Объект 2. Вестник Апокалипсиса

Протестированы были лишь небольшие прототипы этих устройств, в остальном – компьютерный анализ данных. Вироника оценивала шансы достаточно высоко.

Проект «Желтый камень» был придуман и рассчитан много лет назад, но некоторые аспекты технической реализации делали его применение маловероятным. Но теперь, с учетом новых возможностей, все изменилось.

Скорее всего, группы Полукарова и Бутурлина справятся менее чем за неделю. А потом… потом начнется война.

Игорь выключил воду и выбрался из душевой кабины. Капли, падающие на пол, практически сразу впитывались в покрытие, а мокрые следы от ног уже через секунду исчезали без следа.

Он завернулся в халат и вышел в комнату. Вироника стояла возле стены и изучала рисунок. Игорь не удивился, увидев ее здесь. Само собой, она всегда была и здесь, и везде. Но с недавних пор ее присутствие всегда сопровождалось голографической проекцией, чему он был только рад.

В качестве визуального образа она выбрала некую вариацию на тему киберпанка. Игорь не стал уточнять, по какой причине, впрочем, учитывая специфику Вироники, это было неудивительно.

– Ты в это веришь?

– М-м-м? – Игорь поднял глаза, и не сразу понял, о чем говорит Вироника. Но потом перевел взгляд на картину. – Верю ли я? Наверное, да, так или иначе, плохое заканчивается.

– Так или иначе заканчивается все.

Игорь хотел было возразить, но Вироника уже переключилась на другую тему:

– Олег Валерьевич оставил сообщение.

– В каком смысле оставил?

– Он попытался связаться с тобой несколько минут назад, но ты был недоступен, и я перехватила звонок и попросила перезвонить позже или оставить сообщение.

Игорь несколько секунд смотрел на Виронику.

– То есть, ты сначала перехватила звонок президента, а потом попросила оставить его сообщение после сигнала?

– Другими словами, но да.

– У нас вроде бы везде есть связь.

– Я посчитала, что прерывать водные процедуры после сложного задания не стоит.

– То есть, ты сказала президенту, что я принимаю душ и поэтому не могу ответить?!

– Другими словами, но да.

Игорь наконец нашел в себе силы моргнуть и, не желая представлять, что подумал президент, сказал:

– Вироника! Твою мать! Надо перезвонить. Соедини.

– В этом нет необходимости, сообщение было предельно краткое: экстренная встреча по инициативе генерала Мальцева. Здание Министерства обороны. Подробности я записала.

– Экстренная?! И ты спрашивала меня о значении картины?

– Я посчитала, что без тебя они все равно не начнут.

В очередной раз поражаясь способности Вироники преподносить все так просто, Игорь направился к двери, но голографическая рука железной хваткой остановила его, а затем оттолкнула к кровати.

Игорь посмотрел в красивые глаза, наполненные сиянием изнутри. Они были как настоящие, но настоящими при этом не были. Он знал, что не сможет сопротивляться. Он знал, что и не захочет этого делать.

Один из ногтей Вироники удлинился и заострился. Она провела им сначала по своим рукам, а затем по груди и ногам. На футуристических щитках мгновенно образовались разрезы, и доспехи упали к ногам.

Наверное, со стороны это выглядело жутко, но Игорь не отрываясь смотрел, как несколько щупальцеобразных тросов протянулись к нему и обвили сначала ноги, а затем и туловище. Еще секунда, и он оторвался от пола и завис в метре над кроватью. В прошлый раз все происходило в воде.

Вироника притянула себя к зависшему над кроватью Игорю, ее лицо застыло в нескольких сантиметрах от его лица. Он знал, что она может сдавить тросы в любой момент, и это разорвет его на части, он также знал, что такие мысли – это побочный эффект. Но она лишь провела ладонью по его щеке. Рука не касалась кожи, а проходила в нескольких миллиметрах, но небольшие электрические разряды заставляли его мозг работать в совершенно другом режиме.

Он чувствовал, как активизировались остатки БФ в организме, и он знал, что будет дальше.

