Горящая крыша

– С чем? – непонимающе спросил Алексей.

– С тем, что шестилетний парнишка виноват в собственном изнасиловании? – прокричал я вопрос, сняв пистолет с предохранителя.

– Нет конечно.

– Ага. Значит ты признаешься в своем желании меня убить?

– Я… – не нашел нужных слов Алексей.

– Расценю это за положительный ответ. – сказал я и пустил пулю меж его глаз.

«Какого хрена ты наделал?»

Черт. Как же на душе и вокруг сразу спокойно стало. Так тихо, даже не отвлекают отдаленные крики Алины. Если бы я раньше знал, что убийство другого человека принесет такое облегчение, давно с кем-нибудь покончил.

Кстати, Лена попросила позвонить ей, без боязни и неловкостей. Как раз надо будет этим заняться.

Новое начало

И все же я ощущаю себя по-другому. Это уже не чувство облегчения после выстрела. Как мне только пришлось убирать последствие своих дел, весь романтизм пропал моментально: для начала надо было успокоить Алину, а то хрен пойми кого она могла своими криками призвать; затем поднять бездушное тело мертвого Леши, а оно было исполинских объемов, как минимум по ощущениям; затем, еле дотащив тело пару метров, вошел с ним по пояс в воду, стараясь оттолкнуть его ближе к середине реки, чтобы течение отнесло Лешу как можно дальше; потом весь мокрый, с Алиной, переставшей мучится раскаянием по убийце своего парня, под руку стал выбираться наверх; после нескольких падений, обессилев сел и, не вставая минут пять, замерзал под холодным ветром; в конце, посадив Алину на такси, поплелся наконец домой.

Нет, это не чувство облегчение. Я не знаю. Никогда не ощущал себя так раньше. Может быть я стал более полноценным после выстрела. Каким-то целостным. Неужели убийство другого человека дополнило недостающую часть меня? Надо во всем этом разобраться, но позже.

Придя домой, и чутка отогревшись, я, пока еще адреналин не покинул мое тело, в ночи позвонил Лене. Она, не до конца понимая происходящее, сонным голосом сказала подойти завтра вечером к ней домой и поговорить у нее. И перед тем, как закончить разговор, настоятельно рекомендовала мне не звонить ей в такой час.

Теперь, спустя двадцать часов после убийства Алексея, я стою под входной дверью в ее подъезд и не могу идти дальше. Черт, ты вчера человека убил, а сейчас не можешь нажать на домофон и поговорить с девушкой. Просто расслабься и позвони. Ладно.

– Да? – негромким голосом спросила Елена.

– Лена, привет, – ответил я, стараясь сделать голос более спокойным. – Это я, Игорь.

– Ты мог и не представляться, – произнесла она приятным голосом. – Я тебя по голосу узнала. Проходи.

– Игорь, привет, – весело сказала Елена, открывая дверь.

– Ух, как ты быстро открыла. Я же буквально пару секунд назад позвонил.

– Да, я просто около двери была, – произнесла она, слегка ухмыльнувшись. – Не стой столбом, заходи уже. Куртку можешь повесить в прихожей, обувь поставь к остальным парам. И дверь закрой, – бросила через плечо Елена, уходя в глубь квартиры.

Да уж. Хорошо, что мы встречаемся у нее в квартире, а не у меня. Увидев мою любовь к чистоте, она бы быстро ретировалась куда подальше. И я бы понял ее. Она точно любит порядок и чистоту: верхняя одежда аккуратно висит в прихожей, даже моя кожанка картины не портит; обувь стоит ровными рядами, уже правда не с небольшим выступом, возле удобного на взгляд сиденья; пол чистый, даже слегка блестящий, видимо недавно помытый; в комнате ни единого намека на возможность скопления пылинок; стол убран, десятки книг, расположенные на полках, стоят до скрупулезности идентично на зависть даже самым лучшим преподавателям по строевой подготовке; диван, идеально точно примкнутый к стене, на который села Елена и рукой призывала меня присоединиться к ней, выглядел новым, будто бы только из салона. Да, все-таки хорошо было встретиться на ее территории.

– Рассказывай, – проговорила Елена, едва я успел сесть на диван.

– О чем рассказывать?

– О причинах, вынудивших позвонить мне и разбудить прошлой ночью. Или ты всем своим знакомым преспокойно звонишь посреди ночи?

