь с Потсдамской конференции, когда ему сообщили, что Соединенные Штаты превратили Хиросиму в пепел, сбросив на нее атомную бомбу. Трумэн был в восторге. Он заявил: «Это величайшее событие в истории!» Он ходил от одного человека к другому, неважно был ли это офицер, или член экипажа на корабле, и словно городской глашатай, рассказывал им об этой громкой новости.
Дороти Дэй отметила: «“Ликующий”, – говорили газеты. Ликуй, Господи, мы убили 318 000 японцев».
Спустя 17 лет, во время Карибского кризиса, другой президент, Джон Кеннеди, находясь под огромным давлением, почти подвел США к ядерному холокосту, который превзошел бы по мощности бомбу, сброшенную на Хиросиму, в тысячи раз. Но в отличие от Трумэна, Кеннеди признал, что ядерное оружие – зло. Кеннеди пошел против Объединенного комитета начальников штабов и большинства своих гражданских советников, которые считали необходимым упреждающий удар по советским ракетам на Кубе. По Божьей милости и благодаря сопротивлению Кеннеди, а также Никите Хрущеву, проявившему готовность пойти на уступки, человечество пережило этот кризис.
Однако Кеннеди смог порадоваться этому лишь чуть больше года. Как мы увидим, его продолжающаяся политика ухода от ядерной войны к миру через 13 месяцев стала причиной его убийства.
Встают два острых вопроса, связанных с убийством Кеннеди. Первый: зачем организаторы заговора подвергали себя риску разоблачения и позору, согласившись на убийство любимого народом президента? Второй: почему Джон Кеннеди готов был отдать свою жизнь за мир, когда он понимал, что смерть неминуема?
Второй вопрос может быть ответом на первый, потому что нет ничего более опасного для системного зла, чем те, кто готов противостоять ему, независимо от последствий. Поэтому мы попытаемся рассмотреть эту историю сквозь призму жизни Джона Кеннеди, чтобы понять, почему он стал настолько опасным для самой могущественной военно-экономической коалиции в истории, что субъекты этой власти были готовы поставить на кон все, что у них есть, лишь бы убить его.
Рассматривая вопрос формирования характера Джона Кеннеди, биографы сосредоточили внимание на его воспитании как богатого молодого человека в неблагополучной семье. Сквозь эту призму Кеннеди выглядел безрассудным плейбоем с юности и до самой смерти, находившимся под влиянием деспотичного отца-ловеласа и эмоционально сдержанной, строгой матери-католички. Эта полуправда не объясняет, как президент Кеннеди позже смог противостоять давлению на него со стороны военных и спецслужб, стремившихся развязать войну.
Жизнь Кеннеди шла, если можно так выразиться, под знаком смерти – парящий ангел смерти словно охотился за его жизнью. Он долго и тяжело болел. Он много раз находился на пороге смерти – чуть не умер от скарлатины, когда ему было два или три года, от целой череды детских и подростковых болезней, от хронического заболевания крови в школе-интернате, от того, что врачи ошибочно приняли за сочетание колита и язвы, от кишечных заболеваний во время учебы в Гарварде, от остеопороза и проблем с позвоночником, усугубившимися военными ранениями, последствия которых преследовали его всю оставшуюся жизнь, от недостаточности надпочечников и, как следствие, болезни Аддисона[13 - Nigel Hamilton, “JFK: Reckless Youth” (New York: Random House, 1992), p. 42, 104, 147–52; Robert Dallek, “The Medical Ordeals of JFK,” Atlantic Monthly (December 2002), p. 49–61.]. Для членов семьи и друзей Джек[3 - Так Джона называли близкие родственники. – Прим. ред.] Кеннеди всегда выглядел больным и умирающим.
