Когда падает Небо

– Нет, не убить, – произнес нареченный колдуном. – Всего лишь напугать и привести ко мне одну девушку, – и килограмм этого чудесного порошка, этих Ангельских Слез, станет вашим.

– Мы согласны! Твою же мать! – вместо Славки расхохотался Рустам.

Он полностью отошел и чувствовал себя великолепно.

7.

Ангел сидела на лавочке в парке и зачарованно наблюдала за детьми, которые со смехом носились по дорожкам туда-сюда. В стороне продавали разноцветные воздушные шары и сладкую вату, в воздухе пахло ягодным сиропом. Окружающие не обращали на Катю никакого внимания. На соседней лавочке сидела в обнимку парочка, парень что-то увлеченно рассказывал девушке, та весело смеялась.

«Интересно, почему никто из них не замечает серого неба и плохой погоды?»

Ангел задумалась. Сегодня она только и делала, что думала. Мыслей было много, они расползались, тянули каждая в свою сторону, и, в конце концов, она совсем запуталась…

В памяти вдруг всплыло человеческое воспоминание…. Такое светлое, цветное, наполненное запахами. Их квартира на небольшой тихой улице. Просторная кухня, уютная спальня и залитый солнечными лучами зал.

«Интересно, – подумала она, – а каким было мое первое детское воспоминание? Самое-самое первое… Наверное, большая кукла. С пушистыми волосами, огромными глазами и длинными загнутыми ресницами…» – Катя улыбнулась.

Она помнила запах маминых духов, сладковатый и мягкий, – запах своего детства… Помнила младшего братишку Кирюшку… и Веронику – лучшую подругу с самых ранних лет…

Катя до сих пор помнила глаза Вероники, когда та стояла у обрыва и смотрела на груду металла внизу, в которую превратилась машина… А в машине были и папа, и мама, и Кирюшка, и она – Катя. Вся семья, на выходные поехавшая к озеру, чтобы отпраздновать Катино совершеннолетие. Совершеннолетие, которому так никогда и не дано было наступить…

Вокруг столько других автомобилей и людей… Все бегают, кричат, пытаются еще что-то сделать.... Вероника смотрит вниз и, кажется, не видит ничего перед собой, ее серые глаза наполнены слезами. А Катя, вдруг, уже почему-то стоит рядом с ней. Она пытается успокоить подругу, говорит ей, что все в порядке, что все будет отлично, но та ее уже не слышит…

«Где, где на этой земле искать Рай, если на каждую светлую и радостную мысль обязательно приходится по грустному и тяжелому воспоминанию? Одни люди сейчас улыбаются, другие плачут, одни счастливы, другим очень тяжело…»

Ангел встала с лавочки и снова побрела куда глаза глядят. Вскоре зажглись фонари, на небе появились звезды. Ночь опустилась на город.

Уже очень долго Ангел шла по улице и чувствовала, что устала. Человеческие потребности вновь возвратились к ней: захотелось есть и даже спать. Вдобавок становилось прохладно, но она все брела. Брела мимо небоскребов и неоновых вывесок, мимо клубов и баров. Город наполнился молодежью. Некоторые из ее представителей выглядели довольно странно, поскольку разобрать кто из них мужчина, а кто женщина казалось невозможно. Катя готова была поклясться, что то и дело ей попадались парни, идущие за руку друг с другом, а один раз она даже увидела целующихся девушек.

«Неужели человеческая нравственность пала так низко, что однополая любовь считается теперь в порядке вещей? – пришла ужасная мысль. – И неужели люди забыли историю городов Содома и Гоморры?»

Но, похоже, так оно все и было, поскольку на странные парочки никто, кроме нее, не обращал внимания, отовсюду доносился смех и веселые крики. От этого Кате стало совсем одиноко, она думала о том, как можно найти Рай, когда человек один в этом впавшем в грех мире, его никто не замечает и не понимает…

Ангел свернула куда-то, чтобы не слышать этого всеобщего веселья.

«А я ведь даже и не человек пока, – размышляла она. – В любую секунду могу пропасть, исчезнуть, раствориться, или что там случается с ангелами, которые не нашли то, чего нет…»

– Здравствуй, малышка, – неожиданно раздался грубый, прокуренный голос.

Ангел вздрогнула, остановилась и только сейчас поняла, что в раздумьях забрела на какую-то пустынную улочку. Она уже давно забыла, что такое страх, но в этом мире можно было ожидать чего угодно.

– Кто вы? – настороженно отозвалась Катя.

