скачать книгу бесплатно
– Как бы у этого мистера Икс не оказалось соратников в ваших рядах, – говорит Злобин, – понимаете, о чём я говорю? А то все вроде спокойны и расслаблены, а может, среди них вражьи агенты рыскают.
Резон в этих словах, разумеется, есть. Поэтому решаем, что Толик проинструктирует своих «лейтенантов» из тех, кому неукоснительно доверяет.
– А этот гусь… – размышляю я. – Интересно, остался он на дежурстве? С одной стороны, зачем ему уходить и навлекать на себя подозрения, правда? Он же думает, что Наталью похитили, значит она его уже не выдаст, а из всех нас она единственная, кто может его опознать.
– Значит, – предлагает Толян, – нужно его взять врасплох. Пусть думает, что план сработал и спокойно завершает своё дежурство.
– А, с другой стороны, наверное, что-то может заподозрить, – хмурюсь я, – ведь странно же, жениха с невестой нет, а праздник не кончается, правда? Тем более, он, скорее всего уже знает, что мы отправились в погоню. Допросить его несомненно нужно. И чем раньше, тем лучше, да вот только не спугнуть бы…
Мы возвращаемся. Толян связывается с тем, кому доверяет и даёт распоряжения. Приезжаем мы тихонечко, без помпы. Выходим из машины и… сразу сталкиваемся с этим чуваком.
Он естественно моментально всё понимает и даже не пытается дёргаться. Его берут в кольцо и отводят в сторонку. Пакуют в тачку и увозят.
– Странный человек, – удивляется Злобин. – Не понимает, что ситуация могла измениться, вы могли догнать похитителей, могли договориться, в конце концов, да мало ли что ещё.
– Ничего, – кивает Толян, подозрительно осматривая остальных гвардейцев. – Разберёмся.
Проблема, тем не менее, обрисовывается во всей неприкрытой остроте. Вопрос надёжности нужно как-то решать. А как? Создавать аппарат из психологов? Но это глупость, мне кажется… В общем не знаю. Ладно, подумаем потом. Мы возвращаемся к гостям, чтобы продолжить веселье. Но пистолет на всякий случай за пояс я запихиваю.
Перед тем, как появиться на лужайке, мы заходим в туалет и пытаемся привести себя в порядок. Причесон у меня действительно огонь. Так что, глянув в зеркало я и сам начинаю ржать, как недавно мои друзья и близкие. Наташка с помощью воды и ладошек кое-как создаёт видимость нормальности и только после этого мы идём на праздник.
Гости уже в хорошей кондиции и наше прибытие замечают далеко не все.
– Знаешь, я неслабо так проголодался, – качаю я головой. – А шашлык мы, кажется, пропустили.
– Ну где вы были?! – набрасывается на нас Галина. – Вас больше часа не было.
Я думал, прошла целая вечность, а тут немного больше часа…
– Галя, прости, – пожимаю я плечами. – Работа настигает даже в такие дни. Пришлось немного повкалывать.
– По тебе видно, – качает она головой. – Выглядишь так, будто вагоны разгружал. Вот молодость, не могут ночи дождаться. Смотрите, никуда не исчезайте скоро фейерверк.
Наташка держится неплохо, пытается, по крайней мере.
– Я же знала, за кого выхожу, – шепчет она мне на ухо, когда мы танцуем под Антонова. – Ты ведь меня предупреждал, отговаривал. Даже игнорировать пытался.
– Ну, когда это было, – пожимаю я плечами.
– Зато нам нескучно, – кладёт она голову мне на плечо.
Её бьёт дрожь, отходняк. Я прижимаю её к себе и ласково глажу по открытой спине. Уже темно, над нами звёздное небо, звучит музыка, поют крутые певцы, мигают разноцветные огни, официанты носят еду.
– Как здорово, – шепчу я, – что ты согласилась.
– Ты тоже, – несколько раз кивает Наташка. – Спасибо тебе… муж…
Праздник идёт к своей вершине, к кульминации. Сейчас ещё парочка поздравлений, тостов, а потом фейерверк и можно будет ехать в гостиницу, в наш люкс. Для нас это уже спад, честно говоря. Такого катарсиса, какой мы пережили на борту авиалайнера уже не будет. Там ведь и фейерверк, и салют и акробатические номера были.
