Дороже всего на свете

скачать книгу бесплатно

Кира умерла, по сути, у меня на руках, Ванесса… Еще одну смерть я бы просто не пережил. Хоть нервы как канаты, да и понимаю, что жизнь не вечная, но всему есть предел. Произошедшее с Александрой стало последней каплей. Нервная система после этого расшаталась.

– Как это случилось? – Саша почти шепчет, больше не сдерживая слезы.

Хочется выйти из кухни вслед за Даном, а еще лучше – пойти и утопиться. Желательно не в алкоголе. Но не уверен, что в Мертвом море у меня получится это сделать. Если только нахлебаться соленой воды, чтобы почки отказали. Хотя потрепанное сердце быстрее даст сбой.

– Что ты молчишь? – повышает она голос, уже рыдая. – Я хочу знать, как это случилось.

Что бы ни сказал, объяснения будут звучать недостаточно убедительно даже для меня самого. Мучительно видеть Александру такой, и еще более мучительно – осознавать, что все переплелось воедино и я не знаю выхода из сложившейся ситуации.

– Мы были в стадии переговоров. В обмен на свою свободу твой отец должен был передать мне информацию. Версаль вроде пошел на уступки. Главным для него было – защитить компромат. Там, полагаю, есть кое-что и о нем. Тебе лучше всех известно, что твой отец был вспыльчивым и сложным человеком, с трудом шел на контакт и диалог. Но мне все-таки удалось уговорить его выехать за границу, в страну, где у меня есть свои люди, которые в случае чего помогли бы пережить непростые времена. Было понимание, как урегулировать последствия, чтобы Гроу не трогали, но что-то пошло не так. Точнее, многое. Версаль, как оказалось, не планировал его отпускать. Когда твой отец узнал об этом, а также о наличии у меня беременной жены, у него словно отказали тормоза. Он решил, что я причиняю тебе вред и что я заодно со своим начальством. В то утро, когда Гроу должен был передать информацию, он, нарушив все договоренности, пришел на встречу с оружием…

– У папы не было пистолета. Он даже в руках его никогда не держал…

– Он замахнулся на меня ножом. Возможно, хотел напугать… Не знаю, что было у него в голове в тот момент. Ванесса была рядом, инстинктивно она бросилась наперерез и попала под удар. Твой отец попытался закончить начатое, но уже у меня сработал инстинкт самосохранения. Трагедии избежать не удалось.

Александра молчит, с горечью вглядываясь в меня.

– Почему ты сразу не сказал? – В ее голосе слышно разочарование.

– Не нашел подходящего момента.

А теперь, когда правда вышла наружу, осознаю, что такого момента и не существует.

– Это не укладывается в голове, – шепчет Саша. – Я не верю…

С каждым словом, с каждым вздохом пропасть, которая нас разделяет, становится лишь больше и глубже.

– И после этого ты вот так взял и отдал мне своего ребенка? Вместо того чтобы отпустить…

– Не могу отпустить. Тем более когда вскрылось, что дочь Гроу всегда была у меня под боком. Пока я выполняю задание, ты мишень.

Глаза Александры полны боли и растерянности. В это мгновение она кажется такой маленькой и беззащитной. В кухне повисает тишина, которую прерывают лишь тихие рыдания.

Жизнь иногда подвергает нас сложным испытаниям. И сейчас одно из них.

– Ты убил его. Убил моего отца… Мужчина, которого я полюбила, убил моего самого близкого и родного человека…

Я понимаю, что любая попытка утешить только все усугубит. И ничего не могу сделать, чтобы помочь.

– Тот, кто должен был меня защищать, стал источником моих страданий… – вырывается у Александры между всхлипами.

Она резко встает, и стул с громким скрежетом отлетает назад. Развернувшись, Саша выбегает из кухни.

Я жажду утешить ее, обнять, сказать, что все наладится, хотя и сам в это не верю. Сижу, слушая, как затихают в коридоре шаги. Все вокруг кажется нереальным, как в кошмарном сне, от которого невозможно очнуться.

Эмоциональный крах. Разрушено все, что строил, и это ломает меня самого, заставляя лицом к лицу столкнуться с последствиями своих поступков. Стараюсь собраться с силами, но внутри пустота. Нет слов, которые могли бы что-то изменить, нет действий, которые могли бы что-то исправить. Только время, возможно, когда-нибудь покажет путь к исцелению.

Закрываю глаза, и мысли неумолимо уносятся к событиям последних дней, к другой страшной потере.

Да, между мной и Ванессой были разногласия, мы оба допустили немало ошибок, но ее смерть – это огромный удар. Кадры той ночи в больнице ярко вспыхивают передо мной и впиваются в сознание острыми осколками стекла. Встряхивая головой, избавляюсь от болезненных, мучительных воспоминаний… Как стою рядом, держу за руку. Врачи предпринимают попытку за попыткой, но Ванесса уходит… В слезах клянется в любви, говорит, что мечтала быть с нашей дочерью, за что-то без конца извиняется… а я абсолютно бессилен.

Когда констатируют ее смерть, я испытываю потрясение, потому что тут же рождается маленькая жизнь. Это происходит одновременно.

Я всегда буду помнить, как умерла мать моей дочери. И что именно я убил отца женщины, с которой думал построить будущее. Эта боль не дает забыться, не дает уснуть, заставляет переживать тот ужас снова и снова. Теперь и Александра погружена в эту беспросветность. Меня все так же безумно влечет к ней, вчерашняя прогулка тому подтверждение. А сегодня верно лишь одно: любые надежды на то, что мы когда-нибудь будем вместе, отрезаны.

