Заклинатель четырёх стихий

Снежное покрывало, пока ещё не растрёпанное ветром, никому не оставляло шансов к незаметному передвижению. Любая пешеходная тварь, появись она здесь, хочет не хочет, а наследит за собой. Эдик внимательно оглядывался и не находил причин для беспокойства. Было похоже, что никого тут нет, по крайней мере, за последние два часа никто не проходил.

Девственная чистота, мир и спокойствие. Разве что, какие-то мудаки резину от "Камаза" решили здесь выбросить. Да ещё новую, к тому же. На гребне скалистого излома лежала груда покрышек от большегрузной техники. Блестящие чёрные, они разительно контрастировали с бесконечно-белым безмолвием. Можно было разглядеть редкую щетину коротких ворсин на глубоком пятачковом протекторе.

– Откуда здесь резина от "Камаза"?! – эту мысль Эдик проорал вслух, одновременно вбивая пятки в бока мархуру.

Штопор по какому-то наитию прыгнул не вперёд, а далеко в сторону. Это спасло обоих. Позади клацнула клыками змеиная пасть, а на склоне вскипели разворачивающиеся кольца длинного тела. Да тут и белазовских колёс для сравнения будет мало! Штопор скакнул вверх по склону. Валун, на котором они только что стояли, раскрошила в щебень гигантская голова атаковавшей вновь рептилии.

«Антрацитовый аспид», вспомнил Эдик. Но лучше бы не вспоминал. А ещё лучше – и не знал бы вовсе про подобных тварей. Потому что эта гадина вырастает до таких размеров, что самая большая анаконда почувствует себя рядом жалким дождевым червяком. И ко всем прочим ужасам, антрацитовый аспид ещё и ядовит. Не настолько, конечно, как чёрная мамба, но где-то близко. В любом случае хватит за глаза обоим. И всаднику, и скакуну. Штопор, подхлёстываемый страхом, со всей доступной прытью взбирался на склон. Эдик оглянулся и чуть не выпал из седла – ему удалось рассмотреть всю чудовищную мощь монстра, который их жаждал сожрать. Рука рефлекторно нащупала секиру.

Впрочем, от этой идеи он тут же отказался. Как от несостоятельной. Оружие парня выглядит настолько смехотворным, по сравнению с гигантской змеюкой, что думать даже о причинении минимального ущерба не приходилось. Разве что зубки слегка затупить получится, незадолго до героической, но скоропостижной и мучительной гибели. Единственный шанс – применение боевых заклинаний.

Вот уже и вершина горы. Дальше бежать некуда. Разве что спуститься по противоположному склону. Но задача изначально стояла другая. Ведь Эдик не бегать сюда ехал несколько часов, а совсем наоборот. Обнаружить и прибить гада при обнаружении. Кто же мог предположить, что монстр окажется настолько огромен и страшен.

Эдик спешился, но при этом оступился и чуть не грянулся навстречу зубам кровожадного чудовища. А ползучая тварь продолжала сокращать расстояние. Медленно и неостановимо, словно взбесившаяся транспортёрная лента. Не прекращающееся текучее движение рептилии начало откровенно выводить из себя. Эдик шарахнул вниз гигантским файерболом. Огненный шар прокатился вдоль чешуйчатого тела, но тварь от этого, похоже, только взбодрилась. Во всяком случае, её движения заметно ускорились.

– Твою же мать! – парень прикусил губу от досады, – как я мог забыть, что на него огненная стихия не действует.

Аспид тем временем сворачивался в кольца, подтягивая к себе хвост. Эдик чуть-чуть замешкался с заклинанием, и змеюка прыгнула. Не в буквальном смысле, хотя чёрт его знает, как она это проделала. В деталях рассмотреть не удалось. Гадина развернулась, словно пружина, вытягиваясь во всю свою немаленькую длину. Гигантские челюсти распахнулись, выбрасывая ядовитые клыки. Твари немного не хватило, чтобы кого-то из них зацепить. Ни времени, ни расстояния. Её накрыл Каменный Дождь.