– Извини, я не хотел тебя будить. Просто мне захотелось с кем-то поговорить, и ты первая пришла на ум.

– Я удивлена, – произнесла она без капли удивления. – Не уверена только в хорошем смысле или плохом. С одной стороны, мне приятно быть для кого-то столь близким и необходимым другом, с другой немного странно, что человек, разговаривавший с тобой всего пару раз, стал для тебя столь важным. Настораживает, знаешь ли.

– Возможно это и правда необычно. Я просто хотел поговорить о твоих словах, сказанных во время нашей последней встречи.

– Так, так, – с заинтересованностью произнесла она.

– Ты тогда поддержала меня, сказала, что потом станет легче. – начал я, смотря в понимающие зеленые глаза. – И ты оказалась права. Хоть прошло не так много времени, всего дней десять со смерти Олега, но я уже чувствую себя лучше. Не уверен, правильно это или нет. Как-то быстро все проходит и испаряется на второй план, а затем уходит еще глубже внутрь.

– Здесь нет ничего страшного, – пытаясь меня подбодрить сказала Елена. – Ты не должен себя винить или карать. Ты просто продолжаешь жить дальше, и это совершенно нормально. Я уверена, Олег не желал, чтобы его друзья перестали радоваться жизни после всего случившегося.

– Спасибо за слова утешения, – произнес я. – Извини, конечно. Ты так хорошо в этом разбираешься. У тебя тоже в жизни произошла потеря кого-то близкого? – спросил я и тотчас же осознал неуместность вопроса. – Прости, пожалуйста, я не подумал, – у меня дар извиняться перед ней. – Можешь не отвечать.

– Не извиняйся, – сказала она, опустив взгляд. – Ты прав. Я и правда лишилась близкого человека, – с ощутимой грустью произнесла Елена. – Брата.

– Мне очень жаль, – ну я и дебил. Для чего было ее спрашивать о таком?

– Давай не будем про него говорить. Прошло много времени, и я потихоньку начинаю свыкаться с этой мыслью, – сказала она, а затем переменилась в лице. – Кстати, ты был прав.

– Насчет чего? – удивился я быстрой смене темы.

– Та подруга на самом деле привела меня на вечеринку по просьбе Егора, – сказала она слегка смущенно. – И теперь у меня нет подруги.

– Я не хотел вас ссорить, просто решил сказать тебе правду, – надеюсь я не буду виноват и сейчас.

– Я понимаю и не виню тебя, – хорошо, а то извиняться в очередной раз было бы уже глупо. – Только, теперь я не могу сделать одну вещь, которую намеревалась.

– И что же такое ты не в состоянии сделать?

– А ты не помнишь? – с едва различимым укорением спросила Елена. – На вечеринке, в художественной мастерской, ты меня предостерегал употреблять в первый раз только в присутствии доверенных лиц, а так как единственной подруги я лишилась, мне показалось, ты не будешь против заместить ее. – произнесла она и посмотрела мне прямо в глаза.

– Конечно, я не буду против. Должен сказать, мне льстит входить в доверенный круг твоих друзей, – произнес я, с наигранны самодовольством.

– Можешь сильно не обольщаться, – с милой улыбкой бросила Елена. – Были бы у меня в этом городе еще знакомые, ты бы такой чести не удостоился.

– Буду иметь ввиду, – сказал я, оглядываясь вокруг. – Где пакетик? И у тебя есть бумага, не слишком плотная?

– Не переживай, – сказала она, вставая и направляясь к полкам с книгами, убрав одну из них, достала два косяка. – Я их давно уже скрутила. В интернете на самом деле можно найти множество различных инструкций. Ждала подходящего случая.

– Тогда неси их сюда, – бодро произнес я, беря в руки предложенную мне самодельную сигаретку. – Подходящий случай как раз ждет не дождется.

– Ты где пропала? – крикнул я куда-то в сторону кухни, докуривая вторую самокрутку.

– Не кричи, уже ночь на дворе, а то соседи опять полицию вызовут, – донесся не менее громкий крик из кухни. – Я тут шоколадку не только для себя ищу, но и тебе тоже присматриваю, – сказала она, затем, прибежав весело с кухни, упала на диван, безостановочно улыбаясь.

– Еще раз? Что же ты такого натворила раньше? – спросил я с искренним любопытством.