И все же он весело и с иронией смотрел на жизнь. Как слабые, так и сильные стороны его характера формировались на основе глубокого убеждения, что смерть должна наступить очень скоро. «Главное, – сказал он своему другу во время долгой беседы о смерти, – каждый день жить так, как будто это твой последний день на земле. Я так и делаю»[14 - Цитата Джорджа Сматерса в интервью Питеру Кольеру и Дэвиду Горовицу для их книги “The Kennedys: An American Drama” (New York: Warner Books, 1984), p. 208.]. Если взглянуть на его жизнь под этим углом, то Джон, действительно, был безрассудным и славился сексуальными похождениями, которые станут предметом обсуждений в СМИ после его смерти. Он также мог быть мужественным и служить примером истинного героизма. Он не боялся смерти. Став президентом, он часто шутил о ее приближении. Ангел смерти был его компаньоном. Улыбаясь в лицо собственной смерти, Кеннеди считал, что имеет полное право уберечь от гибели других людей.
Вторая мировая война сделала из Джона Кеннеди человека, готового отдать свою жизнь за друзей. За два года до бомбардировки Хиросимы Кеннеди был командиром торпедного катера в южной части Тихого океана. В ночь с 1 на 2 августа 1943 г. он был за штурвалом своего торпедного катера PT-109, который патрулировал в проливе Блэкетта в районе Соломоновых островов, в водном коридоре, используемом японскими эсминцами. Это была безлунная ночь. Внезапно из темноты появился корабль и направился к РТ-109. Впередсмотрящий закричал: «Корабль по курсу на два часа!» Кеннеди был за штурвалом. Японский противолодочный корабль врезался в РТ-109, сделав гигантскую пробоину в правом борту. «Вот как выглядит смерть», – подумал Кеннеди, когда его отбросило от штурвала. Раздался ужасный грохот, когда взорвалось горючее на борту.
Часть катера, на которой находился Кеннеди, осталась на плаву. Четверо из 12 членов его экипажа находились там же. Еще двоих никто больше не видел и не слышал. Остальные шестеро оказались воде, но они были живы. Кеннеди, занимавшийся плаванием во время учебы в Гарварде, поплыл в темноте на крик, в поисках обгоревшего инженера Макмэхона. Он подбадривал и уговаривал других не сдаваться, а затем несколько сотен метров тащил на себе Макмэхона к оставшейся на плаву части корабля, которую можно было различить благодаря мигающему свету, подаваемому членами экипажа. Все оказавшиеся в воде добрались до покосившейся палубы и буквально рухнули на нее. Было непонятно, сколько времени для их спасения потребуется патрульным катерам с базы на острове Рендова в 65 км от них.
Когда помощь не пришла ни утром, ни днем, группа покинула тонущий обломок катера. Они поплыли на маленький пустынный остров в окружении больших островов, на которых находились японские солдаты. Девять членов экипажа держались за бревно и усиленно гребли руками и ногами в сторону острова. Кеннеди снова буксировал Макмэхона, держа в зубах ремень от его спасательного жилета.
Кеннеди плыл 10-минутными рывками, останавливаясь, чтобы передохнуть и проверить, как себя чувствует Макмэхон. Вот как описывает этот эпизод историк от лица Макмэхона:
«Как человеку чувствительному, Макмэхону такое плавание показалось бы абсолютно недопустимым, если бы он знал, что Кеннеди тянет его на себе более пяти километров с больной спиной. Ему и без этих знаний было очень нелегко. Лежа на спине с обгоревшими, раскинутыми в стороны руками, Макмэхон почти ничего не мог видеть, кроме неба и конуса [вулканического острова] Коломбангара. Он не видел других, и хотя все они плыли рядом, он слышал только пыхтение и всплески воды. Он не видел Кеннеди, но чувствовал, как напрягалось его плечо, когда тот тащил его вперед, и слышал его тяжелое дыхание.
Иногда Макмэхон пытался работать ногами, но сил у него не было. Плавание казалось бесконечным, и он сомневался, что это путь к спасению. Он был голоден и ему ужасно хотелось пить, кроме того, его не покидало чувство страха перед акулами. Осознание того, что он ничего не может сделать, чтобы спастись от волн, акул или врагов, угнетало его. Он прекрасно понимал, что его жизнь висела на ремне, который крепко держал в зубах Кеннеди»[15 - Robert J. Donovan, PT 109 (New York: McGraw-Hill, 1961), p. 166.].
Из-за того, что Кеннеди тянул на себе Макмэхона, 11 членам экипажа потребовалось целых четыре часа, чтобы добраться до небольшого острова. Они рассредоточились по пляжу и спрятались под деревья, чтобы их не заметила японская баржа, прошедшая вдоль береговой линии.