Эдик со страху перестарался и калибр летящих камней получился крупным, как никогда, до этого. Аспид оглушительно зашипел, но тут же заткнулся. Несколько булыжников подряд влетели в разверзнутую пасть. Монстр сделал глотательное движение, судорожно дёрнулся и плотный поток низвергающихся камней утащил его вниз. К тропе, где всё и началось. Последний валун упал на верхушку огромного кургана и стало тихо.

Спускаться Эдику пришлось самостоятельно. Штопор зарекомендовал себя умным питомцем, и именно поэтому наотрез отказался приближаться к поверженному змею. Категорически. Он даже задом повернулся к хозяину, для большей наглядности принятого решения. Уговоры не помогли, и Эдик полез вниз, одновременно матерясь и поражаясь, как мархур находит точку опоры, на кажущейся абсолютно гладкой скале. Валенки оказались не самой подходящей обувью, чтобы заниматься экстремальным альпинизмом, и последние метры пришлось преодолевать кубарем.

Хаотичное перемещение закончилось у основания рукотворной насыпи, и парень смог встать и облегчённо выдохнуть. Попрыгал, отряхиваясь от снега, заодно понял, что ничего не сломал. Ну, вроде, можно себе зачесть ещё одну победу. Был бы у Штопора фюзеляж, то эта звёздочка была бы самая большая, на сегодняшний день. Приятные мысли ещё носились в голове, когда мархур сначала зафыркал, а потом и заорал дурным голосом. Победу оказалось праздновать рано.

Валуны дрогнули, и курган словно взорвался изнутри. Увесистый булыжник пушечным ядром ударил Эдика в грудь, отбрасывая его на несколько метров. А следом метнулась треугольная голова аспида. В крови, побитая, со сломанным правым клыком, но всё так же опасная, смертоносная и невероятно мощная.

Избыток мощи и помешал монстру поставить точку в единоборстве. Рывок твари нарушил хрупкое равновесие и курган осыпался. Тяжёлые камни вновь завалили аспида, прижав его к земле. Чудовищу чуть больше метра не смогло преодолеть до намеченной жертвы. Могучее тело дёргалось под грудой камней, пытаясь освободиться из ловушки. Аспид шипел, то распахивая, то схлопывая челюсти, и разбрызгивал яд из обломанного зуба. Безжалостные глаза сверлили человека холодным взглядом.

А Эдик стоял согнувшись на одном колене и пытался восстановить дыхание. Подняться на ноги у него не получалось. Удар был очень сильным. Если бы не зимняя одежда, то грудину он точно сломал. И почти все рёбра. Пока же предварительный прогноз – сильный ушиб грудной клетки. Но вдохнуть всё равно не получается. От недостатка кислорода стала кружиться голова, приступ паники только усугубил ситуацию.

Монстр с каждым рывком выигрывал пару сантиметров, а Эдик вот-вот потеряет сознание. Поле зрения уже заволокли чёрные пятна с радужной окантовкой. Похоже, это конец. Перед глазами мелькнул здоровенный топор, но помутившийся разум воспринимал уже внешние раздражители, словно продукт наркотической галлюцинации. Лишь только отметил, что и во второй портал какая-то тварь пролезла.

Тяжёлый обух топора впился массивным клювом в левый глаз. Существо зашипело пробитой трубой теплотрассы в разгар отопительного периода. Топор на секунду пропал из виду и тут же вернулся, впиваясь в мозг аспида через правую глазницу. Шипение сменилось пронзительным верещаньем, и тут же раздались характерные звуки. Кто-то, с задорным хаканьем, самозабвенно рубил монстру голову. Ошибиться трудно, потому что в этом случае вариантов немного. Или голову, или хвост.

