скачать книгу бесплатно
– Вот здесь обувь бросьте, – ткнула я пальцем туда, где в беспорядке валялись наши туфли.
– Без протирки?
– Да.
– Ну… хорошо, – промямлила дама, – если так хотите, то пожалуйста. Тогда дайте тряпочку.
Я вздохнула и повторила:
– Обувь можно поместить так.
– Речь идет о сумке.
Мои брови полезли вверх.
– О чем?
– Баульчик на лестнице стоит, дно испачкалось.
И тут мое терпение лопнуло.
– Послушайте, – рявкнула я, – у нас не реанимация, в дом можно войти без бахил, спецодежды и душа из хлорки. Лучше скажите скорей, где Гена?
– В Лапине, – ответила дама.
– Как он туда попал?
– Насколько я знаю, на машине приехал, – принялась обстоятельно объяснять женщина, – он мне перед отъездом позвонил и сказал: «Верушка, я ненадолго».
– Кто позвонил? – в изнеможении спросила я.
– Гена.
– Этого не может быть!
– Почему?
– Геночка не умеет разговаривать, он еще маленький!
– Кто?
– Геночка, он же недавно на свет появился. Простите, как вас зовут?
– Верушка, – растерянно ответила женщина.
– А по отчеству?
– Лучше просто Верушка.
– Хорошо, – кивнула я, – может быть, мы пройдем на кухню и спокойно попытаемся поговорить? Пока я не очень понимаю, что к чему.
– Конечно, конечно, – быстро закивала Верушка, – а где у вас ванная, руки помыть, и потом, я же пойду на кухню одетая!
– Вы что, привыкли разгуливать между плитой и холодильником голой? – вырвалось у меня.
– Нет, конечно, – возмутилась Верушка, – но я ехала в поезде, костюм испачкался.
– Выглядит совершенно чистым, даже юбка не помялась.
– Да, конечно, я не садилась специально, чтобы на одежду микробы не попали, – заявила Верушка.
Меня внезапно одолел кашель, гостья терпеливо подождала, пока хозяйка придет в себя, а потом спросила:
– Так где ванная?
Минут через десять я усадила Верушку на кухне и предложила:
– Чай? Кофе?
– Не откажусь от кофейку, – вздохнула гостья.
Я включила чайник, достала хлеб и полезла в холодильник. Вчера я купила замечательную докторскую колбасу. Люблю не толстые батоны, а тоненькие, в натуральной оболочке. Говорят, колбасные изделия вредны, может, оно и так, но зато какие они вкусные!
Взгляд упал на пустые полки, докторская испарилась без следа. Я в растерянности обозрела внутренности холодильника. Была же колбаска! Куда она подевалась?
– У вас собачка есть? – спросила Верушка. – Вижу, мисочка с водой стоит.
И тут я поняла, куда подевалась докторская. Я вынула ее, чтобы угостить Рейчел и Рамика, а потом, не убрав восхитительно пахнущую еду, бросилась открывать дверь. Вот почему сейчас под ногами не вертится ни одна собака. Стая в мгновение ока слопала всю колбасу и попряталась, справедливо полагая, что месть хозяйки будет ужасна. Осознание собственной вины было настолько глубоким, что никто из участников воровства, даже щенки, не отреагировал на приход гостьи.
– Есть у нас собачки, – прошипела я, захлопывая дверцу холодильника, – славные такие птички! Давайте, Верушка, угощайтесь геркулесовой кашей, а заодно и рассказывайте.
Гостья улыбнулась и начала излагать события. Через некоторое время меня охватила тоска. Нет, Верушка пришла не от Гены, вернее, ее прислал Гена, но не потерявшийся, не умеющий разговаривать и не успевший пока выучить свое имя младенец, а его погибший в аварии отец.
– Нина Петровна, мама Геночки, царствие ей небесное, – рассказывала Верушка, – когда родился мальчик, страшно растерялась. Да и понятно, матери у нее не было, сестер тоже, помочь некому. Юрий Иванович, хоть и хороший муж, да целыми днями на работе пропадал.
Женщина помучилась и решила нанять няньку, такую, которая станет жить в квартире и смотреть за младенцем днем и ночью. Сами понимаете, что пускать в дом совершенно постороннего человека очень опасно, и Нина Петровна стала искать нужную кандидатуру по знакомым. В конце концов домработница соседей, Наденька, посоветовала:
– Хотите познакомлю вас со своей приятельницей, Верушкой. Очень положительная женщина, не пьет, не курит, аккуратная. И к вам она с радостью переедет. Верушка в Подмосковье живет, в избушке без удобств, родни у нее нет. Замуж вот собралась, да забеременела от жениха, а тот как про дитя услышал, так исчез. Во какие подлецы встречаются!