Из темноты выступил худощавый парень. В свете фонаря Ангел увидела, что у него впалые щеки и синева под глазами. Катя невольно попятилась и спросила дрожащим голосом:

– Что вам от меня нужно?

Парень не отвечал и, хищно улыбаясь, продолжал идти на нее. В его руке блеснуло лезвие ножа. Ангел сделала еще один шаг назад и уперлась спиной в какое-то препятствие. Неожиданно сильные руки обхватили ее, и на затылке она почувствовала чье-то частое дыхание.

– Куда? Тебе еще рано уходить, – услышала Катя голос того, кто схватил ее сзади. – Мы еще только начали развлекаться.

– Да, Рустамчик, ты прав, мы только начали! – И парень с ножом вновь хищно ухмыльнулся.

Ангел попыталась вырваться, но руки того, кого звали Рустамом, крепко сжимали ее худенькие плечи. Парень с ножом подошел почти вплотную. Катя ощутила даже его зловонное дыхание из орта.

– Что вам нужно? – На глазах у Ангела выступили слезы.

– Как это «что»? – осклабился Славка. Его холодный нож коснулся ее дрожащей шеи, медленно, не раня кожу, скользнул вниз к вороту платья и уже там стал разрезать ткань. – Ты была плохой девочкой, и нас попросили наказать тебя. Видишь ли, мы ангелы, которые, как в древних сказках, карают грешников.

– Да, мы ангелы! – рассмеялся за ее спиной Рустам.

– Прошу вас, не трогайте меня… – взмолилась Катя. – Это не смешно… Я – ангел, а вам… вам никогда не попасть в Рай!

В ответ раздался дружный хохот парней.

– О, как напугала! – воскликнул Славка. Затем он лукаво улыбнулся и произнес:

– Видишь ли, детка… я в твой рай и не собираюсь! Мне и здесь отлично живется!

Он мерзко захохотал, а затем вдруг разорвал платье на Катиной груди. Ангел совсем по-человечьи пискнула, дернулась, желая закрыть обнажившуюся грудь, но ее руки крепко сжал Рустам. Страх, самый обычный – человеческий, уже давно потухший в ее душе, вспыхнувший искрой минуту назад, сейчас разгорелся пламенем.

– Мне сказали, ты девственница, – усмехнулся Славка. – У меня никогда не было девственницы. Рустам, у тебя хоть раз была девственница?

– Нет, никогда, – заверил голос позади Кати.

– Нет, не надо, прошу вас! – испуганно закричала Ангел, понимая, что с ней сейчас собираются сделать. – Кто-нибудь, помогите!..

Но ее крик о помощи оказался прерван ударом по лицу. Из разбитой губы потекла кровь.

– Заткнись, сучка! – рявкнул Славка.

Спрятав нож, он вытащил из кармана грязный платок и, пока его приятель держал Катю за голову, затолкал его девушке в рот.

– А теперь кричи, сколько хочешь, тебя все равно никто не услышит! – хищно усмехнулся наркоман.

Его руки потянулись к бедрам Ангела, потом вверх. С нее стали стягивать трусики. Катя пыталась вырваться, но безуспешно. Руки Рустама крепко сжимали ее, во рту был кляп, и кричать она не могла, у нее получалось только жалобно стонать.

8.

Целый день Макс работал, целый день он мотался по всему городу и доставлял пиццу. Наконец, осталось отвезти последний заказ и его смена закончится.

Он заглушил двигатель мотоцикла перед небоскребом, в окнах которого отражалось свинцовое небо.

«Офис 231», – прочитал он на накладной.

Было без пяти десять и во всем этом огромном многоэтажном здании, казалось, работал только супермаркет на цокольном этаже, и даже оттуда уже выходили последние покупатели.

«Вот черт, – выругался Макс. – Клиенты, наверное, уже ушли?! Ну, знают же что доставка в интервале полтора часа… ну на что надеются?! – закатил глаза парень. – Ладно, пойду и проверю».

И он поспешил к небоскребу.

У входа его остановил уже не молодой бородатый охранник, с удивительно спокойными голубыми глазами. Глазами, похожими на чистое небо или безмятежное море. Впрочем, ни того, ни другого Макс никогда в жизни не видел, а так хотелось.

– Вы куда, молодой человек? – спросил охранник.

Макс прочел на золотистой бляхе охранника имя Гавриил.

– Гавриил, дело в том, что я курьер, и мне нужно попасть в двести тридцать первый офис, – ответил Макс. – У меня для них пицца.