На третьем ударе аспид затих, а ещё через пять замолчал и владелец топора. Только и было слышно, как Эдик с натужным сипением втягивает в себя живительный воздух. Зрение ещё не вернулось, но было ужасно любопытно посмотреть, кто же это отважился схлестнуться со взрослой особью антрацитового аспида по собственной воле. Сознание сориентировалось на размеры оружия и нарисовало образ гиганта двух с половиной метров ростом, увитого не в меру гипертрофированными мышцами. Этакий Конан-варвар в полтора Арнольда Шварценеггера в период его расцвета.

  Как-то интуиция сегодня парня подводит. В глазах наконец-то посветлело, и Эдик опешил от увиденного. Даже проморгался для полной уверенности, что он не бредит. И за мочку уха себя ущипнул. Но полной уверенности всё-таки не было. Настолько реальность отличалась от представленной картинки.

Перед ним, опираясь на гигантский топор, стояла молодая блондинка не выше ста шестидесяти сантиметров ростом. С потрясающей фигурой и очень, очень симпатичная. Мужские гормоны выплеснулись в кровоток, помогая парню справиться со слабостью и подняться на ноги. Отвести глаз от красавицы не было сил.

Лицо овальное с правильными пропорциями. Немного скуластое, но это её абсолютно не портило.  Густые волосы собраны в толстую, до плеч косу, но виски в то же время выбриты. Высокий лоб, аккуратные изгибы бровей, пронзительный взгляд больших изумрудных глаз. Точёный носик и пухлые губки. Эдик завис перегруженным персональным компьютером, впитывая образ потрясающей воображение незнакомки. Улыбка девушки настолько милая, что если, если…

Если бы она вообще улыбалась. А пока выражение её лица скорее было насмешливо-изучающим. Эдик немного опомнился и взял себя в руки. Он отвесил церемонный поклон, изо всех сил пытаясь не показать, насколько это для него болезненно.

– Разрешите рекомендоваться, моё имя лорд Эддард, владетель Альдеррийский, – вежливо представился парень, – вы спасли мою жизнь, и я теперь ваш должник.

Ну в самом деле. Не Эдуардом Викторовичем Мельницким же представляться. Да и желание покрасоваться перед понравившейся девушкой сыграла не последнюю роль. Хотя наблюдать за процессом было потешно. Словно по неведомой случайности в одном месте оказался ночной сторож не до конца разрушенной металлобазы и супермодель или знаменитая актриса в сценическом наряде. Растрёпанный мужик в ватных штанах, побитых молью валенках и тулупе с заплатками и ухоженная молодая леди, затянутая в  меха и кожу. Северный ветер и бушующий поток. Лёд и пламень. И ни одно сравнение Эдику не подходит. Он сейчас больше кусок свалявшейся пакли напоминал. Уж по внутренним ощущениям – точно.

Кстати, зимняя одежда его и на этот раз выручила. Здоровому, молодому организму наблюдать с близкого расстояния за женскими формами противопоказано из медицинских соображений. Тем более после длительного воздержания. Плюс ко всему одежда воинственной незнакомки подчёркивала достоинства фигуры, больше открывая её соблазнительное тело,чем скрывая. Тонкая талия, круглая попа, высокая грудь третьего размера… Эдик сцепил зубы, чтобы случайно не пустить слюни. Одним словом, его желания со страшной силой лезли из штанов, и по летнему времени он по-любому бы оконфузился. А так, только пола полушубка оттопырилась немного, и всё.

От внимания девушки, впрочем, и это не ускользнуло. Она просто виду не подала. Лишь правая бровь приподнялась немного, и уголок рта дёрнулся в скрытой улыбке. В глубине зелёных глаз прыгали бесенята. Она демонстративно осмотрела Эдика, перевела взгляд на козла, так и не спустившегося с горы, и снова повернулась к собеседнику.