– Так она с младенцем! – воскликнула Нина Петровна. – Нет, спасибо, не надо!
Надя горестно вздохнула.
– Не-а! Помер он через неделю после родов. Одна Верушка тоскует.
– Ну приводи ее сюда, – велела Нина Петровна.
Вот так Верушка оказалась в Москве и стала Гене второй, даже первой матерью. Она выходила и выкормила мальчика. Причем выкормила в прямом смысле этого слова: у Верушки было полно молока, а Нина Петровна не могла выцедить из себя ни капли.
Верушка долго жила у хозяев. К себе, в Подмосковье, она уехала лишь тогда, когда обожаемый ею Геночка поступил в институт. Парень очень любил Верушку, ездил ее навещать и не раз предлагал:
– Перебирайся назад, к нам, папа умер, его комната свободна, ну что ты за свою халабуду держишься? Ни воды, ни газа, ни канализации. Тяжело ведь с ведром к колодцу бегать.
– Ничего, Генаша, – улыбалась Верушка, – я от физической работы моложе выгляжу.
И это было верно. Верушка, почти ровесница Нине Петровне, гляделась лет на пятнадцать моложе хозяйки, сохранила энергичную походку, прямую спину и молодой голос. Имелась еще одна причина, по которой Верушка не желала перебираться навсегда к Константиновым. Нина Петровна всегда относилась к няне с прохладцей. Нет, хозяйка понимала, что ей господь послал уникальный вариант: честную, работящую, патологически аккуратную женщину, которая любит воспитанника как родного сына. Нина Петровна обращалась с Верушкой очень хорошо, вовремя платила деньги, никогда не ограничивала ее в питании, дарила подарки, но при любом удобном случае подчеркивала: я – хозяйка, ты – прислуга. Дружбы у женщин не получилось. Вот Гена, тот обожал Верушку и всегда помнил о том, что няне надо наколоть дров на зиму, сделать запас продуктов, купить новый телевизор, подписать на любимую газету. Иногда долгими, темными декабрьскими вечерами к Верушке заглядывали соседки и с легкой завистью отмечали:
– Хорошо ты живешь! И конфеты на столе, и сыр, и масло. Сидишь, в большой телик глядишь, тишина и покой вокруг. А у нас шалман и в погребе пусто. Какой толк, что мы столько детей нарожали!
Верушка сочувственно кивала и отвечала:
– Геночка мне родней родного, он меня больше матери любит. Много ребят и впрямь ни к чему, одного хорошего на старость хватит.
Глава 6
Пару месяцев тому назад Гена приехал к Верушке и велел:
– Ну все, хватит, продавай избу. В Москву переезжаешь, ко мне!
Верушка всплеснула руками.
– Зачем? Мне и тут хорошо.
– Оля ребенка ждет, – пояснил Гена.
– Вот счастье-то! – заулыбалась нянька.
– Без тебя не справимся, – сказал Гена, – будешь следующее поколение воспитывать.
Верушка немедленно принялась за дело. Покупатель на ее хибару нашелся сразу. Его, правда, интересовала не старая избенка, а хороший участок, на котором дядька потом собирался возводить дом. Пожилая женщина собрала узлы и позвонила Гене.
– Я готова.
– Вот и отлично, – обрадовался тот. – Завтра приеду за тобой.
На следующее утро Гена прибыл к Верушке, набил машину хабаром и констатировал:
– Тебе сесть некуда.
– Да ладно, – отмахнулась няня, – на электричке доберусь!
– Не суетись, – велел бывший воспитанник, – на следующий день за тобой прибуду.
Но утром он позвонил и сказал:
– Извини, вынужден смотаться в Лапин, там у тестя на могиле вандалы поработали, наведу порядок и вернусь.
Верушка стала ждать Гену. Побежали дни, но он не появлялся. Няня попыталась связаться с ним по телефону, но мобильный бурчал: «Абонент недоступен», а потом и вовсе перестал откликаться. Дома же у Гены никто не снимал трубку.