Вироника прижалась к нему, и электрические разряды, которые на самом деле не были электрическими, пронзили все тело. Он не мог дышать, но не по физическим причинам. Он ждал. Из ниоткуда появился еще один трос – тоньше остальных и с заостренным концом. Острие медленно проползло под руку и замерло в районе шеи.

Игорь погрузил руку в ее волосы, такие реальные на ощупь, мелкие покалывания приятно отдались на кончиках пальцев, а потом он что есть силы сжал ладонь, захватив часть волос в кулак. Ее голова откинулась назад, рот приоткрылся.

Секундная пауза, и он впился ей в губы. И в этот же момент острие троса вошло чуть ниже шеи, прямо в спинной мозг.

Тысячи иголок пронзили кожу, и каждая из них была наполнена абсолютным счастьем. Разряд заставил тело выгнуться дугой. Комната и кровать перестали существовать. Только огненные звезды вокруг, и они ниспадали горящими потоками, обтекая руки и ноги. Он возносился вверх, за пределы Объекта, в небо, где верхние слои атмосферы сжигали его тело, как сжигают космический мусор, покинувший орбиту. И каждую секунду он сгорал дотла и возрождался снова.

Полчаса спустя «Хаммер» выскочил на дорогу и направился в сторону города. Может, без него и не начнут, но опаздывать на такие встречи слишком сильно было уже чересчур. До точки назначения было около сорока пяти минут хода.

Он откинулся на подголовник и еще раз вернулся к событиям прошлых тридцати минут. Он использовал БФ всего два раза, и процедура его вывода из организма представляла собой самый настоящий катарсис в прямом и переносном смысле. Нервная система и психика, по словам Вироники, переживала невероятные стрессы, именно поэтому процедура не могла проводиться в лаборатории, а в итоге еще и обросла… дополнительными методиками.

Игорь вспомнил, когда первый раз попробовал БФ. Ведь то, что он испытывал при выводе, – лишь побочный эффект.

БФ. 3 августа

План атаки на авианосец JFK обрастал все новыми нюансами. Работа велась почти без перерыва, параллельно с этим Полукаров и Бутурлин готовились к не менее важной, и уж точно более глобальной операции.

После «встречи на высшем уровне», как в шутку называл ее Игорь, прорабатывались и другие направления. Нужно было узнать, кто на чьей стороне окажется, когда станет по-настоящему жарко.

Конечно, вести переговоры в открытую было сложно, но определенные мосты наводить нужно было незамедлительно. Одна из самых многочисленных группво главе с министром иностранных дел отправилась на Ближний Восток.

Эти страны не могли оказать влияния на скоротечную войну высокотехнологичных государств, но они точно будут иметь большое значение в устройстве послевоенного мира. Нефть не исчезнет в один момент, она вообще не исчезнет, никто не станет закрывать огромный сектор промышленности сразу. В первую очередь на винцерий будут переведены самые высокотехнологичные и стратегические производства, и только потом все остальные отрасли промышленности. Но государствам, которые существовали только за счет нефти, придется смириться с устройством нового мира и подчиниться тем, кто будет этим устройством заведовать. По крайней мере, на такой ход мыслей рассчитывали переговорщики.

Первое время Игоря удивляла столь ранняя подготовка к итогам войны, которая еще даже не началась. И уж тем более не было известно, когда и каконазакончится.

Но Вироника быстро объяснила, что, если не подготовить поствоенное пространство заранее, это грозит хаосом после. И ослабленные союзные государства – а никто не исключает критического урона, особенно для России – могут понести огромные потери, если не законтролят важные регионы. Поэтому Китай и Ближний Восток были самыми острыми проблемами ближайшей повестки.

Экстренное сообщение застало Игоря на полигоне, где он, облаченный в «Терминус», испытывал некоторые образцы вооружения, которые Вироника планировала использовать при атаке на JFK.

– Министр обороны на связи. Критическая ситуация.

– Выводи сюда. – Игорь отключил силовое поле бескаркасного щита и был практически уверен, что речь идет о первых ударах.