– Лорд, – насмешливо протянула она со странным акцентом, – надо же, первый встречный здесь и сразу лорд. Правда, в валенках и верхом на козле, но, наверное, мир такой говённый. А какой мир, такие и лорды.

А характер-то у девки стервозным оказался. Эдик разозлился. И на девушку, и на себя, и на глупую ситуацию, в которую он попал поневоле. Злость немного нормализовала гормональный фон и вернула возможность рассуждать здравомысляще. Мозг вырвался из пелены любовных грёз и связал вчерашние проявления порталов, аспида и девушку. Память даже напрягать не пришлось. Дева битвы, фурия, вот с кем сейчас получилось познакомиться. Татуировок только нет. И язык местный знает не пойми откуда. Но логично предположить, что если Эдик освоил язык, то и в других мирах это могут повторить.

Ладно. Хоть подобные создания и входят в бестиарий портальных тварей, но она ему жизнь всё-таки спасла. Да и не уверен Эдик был, что справится с Девой битвы, если дело дойдёт до этого. Хотя почему нет? Можно попробовать. Надпочечники оживились, выдавая свежие порции адреналина. Кровь забурлила, боль куда-то делась, организм приводил себя в порядок перед схваткой. С девушкой больше не хотелось знакомиться, её хотелось отлупить. Прямо по замечательно-круглой заднице. Он поднял шапку, стряхнул с неё снег и нахлобучил на голову.

– Знаешь что, красивая, – тон Эдика на этот раз был очень далёк от учтивого, – в валенках я хожу или совсем босиком, это моё личное дело. И не тебе совать нос в мои дела. И тот факт, что ты меня спасла от зубов аспида, сути вопроса не меняет. Мой дом открыт для тебя и от своих слов я не отказываюсь, но если ты хочешь чего-то другого…

На последних словах в его голосе уже скрежетал металл, энергия стихий только что не искрила вокруг него. Эдик сжал кулаки, машинально перенёс вес на левую ногу, словно готовясь нанести удар, и тропу ощутимо тряхнуло. Воительница даже позы не поменяла, но в её глазах промелькнул интерес. Эдик немного остыл и продолжал уже более спокойным голосом. На симпатичных девушек нельзя долго злиться.

– Мой замок в той стороне, – он указал рукой направление, – или можешь со мной в деревню поехать, тут недалеко. Отдохнёшь, обогреешься. Уж больно у тебя одёжка не по сезону.

– Я пока осмотрюсь тут, – отказалась она от предложения и слегка ехидно добавила, – если вы не против, ваша светлость.

– Дело твоё, – равнодушно пожал плечами Эдик, подозвал Штопора и попрощался, – пока.

Человеку лучше не помогать, если он этого не желает. Обидно, конечно, что вариант познакомиться оказался бесперспективным, но куда деваться. Насильно мил не будешь. Поэтому нужно выкинуть её из головы и списать нежные чувства на разгулявшиеся гормоны. Парень на остатках адреналина вскочил в седло.

Девушка легко крутанула монструозную секиру и забросила её на плечо. После чего горделиво вздёрнула носик и продефилировала мимо Эдика походкой от бедра. Этакая прекрасная фея. Сильная и независимая. А почему с топором? Настроение, наверное, не очень. Парень проводил её взглядом и отправился к спуску в ущелье. Его путь лежал в Батоги. Неожиданный свист заставил Эдика вновь оглянуться.

– Эрика, – крикнула девушка, скрываясь за изгибом тропы, – меня зовут Эрика!

Глава 15

Батоги встретили столбами дыма из печных труб, стуком молотков, визгом пил и деловитым многоголосьем большой стройки. Староста посёлка не стал заигрывать с судьбой и начал возведение ограды, как только вернулся из замка. По периметру предполагаемой изгороди развели костры, чтобы промёрзшая земля оттаяла. И уже успели установить столбы для главных ворот. Судя по кучам бутового камня и телегам, периодически подвозящие новые партии этого строительного материала, стену здесь решили возвести из самого распространённого сырья. Горы от Батогов были буквально в шаговой доступности, и грех этим не пользоваться. Технология так и вовсе простая – каркас из брёвен и досок, куда внутрь засыпаются камни. Не бог весть что, но условиям поставленной задачи соответствовало на все сто процентов.