Я всё-таки добываю себе шашлык и остервенело раздираю его зубами. Мягкий, сочный, сумасшедше вкусный.
– Егор, Наташа, – подходят Мурашкины. – Спасибо огромное за приглашение, и за гостиницу, да вообще за всё. Потрясающий праздник. Это что-то невероятное. Вы такие замечательные и вообще, здесь столько интереснейших людей собралось. Сразу видно, что и вы люди необыкновенные.
– И вам большое спасибо, – улыбаюсь я. – Вы что, уже собираетесь?
– Ну, да, у нас же деточка, ей спать давно пора.
– Я взрослая! – строго говорит маленькая Наташка и разводит руками. – Мне не надо рано спать! Это дискриминация! Говорю вам, я не ребёнок!
Все смеются. Я тоже. Мне даже смешнее, чем остальным.
– Ха-ха-ха, как смешно! – злится она и показывает язык.
– Мы с вами в одной гостинице сегодня ночуем, – говорю я. – Завтра ещё повстречаемся. Мы утром уедем, но, может быть на завтраке увидимся.
– Да-да, обязательно! – соглашаются они. – И вообще, мы хотим сказать, что будем очень рады видеть вас у себя в гостях, в Минске. Обязательно приезжайте.
– Спасибо, – киваю я, – думаю выберемся как-нибудь. А ты, Наталья, думаю сегодня сказала далеко не всё, что нам хотелось бы услышать.
Кроме нас, никто, кажется, не понимает, что именно я имею в виду и не обращают на эти слова внимания. Действительно, почему не предупредила? Историю бы это не изменило, а мы не рисковали бы своими жизнями…
Придётся, действительно, как-нибудь завалиться в Минск и потребовать ответы на кое-какие возникшие вопросы, а то ишь ты, Масленица…
Толик выделяет машину, и Мурашкины убывают. А после фейерверка, очень красивого, конечно, но не сравнимого с тем, к чему привыкли мы, жители следующего тысячелетия, мы с Наташкой тоже уезжаем.
– Ох, как я устала! – выдыхает моя жена, как была падая на кровать.
– Ты что, как устала? – хмурюсь я. – Нам ещё всю ночь не спать!
– Что?! – восклицает она. – Прямо всю ночь? Я думала, ты после акробатических этюдов в воздухе пошевелиться не сможешь, а ты…
– Не знаю, о чём ты говоришь, – ухмыляюсь я, – но я имею в виду подарки. Ты видишь, сколько у нас подарков? Их же разобрать надо, посчитать. Так что до утра не управимся.
Она смеётся и хлопает по кровати рядом с собой.
– Иди сюда, муж, полежи рядом со своей жёнушкой. Надеюсь, больше нас сегодня уже никто не побеспокоит.
– Нет, это уже точно. Вокруг нас три периметра охраны. Мышь не проскочит, клопик не проползёт.
– Кто?! Клопик?!
– Не бойся ты, говорю же, не проползёт. Ты вон в воздухе бандита обезвредила, а маленького клопика…
Я не успеваю договорить, потому что в этот момент раздаётся стук в дверь. Мы молча, как по команде поворачиваем головы друг к другу.
– Егор, Наташа, откройте! Я знаю, вы там просто валяетесь. Мне сказать надо. Это я, Наталья Николаевна…
Клопик, может, и не проскочит, а вот Мурашка – запросто…
2. Безобразие сплошное…
Наташка выглядит недоумённо. Что это за Наталья Николаевна? Да ещё и с детским голосом…
– Это Мурашкина, – говорю я. – Та, что с родителями. Из Минска.
– А-а-а, – удивлённо тянет она. – А что она хочет так поздно?
– Я не знаю, – пожимаю я плечами. – Сейчас выясним.
Поднимаюсь с кровати и подхожу к двери.
– Заходи, Наталья Николаевна. Родители тебя не потеряют?
– Не, они пошли в бар догоняться. Думают, что я сплю. Устала, вымоталась за день, а теперь вот сплю без задних ног.
Наташка смотрит на маленькую Наташку с нескрываемым интересом.
– Ну, давай, проходи, – усмехаюсь я, – чувствуй себя как дома.
– А ты разве не вымоталась и не устала за день? – интересуется моя законная супруга у юной гостьи.
– Устала, конечно. Я ведь ребёнок, растущий организм и всё такое. Так что да, вымоталась, но не настолько, чтобы быть не в состоянии подняться с постели и прийти в ваш номер-люкс.
Она обходит наши хоромы, с интересом всё осматривая.
– Классный балкон, я выйду, посмотрю?
– Ну, давай, – киваю я.
– О! – несётся восторженное восклицание. – Чудесно! Вид на море. А какой воздух! Какая ночь! Идите сюда. Успеете ещё намиловаться.
– Тебе точно восемь лет? – подозрительно спрашивает Наташка, когда мы выходим на террасу.
Ночь действительно прекрасна. Опьяняющий тёплый ветерок, напоен запахами моря и трав. Шорох птиц, мириады звёзд и яркая луна приводят мысли в лёгкое смятение, а разлитые в воздухе нега, упоение, счастье и томление заставляют сладко сжиматься сердце. Не проваливаться в бездну, как от крика «невесту украли», не вырываться из груди, как если бы ты сорвался с крыла самолёта, а тихо млеть и постанывать от наконец-то накатившего безмерного счастья.
– Нет, я вообще-то старушка в теле ребёнка, – смеётся Мурашкина. – Смотрите, какая лунная дорожка, вон там, в далеке!
– Ладно, – говорю я, пойдёмте внутрь, чтобы не кричать на всю округу.
Мы заходим в комнату. Я достаю из холодильника бутылку шампанского и снимаю фольгу.
– Будешь?
– Ты чего, Егор, – шикает на меня жена. – Она же совсем маленькая.
– Ну, вроде не совсем, – усмехаюсь я. – Маленькая, ты чего нас не предупредила заранее?
– Я бы с удовольствием, – грустно вздыхает Мурашка. – Но физический возраст со счетов сбрасывать не следует. Так что пейте сами, а я со стороны полюбуюсь. А икорка есть? Как мы любили, а?
– Рыбкина сдвигает брови и бросает недоумённые взгляды то на меня, то на нашу гостью.
– А как бы я предупредила? – пожимает Мурашкина плечиками.
– Скажи, что возможности не было, да?
– Возможность я бы нашла, но просто… Просто на моей памяти не было ничего такого. Никакого похищения, никакой погони и счастливого спасения. Ну, то есть всё было абсолютно ровно и спокойно.
Здрасте… Как это…
– Может… – хмурюсь я, – ты просто запамятовала? Годков-то тебе вона скока.
– Брагин, ну ты не смеши мои седины! Разве женщина может забыть день своей свадьбы? Даже если у неё их было несколько и то…
– Так! – восклицаю я. – Что значит несколько?
– А-а-а, – с нотками триумфа отвечает она. – Заволновался? Не бойся, это я так для примера, можно сказать, добавила. Для эффекта.
– Хороший эффект, нечего сказать, – киваю я. – Сознавайся, сколько у тебя свадеб было?!
– Да ну тебя, тебе всё хиханьки да хаханьки, а ведь это же просто пипец!
– Так! – не выдерживает моя Наташка. – Говорите, что здесь происходит!
– Покажи ей, – киваю я Мурашке.
– Смотри, – кивает та, и показывает локоток с маленьким шрамиком, похожим на птичку.
Наташка обхватывает детскую ручонку и внимательно изучает.
– Совсем свежий, – задумчиво говорит она, а потом, чуть отстранившись внимательно рассматривает своего маленького доппельгангера или альтер эго… – Но ты на меня не похожа. Вы намекаете, что…
Наташка поворачивается ко мне и пытливо всматривается в моё лицо.
– Этот ребёнок, – говорю я, – не намекает, а говорит прямым текстом, что она это ты, переброшенная в детское тело из девяносточетырёхлетней бабули.
– Это не такой уж большой возраст, чтобы именоваться бабулей, к вашему сведению. Подробности я вам сообщать не буду, но имейте в виду.
– То есть ты там молодухой была что ли? – усмехаюсь я.
– Ну, типа.
– А кто там сейчас президент?
– Без комментариев, – качает она головой с хитрой улыбкой.
– Если без комментариев, – говорю я, – то нафига ты тогда пришла? Чтобы что?
– Егор, ну зачем ты так! – восклицает Рыбкина.