На кухню с Мией на руках входит Тамара. Смотрю на дочь, и перед глазами снова возникает лицо ее матери, в ушах слышны слезы Ванессы и ее последние слова. Я переступаю через себя, говорю себе, что должен быть рядом, а на самом деле хочется просто исчезнуть.

– Все в порядке, Леон? – Тамара задерживает на мне внимательный взгляд. – Вам нехорошо? Опять сердце?

И сердце, и голова, и все на свете. Но больше всего ноет душа.

– Все в порядке. – Поднимаюсь на ноги и пошатываясь иду на улицу.

Человек такая скотина, что ко всему привыкает. Не раз это со мной срабатывало, но сейчас есть ощущение, что не привыкну, не выдержу, не выстою. Одно дело, когда больно тебе, и другое – когда понимаешь, что сломал беззащитного человека.

Подойдя к берегу, замечаю Ярошевича, он стоит по щиколотку в воде. Подхожу к нему и встаю рядом. Дан поворачивает голову и, вероятно, по одному взгляду на меня все понимает.

– Я предупреждал, что не не стоит тянуть с правдой. Чем дольше откладываешь, тем сложнее будет говорить. Ну и еще Саше надо было с ним проститься.

– Чтобы она, как я, смаковала потом эти сцены?

– Попроси Тамару побыть с ней эти дни. Или Нирит. И вообще, давай я останусь в Израиле, а ты поедешь в Россию. Вам только на пользу побыть сейчас порознь.

– Не получится. Поездка отменяется. Версаль сам сюда приезжает. Похоже, все очень серьезно. Он хочет лично познакомиться с Александрой. И ладно бы только это. Есть опасение, что он начнет использовать ее для своих целей.

– Хреново, – задумчиво произносит Дан. – Очень хреново.

14 глава

Оказавшись в своей в комнате, я стараюсь сдержать слезы, но они продолжают катиться по щекам. Не могу поверить в услышанное. Словно мир обрушился. Как мог человек, которого я полюбила, стать причиной стольких страданий?

Тошно. В прямом и переносном смысле.

Сердце сжимается, стоит представить, что папы больше никогда не будет рядом. Он не был идеальным, но он был моим отцом – семьей, единственным, кто у меня остался после смерти мамы. Теперь его тоже нет. Душу рвет на части от отчаяния. Все, чего я хочу, – это закрыть глаза и забыться. И чтобы, когда проснусь, этого кошмара не было.

Но знаю, это невыполнимо. Придется жить со страшной правдой до конца своих дней.

Я подхожу к окну. За стеклом красивый сад и умиротворение природы, а во мне нарастает гнев – на Леона, на себя, на весь белый свет.

Как можно смотреть Дамианису в глаза после того, что произошло? Как продолжать жить под одной крышей с человеком, который убил моего отца? Как можно быть за ним замужем? Как?

Уткнувшись лбом в холодное стекло, пытаюсь собраться с мыслями. Нужно решить, что делать дальше.

Остаться и принять новую реальность невозможно. Уйти и начать жизнь с чистого листа, вычеркнув все, что связывало меня с Леоном, – пока что тоже. Какой-то замкнутый круг.

На глаза снова наворачиваются слезы. Усталость от постоянного стресса берет свое. Сейчас я слишком измотана, чтобы принимать какие-то решения.

Опустившись в кресло, зажмуриваюсь и просто дышу, стараясь успокоить бьющееся, как птица в клетке, сердце. В голову лезут всякие мелочи из прошлого. Удивительно, что именно в такой момент. Какие-то фразы, очень счастливые мгновения и обрывки дней усугубляют боль и усиливают хаос в мыслях.

Так я и засыпаю. В слезах и с хорошими воспоминаниями из детства.

Просыпаюсь от того, что все тело затекло, и не получается пошевелиться. В первые секунды я сконцентрирована на физической боли, потом по новой подключается и душевная. Не знаю, когда станет лучше, но отчасти теперь понятно поведение Дамианиса, который хлещет виски. Может, тоже попробовать?

Сидя в тишине комнаты, смотрю на вещи Мии и переключаюсь на мысли о ней. Дочь Леона стала частью моей жизни. Как жестоко с его стороны – втянуть меня в родительство, сделав ответственной за младенца. Почему он решил, что я смогу заботиться о девочке, даже узнав всю правду о случившемся с отцом? Возможно, думал, что это поможет мне найти новый смысл, обрести новую привязанность… Или просто нашел способ удержать меня рядом? Трудно понять его мотивы.

Мия, безусловно, ни в чем не виновата и заслуживает всего самого лучшего. Но как я могу дать ей это «самое лучшее», если душа разрывается от боли? Как относиться к ней по-прежнему? Кажется, что у меня больше не получится.

Словно в насмешку, жизнь подкидывает именно такую ситуацию. Дверь открывается, и на пороге появляется Тамара с девочкой на руках.

– Александра, вы встали? Как хорошо… Я неважно себя чувствую, давление. Присмотрите за Мией. Она только заснула. Если начнет беспокоиться, покачайте немного.

Тамара перекладывает малышку в кроватку и уходит, держась за голову.

Долго смотрю на закрытую дверь, затем поднимаюсь с кресла и подхожу к Мие. Осторожно поправляю одеяло. На автомате, но ловлю себя на том, что каждое мое движение наполнено нежностью, несмотря на ненависть к ее отцу.

Да, ненависть! Потому что я уже не знаю, кто я – Александра или Антонина.

Можно, конечно, примириться с любыми обстоятельствами, с любой правдой и сделать вид, что ты сильная и все пережила. Только сердце не обмануть. Я не смогу… Или на самом деле, именно Мия – мой шанс? Через заботу о том, кто более уязвим и нуждается в защите, наверное, легче принять реальность. Но в глубине души понимаю, что не приму. Леон зря использует свою дочь как связующее звено между нами.