скачать книгу бесплатно
Черный квадрат
Михаил Дорошенко
«Видели ли вы когда-нибудь, как пальцы музыканта, порхая над нотами, дирижируют мелодию, глаза блестят, губы шевелятся. Перед нами – профессионал! Таким же профессионализмом должен обладать читатель, открывающий книги Дорошенко».Олег Серов
Черный квадрат
Михаил Дорошенко
Дизайнер обложки Аркадий Павлов
© Михаил Дорошенко, 2023
© Аркадий Павлов, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-0051-0263-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пояснение
Тексты, собранные под заголовком «Черный квадрат», являются прозой, но их можно использовать также в качестве сценариев. «Черный квадрат» и «Сокровище Акры» были написаны на заказ, но у заказчиков не было возможности достать деньги на постановку, и сценарии повисли в воздухе. Настало время вынуть их из небытия, слегка переправить и превратить в «визуальную прозу».
«Рандеву с Бафометом» – ремейк фильма Полянского «Тупик». Я так и слышу критический возглас о постмодернизме или пост-постмодернизме. Ничего общего с постмодернизмом мои тексты не имеют. С детства я был идеальным читателем, о котором мечтали бы все авторы, если бы ни одно «но». Дело в том, что я не просто видел происходящее в текстах, но и воспроизводил по своему усмотрению. Сотни вариантов «Трех мушкетеров» стали моей первой школой экранизации литературного произведения. В 1965 году в журнале «За рубежом» я прочел описание фильма «Тупик» и с тех пор пересочинил многочисленные варианты сюжета. Когда же удалось посмотреть сам фильм, варианты сюжета крутились вокруг меня до тех пор, пока я не написал «Рандеву…», а затем еще два варианта занес в черновик. Главным условием переделки является не столько улучшение сюжета, сколько обогащение новыми смыслами, как это часто было у Шекспира.
«Сердце Кощея» написано в соавторстве с А. Шпагиным. «Книга перемен» – ремейк фильма «Мешок без дна» Р. Хамдамова, Последнее произведение «Человек, который переступил черту», перекликаясь с «Господином из Санкт-Петербурга», подводит итоги всему циклу.
Господин из Санкт-Петербурга
(прелюдия)
«Крышу ладошками выстроив храма „я“ своего, господин из Санкт-Петербурга… назовем его, скажем, фон Мерц… в кресле своем восседал, шахматной партией жизнь представляя. Изумрудную скрижаль, пальцами каждую грань ощущая, вертел непрестанно в руке. От верчения возникали видения. Туры по клеткам шагали невидимым, разрушая все на пути – прогресс наступал: там, где вчера домик стоял (бонбоньерка изящная), нынче торчал небоскреб, шпилем в небо впиваясь. Дирижабль в небе парил, птиц обгоняя – в салоне сидящие люди, как боги, смотрели на мир свысока. Кони зигзагами передвигались по площади – направо-налево раздавали казаки удары нагайками, пешками люди сновали по улицам и площадям. В театрах злодеи кололи друг друга кинжалами с уходящими в рукояти клинками, на улице предпочитали колоть настоящими. Рыцарь пера сражался против рыцаря кинжала и шпаги и… побеждал. Брокеры насмерть сражались на бирже за интересы рантье – те же в спальни свои дам приводили прекрасных, усыпали их драгоценностями, сверкающими, словно колибри, за то, что помпейские те исполняли обычаи – однако, не долго держались на пальцах колибри, как и их красота. Время текло не линейно – скачками, время было утрачено, о чем предупредил уже Пруст – Шпенглер нашел подтвержденье тому. Некто с пенсне на носу держал голову чью-то в руках, не зная о том, что ледоруб уже занесен над его головой, опустить оставалось спустя двадцать лет – мгновенье для вечности, в сущности. Фараон в попытке вернуться в свою пирамиду, с айсбергом спутав ее, погружался в водяную стихию, Титаник с собой утаскивая в глубину. Не давали стихии прогрессу спешить, законам шахматным не подчинялись, утверждали в природе свои: Мессину сожгли – „за палладизм“ утверждала молва. „Что там, Мессина!“ Территорию, равную Франции, сжег Тесла в Сибири небесным огнем. К „Лузитании“ медленно-медленно, словно акула, заранее, за многие годы вперед, приближалась торпеда. Уже черный квадрат, обессмертив себя, Малевич из шахматной тверди извлек, – оттуда не Маракотова бездна чернела с осьминогами, могущими тащить корабли в глубину, а космос бездонный, и названия не находилось тому, что оттуда сквозило. Множество в черных квадратах обитало идолов, демонов, духов, божеств. Черную мессу во тьме творили им мудрецы. Слабой фигурой король представал на доске, сильной – ферзь: стоило только ему головою кивнуть в кабинете своем златостенном, броненосцы снимались со своих якорей и плыли в Желтое море отмстить неразумным китайцам, кои опиум покупать отказались – безумцы – или же взрыв раздавался в Петербурге на даче министра известного. Трещала империя (молчали стихии), морды, морданы, мордищи из толпы выступали, кричали: „Война!“ – а другие: „Долой!“ И рад был тому несказанно фон Мерц: „О, сколько преступлений чудных готовит нам игра!“ Бога считал он явленьем абстрактным, однако боялся, скорей, опасался – вдруг существует, за парадоксом Паскаля скрываясь. Осторожно (с оглядкой на парадокс) пытался найти в инкунабулах древних способ сношения с силами мира того, используя фигуру литературную – Мефистофеля (статуе коего позолотил), чтобы возможность получить, фигурами передвигая, на шахматной доске воображении, всеми своими клетками, овалами и ромбами, вплетенными в орнамент изощренных линий мировой Судьбы, событиями управлять, сидя в кресле своем».
