Кольцевая дорога

скачать книгу бесплатно


– Он пока никого не принимает.

Привратник развернулся и ушел. Мне он понравился: люблю людей, из которых приходится как клещами вытаскивать слова. Наверно, потому что я сам такой же. Не умею я попусту болтать, лучше уж заняться делом. И я принялся обихаживать и устраивать на ночлег лошадей.

Когда я закончил, все уже вовсю работали ложками, вкушая приготовленный Устинарьей ужин. Так выражался мастер Дик Санья. Вместо простого «попробуйте» он почему-то предпочитал говорить «вкусите мое новое блюдо». Звучало это благородно. Я поспешил присоединиться. Поел, а потом едва доплелся до своей постели в гостевой комнате. Была здесь такая, и не одна, потому что девиц наших Привратник увел ночевать в другое помещение. Я свалился на набитый сеном матрас, который был не хуже, чем в вагоне у мадам Августы, и тут же уснул. Очень уж умаялся. И немудрено: один Кинжальный мост лишил бы сил самого крепкого человека. А ведь мы еще пересекли пустыню. За один переход. Думаю, не каждый сумеет сделать это.

А когда я открыл глаза, было уже позднее утро. Неяркий серый свет просачивался сквозь стекла небольшого окна. Выглянув наружу, я увидел, что все небо было затянуто тучами. Они висели так низко, что казалось, можно было коснуться их края рукой. Если как следует подпрыгнуть. Даже верх наружной стены тонул в сером облачном тумане. А ведь ночью мы выбрались на берег при свете звезд, это я помнил точно. С того времени погода успела испортиться.

Снаружи было холодно. Изо рта, как вчера, поднимался пар. Гостевой двор был выложен камнем. Однако за ним, теряясь кронами в серой туманной пелене, стеной стояли сосны. Между деревьями росла пожухлая трава. Кое-где на ней лежал иней. Но снега не было. Выходит, что зима в этих краях теплее, чем у нас в Эриаке, подумал я. Озеро не покрылось льдом и снег не выпал. Что за зима без снега? Это осень, а не зима, кто бы что не говорил.

На дворе стояла бочка с водой. В ней вода тоже не замерзла, и плавал вырезанный из дерева ковшик. Я им воспользовался, чтобы напиться и умыться. Потом услышал голоса и поднял голову. Это где-то наверху в тумане перекликались часовые на стенах. Так и есть, подумал я, мы попали в озерную крепость. Хотя снаружи она выглядела как нагромождение скал. И еще какое нагромождение: внутри этих каменных стен хватило места для многих гостевых комнат. Вполне себе пригодных для жилья, кстати. Отапливались они печами. Огонь в печи давно прогорел, и все же в нашей комнате было тепло. Должно быть, его удерживали толстые стены. Войти в крепость, насколько я понял, можно было только через калитку у моста. Она была достаточно большой, чтобы пропустить лошадей.

А потом я отправился завтракать. Вернее, сначала помог Устинарье приготовить еду, потому что охотница встала раньше. Похоже, приготовление пищи теперь входило в ее обязанности. Но Устинарья не возражала. Она оказалась девушкой не только молчаливой, но еще доброй и покладистой. Мне такие были по нраву. Мы позавтракали вместе. И вместе помолчали, сидя у огонька. С Устинарьей мне почему-то было легко даже молчать. Не то что с благородной донной.

А вот и она появилась, легка на помине. Еще зевает спросонья, а уже пытается командовать. Просит Устинарью помочь ей, как она выражается, с утренним туалетом. Устинарья молча идет помогать. Хотя и не обязана это делать. Я видел, как донна Мария пыталась нанять охотницу себе в служанки. Денег ей предлагала. Кошелек на поясе у благородной девицы хоть и небольшой, но увесистый. Уберегла донна Мария его от разбойников, поэтому заплатить она может. Только Устинарья не согласилась, она ведь охотница, а не служанка. Мне мастер Эйвин тоже предлагал наняться к нему в услужение. На полный пансион, как он выразился. Это значит на все готовое, как я понял. Не понял, правда, кто это все готовое готовить будет. Еще один слуга? В общем, отказался я. За еду и небольшое жалованье согласился только присматривать за лошадьми. Заодно и подучусь этому делу немного. Вдруг когда удастся своего коня завести? Пусть и не крылатого, а самого простого.

Только почему-то выходило так, что нам с Устинарьей нашим благородным господам все равно помогать приходится. С утренним туалетом или еще чем-нибудь таким. Сначала они нас звали. Теперь уже и не зовут, а словно это само собой разумеется. Костер разведи, еду приготовь, после посуду помой-прибери, то-се по мелочи подай-принеси. Дел-то много в походе. Никак без нас обойтись не могут. В чем тут дело, никак в толк не возьму. Может, в том что они благородные? Нет, я не в обиде, просто понять этого не могу.

Потом вышел я во двор, а там уже мечами звенят. Мастер Эйвин и мастер Тиль проснулись, значит, и решили немного размяться. Двор подходящий, ровный, отчего и не размяться благородным господам? Мастер Эйвин, смотрю, в азарт вошел, наседает на господина советника всерьез. Только искры по стали летят. Мастер Тиль защищается, нисколько не уступая господину Ростку. Видно, что не первый раз меч в руках держит. Мастер Эйвин губу свою кусает от досады, сам раскраснелся весь. Наседает, да все без толку: мастер Тиль эту науку лучше него, видать, освоил. Или учился у лучших учителей.

Наконец разошлись они. Поклонились друг другу, мечи в ножны убрали. После будут их разглядывать на предмет царапин и потери остроты. В порядок будут приводить, это я знаю. А пока только в ножны убрали, с глаз долой. И умываться вместе пошли. К той же бочке с водой. А как умылись, смотрю, мастер Эйвин уже отошел от обиды и улыбнулся. Не злой он все-таки человек, хоть и благородный. Пока вытирались да пропотевшие рубахи переодевали, я им и завтрак принес. Пусть порадуются. Мне это недолго, на самом-то деле.

После завтрака хотел я по лесочку пройтись, тому, что на острове рос. Но не сложилось у меня, потому что пришел Привратник и повел нас всех к Сфинксу. По тропочке через этот самый лес. Смотрю, а за лесом поле. На нем растет чего-то. Не разобрать, правда, чего, но растет. Съедобное, скорее всего. И это зимою-то! За полем опять лес, только поменьше. Ручеек, смотрю, бежит. За ним полянка. На полянке стоял простой бревенчатый домик, на два окна всего. Вокруг домика росла трава. Она была какая-то особенная. Мне примерно по пояс и зеленая-зеленая. Пахла она мятой и еще чем-то вкусным. Словно бы даже цвела. Цветочки у нее были такие желтенькие и неказистые на вид, а я глаз от них отвести почему-то не мог. Где это видано, чтобы зимой цветы цвели, на холоде-то? Значит, непростая это травка. Непростые цветки. Да и место это явно было особенное. В таком мудрецу только и жить. Уж больно хорошо тут пахло и глаз не нарадовался такой красоте посреди зимней пустыни.