– Однажды решила посмотреть порно и за делом напрочь забыла про звук, а он был включен на максимум, и девчоночка там старалась полностью показать свою вовлеченность в процесс и кричала во всех тональностях и плоскостях. Соседи подумали на новенькую, мол она бордель здесь завела. Перед полицейскими было неудобно, кстати, – заключила она, внимательно посмотрев на мою реакцию.

Ну ничего себе история.

– Успокойся. Я всего лишь пошутила. На вот шоколадку. Поешь и приходи в себя.

– А, да я так и понял. Смешно, – проговорил я и, небрежно рассмеявшись, взял, протянутую мне, плитку шоколада, уже порядком подтаявшую.

– Ага, так я тебе и поверила. По одному взгляду, можно было увидеть, как ты себе это уже воображаешь. – а что такого? Все в какой-то степени визуалы. – Лучше скажи мне, как все прошло после моего ухода с вечеринки? А то мне как-то не по себе было.

– Ты имеешь ввиду события, развернувшиеся после твоего удара по яйцам Егора? – кажется лет сто уже прошло.

– Да. Он конечно мудак еще тот, но может быть не стоило его бить? – взглянула она с некой виной в глазах.

Неужели ей правда жаль?

– Можешь не переживать по этому поводу. Егорку в тот день нашлось кому пожалеть.

– И кому же? – с большим удивлением воскликнула Елена.

– После нашей неожиданной встречи в мастерской и наблюдения за избиением Егора, у меня оставалось еще одно дело. Я должен был расстаться, на тот момент, со своей девушкой. И, видимо после расставания, на эмоциях или под кайфом она решила пригреть его.

– Это до какой степени надо было довезти девушку, чтобы она даже ничего не соображающая могла подумать о близости с таким человеком? – произнесла Елена, всем видом показывая непонимание. – Стой. – вдруг резко вскликнула она и широко улыбнулась. – Ты же не хочешь сказать, что расстался со своей девушкой из-за меня?

– Ты конечно затмеваешь всех остальных девушек своей красотой, – и самомнением безусловно. – Но я планировал с ней расстаться еще до счастливого момента нашего знакомства.

– Так уж я и затмеваю всех остальных своей красотой? – произнесла она, немного смутившись.

– Кончено затмеваешь, – начал я, смотря ей прямо в глаза. – Твои темные волнистые волосы, ниспадающие на изящные плечи, изумрудные глаза, вечно наполненные любовью к жизни и привлекательным озорством, улыбка манящая и одновременно воодушевляющая на исполнение малейшей твоей прихоти, – произнес я и, увидев еще более смущенную девушку, чем за секунды до этого, в охватившей меня неловкости, развернулся, и уронил взгляд прямо вниз.

Да, что-то меня занесло. Видимо второй косяк был точно лишний.

– Игорь, – пробормотала Елена.

– Да, – произнес я и, не успев полностью обернуться, заметил прильнувшую ко мне Елену, севшую на меня и устремившую свои губы к моим. Агрессивно поцеловав меня, протиснув свой язык в мой рот смело и даже в какой-то мере чуточку бесцеремонно, она начала вводить им по моим зубам, деснам и нёбу.

– Лена, подожди, – произнес я, не зная, как нашедший в себе силы и желание остановить ее. – Ты точно хочешь этого? – Ну я и кретин. У тебя хоть немного мозгов сохранилось или ты их выкурил в конец?

– А ты разве не хочешь?

– Да, нет-нет. Хочу конечно.

– Хорошо, – произнесла она и с новым зарядом агрессии, ни капли, не потеряв в энтузиазме, прильнула к моим губам.

– Гм, – проурчал я, ощутив резкую боль на губах.

– Что случилось? – спросила Елена с раздражением в голосе в следствие очередной остановки. – Ой, – произнесла она, проведя большим пальцем по окровавленной губе, затем облизнула его и улыбнулась. – Если ты у нас такой чувствительный, то давай перейдем к твоим наименее нежным частям тела, – произнесла она, сняв мою футболку, и начиная целовать меня все ниже, ниже и ниже.

Обнадеживающие догадки

Как хорошо найти ту девушку, с которой у вас сложилось полное взаимопонимание. Я впервые по-настоящему чувствую себя не одиноким. Буквально вчера, я пришел к ней после убийства человека, незнающий как дальше поступать и не понимающий даже самого себя. Ну вот, две недели, проведенные с близким человеком, изменили меня, сделали лучше, во что было сложно поверить еще не так давно. Я уже думаю на самом деле бросить продажу наркотиков, взяться за ум, делать реально полезные вещи для общества, а не просто перепродавать траву, рискуя собственной шкурой, и пересчитывать бумажки. Следующий приход к Сергею должен стать последним, возьму немного, напоследок продам и закончу с этим.