Сначала Верушка не очень беспокоилась, она подумала, что Гену задержали в Лапине дела, может, могила тестя оказалась в таком ужасном состоянии, что ее за один день в порядок не привести. Но потом тревога охватила няню. Вдруг никогда ею не виденная Олечка родила раньше срока и теперь лежит в клинике, а Гена сидит около жены? Если дело обстоит именно так, то ей, Верушке, следует немедленно отправляться в столицу. Надо же вымыть квартиру, приготовить комнатку для новорожденного. Да еще мужик, купивший избушку, начал скандалить.
– Слышь, бабка, – зудел он, – сколько можно! Продала хибару и съезжай! Я пошел тебе навстречу, подождал некоторое время, но ведь пора и честь знать! Сваливай давай, а то сам вышвырну. Мне надо до снега сараюху снести, чтобы котлован под фундамент вырыть.
Верушка схватила небольшую сумку с кое-какими последними, оставшимися у нее вещами и поехала в Москву.
Знакомая квартира оказалась крепко запертой. Верушка долго нажимала на звонок, потом даже поколотила ногой в дверь, но никакого шороха за ней не слышалось. Няня окончательно растерялась, но потом ей в голову пришла гениальная идея. Когда-то Нина Петровна, уходя из дома, клала ключи под коврик, вдруг эта традиция в семье Константиновых жива до сих пор?
Верушка наклонилась, подняла жесткий половичок и обрадовалась – связка оказалась на привычном месте.
Войдя в квартиру, Верушка расстроилась: Олечка оказалась плохой хозяйкой, окна не мыты, занавески не стираны, по полу мотаются клоки пыли, а из кухни доносится отвратительный запах, похоже, там гниет помойное ведро, полное отбросов.
Укоризненно качая головой, няня вошла в столовую и увидела пришпиленный булавкой к спинке дивана большой лист, на котором крупными буквами было выведено: «Геннадий! Ты очень плохо ко мне относишься! Бросил жену и уехал! Забыл, что мне вот-вот рожать? Замечательный поступок! Все! Ухожу! Прощай! Надеюсь, более никогда тебя не увидеть! Обо мне не беспокойся, поеду к Романовым! Они меня не бросят! Хотя ты и не станешь переживать! Очень на тебя похоже! Ушла жена на сносях из дома – и хрен бы с ней! Не жалко! Уже не твоя, Оля!»
Верушка, не знавшая об истеричности и вздорности Белкиной, перепугалась окончательно. Квартира выглядела запущенной, похоже, в ней давно не было людей. Где же Гена? И что делать ей, Верушке? Засучить рукава, мыть полы или все же пытаться найти Гену или Олю? В растерянности няня осмотрелась по сторонам, приметила записную книжку, открыла ее на букве «Р» и обнаружила там под фамилией Романовы наш адрес и телефон.
– Звонила, звонила, – объясняла сейчас Верушка, – никто трубку не снимал. Вот я и поехала на свой страх и риск. Тревожно мне чего-то!
Я покосилась на телефонный аппарат.
– Странно, никаких звуков он не издавал!
– Не один раз набирала номер, – удивленно повторила Верушка.
Мой взор переместился ниже, я увидела на полу небольшую, разлохматившуюся веревочку, все, что осталось от батона докторской, и не менее растрепанный телефонный провод. Так, понятно. Кто-то из собачек побаловался с проводкой. Это либо Феня, либо Капа, остальные уже взрослые для подобных примочек.
– Так Оля у вас? – вопрошала Верушка. – Ей ведь рожать пора. А Гена? Отчего он не дома?
Я сунула в рот кусок хлеба и сделала вид, что занята процессом пережевывания пищи. Ужасное положение! Мне сейчас придется рассказывать милой тетке о всех произошедших событиях. Ну почему именно на мою долю всегда выпадает самое неприятное, тягостное.
– Доброе утро, – сказала Катя, входя на кухню, – Лампуша, включи чайник.
Следом за ней появились и остальные члены нашей семьи.
Я рысью кинулась выполнять указание, а потом, повернувшись к домочадцам, малодушно сказала:
– Это Верушка, она ищет Гену и Олю… впрочем, сейчас она сама вам все расскажет, мне же срочно надо… э… ну, в общем… надо…
С этими словами я выскочила в коридор, добежала до туалета и заперлась в нем. Не умею сообщать людям неприятные известия. Намного больше мне нравится вручать подарки на день рождения, поздравлять с бракосочетанием или получением награды.
Верушка вынесла страшные известия стоически. Она не упала в обморок, просто спросила:
– Где ж его похоронили?
Катя сообщила адрес кладбища.
Верушка схватила чашку с остывшим чаем, разом опустошила ее и нарочито спокойным голосом поинтересовалась:
– Оля-то оклемается?