Книга перемен
Несколько рядов кресел закрытых белой тканью, говорят о том, что время от времени здесь проходят концерты или театральные представления. На первом ряду сидит дама в возрасте. В прическе у нее полумесяц, а на груди брошка, похожая на орден. Она в нетерпении теребит ожерелье, нить разрывается, жемчужины рассыпаются по паркету, подкатываются к гобелену на стене с изображением сокровищ, разложенных на поляне. Даму зовут, она встает и уходит. Офицер в мундире с эполетами собирает бусы в ладонь, предлагает даме. Она протягивают руку, но к ней обращается фрейлина, она взмахивает рукой: «Потом». Бусы вновь рассыпаются. Рассказчица уходит, офицер стоит в недоумении…
– Его сиятельство, – объясняет фрейлина, – должен находиться под постоянным надзором, поскольку после смерти жены он ведет себя, как ребенок. У него появилась прихоть выслушивать рассказы на разные темы, в том числе и детективные. Они его успокаивают. Если князю понравится, за работу получите сто пятьдесят рублей. Предупреждаю! Никаких упоминаний о царевиче Дмитрии, Лжедмитрии, Николае, а тем более – ныне царствующем. Кажется, Павла пропустила. О нем тоже нельзя. Рассказывайте о том, чего нет. Что-нибудь из четырнадцатого века, а еще лучше – тринадцатого. И, – поднимает она палец, – не вступайте с его сиятельством в споры на политические, теологические, исторические и философские темы. Вот то, что вы просили, – передает она рассказчице шкатулку с драгоценностями. – Можно на литературные темы, только не упоминайте Лермонтова и Достоевского. Гоголя – тоже не нужно. Лучше иностранных авторов. Кроме Шекспира, Гете и… де Кюстина на всякий случай. Можно использовать сказки «Тысячи и одной ночи». Желательно, чтобы действие проходило подальше от нас: в Японии или в Китае. О будущем тоже не надо, а то одна пифия напророчила нам тут недавно, будто бы перед его величеством раскроют огненную книгу. Его светлость решил, что в императора бросят бомбу. Представляете?
* * *
Дама раскладывает на столе в кабинете драгоценности. На черном квадрате, входящем в орнамент ковра, она прикалывает брошки, отстраняется, смотрит в лорнет.
– Что желаете услышать, ваше сиятельство?
– Расскажи мне, цыганка, как поется в романсе, о моем прошлом, настоящем и будущем…
– Ваше сиятельство, сегодня вы не только услышите все, но и увидите. Взгляните в подзорную трубу на мою композицию.
Князь заглядывает в подзорную трубу и отшатывается, но вновь приникает к окуляру.
– Узоры, узоры… – удивляется князь. – Что за эффект?
– Настраивайте фокус, как только найдете картинку, можете уже не смотреть в объектив, а все происходящее увидите в узорах ковра.
Князь настраивает фокус, смотрит в окуляр.
***
В роении узоров возникает маленький мальчик, выглядывающий из окна на слегка подтаявшую ледяную статую греческой красавицы в парке. Солнечный луч возникает из-под облака. Статуя загорается огнем, струйки воды стекают по ней и, наконец, она обрушивается с замедлением. По щеке мальчика стекает слеза.
***
– Не знал, что моя подзорная труба обладает такими свойствами.
– Обладает, но только не труба, а вы сами, ваше сиятельство. И только в моем присутствии. Не у всех получается. У вас привычка есть расставлять предметы на столе.
– Люблю переставлять побрякушки. Иногда получаются затейливые композиции.
– Это выдает в вас художника.