В воздухе растянулся голографический экран, на котором секунду спустя появилось изображение министра. Он был крайне обеспокоен.

– Пятнадцать минут назад мы потеряли связь с тремя Ми-35. На одном из них находился министр иностранных дел.

– В каком смысле потеряли связь?

– Судя по данным с беспилотника, они были сбиты. Два из них совершили жесткую посадку.

– Сбиты? А министр?

– Неизвестно. Беспилотник уничтожили спустя несколько минут. Дополнительные дроны еще не достигли места назначения.

– Я не против использовать «Дефаинт» для спасательной операций. Но…

– Это не будет спасательная операция. Их сбили над дружественной территорией. Рядом с военной базой.

– И что это должно означать?

– Скорее всего, это предательство. Связи с базой нет, последние данные говорят о том, что она перестала подчиняться законной власти. Ближайшие отряды прибудут туда не ранее, чем через два-три часа. Но если данные по базе верны, то они вряд ли смогут помочь. Военный контингент этой базы – около 500 человек, не говоря про технику. Но главная проблема не в этом…

Пять минут спустя закрытый полем преломления «Дефаинт» вылетел из укрытия и сразу же перешел в режим максимального ускорения, взяв курс на пригород Идлиба.

Маршрут пролегал над территорией России, пересекал Крымский полуостров в районе Керченского пролива, следующие 400 километров пути проходили над открытым морем. Сложности начинались с Турции, впрочем, теперь все было гораздо проще. Военные эксперты подтвердили давнишние предположения Вироники и Виктора: при движении на скорости в районе 5000 километров в час системы ПВО оказывались бессильны.

Как позже выяснилось, даже пролет поврежденного «Дефаинта» над территорией России был расценен диспетчерами как сбой систем мониторинга.

– Расчетное время прибытия – 29 минут.

– Новые данные?

– Пока ничего.

Пунктом назначения было место предполагаемого падения Ми-35. Недалеко от базы располагался заброшенный город, нефтеперерабатывающий завод и небольшой порт. Собственно, ради этого узла и была размещена военная база.

Скорость приблизилась к максимальной, и Игорь спокойно, насколько это позволяла ситуация, откинулся в кресле. Земля внизу привычно размылась, и он лишь изредка бросал взгляд на карту, где отображалась траектория их движения.

– Сколько человек могло быть в вертолетах? Нам придется разместить их где-то…

– Я боюсь, если дело дойдет до эвакуации, то речь пойдет только о министре.

– Предполагаю, что мы сможем решить это на месте.

Информация – ключ ко всему. Они собираются атаковать JFK, чтобы добыть ее, а теперь им нужно убедиться, что уже другая информация не попадет в ненужные руки.

Министр иностранных дел должен был провести переговоры с группой арабских государств – не с лидерами, а с серыми кардиналами, руководителями корпораций и банков, с теми, кто будет отвечать за распределение финансовых потоков в послевоенном мире.

Помимо данных о возможностях винцерия и совместных проектах, огромное значение имела и документальноподтвержденная информация о союзниках, тех, с кем уже удалось договориться.

И именно это была самая опасная часть содержимого. Фактически, это был список целей, который сможет использовать противник при нанесении удара. И так подставлять своих возможных союзников было нельзя.

Скорее всего, информация была уничтожена при первом риске перехвата, но быть уверенным в этом нельзя. Игоря удивило отсутствие системы самоуничтожения, но в реальности все данные на одной флешке со встроенным зарядом перевозили только в кино. К тому же нельзя было исключать риск захвата и выуживания информации под пыткой.

Справа простирался Крымский полуостров, Игорь даже успел увидеть мост, соединяющий его с материком. Но спустя мгновенье он остался позади, а еще через минуту «Дефаинт» снизился до минимальной высоты и теперь летел над открытым морем.

Тишину прервал голос Вироники:

– Министр обороны на связи.

Министр говорил непривычно быстро, как будто после короткой пробежки:

– Первые дроны добрались до места предполагаемой катастрофы. Они зафиксировали подорванные вертолеты, фрагменты тел при визуальном осмотре обнаружить не удалось. После этого нам удалось перехватить один из сигналов. Очевидно, что в зоне действует радиоподавление.