Правда, на подъезде к деревне, чуть недоразумение не приключилось. Несколько дюжих мужиков схватились за топоры, едва заметили приближающегося всадника. Но подоспевший Тэкито мигом всё разрулил. Землякам объяснил кто есть, кто, а перед Эдиком потом долго извинялся. А тот и не оскорбился ни разу. Гневаться на крестьян за проявленную бдительность глупо, а в лицо нового владетеля в этой деревне никто не знал. Так что всё в порядке вещей. Люди быстро успокоились, потратили некоторое время на поклоны и вскоре вернулись к работе. А Эдик поехал дальше в деревню.

Рядом семенил здешний староста, рассказывая, что здесь и как. Впрочем, ничего нового для себя Эдик не открыл. Батоги мало чем отличались от Троеполья. Типовое решение, так сказать. На центральной площади уже стояла пузатая бочка, солома в тюках и дрова, сложенные в поленницу. Два крестьянина заканчивали сооружать навес. Эдик мимоходом заглянул в бочку. Пустая. Хорошо, что сообразили. Кусок льда, в который превратится вода по зимнему времени, бесполезен. Только добротную тару размораживать. Но всё равно. Исполнительность на максимальном уровне. И это похвально. Староста Батогов только что набрал несколько плюсов в глазах своего нового лорда.

Слегка удивило, что местные жители не стали делать из приезда владетеля цирка с конями. Обычно охочие до свежих впечатлений селяне сразу образуют толпу зевак. А здесь, вроде такое знаменательное событие, и нет никого. Любопытство, конечно, никуда не делось, просто удовлетворяли его в Батогах ненавязчиво. Как-то деликатно даже. Взгляд через плечо, дрогнувшая в окне занавеска, мальчишка, выглянувший из угла. Сразу и не заметишь, что тобой пристально интересуются. Тоже, кстати, в плюс пошло. Уже всему посёлку.

– Тэкито, там, сразу на выходе из ущелья, змеюка здоровая лежит, – Эдик махнул рукой в сторону гор. – Ты пошли кого-нибудь, пусть посмотрят. Может, шкуру снимут или ещё чего придумают. И голову надо забрать и прибить над воротами. Только скажи, чтоб аккуратнее, зубы у неё ядовитые.

Эдик, если честно, и сам толком не знал, что с тушей аспида делать. Но бросать было жалко, поэтому и распорядился, понадеявшись на крестьянскую смекалку и домовитость. Только насчёт головы было осознанное решение. Абсолютно практического применения, без капли бахвальства и хвастовства. Парень здраво предположил, что любой три раза подумает, прежде чем связываться с людьми, над воротами которых висит такая жуть. Да и от хищников должно помогать первое время, пока запах не выветрится.

– Не желаете горячего медового взвара с дороги? – гостеприимно предложил Тэкито. – Обогреетесь, покушаете чего-нито. У нас в батогах взвар знатный. Уважьте, ваша милость!

Нет, спасибо, – мягко отказался Эдик. – Домой поеду.

Дома действительно всегда лучше. А замок уже воспринимался именно так. Кроме того, и усталость навалилась, и боль в груди острее стала. Так что быстрее домой. Там и отдохнёт, и поест, и согреется. На этом и попрощались. Правда, пришлось ещё немного проехаться верхом до ближайшего перелеска. Не хотелось шокировать крестьян внезапным исчезновением. Он активировал Камень Мгновенного Перемещения, только когда деревья надёжно укрыли его от досужих взглядов.