Когда помощь не пришла и к вечеру, Кеннеди сказал экипажу, что он поплывет в сторону пролива Фергюсон Паседж в двух километрах от острова, там, где торпедные катера обычно патрулировали после наступления темноты. Для подачи сигналов он взял фонарь с катера 109, который завернул в спасательный жилет. Через полчаса Кеннеди прошел риф, затем плыл еще час, пока не достиг пункта назначения. Он находился в воде, в полной темноте, ожидая катеров. Через некоторое время он заметил какое-то движение за пределами острова Гизо, в 16 км от него. Патрульные катера пошли по другому маршруту.
Кеннеди попытался вернуться к своим. Он очень устал. Быстрое течение понесло его мимо острова в открытый океан.
Корреспондент New Yorker Джон Херси взял интервью у членов экипажа PT-109 и написал историю их спасения. В ней он описал время, которое Кеннеди провел в воде, как борьбу на грани жизни и смерти: «Было ясно, что ситуация, по сути, безысходная, но попытки что-то сделать говорили о том, что подсознательно он не собирался сдаваться. Он сбросил ботинки, но оставил тяжелый фонарь, как символ связи с его товарищами. Он перестал сопротивляться. Казалось, ему было уже все равно. Он дрейфовал в воде и очень замерз. Его разум помутился. Еще несколько часов назад он отчаянно хотел добраться до базы в Рендова, теперь же просто хотелось вернуться на маленький остров, откуда он уплыл ночью, но сил добраться туда не было; это было просто желание. Казалось, разум оставил тело. Тьма и время заняли его место. Он то дремал, то терял рассудок, то просто плыл в почти бессознательном состоянии.
Течение в районе Соломоновых островов очень странное. Приливная волна поднимается и проходит через острова, создавая причудливые завихрения. И одно из таких завихрений стало для Кеннеди судьбоносным. Он почти ничего не понимал, но продолжал крепко сжимать в руке фонарь. Течение сделало большой круг – к западу мимо Гизо, затем на север и восток вдоль Коломбангара, затем на юг к Фергюсон Паседж. Рано утром небо поменяло оттенок с черного на серый, то же самое произошло с сознанием Кеннеди. Около шести утра свет озарил как небо, так и сознание Кеннеди. Оглядевшись, он понял, что находится на том же самом месте, где был позапрошлой ночью, когда видел вспышки над Гизо»[16 - John Hersey, “Survival,” New Yorker (June 17, 1944), p. 34–37.].
Кеннеди поплыл обратно на остров, выбрался на берег и рухнул в объятия экипажа. Позже он так рассказывал об этом эпизоде: «Я никогда в жизни так не молился»[17 - Joan and Clay Blair, Jr., “The Search for J. F. K.” (New York: G. p. Putnam’s Sons, 1976), p. 376.].
Как хорошо известно из истории PT-109, в конце концов меланезийские туземцы спасли 11 американцев. Туземцы принесли кокос, на скорлупе которого Кеннеди вырезал SOS для берегового наблюдателя австралийских ВМС Реджа Эванса, который работал за линией фронта. Эванс послал радиограмму с просьбой к ВМС США оказать помощь.
Тем временем Кеннеди и его товарищ по несчастью Барни Росс, не зная о том, что спасение уже близко, чуть не погибли при очередной неудачной попытке подать сигнал торпедным катерам ночью в Фергюсон Паседж. Они нашли выдолбленное каноэ и отправились на нем в темноту. Каноэ захлестнуло волной. Волны выбросили двух мужчин на риф, но им опять повезло, и они снова спаслись.
Команда Кеннеди никогда не забывала о том, как он их спас. После войны они периодически встречались с ним. Главное, что вынес Кеннеди для себя после этой войны, – глубочайшее понимание ценности жизни друзей. Военное время ознаменовалось для Кеннеди тяжелыми утратами. Помимо гибели товарищей в результате взрыва торпедного катера, ему пришлось пережить смерть своего брата Джо Кеннеди – младшего и зятя Билли Хартингтона, а также многих других знакомых. Он постоянно думал о том, что уже несколько раз сам был в шаге от смерти. Как мы знаем, с раннего детства хронические заболевания не раз заставляли балансировать его на краю пропасти. Болезни, боль и близость смерти стали неотъемлемой частью его жизни.