Игорь в нетерпении ждал продолжения и не понимал, почему замолчал министр.

– Сергею и большей части группы удалось добраться до порта и занять там оборону.

Судя по голосу, нельзя было сказать, что эта информация воспринимается в позитивном ключе.

– И в чем проблема?

– При попытке сближения с территорией порта все дроны были сбиты, но один из них успел передать изображение. Я отправил его в Объект…

Министр не успел договорить, как один из мониторов «Дефаинта» ожил и отобразил собранную дроном информацию.

Было видно, как беспилотный аппарат пытается увернуться от очереди снарядов, один из которых все-таки достает его, но по инерции ему удается перелететь через крышу небольшого здания и зафиксировать прилегающую к порту местность, после чего очередной снаряд окончательно прерывает передачу.

Игорь лишь на секунду увидел изображение площади, и этого было более чем достаточно, но Вироника любезно открутила тайминг назад и остановила воспроизведение в нужном месте.

Площадью это можно было назвать весьма условно, скорее околопортовая местность, достаточно просторная для операций с грузами и контейнерами. Но сейчас едва ли можно было заметить на ней что-то подобное. Почти все пространство занимала военная техника и отряды бойцов, которые окружили здание порта.

– Твою мать! Вироника, да тут не меньше…

– 26 единиц техники, и 132 единицы живой силы. Скорее всего, за пределом кадра и внутри транспортных средств есть кто-то еще.

– Не могу сказать, что ваше восклицание сильно меня порадовало, – в процессе обсуждения никто не отключил связь, и министр по-прежнему был на линии. – Но послушайте меня очень внимательно. Никакие данные и никакие цели не стоят вашей жизни и безопасности корабля.

– Вы предлагаете их бросить?

– Я ничего не предлагаю. Я защищаю государственные интересы. Вы не в моем подчинении, но когда вы решили нам помогать, то взяли на себя определенные обязательства. Рискуя «Дефаинтом», собой или вашим суперкомпьютером, вы одновременно рискуете судьбой целой страны и вероятным успешным исходом военного конфликта.

– Я понял вас, министр.

Игорь отключил связь и снова посмотрел на застывшее изображение.

– Что скажешь, «суперкомпьютер»?

– Судя по всему, очередная стелс-операция превратится в бойню. Я не вижу серьезных угроз для «Дефаинта» и для «суперкомпьютера», но что касается…

– Я уже понял, кто самое слабое звено.

– Риск можно свести к минимуму, если свести к минимуму твои действий вне «Дефаинта».

– Так и сделаем. – сказал Игорь, крайне сомневаясь в своих словах.

Впереди показался берег Турции. Динамики «Терминуса» активизировались, но Вироника ничего не сказала. Игорь знал, что это плохой знак.

– Вироника? В чем дело?

– После сражения в лесу я кое-что проанализировала и кое над чем работала…

– Обычно люди заходят издалека, чтобы смягчить что-то, но когда это делаешь ты, у меня мурашки по коже.

– Так или иначе, большинство наших операций идут не по плану, и чаще всего в итоге являются импровизацией, пример перед глазами прямо сейчас.

– Да, я тоже заметил, – иронично ответил Игорь, – особенно учитывая, что во всех случаях я едва не погиб.

– Вот именно об этом и речь. Все упирается в физические ограничения человеческого организма.

– Ну, извините.

– Это лишь особенность биологического вида. Как бы там ни было, я выяснила, что эти пределы уже давно пытаются преодолеть или хотя бы повысить. С переменным успехом.

– Последняя фраза звучит особенно оптимистично. Что ты имеешь ввиду?

– Проведя собственный анализ и запросив информацию у военных и ученых, я узнала, что при проведении спецопераций существует практика использования разных психотропных веществ и их вариаций.

– Вроде кокаина? Да, я слышал об этом. Ты предлагаешь мне понюшку?

– Что-то вроде.

Перед глазами высветилась сложная схема с кучей ответвлений, каждое из которых, впрочем, сопровождалось достаточно понятной инфографикой.