Даже не ради себя. Для нее. Она заслуживает встречаться с кем-то более достойным, нежели с обычным местечковым дилером. Хоть она и не говорит об этом, и ни разу меня не упрекнула, что заставляет ценить ее еще сильнее. Но глаза, как только я еду к новому торчку, выдают ее: грустные и беспокойные. Как будто я мог заслужить заботу от нее.

До сих пор не верится. Вот она лежит, тихо посапывая, уткнувшись носом в подушку, прекрасная в своей естественности. Я должен приложить все силы, чтобы стать достойным ее. Иначе, моя жизнь не будет стоить и гроша.

Черт. Я снова опаздываю. Даже сейчас, перестав нуждаться в моей смеси, в следствии какого-то необычайной апатии внутреннего я, все равно умудряюсь раз за разом просыпать.

Насчет внутреннего я, он ведь и правда почти не активизируется. Интересно, он копит силы или то убийство его серьезно подкосило? А может все вместе. В любом случае странновато это все.

– Лена, вставай, – проговорил я, легонько дотрагиваясь до ее открытого плеча. – Мы на учебу опоздаем.

– Хм, – с недовольством оттолкнула она мою руку и продолжила спать дальше. – Дай мне поспать.

– Мы и правда опоздаем, – когда это я стал таким ответственным? Самому страшно. – Вставай.

– Может быть ты и опаздываешь куда-то, но у меня сегодня выходной, – пробубнила Елена в подушку.

– Везет же, – произнес я, с нотками зависти в голосе. – Ладно, отдыхай тогда, – бросил я, затем подошел и поцеловал ее в открытую щеку.

– Ага, повезло, – проговорила она, слегка улыбнувшись поцелую. – А еще больше повезет, когда ты наконец свалишь и дашь мне выспаться, – ворча сказала она, засунув голову под подушку.

– Все, все, не мешаю. Спи сколько хочешь.

– Отлично, – Елена перевернулась на спину, оголив красивые ножки. – И дверь не забудь закрыть! – крикнула она, все еще зарывшись головой под подушкой.

Занимательная картина: дым, выходящий из трубы, выкрашенной под цвет здания, небольшого завода, направляет свои отравляющие бесформенные щупальца в сторону потока воздуха, останавливаясь перед маленькой церквушкой, поставленной подле завода, и растворяясь в отблесках золота. Интересно – это только совпадение, и дым просто-напросто рассеивается, не успев добраться до куполов церкви, или Бог собственноручно, заградив собой, отгоняет отраву от своих земных филиалов? Да, во время пробки какие только мысли на ум не приходят, не правда ли?

«Абсолютно точно. Пробка, наравне с сортиром и скучными лекциями, отлично проявляет себя местом духовного возвышения.»

Ха, ты все-таки вернулся. Жаль. Мне показалось, после выстрела ты ослабел. Почему бы тебе не отправится обратно?

«Я никуда и не уходил. Всего лишь потерял интерес искать общения с человеком, способным на столь хладнокровное убийство»

Да, ладно? Ты вечно меня презирал, но никогда не уставал напомнить мне, какое я дерьмо. А сейчас тебе захотелось одиночества? Что-то я в такую историю не особо верю.

«Твое воображение постоянно рисует нереалистические события. И ты просто не можешь воспринимать действительность с обратной стороны, не прислушиваясь к своей фантазии.»

Говори любую чушь. Можешь даже не останавливаться, потому что я, кажется, понял суть происходящего. Я убил Алексея, и ты пропал, и не только во времени. Твое присутствие ощущается не так, как прежде. Я стал более цельным, нормальным. И ты хочешь сказать, что это не связано с выстрелом?

«Повторюсь, можешь думать о чем угодно. До правды тебе не докопаться.»

А я бы поспорил. Мне кажется, я знаю цепочку своих дальнейших действий. После убийства ты ослабел. И это было заметно. Сам не понимаю, как раньше не смог додуматься до этого, все же на поверхности. Значит, убей я еще двух-трех человек, а может и всего одного, ты ослабнешь до такого состояния, что не сможешь мешать мне жить, отвлекать меня и всячески воздействовать на нервную систему. Одна деталь – скольких я должен убить ради своего спокойного будущего. Хм, у меня предчувствие получения скорого ответа на данный вопрос. А у тебя?