– Молодой человек, офисы у нас работают до девяти часов вечера, – со скучающим видом произнес охранник, было видно, что этот факт ему приходится повторять каждый день. – И все они уже давно закрылись… Хотя!.. Какой вы назвали номер офиса? Двести тридцать первый?

Проблеснул слабый отблеск «надежды».

– Может быть, в двести тридцать первом еще кто-то и остался, они частенько торчат до ночи… – продолжил охранник. – Пройдите, посмотрите. Только не задерживайтесь, в десять я закрываю главный вход, так что советую поторопиться.

– Хорошо. Задерживаться здесь я точно не собираюсь.

Макс быстро дернулся, но охранник остановил его за плечо, довольно сильной, как оказалось, рукой.

– Постойте! Я должен проверить. – С этими словами Гавриил снял с пояса устройство для сканирования и просветил им коробку с пиццей. Затем охранник просветил самого Макса, на нем тоже ничего угрожающего не обнаружилось.

«Черт. Он как будто специально меня задерживает», – мысленно выругался Макс, поглядывая на хромированные настенные часы, но охранник, наконец, закончил.

– Можете идти!

Он кинулся к лифту.

– Кстати, лифт тоже уже не работает, – вслед крикнул охранник.

Еще раз выругавшись на ходу, Макс повернул к лестнице. Минут пять он затратил на подъем и еще десять на поиски нужного офиса, поэтому неудивительно, что когда нашел его, дверь офиса оказалась уже заперта. Да и номер телефона, по которому был сделан заказ, тоже не отвечал.

«Вот черт, – в третий раз помянул сказочную потустороннюю нечисть Макс. – Не везет, так не везет. Заказ профукал, клиенты ушли. И они ведь точно позвонят в контору и нажалуются! И меня обязательно оштрафуют… Будто мне денег девать некуда…»

Когда он спустился в вестибюль, оказалось, что охранник уже запер входные двери.

– Где вас небесные странники носят? – запричитал служащий небоскреба. – Все, кроме вас, уже покинули здание. Мы с вами остались одни, и я уже закрыл главный вход.

– Что, подождать не могли? – раздраженно спросил Макс.

– Молодой человек, мне предписано закрывать в десять вечера, и я всегда закрываю ровно в десять вечера, вот уже почти пятнадцати лет, – нравоучительно произнес Гавриил. – А тех, кто задерживается, выпускаю через аварийный выход, с другой стороны.

– Ну, так выпустите меня, а то это здание уже мне порядком поднадоело!

– Пошлите, – равнодушно кивнул охранник. – Вы, как вижу, не отдали свою пиццу в тур-агентство.

– В какое еще тур-агентство? – не понял Макс.

– Ну, двести тридцать первый офис – это тур-агентство. Знаете, путевки, туры и так далее…

– Да, я знаю, что такое тур-агентство, – с раздражением перебил Макс. – Нет, не отдал!.. А может, вы ее купите?

– А она у вас с чем?

– Салями, чеддер, халапеньо…

– Тогда, увольте. Я вегетарианец, да и острого не люблю. А вот, кстати, и выход.

Охранник достал ключи и начал отпирать металлическую дверь.

– Надеюсь, вы больше ничего не забыли? – поинтересовался он, перед тем как Макс вышел на улицу. – А то я ставлю здание на сигнализацию и отпирать вам уж точно не стану.

– Не волнуйтесь, я ничего не забыл, – с легким раздражением отозвался Макс.

– Ну, тогда обогнете здание, и вы окажетесь на главной улице. Счастливо. – И, не дожидаясь ответа, Гавриил захлопнул дверь.

– И вам того же, – хмуро сказал Макс в закрытую дверь и побрел по маленькому темному переулку.

Фонари горели слабо, вдоль дороги тянулась высокая бетонная ограда, и вокруг ни души.

Вдруг раздался отчаянный женский крик. От неожиданности коробка с пиццей выпала из рук Макса и на лету перевернулась, вдобавок упав в лужу, но он даже не обратил на это внимания, а лишь насторожился и прислушался. Похоже, кто-то звал на помощь. И какой-то древний инстинкт заставил его броситься вперед.

Свернув в переулок, и на ходу подхватив с асфальта погнутый прут арматуры, Макс увидел, как двое парней издеваются над беззащитной девушкой. Похоже, это были уличные наркоманы, которых в последнее время развелось чертовски много на улицах Нового Города.