– Любителя во всяком случае. Но ничего кроме успокоения и эстетического удовольствия, не получается. Теперь слышны даже звуки, но звучат они у меня в голове. Как у вас получается? Как научиться такому?
– Очень просто: берете лорнет, монокль или подзорную трубу. Если долго смотреть на орнамент, – указывает она на ковер, – узоры начинают жить самостоятельной жизнью. Несколько месяцев упражнений, и вы будете видеть.
– Так просто?
– Начинать нужно с детства, а сейчас с моей помощью только.
– Я с детства любил составлять композиции. О, я видел, я видел все в детстве! Почему сейчас у меня ничего не получается?
– Вы разучились, но потребность осталась. У вас есть определенный талант.
– Все мое детство было похоже на сон.
***
Изогнутой рукояткой трости мальчик бьет по биллиардному шару, он со свистом летит и разбивает мозаику на стене: девушка в кокошнике на фоне идиллического пейзажа. По мозаике проходят трещины, фрагменты перемешиваются и образуют сирену. Она разводит крылья, открывая грудь.
***
– Потом меня лечили, – говорит князь, обращаясь к рассказчице, – от способности видеть сирен. К сожалению, вылечили. То, что есть, то есть, а чего нет, того нет.
– Теперь берите лорнет и смотрите.
***
Порыв ветра раскрывает все двери и окна во дворце. Летят бумаги, ткани, бешено развиваются занавески, одна срывает и летит через зал, запутываясь в отбивающемся от напасти лакее. Юная фрейлина проносится по паркету с зонтиком в руках. Молния залетает в окно и с треском бьет в бронзовую статуэтку какого-то хмурого гнома, грозящего кулаком небу с чернильного прибора на столе.
***
Мальчик во фраке делает шаг к хорошенькой, как кукла, девочке в пестром платье и шляпе с широкими полями. Она делает шаг от него. Он делает еще один шаг, она отступает на два. Наконец, она упирается в стену. За ее спиной – гобелен: Артемида с копьем в угрожающе поднятой руке на фоне идиллического пейзажа. Она выставляет веер перед собой, а он берет жемчужное ожерелье и притягивает ее к себе: нитка разрывается, и бусинки с треском рассыпаются по паркету. В ответ она бьет его веером по щеке. Он отступает, подходит к клетке, достает попугая, говорит ему: «Фас!» – и направляет в сторону девочки. Попугай подлетает к ней, она закрывается веером.
«Разрешите, Карлуше, – начинает тараторить попугай, пытаясь сесть ей на плечо, – приложиться к плечику, мадмуазель? Карлуша самых честных правил, он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог. Но, боже мой, какая мука: невольной ласки ожидать, молить и требовать признанья, подушку поправлять и возбуждать улыбки дам огнем нежданных эпиграмм».
Девочка отмахивается от него веером.
«Карлуша создан для блаженства! Я вам писать, чего же боле, а вы… какое низкое коварство… мне в моих чувствах отказать».
«Не понимать по-русски, – отвечает девочка сквозь слезы, – excucez moi».
«Она по-русски плохо знала, – ехидничает попугай, – „жюрррналов“ наших не читала и выражалася с трудом на языке моем родном. Однако полно прославлять надменных лирою своей…»
***
Фрейлина и два офицера играют в парке на пианино. Ястреб преследует зайца, тот подныривает под ограду парка и прыгает на руки к девочке крестьянке. Она гладит его, вертится, отворачиваясь от хищника. Ястреб садится на ветку и, растопырив крылья, недовольно клекочет. Раздается звук рожка, и он улетает. Девочка грозит ему пальцем вслед. К ней подходит крестьянин с ножом и протягивает руку к зайцу. Девочка несколько раз отворачивается, как только что от ястреба, наконец, отпускает зайца, он убегает, и крестьянин крутит ее за ухо.
***
«Нет-нет, коньяк не могу, – говорит эмир, разодетый в пышный бархатный халат, усыпанном бриллиантами. – Все, что из виноградной лозы, Магомет запретил, а водку не успел: вознесся на небо за семьсот лет до ее изобретения. Что не запрещено, то позволено. Ваше здоровье!»
Пока отец выпивает с эмиром, мальчик в офицерском мундире показывает язык сыну эмира. Принц в отместку срывает с него эполет. Мальчик выхватывает кортик и делает выпад, а принц отстраняется и выхватывает кинжал из-за пояса, но их растаскивают взрослые. Мать затаскивает его за ухо в спальню, спускает штаны и, как был в мундире, швыряет его на диван.
«Глаша, розги! Всякий раз, ваше сиятельство, когда поведете себя безобразно с гостями, будете вспоминать, как вас порола по голому заду дворовая девка».