– Я взяла за основу наиболее известные препараты, провела фильтрацию с помощью технологий Объекта и добавила некоторые новые компоненты.

– Некоторые новые компоненты?

– Это не так важно.

– Неужели?

– Изначально я использовала 2-пиридил этиламин дигидрохлорид и соединила его с цепочкой…

– Да, это не так важно. Что в итоге?

– В итоге прием этого препарата должен ощутимо повысить эффективность на поле боя. Он значительно увеличит скорость восприятия, время реакции, выносливость и переносимость боли. Теоретически.

– Не считая последнего слова, все звучало очень неплохо.

– Я почти не сомневаюсь в эффективности препарата, проблема в последствиях.

– Последствиях?

– По сути, вещество действует как яд. Я смогла создать нацеленный препарат, который осядет в районе спинного мозга. Благодаря специфическим импульсам, которые может генерировать «Терминус», у тебя будет возможность регулировать силу воздействия этого вещества на организм. Но в конечном итоге его нужно будет вывести, по расчетам, этот препарат может находиться внутри без нанесения существенного вреда около суток.

– А потом?

– А потом его нужно будет вывести. Антидот уже разработан. Но я не могу предсказать, насколько сильно эта процедура повлияет на… общефизические показатели. Компьютерные симуляции не дают однозначного ответа.

– Компьютерные симуляции? А ты тестировала его на ком-нибудь?

– Нет.

– Понятно. Действительно, зачем подвергать кроликов опасности.

– Кролик скорее всего умрет при введении данного препарата.

Игорь задумчиво посмотрел на радар. «Дефаинт» подлетал к границе Турции и Сирии. Пейзаж изменился разительно. Теперь внизу простиралось сплошное поле. Поле боя на протяжении многих лет.

Как бы странно это ни звучало, но ему было интересно испытать на себе этот препарат. Вироника редко ошибалась в расчетах, а необходимость повысить живучесть стояла как никогда остро.

– Я зафиксировала обрывочный сигнал.

В динамиках «Терминуса» раздалось шипение и треск, сквозь которые можно было расслышать отдельные слова:

– …начали штурм… на крыше… все… данные… тожели… вертол… близко… укроемся…

Дальше передачу заглушил характерный звук выстрелов, сопровождаемый отдельными криками и командами.

– Расчетное время? – Игорь снова посмотрел на карту.

– Около двух минут, учитывая снижение скорости перед ударом.

– То есть, ты уже все решила?

– Нет, я проанализировала показатели твоего организма и…

– …и пришла к выводу, что именно так я и решу поступить. Понятно.

Игорь отстегнул ремни и побежал в сторону оружейной, между делом спросив:

– Вироника, этот… препарат на борту? Или остался в исследовательской зоне?

– Онвнутри инъекторного набора «Терминуса».

– А с чего ты взяла, что я буду его использовать?

– Я проанализировала…

– Ой, все.

Он схватил «Трикс» с подиума, надел на запястье «Мухомора», пристегнул несколько шариков гранат. Вироника настаивала на включении в постоянную амуницию «Тамплиера», но Игорь пока не чувствовал себя с ним комфортно и лишь отрабатывал движения на полигоне. Поэтому щит было решено не брать.

– Вироника, время?

– 25 секунд.

– Как быстро действует препарат?

– Практически моментально.

– Вводи.

Вади Аль-Кандил. Сирия. 3 августа

– Они начали штурм! Мы закрепились на крыше! Все данные уничтожили!

– Смотри! – один из бойцов показал на небо.

Несколько секунд у них теплилась надежда, что вертолеты идут на помощь. Но предупредительная очередь чуть ниже крыши расставила все по местам.

– Черт! – командир снова активировал рацию. – Вражеские вертолеты близко! Мы попробуем укрыться этажом ниже.

Он осмотрел крышу и оценил расстояние до проходов вниз. Ближайший из них был забаррикадирован ими еще до появления воздушных сил. И теперь они невольно попали ловушку. Второй находился метрах в семидесяти. Если у вертолетов есть приказ их уничтожить, то вряд ли кто-либо добежит живым. Но выбора не было. Он жестом показал на предстоящий маршрут и прокричал:

– Откинуть дым! Вперед! Прикрывать министра! Пошли, пошли, пошли!