– Ребята, привет, – пробормотала Алина, подойдя ко мне с Женей, сидящим в конце аудитории.

Похоже она еще не может забыть ту нашу ночную встречу. После нее Алина так ни разу не разговаривала со мной один на один, а только если я был в чьей-нибудь компании, да и то избегая меня взглядом.

– Привет, – ответил Женя.

– Я вас хотела спросить, – сказала она, смотря исключительно на Женю. – У меня появилась идея собрать людей, знавших Олега, завтра вечером в клубе возле университета. Не знаю, проститься с ним в таком стиле, что ли. Олег всегда любил шумные компании, – с грустью проговорила Алина, не поворачиваясь в мою сторону. – Так вы сможете прийти завтра ближе к одиннадцати часам? Будет вторник и людей соберется не так уж и много. Значит, практически проведем встречу группы, – произнесла Елена, невесело улыбнувшись.

– Конечно, я приду, – проговорил Женя, вызвав благодарственную улыбку со стороны Алины.

– Я само собой тоже приду, – проговорил я, снова не удостоившись взгляда.

– Хорошо. И приводите своих знакомых. Чем больше народа, тем лучше, правда? – грустно улыбнувшись, она пошла к другим людям.

– Странно это все, – вдруг проговорил Женя.

– За последнее время много всякого дерьма произошло. Можно немного больше конкретики?

– Да я обо всем: смерть Олега, нескончаемые допросы, Леша взял и пропал, никто о нем ничего так и не знает, а теперь придется улыбаться всем и считать нормой такое прощание с Олегом. Он безусловно любил веселые гулянки, но вот я ни разу не слышал про его на весь мир известную любовь к неизвестным людям.

– Не так давно ты сам мне указал на страдания Алины, превышающие страдания всех остальных. Поэтому, завтрашний вечер будет не столь для Олега, сколь для нее возможностью постараться жить дальше.

– Именно по этой причине я вообще и согласился туда пойти.

– Дорогие студенты, – громко проговорила молодая, по меркам преподавательского состава, на вид не больше тридцати пяти лет женщина, зайдя в аудиторию, и положив свою небесно-голубую папку на стол. – Сегодня нас с вами ожидает очень интересная тема занятия. Но прежде, кто из вас сможет назвать какие-нибудь корпорации? – задала она свой вопрос и уселась на стул.

– Газпром, – быстро произнес Валера, как всегда жаждущий получить внимание от новых преподавателей.

– Хорошо. А еще какие вы сможете вспомнить?

– Apple, – втесалась в разговор Екатерина, не желая пропускать возможность блеснуть знаниями.

– Samsung, – Егор, сидящий один, вдали от своей недавней подруги, решил проявить и свой ум тоже.

– Интересно, а она сама сможет привести пример самой старой и могущественной из действующих мировых корпораций? – задал Женя вопрос, по сути ни к кому не обращаясь.

– Sony, – кто-то крикнул.

– О какой компании ты говоришь? – спросил я его, не совсем понимая.

– BMW, – еще разок Валера решил вставить свои три копейки.

– Хм. Давай я задам тебе описание, а ты попробуй понять, – перейдя на шепот, заговорил Женя. – Эта организация была основана очень давно, ее корни простираются чуть ли не к началу мира, каким мы его знаем, – он пошел слишком издалека. – С головным офисом в Италии, ее представительства распространены сейчас почти по всему свету, обладающая несменяемым лидером, взирающим на всех с высоты, с редко сменяемыми привратниками. И, если Apple делает миллиарды на переходниках и наушниках, то это компания зарабатывает в разы больше, просто на народном признании, – прошептал Женя, чуть улыбнувшись. – Ты догадался?

Погода с наступлением октября стала менее приветливой: ветер усиливается, становясь проблемой, а не спасением как еще месяц тому назад; солнце перестало греть, а только блестит да светит, пребывая на земли чисто в положении президента Германии, типа я здесь, вы все можете меня видеть, но, если я вам вдруг понадоблюсь, можете на меня не рассчитывать; дождь, нескончаемый и отвратительный, стал в добавок еще и холодным. В общем, привет дорогая осень.

– Хм, Артем, да? – последний раз мы встречались еще у Олега. – Давненько не виделись.