***
– Ваша матушка женщина крутого нрава, – говорит пифия, меняя расположением драгоценностей на ковре.
– О, да! Во всей полноте испытал на себе. Если вы спросите, кем я был в прошлом рождении, скажу: оленем, которого убила моя мать на охоте.
***
На поляне по склону горы между двумя рядами сосен несется кабан, гонимый загонщиками. Мальчик стоит с арбалетом. Он приближается, но он не в состоянии пошевелиться. Из-за его спины появляется мать. Она стреляет из лука над его головой, попадая кабану в рот. Несколько раз перевернувшись, животное падает к ногам мальчика. «Эх ты, тетеря», – презрительно говорит ему мать. Егерь спускает свору псов, и они набрасываются на поверженного зверя.
Мальчик с воплем бросается к матери. Она бьет его по щеке:
«Ты испортил нам праздник, дружочек».
***
Взрослые сидят за тем же столом, а мальчик в мундире стоит с винтовкой в руках со штыком. Пред ним, позвякивая бубенцами, извивается клоун.
«Ну, коли его, – приказывает отец, – коли!»
«Ему будет больно», – сквозь слезы произносит мальчик.
«Тебе будет больнее, если не перестанешь хныкать, – говорит ему мать. – Коли, тебе говорят!»
Мальчик делает нерешительный выпад. Клоун с легкостью уклоняется. Мальчик начинает делать более резкие выпады, но никак не может попасть. Наконец, он попадает ему в грудь, и штык полностью уходит в тело. Клоун хватает руками ствол и начинает медленно опускаться на колени. Мальчик в ужасе отпускает ружье. Клоун отбрасывает ружье, и бутафорский штык возвращается на свое место. За столом раздается хохот и аплодисменты.
***
– Меня готовили к военной карьере, а я хотел стать актером. В результате не стал ни тем, ни другим. С детства я жил в окружении спиритов, кликуш, предсказателей и масонов…
***
В пустой церкви княгиня исповедуется священнику. Она в шикарном шуршащем платье, на лице у нее вуаль. Мальчик бродит по церкви, разглядывая иконы.
«В вашу задачу… ваше преподобие… входит выслушивание наших откровений и передачи Богу на рассмотрение. Философия не ваша стезя. Спиритизм научно обоснованный факт. Духи восходят, нисходят… Платон за много веков до Христа сказал: «все, что вверху, то и внизу».
«То, что вверху, хорошо, а ежели, что внизу, то не есть хорошо».
«Духи восходят, нисходят, и вновь восходят… Все возвращается на круги своя. Платона читали? Могу прислать вам экземпляр на немецком».
«Я, матушка, о, ваше сиятельство, Платона читал. По-гречески. Затейливо писано, витиевато, узорно. Интересно узоры разглядывать, да только все это прелесть, обман, заблуждения».
«Прочтете на немецком, если знаете, с комментариями современных ученых. Уму – разуму наберетесь. Оставьте философские рассуждения образованным людям и займитесь лучше своими обязанностями. Накладывайте епитрахиль».
«Да, как же я, матушка, могу спиритизм разрешить? Грех на мне будет великий».
«Не знаете, как? А вот так, – она берет епитрахиль и кладет себе на голову. – И говорите, что там положено».
«Ох, грехи наши тяжкие…»
«Вы свои-то грехи к моим не присовокупляйте, ваше высокопреподобие».
«Ох, придется вымаливать…»
***
Овальный стол на поляне в лесу. Медведь выходит из кустов на поляну, подходит вплотную и с легким рычанием опирается о стол. Стоящий за спиной княгини офицер достает пистолет.
«Стоп!» – поднимает руку княгиня. Берет со стола какой-то напиток, набирает в рот и выдувает на свечи в подсвечнике.
«А-я-я-ай…» – кричит человеческим голосом медведь и судорожно машет лапами перед мордой, отмахиваясь от пламени.
Княгиня встряхивает бутылку шампанского и выстреливает струей в морду орущего зверя. Медведь падает на спину, кубарем скатывается назад и оказывается во дворце.
***
Мальчик открывает дверь и в щелку наблюдает за тем, как медведь подходит к туалетному столику, смотрит на себя в зеркало, берет расческу и проводит по голове. Потом медведь подходит к столу, берет бутылку, наливает вино в бокал и выпивает. Оглядывается, видит мальчика, и они оба пугаются. Она захлопывает двери. Медведь мгновенно исчезает из кабинета и возвращается в лес, унося с собой бутылку и часть обстановки: стол, зеркало, лампу, диван.
***
Мальчик, указывая на двери, говорит родителям:
– Там медведь.
Они с недоумением смотрят на нее и мать говорит:
