скачать книгу бесплатно
Галерея «Ка» всегда полна народа и имеет шесть разных выходов, один непосредственно у метро. Что случилось со Смоляковой, не знает никто. То ли ее похитили, то ли по непонятной причине дамочка решила сбежать. Если верно последнее предположение, то наконец-то бездарная графоманка Смолякова будет хоть в чем-то похожа на Агату Кристи. Великая английская писательница, помнится, тоже исчезала на пару дней, и никто до сих пор не знает, зачем она это делала.
Читайте «Желтуху». Ваш верный репортер».
Я вскочила с дивана, схватила телефон и быстро набрала номер. Услыхав звонкое «Алло!», воскликнула:
– Катюша, это Даша Васильева.
– Ой, супер, только вчера о тебе думала! – откликнулась моя знакомая.
– Ты ведь по-прежнему на телевидении служишь?
– Ага.
– Редактором на шоу «Вечер со звездой»?
– Точно.
– Смолякова у вас была?
– А як же! – засмеялась Катерина. – Раз пять, не меньше. Ее охотно зовут – не пафосная, говорит хорошо, с чувством, понты не дует…
– И, конечно, имеешь ее телефоны?
– Естественно.
– Поделись номерком.
Катюша замялась, потом спросила:
– Зачем тебе?
– Да вот, – бойко принялась я врать, – решила от тоски заняться кинопроизводством, надумала вложить деньги в телесериал. Понимаешь…
– Супер! – перебила меня Катюша. – Можешь не продолжать! У меня тут куча телефонов Смоляковой, записывай. Только пусть она потом мне бутылку дорогого шампанского купит за наводку на нее богатого продюссера.
Получив необходимые координаты, я улыбнулась. Это только кажется, что раздобыть частные сведения о звезде трудно. Да, скорей всего, ни одна справочная не сообщит вам номер мобильного, допустим, Ларисы Долиной. Но ведь певица не живет в бункере, она ходит в парикмахерскую, в фитнес-клуб, следовательно, там на рецепшен есть сведения о ней. А еще имеются журналисты с пухлыми записными книжками, врачи, дизайнеры… Да слесарь, в конце концов! Ведь если у звезды сломается полотенцесушитель, она же не станет сама его чинить, а позовет специалиста. Так что, ежели подумать и предпринять некие телодвижения, максимум через неделю узнаешь о своем кумире все, включая сорт йогурта, который стоит в его холодильнике.
Не успела я набрать первый номер, как тут же услышала:
– Алло.
Голос был женским, высоким, и я обрадовалась.
– Госпожа Смолякова?
– Нет, вы связались с ее пресс-секретарем. Меня зовут Нина Величко.
– Простите, а где писательница?
– Вы из какого издания? – задала встречный вопрос Нина.
– Разрешите представиться: Катерина Раськина, телевидение, редактор программы «Вечер со звездой», – ничтоже сумняшеся прикинулась я Катькой.
Нина хмыкнула:
– Девушка, попали не в кассу! Мы с Катюхой лет десять работали вместе, и я великолепно знаю ее голос. Так что давайте без туфты. Какое издание представляете? Зачем вам Милада? Вы от «Желтухи» или от «Клубнички»?
– Ну… да, правильно, вы угадали, я э… от «Желтухи».
– Лучше не врать, если потом желаете сотрудничать, – нравоучительно ответила Нина. – Зачем вам вдруг Милада понадобилась? Конечно, у Смоляковой ангельский характер, но, думаю, вряд ли ей будет приятно общаться с вами после тех феерических глупостей, которые понаписала ваша газета.
– Это не я.
– Знаю, – отрезала Нина, – Дима Клыков постарался. Передайте ему, что он идиот. Издательство «Марко» внесло его в черный список, так что пусть не приближается к Миладе на пушечный выстрел. Если увижу, что он около нее круги нарезает, лично в нос дам.
– Насколько помню, статья об исчезновении Смоляковой подписана «Ваш верный репортер». Может, это и не Дима… – попыталась я возразить.
Нина захихикала.
– Ты, котик, небось на журфаке учишься, да? Желаешь стать великим пером России? Старайся, детка, только имей в виду: в газетах платят гонорары. Слышала о таком явлении?
– Естественно, что тут нового?
– А то, котеночек, – откровенно издевательски сообщила Нина, – что в бухгалтерии имеется гонорарная ведомость, а в ней черным по белому стоит: тридцать сребреников за материал о Смоляковой выплачено Дмитрию Клыкову. Все тайное в подлунном мире становится явным. Везде имеются люди, готовые продать ближнего в прямом смысле слова за деньги. Вот и скажи Клыкову: «Ты кретин, Дима. «Марко» отныне для тебя закрыто». Что же касается тебя, котик, то могу заверить: Милада жива-здорова, просто она упала и повредила руку, поэтому нигде не показывалась. А еще у нее и правда случился приступ аппендицита, но до операции, слава богу, не дошло.
– Ага, ясненько.
– А из-за таких, как Клыков и ты, чрезмерно любопытный котик, Милада нервничает, переживает…
– Да-да, понятно.
– И вместо того чтобы обдумывать новые книги, расстраивается, – еще более сердито добавила Нина. – Нам пришлось, дабы погасить сплетни, отправить ее сегодня в книжный магазин, пусть люди увидят свою любимицу и поймут: некоторые издания совершенно оборзели. Больной человек из-за дураков кровать покинул! Она еле-еле говорит, голос из-за болезни потеряла…
– От аппендицита?
– Смоляковой бешеные дозы антибиотиков засандалили, аллергия началась, – нервно оборвала мои дальнейшие вопросы Нина. – Ты, котик, вместо того чтобы глупостями заниматься и под Катьку косить, приезжай сегодня в книжный магазин «Москва» на Тверской, а потом напиши честную статью и сообщи правду: Милада Смолякова настолько любит своих читателей, что ради их спокойствия заявилась на встречу с больной рукой, температурой и аллергией… Думаешь, легко пару часов на публике провести, улыбаясь и беседуя? Ведь толпа, как огромный вампир, всю энергию выкачает! В общем, детка, решай сама: либо ты нормальный журналист, либо, как Дима Клыков, ведро с мусором. И коли не желаешь выглядеть помойкой, приезжай в восемнадцать ноль-ноль на Тверскую. Надеюсь, ты в курсе, где «Москва» находится? Или ни разу там не бывала?
Из трубки полетели гудки. Я в задумчивости посмотрела сначала на листок с номерами телефонов, потом на часы. Ноги сами собой понесли меня в спальню. А что, съезжу-ка я в «Москву». С одной стороны, смогу убедиться, что Милада вполне дееспособна и никуда не исчезала, с другой – получу еще один автограф и куплю новую книгу.
Натянув джинсы и пуловер, я вспомнила о любви детективщицы к животным и прихватила с собой одну из любимых фотографий. На ней был запечатлен Хучик, спящий на спине. Мопс раскинул в разные стороны все свои четыре лапы, а на его объемистом животе удобно устроилась наша йоркшириха Жюли. Думаю, Смолякова засмеется, увидав столь необычный кадр, а мне хотелось доставить любимой писательнице удовольствие.
До начала Тверской я добралась без особых приключений и даже нашла место для парковки относительно недалеко от входа в магазин. Мне удалось удобно пристроить своего «пежульку» около здоровенного лаково-черного джипа, шофер которого с упоением смотрел телевизор.
Как все москвичи, я люблю книжный магазин, названный в честь столицы, хожу сюда давно, с детства, и всегда набираю кучу интересных изданий. На мой взгляд, у «Москвы» лишь один существенный недостаток: помещение уж очень узкое, между стеллажами даже человек моей комплекции может протиснуться с трудом. В торговом зале всегда тесно, а сегодня и вовсе было негде яблоку упасть – народ, взбудораженный сообщением об исчезновении любимого автора, в едином порыве кинулся на встречу. Но мне опять повезло, я ухитрилась продвинуться почти впритык к небольшому столику, за которым стояла высокая, крупная дама в строгом деловом костюме, похожая на Миладу, как бревно на травинку.
– Здравствуйте! – заорала вдруг тетка в микрофон с такой силой, что толпа вздрогнула. – Я – Рита Водовозова, представитель пиар-службы издательства «Марко». Наши сотрудники хорошо понимают ваше волнение, мы возмущены безответственными заявлениями СМИ и выражаем искреннее соболезнование госпоже Смоляковой, попавшей в эпицентр сплетен. Милада, к сожалению, заболела.
– Вау! – полетел над притихшим залом детский голосок. – Ее не будет! Значит, не брешут, что пропала!
– Похитили! – подхватил мужчина из толпы. – Наверняка выкуп хотят!
– Не, сама смылась, заездили ее… – не слишком уверенно возразил ему кто-то.
– А чего ж тогда встречу объявили? – взвился к потолку возмущенный голос. – Во, надули!
Дама одернула пиджак и легко переорала фанатов:
– Милада здесь, мы никогда не лжем нашим читателям! Случись – не дай бог, конечно, – беда, тут же сообщили бы о ней. Смолякова сейчас выйдет!
– У-у-у… – отозвалась толпа.
– Более того, она сегодня в сопровождении Анастасии, своей дочери. Настюша, покажись.
Стоящая слева от активной дамы худенькая, почти бестелесная девочка с копной буйно вьющихся волос вяло помахала рукой.