– А, парень, толкающий траву, при этом читающий речи о вреде наркотиков, – улыбнувшись, сказал Артем, подходя ко мне. – И правда. Около месяца прошло, если не больше.

– Это точно. Кстати, ты прислушался к моему совету? – хотя нужно ли было к нему вообще прислушиваться?

– Знаешь, меня убедила проповедь человека, который говорит о вреде собственного же товара, – произнес Артем. – Поэтому я не стал ничего пробовать и на время отказался от этой идеи.

– Молодец. Уверен ты не пожалеешь. Поверь, легче устоять перед первым разом, чем потом пытаться слезть.

– Дилеру, знающему множество торчков, я склонен довериться в этом вопросе, – произнес он, слегка фыркнув.

– Кстати, завтра вечером, почти ночью, проводится одна прощальная вечеринка. Если есть желание, можешь прийти, – надо же все-таки отбивать подаренный чемодан.

– Прощальная? – с небольшим смущением в голосе спросил Артем, непонимающе уставившись на меня.

– По Олегу. Он погиб не так давно.

– А, понял, – сказал он и напустил грустное выражение на свое лицо. – Я слышал. Не верится, что это случилось прямо в здании университета. Но ты уверен? Я его почти не знал. Думаешь идея хорошая?

– Одна моя знакома на этот счет сказала: Чем больше людей, тем лучше, правда? Я склонен с ней согласиться. Приходи. Поговорим, узнаем друг друга получше, – все же не зря я твоему дяде обещание давал.

– Ладно, если ты просишь, то у меня не остается другого выбора, – сказал он, странновато улыбнувшись мне. – Куда и во сколько?

– Видишь клуб, находящийся через дорогу? – провел я рукой в противоположную себе сторону и получил утвердительный кивок. – Завтра в одиннадцать часов.

– Понял. Обязательно приду, – проговорил он, с довольной ухмылкой на лице.

Для работников клуба сегодняшний вечер явно стал неожиданностью. Обычно в будние дни они не рассчитывают на большое количество посетителей. А сейчас им приходится бегать и обслуживать чуть ли не под сто пятьдесят человек. Видимо просьбу Алины все приняли слишком буквально.

– Ребят, прошу внимания, – произнесла Алина, взяв рюмку с алкогольной жидкостью в руки, обращаясь к немногочисленной группе людей, по сравнению с остальной честной компанией. – Из всех присутствующих мы лучше всех знали Олега, его привычки, его улыбку, смешные шутки, а иногда и не очень смешные, – проглотив ком в горле, она продолжила. – Сегодняшний вечер мы устроили в память о нем. Так давайте постараемся не грустить, а веселиться. Я думаю ему бы это пришлось по душе. За Олега, которого мы все ценили по-своему, – произнесла она, а затем быстро выпив содержимое своей рюмки, потянулась наливать следующую.

Собственно, присутствующие от нее особо сильно не отставали и также потянулись за второй. Да, если так пойдет и дальше, я не слишком сильно удивлюсь, обнаружив завтра свое тело в каком-нибудь другом городе, похожей застройки.

Жертва доверия

– Молодой человек, – сказал самый ужасный голос в мире. – Молодой человек, пожалуйста, проснитесь. Мы закрываемся через полчаса. А из посетителей только вы и остались.

– Гм, гм, – только и могу произнести я, разбуженный за барной стойкой в пол шестого утра, если верить моим часам, достаточно умным для подсчета моих шагов, но не умеющих предупреждать их владельца о возможном чертовски сильном похмелье. А будь такая функция, в России такие часы бы разлетелись еще до дележки на таможне.

– Молодой человек, прошу вас, – прогремел отвратительный голос с новыми нотками садизма. – Не заставляйте вызывать сюда охранника.

– Я понял, – черт, как сложно дались эти слова. – Не подскажите, где у вас здесь уборная, – а то мне не хотелось бы показывать свою вчерашнюю трапезу перед незнакомцами. Надеюсь хотя бы она хранит события этой ночи. Потому что я напрочь ничего не могу вспомнить.

– Вам нужно спуститься вот по той лестнице, – слишком резкими движениями, вызвавшими новый приступ головной боли, начал объяснять дорогу официант. – Затем повернуть направо, дойти до последней двери по левой стене, – сказал он, пытаясь выговаривать слова максимально четко, но при этом не слишком громко. Молодец, видимо не в первый раз ведет подобную беседу с человеком, сделавшим похмелье спутником жизни.