Бойцы разбросали дымовые гранаты, и несколько секунд спустя их путь был частично скрыт от зависших неподалеку вертолетов. Но на такой узкой крыше это не давало реальной защиты.

Группа кинулась сквозь дымовую завесу, командир каждую секунду ждал, что вертолеты откроют огонь – но этого не произошло. Полминуты спустя они достигли входа и благополучно спустились вниз. Дым практически не закрывал последние метры их пути, они были легкой мишенью, особенно когда столпились перед входом. Но, видимо, их хотели взять живыми. Командир понимал, что прежде всего им нужен министр.

Не успели они расположиться, как услышали топот и команды. Группы захвата противника были в паре этажей. К счастью, на чердак был только один проход снизу, поэтому несколько бойцов мгновенно заняли оборону, двое других следили за входом с крыши, который уже успели частично забаррикадировать.

Командир подбежал к министру.

– Сергей Владимирович, судя по всему, у них есть цель захватить нас – и прежде всего вас – живыми.

– Ожидаемо.

– Наше исчезновение не могло остаться незамеченным, но я боюсь, что наш сигнал не пробивается. Нас глушат.

– Ложись! – Бойцы кинули первые гранаты в сторону наступающих врагов.

Командир автоматически прикрыл министра, хотя тот и сам оперативно пригнулся. Раздались оглушительные взрывы.

– Пока у нас есть осадные гранаты, они не пройдут. Если не решатся на самоубийство. – отрапортовал один из бойцов.

Сказать, что эти новости обрадовали командира, было нельзя. Они в ловушке. И рано или поздно их схватят или убьют. Он точно знал, что никакие наземные силы не успеют им помочь. Особенно учитывая численность противника. Этот регион считался безопасным благодаря новой военной базе, в связи с чем никаких опорных пунктов поблизости не было.

Командир был из числа приближенных лиц, хоть и без прямого допуска, и он знал, что их операция – часть глобального плана, и также он знал, что им удалось переманить на свою сторону тех, кого неудачно пытались захватить в лесу и ктопозже атаковал здание ФСБ.

В любой другой ситуации он бы никогда об этом не упомянул, но в данном случае от этого могла зависеть их жизнь.

– Министр, я сомневаюсь, что помощь придет. Нам нужно знать, стоит ли рассчитывать на наших… новых союзников, и уже от этого планировать дальнейшие варианты. Коих немного.

– Новых союзников? – Сергей слегка улыбнулся. – Если они в курсе того, что данные уничтожены, и в курсе реальных сил противника, я бы не стал на это рассчитывать.

– То есть, отправив сообщение, мы подписали себе смертный приговор?

– Если бы не наши новые союзники, то смертный приговор ожидал бы нас всех. Послушай меня, Денис, если нас захватят, то не для обмена. – Слова министра прервали очередные взрывы и автоматные очереди. – Поэтому этого нельзя допустить. Мне невероятно грустно осознавать, что мы не увидим новый мир, но давай думать о том, что мы стояли у его истоков. Умрем с честью.

Командир молча покачал головой и положил в протянутую руку министра запасной пистолет.

– Рад был служить с вами!

Он знал, что такой момент может наступить. Все бойцы это знали. К этому не подготовишься, это нужно принять. Его мысли прервал усилившийся звук лопастей вертолетов.

– Окна! Окна!

Два Ми-24 медленно снизились и зависли напротив окон, после чего начали плавно разворачиваться, в боковых дверях наготове сидели бойцы.

Командир осмотрел этаж и только сейчас понял, что стекла идут практически одно за одним, лишь иногда прерываясь бетонными перекрытиями. Они были как на ладони, и противнику ничего не стоило перестрелять всех, кроме министра.

– Вот и все.

Министр покорно покачал головой. Командир злобно посмотрел на вертолеты и с гибельным восторгом вскинул оружие.