– Настя никогда не ходит с мамой, ей некогда, она учится в школе, но сейчас летние каникулы, и она с нами. А еще у нас в гостях собачка Чуня. Настена, покажи… – скомандовала издательская дама.
Девочка, старательно улыбаясь, подняла над головой нервно дрожащего йоркшира, как две капли воды похожего на нашу Жюли.
– Ой, какая хорошенькая! – стали умиляться собравшиеся.
– Суперская!
– Можно погладить?
– Нет! – вдруг решительно рявкнула субтильная Настя. – Если каждый Чуню лапать станет, она мигом заболеет! Смотрите глазами!
Я усмехнулась. Не зря у меня внутреннее ощущение некоего родства со Смоляковой. У нас не только одинаковые собачки, но и дочери тоже похожи. Моя Манюня точно так же бы отреагировала на желание посторонних потискать Жюли.
– Прежде чем начнется подписание книг, хочу предупредить, – орала Рита, – у Милады пропал голос, это аллергическая реакция на сильные дозы антибиотиков. Еще у нее повреждены пальцы на правой руке, и писать Смолякова не может. Она будет ставить штамп-факсимиле.
– Хорош гундеть! – перебил Риту юношеский голос. – Давай Смолякову!
Водовозова набрала полную грудь воздуха и заорала с яростью кошки, чей хвост прищемили дверью:
– Встречайте! Вот она! Любит вас настолько, что пришла в магазин тяжелобольной! Милада-а Смолякова-а-а!
Загремел бравурный марш, зал взорвался аплодисментами. Из-за стеллажа вынырнула хрупкая фигурка и принялась раскланиваться, прижав к груди крохотные ручки. Пальцы правой руки скрывала повязка. Я облегченно вздохнула. «Желтуха» в очередной раз наврала. Вот она, Милада, живая и почти здоровая.
Глава 3
Толпа превратилась в очередь, и меня оттеснили. Я хотела было вновь постараться протиснуться вперед, но потом сообразила: лучше подойду самой последней. Если никто уже не будет нетерпеливо дышать мне в спину, я смогу спокойно показать писательнице забавное фото. Пристроившись в самый хвост длинной очереди, я стала пропускать вперед всех желающих. Примерно через час около меня возникла симпатичная продавщица.
– Вы крайняя? – весело спросила она.
– Да, да, – закивала я.
– Ну и отлично, велено очередь закрыть, говорите, чтобы за вами не занимали.
Я обрадовалась: вот здорово, небось с последним фанатом Смолякова пообщается дольше всех.
В конце концов старания мои были вознаграждены – я добралась до столика и радостно заговорила с любимой писательницей:
– Здравствуйте! Вы не помните меня? Вы подписывали не так давно, зимой, мне книгу!
Милада заулыбалась, а Водовозова воскликнула:
– Девушка, сами подумайте, мыслимо ли всех упомнить?!
– Я Даша, с собаками… – продолжала напоминать я. – Вот смотрите, какое фото…
– Ой, мопсик! – восхитилась Настя. – И йорк, как у нас. Какие славные!
– Где ваша книга? – нервно потребовала издательская Рита. – Имейте совесть, писательница плохо себя чувствует.
– Эй! – вдруг требовательно закричали сзади. – Газета «Желтуха». Снимочек можно?
Я вздрогнула, повернула голову и увидела молодого парня с лохматой головой, облаченного в донельзя затертые джинсы и мятую рубашку. На шее у него болтался фотоаппарат.
Водовозова прищурила умело подкрашенные глаза.
– Снимайте, вот вам Милада, которую ваша «Желтуха» объявила пропавшей.
– Что за претензии ко мне? – отгавкнулся корреспондент. – Я человек подневольный. Велено снять, вот и приехал. Не нравится, главному жалуйтесь. Так, девушка… Эй, девушка, ау!
– Вы мне? – спросила я.
– Тебе, тебе… Встань слева, протяни Смоляковой книгу…
Я покорно подчинилась нахалу.
– Хм, не очень-то картинка получается… – расстроился папарацци. – Во! Собачку посадите! Вот сюда, на столик.
– Нет, – решительно возразила Настя. – Чуню не дам!
– Да на фиг мне твоя шавка сдалась! Пусть просто посидит возле любимой хозяйки.
– Нет! – уперлась Настя.
– Настюша, – сладко пропела Рита с какими-то странными интонациями, – солнышко мое! Ты же понимаешь, что надо быть вежливой. Устрой Чуню около мамы, всего на минуту!
Прикусив нижнюю губу, девочка покорилась.
– Прижмите к себе Муню, – велел репортер.
– Чуню, – сердито поправила его Настя.
– Мне без разницы… Чуня, Муня, Пуня, Дуня… – захихикал парень, щелкая фотоаппаратом. – Милада, улыбнитесь! Эй, девушка, не корчи рожи! Чуню поближе… обхватите ее…