После убийства Джона его брат Роберт Кеннеди написал: «По крайней мере, добрая половина дней, проведенных им на этой земле, были временем сильной физической боли. Совсем маленьким он тяжело перенес скарлатину, в юношестве страдал от серьезной проблемы со спиной. В промежутке он переболел всеми другими мыслимыми заболеваниями. Детьми мы часто шутили, что комар, укусивший Джека Кеннеди, сильно рискует – тот, кто выпьет его кровь, обречен на смерть. После войны он долго лежал в госпитале ВМС Chelsea, перенес серьезную и болезненную операцию на позвоночнике в 1955 г., провел на костылях всю предвыборную кампанию в 1958 г. В 1951 г., когда мы совершали мировое турне, он заболел. Мы полетели в военный госпиталь на Окинаве, у него поднялась температура до 41 ?С. Врачи считали, что он не выживет.
Но я никогда не слышал, чтобы он жаловался. Я никогда не слышал, чтобы он роптал на Бога, обвиняя его в несправедливости. Те, кто знал его хорошо, догадывались об испытываемых им страданиях только по бледному лицу, глубоким морщинам вокруг глаз и резким выражениям. Те, кто его плохо знал, ничего не замечали»[18 - Вступительное слово Роберта Кеннеди для книги John F. Kennedy, “Profiles in Courage” (New York: HarperPerennial, 1964), p. xii.].
После спасения экипажа PT-109 Кеннеди задумался о цели жизни, шанс на которую он снова получил благодаря необычному течению и состраданию меланезийских туземцев[19 - Меланезийцы помнили о нем, как и он о них. 25 сентября 1962 г. Барни Росс присутствовал на встрече своего спасителя с Соломоновых островов Бенджамина Кеву и президента Кеннеди в Белом доме. Увидев друг друга, они сердечно обнялись. Кеннеди также пригласил двух других спасителей навестить его, но, к сожалению, его убили прежде, чем они смогли встретиться. Hamilton, “JFK,” p. 602.].
Предотвращение новой войны стало главной мотивацией Джона Кеннеди для ухода в политику после Второй мировой войны. Когда 22 апреля 1946 г. в Бостоне Кеннеди выдвинул свою кандидатуру на выборах в Конгресс, казалось, что он скорее баллотируется от некоей «партии миротворцев», а не как член Демократической партии из штата Массачусетс: «Теперь мы будем формировать историю цивилизации долгие годы. Сейчас мы живем в мире, уставшем от горя, пытающемся залечить раны жесткой борьбы. Это ужасно. Но еще хуже то, что мы живем в мире, который смог высвободить чудовищную силу атомной энергии. Мы живем в мире, способном уничтожить себя. Нас ждут тяжелые дни. Самое важное, что мы должны понять, – это то, что день и ночь все имеющиеся у нас творческие и промышленные ресурсы должны работать исключительно на укрепление мира. У нас не должно быть другой войны»[20 - Цитируется по Helen O’Donnell, “A Common Good: The Friendship of Robert F. Kennedy and Kenneth p. O’Donnell” (New York: William Morrow, 1998), p. 48.].
Откуда у этого 28-летнего кандидата в Палату представителей в ядерный век такое видение мира?
После того, как Кеннеди ушел из ВМС по причине больной спины и колита, он принял участие в конференции в Сан-Франциско, на которой в апреле-мае 1945 г. была создана ООН, в качестве журналиста империи желтой прессы Уильяма Херста[4 - Уильям Херст (1863–1951) – американский медиамагнат и политик, создатель «желтой прессы». Отличался пронацистскими настроениями, публиковал статьи нацистских лидеров, неоднократно с ними встречался. Является прототипом главного героя в фильме Орсона Уэлса «Гражданин Кейн». – Прим. науч. ред.]. Позднее он сказал друзьям, что участие в заседании ООН и в Потсдамской конференции в июле помогли понять, что политическая арена «нравится вам это или нет, является местом, где каждый человек имеет наибольшую возможность предотвратить начало новой войны»[21 - Kenneth p. O’Donnell and David F. Powers, “Johnny, We Hardly Knew Ye” (Boston: Little, Brown, 1970), p. 46.].