«Но что им нужно от нее… деньги?! Конечно, а что же еще! Хотя нет, еще они, похоже, хотят позабавиться над ее телом… А она красива! – неожиданно для себя подумал Макс. – Хотя совсем не время для подобных мыслей, нужно что-то делать! Даже в наше суровое время нужно хоть немного помогать другим, а не только заботиться о собственной шкуре, как делают остальные…. А я теперь другой».

– Отпустите девушку, ублюдки! – выкрикнул Макс.

– Ой, это что еще за последний герой нашелся?! – повернулся к нему Славка. – Лошара, ступай своей дорогой! Не видишь, мы заняты, или тебе жить надоело?

Вместо ответа Макс нанес удар прутом. Славка охнул, схватился за бок и упал. Рустам оттолкнул девушку в сторону и пнул Макса в живот. Тот выронил прут и, задыхаясь, согнулся пополам. Рустам вновь замахнулся, но Макс, собравшись с силами, ударил обидчика кулаком в пах. Противник рухнул на асфальт и, схватившись за пресловутое мужское достоинство, принялся стонать.

Немного оклемавшийся Славка вытащил нож, встал и попытался пырнуть Макса в грудь. Но тот успел перехватить руку наркомана, заломил ее за спину и ткнул выродка мордой в столб. Нарк вновь упал, выронив оружие. Рустам продолжал орать и ругаться.

А Макс, не теряя времени, вцепился в руку девушки и потянул за собой:

– Быстрее отсюда!

И они помчались прочь по мокрому темному переулку, и вскоре выбрались к фасаду небоскреба. Там оказалось гораздо светлее, и довольно людно. Невдалеке стоял мотоцикл Макса. Здесь преследования можно было не опасаться.

И он, наконец, смог рассмотреть спасенную им девушку. Платье грязное и разорванное, босые ноги, заплаканное лицо… Темные волосы, по-детски пухлые губки и большие цвета сапфира или вод чистейшего океана глаза. Оказалось, что она обворожительно красива.

– Надень мою куртку, а то замерзнешь, – снимая кожанку, произнес Макс.

– Спасибо…

Девушка вдруг уткнулась ему в грудь и горько расплакалась. Макс осторожно погладил ее по плечу.

– Давай, я отвезу тебя домой, – предложил он, когда она затихла.

– У меня нет дома… – были в ответ слова.

9.

Макс сидел на кухне и задумчиво размешивал сахар в чашке с кофе. В ванной шумела вода, на улице лил дождь.

«Интересно, что с ней делать, куда девать, да и откуда она вообще взялась?» – думал он.

Пока они добирались до дома, много он о ней, конечно же, не узнал. Только то, что ее зовут Катя. Эта девушка напоминала ему маленького запуганного зверька. Макс вспомнил, как в детстве они с другом нашли в подъезде замерзшего голодного котенка. Тот смотрел на него так же, как и она.

«Кстати, она, наверное, голодная?! – подумал он и заглянул в холодильник. – Вот блин, хоть шаром покати, даже захудалого кусочка пиццы и то не завалялось…»

Он открыл шкафчик, но нашел там только забытые шоколадные конфеты.

Тут на кухню вошла Катя в его футболке, которая выглядела ничуть не короче того платьица, что было на ней раньше. Она молча села на стул и посмотрела на Макса. Ее длинные мокрые волосы спадали на плечи. Сейчас девушка выглядела уже намного лучше, хотя нижняя губа немного распухла, зато глаза цвета сапфира уже не блестели от слез.

– Будешь конфеты? – спросил Макс. – Я бы с удовольствием предложил тебе что-нибудь еще, но у меня только конфеты.

Катя улыбнулась:

– Спасибо тебе большое. Ты не представляешь, как я тебе благодарна.

– Не за что. Как можно не помочь такой милой и симпатичной девушке?! – улыбнулся он, немного помолчал, а потом добавил: – И как же так получилось, что тебе совсем некуда идти?

– Знаешь, если честно, я не могу и не хочу сейчас говорить об этом.

Макс было насторожился, но потом эта мысль показалась ему глупой, и он улыбнулся:

– Ладно, давай не будем, – пожал он плечами. – А будем просто пить чай с конфетами.

«Просто великолепно, – в свою очередь улыбнулась Ангел. – Свалилась бедному парню как снег на голову… А что дальше? Так и шататься по улицам и ждать, пока кто-нибудь второй раз не отправит тебя на тот свет, как чуть не получилось сегодня? А Макс ведь, наверняка, не отстанет с расспросами… Нет, можно, конечно, рассказать ему все, как есть, но тогда место проживания мне обеспечено. Буду обитать в психушке…»

Ангел развернула конфету и принялась рассматривать яркий блестящий фантик.