На этот раз что-то пошло не так. Вместо того чтобы очутиться во внутреннем дворе замка, Эдик переместился на развилку дорог в лесу. Причина такого казуса была не совсем понятна, да и разбираться не очень хотелось. До ворот, можно сказать – рукой подать, полкилометра всего, так что ничего страшного. Прогулка не повредит. Тем более, верхом, а не на своих двоих.

Хотя лучше было бы не промахиваться, так как чувствовал себя парень очень не хорошо. Боль уже разлилась по всей грудной клетке, вспыхивая ярче при каждом вдохе. Ноги задеревенели, задница затекла, хотелось лечь и умереть. А ещё пятьсот метров впереди. Сейчас бы Штопора в галоп пустить, но сил уже нет. Тряска выбьет последнюю душу. Мархур, словно понимая состояние хозяина, двигался насколько возможно плавно. Ничего, он потерпит. Вот и стена замка показалась.

– Ну наконец-то, – с облегчением выдохнул Эдик, – добрался.

Окрик, раздавшийся со стены, предупредил привратника, и тот поспешил открыть ворота. Остатков силы воли хватило только на то, чтобы спрыгнуть с седла и доковылять до дверей. Подоспевший кузнец подхватил Штопора под уздцы и повёл его в конюшню. Кормить, поить и обихаживать. Даже вопросами решил не докучать, лишь оглядел внимательно и неодобрительно покачал головой. Эдик ввалился в замок и оказался в руках причитающей кастелянши.

– Да что же это такое? Разве так можно, господин Эддард, настолько отлучаться из дома, да ещё одному. Вы бы хоть Бласса с собой взяли, всё помощь, – Нилда сноровисто избавляла парня от верхней одежды. – А уж я, как волновалась!

Треух с полушубком полетели на пол, а Нилда принялась крутить молодого человека, осматривая его на предмет повреждений. Неосторожное движение пришлось на грудину, и Эдик заскрипел зубами от боли.

– Нилда, успокойся, – попытался он улизнуть от назойливой заботы.

Впрочем, безуспешно. Женщина и не подумала слушаться. В её мощных руках Эдик чувствовал себя малым ребёнком. В другое время он бы решительнее воспротивился, но сейчас не хотелось. Да и сил уже не было. Нилда стянула с него свитер через голову.

– Ох, ты, батюшки мои! – воскликнула она, прижимая ладонь к губам.

В вырезе нательной рубахи виднелся багровый кровоподтёк во всю грудную клетку. Смотреть на такое Нилде оказалось противопоказано. Она тут же превратилась из кудахтающей наседки в стремительный торнадо. Эдика словно ураган подхватил и потащил вверх по лестнице, ведущей к его покоям. Поняв, что кастеляншу не остановить, парень решил покориться воле стихии. Следил, только чтобы о стены не сильно биться в процессе стремительного восхождения.

Очутиться в своей постели оказалось верхом блаженства, хоть его и бросили туда, как куль с мукой.  Очень вовремя. Потому что начали появляться мысли, что лучше ещё раз столкнуться с антрацитовым аспидом, чем оказаться один на один с заботливой Нилдой. А та сновала по комнате и всё не могла успокоиться. То подушку взобьёт, то одеяло поправит, до дров в камин подкинет.

– Скажи, чтобы вина принесли, – попросил Эдик, – и не беспокойся, ты так. Ничего страшного не произошло. Мне просто отлежаться нужно.

Похоже, что убедить не получилось. Кастелянша немного сбавила темпы, но беспокойство из глаз никуда не делось. Она ещё раз пошурудила кочергой в камине и убежала на кухню, а вскоре в комнату скользнула Идоя. С бутылкой вина и бокалом. И такой же тенью удалилась. Хоть и было видно, что молодая женщина не прочь остаться. Но нет. Ему никогда формат плюс-сайз не нравился. А после встречи с Эрикой и вовсе ни о ком другом думать не хотелось.