Однако то, что он увидел в Сан-Франциско еще до окончания войны, – это серьезный конфликт между военными союзниками. 30 апреля он предупредил своих читателей, что «предстоящая неделя в Сан-Франциско» станет «настоящим испытанием советско-американских отношений»[22 - Hamilton, “JFK,” p. 698.].
Борьба за власть, которую он наблюдал в ООН, побудила Кеннеди написать своему другу, с которым он служил на торпедном катере PT: «Когда думаешь о том, чего нам стоила эта война, а именно о гибели Сая, Питера, Орва, Джила, Деми, Джо и Билли, и том, что наряду с ними погибли тысячи и даже миллионы других людей, – когда я вспоминаю мужественные поступки, свидетелями которых были многие из тех, кто прошел войну, – очень легко почувствовать себя разочарованным или преданным… Мы были свидетелями боев, когда жертвовать своей жизнью было обычным делом, и когда я сравниваю эту жертвенность с трусостью и эгоизмом представителей стран, собравшихся в Сан-Франциско, неизбежно наступает разочарование»[23 - Arthur M. Schlesinger, Jr., “A Thousand Days” (Boston: Houghton Mifflin, 1965), p. 88.].
В своей записной книжке Кеннеди сформулировал решение проблемы войны и указал на трудность его реализации: «Общепризнанно, что решением может стать всемирная организация с четким соблюдением законов. Но все не так просто. Если нет чувства того, что война – это наивысшее зло, чувства достаточно сильного для того, чтобы объединить нации, тогда практически невозможно создать подобный международный план»[24 - Там же.].
«Нельзя навязывать политику сверху», – писал будущий президент своему другу. После чего он выразил пророческое, дальновидное мнение: «Мировой отказ от суверенитета должен исходить от народа – он должен быть настолько сильным, что избранные делегаты будут отстраняться от должности, если они не смогут это обеспечить… Война будет существовать до тех пор, пока человек, отказывающийся исполнять воинскую повинность по политическим или религиозно-этическим соображениям, не начнет пользоваться такой же репутацией и престижем, каким пользуется сегодня человек воюющий»[25 - Там же.].
У Кеннеди были причины еще раз вернуться к этой мысли, когда он путешествовал по послевоенной Европе летом 1945 г. 1 июля в Лондоне он встретился за ужином с Уильямом Дугласом-Хоумом, бывшим капитаном британской армии, который был приговорен к году тюремного заключения за отказ стрелять по гражданским лицам. Дуглас-Хоум стал его другом на всю жизнь. Кеннеди написал в своем дневнике: «Доблесть на войне по-прежнему вызывает глубокое уважение. Еще далек тот день, когда люди откажутся от военной службы по соображениям совести»[26 - “Prelude to Leadership: The European Diary of John F. Kennedy,” ed. Deirdre Henderson (Washington, D. C.: Regnery, 1995), p. 20.].
В том же дневнике он описал последствия появления оружия, способного уничтожить мир. В записях от 10 июля 1945 г., за шесть дней до первого атомного взрыва в Аламогордо (Нью-Мексико), Кеннеди размышлял об этом ужасном оружии и его значении в отношениях с Россией: «Столкновение [с Россией] может быть в итоге отложено навсегда или на неопределенное время в связи с изобретением этого ужасного оружия, которое, по правде говоря, означает уничтожение всех наций, использующих его»[27 - Там же, с. 7.].
В Палате представителей и в Сенате стремления Джона Кеннеди к миротворческой деятельности после Второй мировой войны исчезли в пучине холодной войны. Воинственность его взглядов в 1950-е гг. является продолжением его подхода, сформулированного в книге «Почему спала Англия» (Why England Slept)[5 - Название является парафразом известной предвоенной книги, сборника речей У. Черчилля «Пока спала Англия». В книге резко критикуется «мюнхенский сговор» европейских держав с Гитлером в 1938 г., к которому имел отношение и который поддерживал отец Джона Кеннеди – Джозеф Кеннеди. – Прим. науч. ред.], которую он написал в 1940 г. на основе дипломной работы, подготовленной в Гарвардском университете.