Катя открыла глаза и увидела потолок, на котором прыгали солнечные зайчики. Дождь кончился, и на улице прояснилось.

Ангел оглядела комнату. Макса не было. Она встала с дивана и направилась в ванную, по дороге заглянув на кухню, но там тоже никого не оказалось.

Выйдя из ванной, Катя услышала, как в двери проворачивается ключ.

– Привет! – крикнул из коридора Макс. – Давно проснулась?

– Если честно, то только что, – ответила Ангел. – А сколько время?

– Ах, да, я же сегодня утром не выдержал и вытащил батарейки из этого монстра… – хохотнул парень. – Знаешь, даже не представляю, сколько сейчас времени, к тому же это, в общем-то, и не так важно… Я тут в супермаркет сгонял. – Макс показал пакеты, которые держал в руках. – Так что давай завтракать, или обедать, или как мы это назовем?

– В общем-то, и не важно, – улыбнулась Катя.

– Ну да. Вот, я там схватил в супермаркете первое, что увидел, – продолжил Макс. – Так, что тут у нас есть: батон, ветчина, сыр, чери, каперсы, салат, масло и почему-то мне пришло в голову взять кефир. Ты пьешь кефир?

Ангел с улыбкой кивнула.

– Ну, тогда давай трапезничать.

И Катя с Максом принялись за изготовление бутербродов.

– Может быть, ты все же расскажешь, почему тебе некуда идти? – неожиданно спросил парень. Эта тема его все еще интересовала, и, подумав, что девушка успокоилась, он решил вернуться к ней вновь.

«Я так и знала, что он снова затронет эту тему, – подумала Катя. – Но, извини меня, Макс, сказать тебе правды я не могу. Мне бы очень хотелось, но, боюсь, ты в нее просто не поверишь. Хотя кое-чем поделиться все же придется…»

– Так получилось, – медленно начала Ангел, – что я осталась совсем одна. Этот город для меня чужой. Мои родители погибли… В автокатастрофе… Денег у меня нет, и идти мне некуда. Возможно, это звучит странно, но…

– Нет, не странно, – неожиданно сказал Макс и взял ее за руку.

В этот момент между Максом и Катей пробежала иска. Нет не та искра, что в любовных романах – иная. Катя поняла, что, словно Ангел Хранитель ведет этого молодого человека, показывает путь или иными словами контролирует.

«Боже, – всуе выдохнула Ангел. – Только этого мне не хватало! – …Хотя с другой стороны, что мне еще остается делать?! – совсем по человечьи подумала она.

– Такое бывает, – вдруг заговорил Макс. – Вот взять хоть мою историю. Отец был шахтером. Когда последнюю шахту закрыли, он собрал нас с мамой, и мы приехали сюда. Мои родители думали, что здесь они найдут новую жизнь, а вместо этого нашли смерть… – Макс сделал паузу, тяжело вздохнул и продолжил:

– У отца были деньги, он всю жизнь копил. Банкам не доверял. Сама ведь понимаешь, как им можно доверять после того кризиса, когда 75% населения в одночасье потеряли все сбережения. Поэтому все деньги у него были в наличке. Вот с этими сбережениями мы и отправились в этот город… Вероятно, о деньгах кто-то узнал… Или просто так получилось… В общем, отца попытались ограбить. Он не захотел расставаться с кровно заработанными и за это получил нож под ребро. Мать кинулась ему на помощь, и ее тоже убили… А я стоял как вкопанный и смотрел, как эти ублюдки забирают деньги. – Парень вздохнул и, опустив глаза, добавил, – Я постоянно виню себя за это, и кошмар той ночи преследует меня даже по сей день.

– Сколько тебе тогда было? – сочувственно спросила Ангел.

– Двенадцать.

– Но что ты мог сделать?

– Не знаю… Что-нибудь! – воскликнул Макс. – По крайней мере, не стоять, как статуя!

– Не вини себя, ты ничего не мог сделать, просто погиб бы зря, вместе с ними.

– Может, так было бы лучше…

– Не говори так, жизнь – это величайшее чудо, дарованное нам свыше. И как же ты потом… один?