Парень одобрительно крякнул, посмотрев на бутылку. Варнийское. То, что доктор прописал. Это вино Эдик ещё в первый день, как здесь очутился, распробовал. Он налил полный бокал, выпил практически залпом, снова налил. Теперь можно и посмаковать. При отсутствии медикаментов отлично заменит обезболивающие средства. Проверено.

Голодный желудок и не подумал оказать сопротивление алкоголю. В голове зашумело на половине второго бокала. А третий Эдик так и не допил до конца. Сморило. Как вошла Нилда с подносом, заставленными парящими горячей едой тарелками, он уже не слышал. Тётка хоть и была недовольна, что хозяин не поел горячего, но будить Эдика не стала. Только бокал недопитый забрала из пальцев и устроила парня поудобнее. Так он и проспал до самого утра.

Спал бы ещё, да не дали. Громко хлопнувшая дверь вырвала парня из цепких объятий Морфея. Что-то увесисто бухнулось на стол. Звякнула посуда, оставленная с вечера.

– Просыпайся, лежебока! – раздался сварливый голос тётушки Дрины. – Хватит разлёживаться.

Эдик с трудом разлепил веки, одновременно пытаясь понять, откуда здесь взялась троепольская целительница. Объяснение было несложным. Нилда опять постаралась. После того как хозяин заснул, она накрутила хвоста Блассу, и тому пришлось в темпе вальса скакать в деревню. А потом полночи сопровождать повозку, в которой ехала знахарка, к замку. Так выглядит скорая медицинская помощь в отсутствие телефонной связи, автомобилей и двигателя внуреннего сгорания.

– Показывай, что там с тобой случилось, – приказала лекарка безоговорочным тоном, вытаскивая из сумки снадобья и раскладывая их на столе.

Тётушка Дрина себе не изменяет. Такая же резкая и грубая, как и в первую встречу. Эдик сел в постели, спустив обе ноги на пол, и послушно задрал рубаху. Гематома за ночь расплылась ещё шире и приобрела багрово-чёрный оттенок. Ночной отдых, усиленный действием алкоголя, притупил острую боль, оставив лишь её отголоски. Уже достижение.

– Криков-то было. А на деле обычный синяк. Стоило из-за этого гонять старую женщину, – презрительно оттопырила нижнюю губу целительница. – Знала бы – не поехала. Рёбра хоть не сломал?

Эдик хотел было возразить, что он её вовсе не звал и подобной отповеди не заслуживает, но не успел. Крепкие ладони знахарки уже сдавили его грудную клетку. Сначала с боков, а потом от грудины к позвоночнику. Что-то явственно хрустнуло. Эдик ойкнул.

– Сломал, – удовлетворённо кивнула тётушка Дрина, – и даже два. С правой стороны. Будем лечить.

Целительница зачерпнула в ладонь густой мази, напоминающее по цвету и консистенции перетопленное свиное сало, и стала втирать в гематому, бормоча себе под нос какие-то слова.

Если бы парня спрашивали, то он с удовольствием отказался от такого лечения. Оно за тысячу лет не менялось. Эка невидаль – сломанные рёбра. Холод, голод и покой, вот и все процедуры, известные испокон веков. Голод в этом случае не работает, просто к слову пришлось. Хоть лечи, хоть не лечи, а через месяц сами срастутся. Можно ещё тугое бинтование применить, но это вопрос факультативный и индивидуальный.

– Ааа, зараза! – не удержал крик боли Эдик.

– Терпи молча! Или не мужик? – тут же откликнулась знахарка.

Вот как она это делает. Ведь и взаправду лечит тётка. Эдик – это не с чужих слов знал – на своей шкуре довелось испытать. От её методов хочется волком выть и на стену лезть. Но вот вроде полегчало. Эдик облегчённо вздохнул. Боль, поначалу сделавшаяся нестерпимой, потихоньку сошла на нет, а затем и пропала вовсе. И не только в месте ушиба, но и в переломанных рёбрах.