– Да вот как-то так… – грустно усмехнулся Макс и развел руками. – Остался на улице, она стала моим новым домом. Так живет много народу, в основном наркоманы и бродяги, те, кого не принял большой город. Улица – это совсем другой мир, где царят свои законы… Правительство на словах пытается бороться… но лишь на словах. А на деле сама понимаешь все иначе… Вот и жил я два года на улице, спал в метро… Приходилось воровать… Часто дрался и много раз думал, что точно умру. Но, как видишь, выжил! Я верил, что где-то есть лучший мир, что где-то есть рай, ведь я жил в аду. Зимой, в холодину, я думал о теплых краях, где восхитительное жаркое солнце, где теплый песок и ласкающий океан… Именно таким мне представлялся рай. Эти мечты о лучшем месте и помогали мне выживать. А потом меня нашел Макар. Добрый был человек… – парень вздохнул. – Меня избили пятеро наркоманов, отлупасили до полусмерти… Макар меня спас. Подобрал, притащил к себе, перевязал и уложил в постель… Впервые за два года я лежал в настоящей постели!.. А когда я оклемался, Макар сказал, что я могу остаться у него и работать помощником в гараже. Он был механиком. Понятное дело, я с радостью согласился. А потом так и остался у Макара… Помню мы целыми днями перебирали моторы, карбюраторы, промывали форсунки, меняли колодки и занимались другой автомобильной ерундой, но мне это нравилось и было чертовски весело. – Парень улыбнулся. – А когда выдавалось свободное время, мы работали над моим первым мотоциклом. Тело – советский Урал, хотя тебе вряд ли подобное что-то скажет…

Катя улыбнулась.

– …А бензобак от настоящего Харлей Девидстона. Красный. Блестящий. Такой яркий. Что, кажется, в нем отражалось солнце… – Макс мечтательно закатил глаза. – Макар представляешь, нашел его где-то на помойке. – Парень усмехнулся и о чем-то задумался.

– И что было дальше? – Катю и вправду заинтересовала судьба бедного парня.

– Дальше? Так и жил у Макара, работал у него, в гараже. Макар научил меня разбираться в двигателях и в мотоциклах, я даже сам конструирую… Но потом, вдруг, его бизнес пошел на спад, клиентов становилось все меньше, и мы стали перебиваться с хлеба на воду. Мой наставник запил, я пытался помочь ему, залез в долги, но бизнес поднять не удалось. В нашем мире для мелкого бизнеса нет места, все корпорации и конгломераты, которые на деле принадлежат правительственным шишкам, а те только и делают, что пишут законы, как бы еще прижать мелкий бизнес и расчистить среду для крупного… – Макс вновь вздохнул и продолжил. – И однажды, вернувшись домой, я нашел Макара мертвым. Он отравился паленым спиртом. Его дом и гараж забрали за долги, и я вновь остался один. – Парень вдруг запнулся, немного помедлил и, отведя взгляд в сторону продолжил. – Хорошо, что у меня уже были кое-какие сбережения, я снял квартиру и устроился на работу. Вот так и живу…

– Какая грустная у тебя судьба, – произнесла Ангел. Ей стало жалко Макса, она хотела сказать ему что-то ободряющее, но слов не было.

– Не грустнее твоей… Потому я и понимаю, каково это – остаться без родных, и, к тому же, на улице. – Парень вдруг достал из кармана какую-то плоскую пластмасску, коснулся ее пальцами – экран загорелся. – О, черт, мне на работу пора! Оставайся пока у меня… если хочешь. Запасные ключи на холодильнике. Поройся в шкафу, там есть кое-какая женская одежда, это на случай, если ты захочешь прогуляться. А я побежал. До вечера!

И, схватив кожаную куртку, Макс выскочил из квартиры, оставив Катю в одиночестве.

«Да, нехорошо получается, – подумала Ангел. – Этот милый парень приютил меня, а я с ним не до конца откровенна. Но как сказать ему правду?.. Боюсь, этого я не могу сделать, у него и своих проблем хватает, а тут еще я. Кстати, о моих проблемах…

Рай на земле… Само по себе это звучит странно, как горячее мороженое… Откуда бы ему тут взяться? Если там, наверху, он разваливается, то, что уж говорить об этом мире?.. Может сходить в церковь? А где в этом городе церковь?.. Что это вообще за мир?»

Катя чувствовала себя в нем чужой, лишней, как будто она существовала обособленно от всего, что ее окружало. Как в книгах и фильмах, когда людей замораживали на сотни лет, а потом они продолжали жизнь в изменившемся до неузнаваемости, совершенно новом мире. Хорошо, что окружающие говорят на ее языке. И она, кажется, попала в родную страну.