Решала

– Ух, как вкусно! – накинулся на и так небольшое количество еды Илюха так, будто его не кормили три дня.

Я не дурак и Илью прекрасно знаю, поэтому с расспросами не лезу, а мощно помогаю в рекордные сроки очистить тарелку с драниками. Захочет, сам расскажет что надо.

– Толя, а у тебя ещё остались связи на экскаваторном? – мой друг обнаружил на столе початую и наполовину пустую банку сгущёнки. – А я люблю дырочки в банке делать и высасывать, – доверчиво добавляет он, ковыряясь ложкой в банке.

– Колбасы пожарить? Тебя Ленка не кормит, что ли? – предлагаю я, как радушный хозяин.

– Ага, давай колбаски! Да на ужин в школе рыба была с пюре, даже в армии так хреново не делали, повара у нас в общаге сменились похоже. А Ленку я не каждый день вижу, в её общагу меня не пускают, у родителей, где она частенько обитает, мне некомфортно, и ко мне в комнату она не ездит. Ничего! Вот будет своя квартира…, – оголодавший во всех смыслах друг мечтательно зажмурился.

– Связи остались. А почему Адасова не попросишь? Он там много кого знает, – разбиваю ещё пяток яиц в сковороду.

Лишними не будут, Илья тот ещё кабан.

– Он деньги попросил, представляешь! Нет, ну, не себе, якобы другому человеку, – начал запутывать меня проглот.

– Стоп! Что надо на заводе? – взял в свои руки прояснение ситуации я.

– Другу моему в Солнечном жильё нужно, а ты знаешь, это их микрорайон, специально для завода строили. Нужна не квартира, а обмен. Друг работает на водоканале в Гремячьем логе, сейчас повысили, но работа уже в Солнечном, а ездить каждый день тридцать километров на работу и обратно трудно. Нужно помочь обменять жильё. У друга служебная квартира в Академе, вот я и подумал…

– А почему друга в Солнечный перевели? – размышляю я.

– Так воду в Солнечный из Академа гонят! Там у них одна контора. А сам водозабор в Гремячьем логе.

– Через весь город воду тянут? – удивился я. – Это кто ж такое придумал?

– Федирко, говорят. Так что, поможешь? – нетерпеливо спрашивает Илья.

– Да без б, – обещаю другу.

– Чё? – не понял тот.

– Без базара, – расшифровываю я.

– Ладно, я тогда домой, – торопится Илюха.

– Ночуй у меня. Вон диван свободен, пивка попьём! – открываю холодильник и показываю полтора десятка бутылок свежего «Жигулёвского». – И рыбка есть!

Утром за руль? Да просплюсь!

Посидели хорошо, я даже радио не мучил.

Ночью меня разбудил стук в калитку. Такой… наглый, я бы даже сказал истеричный.

– Я сам открою, – говорю подскочившему Илье. – В туалет только забегу.

Пиво таки дало о себе знать. Но накинув дублёнку и сунув ноги в валенки я уже слышу, как Илья открывает калитку. А выйдя во двор наблюдаю такую картину – мой друг держит на расстоянии вытянутой руки какого-то мужичка в шапке ушанке… Ба! Так это хахаль Иркин.

– Не спал я с ней, отстань! Ушибу! – грозится мой друг.

– Больше ей пойти некуда! – напирает муж Ирины, стараясь ударить по носу громилу.

– Что тут происходит? Тебе чего надо? – подошёл я к калитке.

– А ты кто? – дерганый визитёр прекратил на время «избивать» Илью.

– Штыба Анатолий! Так чё надо? – рявкнул я.

Иркиного друга я видел, а он меня нет, вот и принял Илью за меня впотьмах.

– А почему ты решил, что она у меня, она же сказала тебе, что у подруги, – я быстро въехал в суть дела.

Оказалось, что потерялась моя бывшая любовница. Молодожёны поругались, и Ирка, бросив сына Анджея на нового мужа, ушла ночевать якобы к подружке. Но ревнивый «Отелло» не поверил и помчался ловить нас на горячем.

– А, … так это другая Ирка, а я думал та, про кого я тебе сегодня рассказывал. Ещё думаю, как её муж меня нашёл?! – невпопад обрадовался Илья.

– Так твой друг – женщина, и я так понял, что замужняя? Это ты за неё просил? – поразился я. – А Ленка знает? Она ж тебя…

– Да не было ничего у нас с ней! – неубедительно отпирается Илюха.

Было бы светло, видно было бы, как тот покраснел.

– Давайте вы со своими бабами потом разберётесь! Пусти, я поищу свою Иру у тебя, – хилый предмет страсти моей бывшей дамы сердца в конец охренел!

– Что за подруга хоть, она тебе говорила? – не принимая во внимание глупое требование нахала, строго спрашиваю я.

– Говорила! Только где она живет, не сказала! – куксится брошенный, а может быть и обманутый муж.

– Зато мой дом ты быстро нашёл, – недовольно ворчу на мужика.

А ведь где Ирина, я, похоже, догадываюсь. Она у своей троюродной сестры, с которой меня знакомила однажды. И где та живёт, я тоже знаю. Ну, не адрес, а как пройти или проехать. Но ехать не хочу, это по Николаевке можно с похмела рассекать, а в городе легко на гайцов нарваться. Смотрю на часы – два часа ночи. Явно алкоголь в крови ещё. Да черт с ними, пусть ловят, отмажусь… наверное.

– Знаю я одну квартирку на Свободном, сейчас навестим. Жди тут, – обещаю я брошенке.

– Ну, уж нет, я поеду с тобой, – не согласен поздний гость.

– Я с вами, – предупреждает Илья. – А то за этим хмырем глаз да глаз нужен! Такой и пырнуть может. Злобный он какой-то!

– Он тихий вообще. Да поехали, если спать не хочешь, – завожу тачку и выезжаю на улицу.

Еду по-хитрому, не через центральные улицы, а по дворам. Мимо военкомата Октябрьского района, потом мимо кладбища и выезжаю аккурат на перекрёсток пересечения проспекта Свободный с улицей Лесопарковая, которая ведёт к БСМП. Тут-то и живет некая Влада (не знаю уж настоящее имя или нет), особа лет сорока. Одинокая толстая бабёнка, наглая как танк, но к Ирке относится по-доброму. Влада работает в ОРСе и частенько подкидывает дефициты не такой уж и близкой своей родственнице.

Окна во двор, первый этаж у Влады, и там горит свет, а значит, бухают девоньки. Не удержался, подошёл к окну кухни, захватив при этом снега валенками. Так и есть. Оп-па! А они с мужиками, и судя по времени (два часа ночи) дамы тех успешно динамят.

Звоню в дверь. Слышу шипение, звуки роняемой мебели – скорее всего об стул запнулся кто-то, маты и грубоватый голос Влады:

– Чё надо!

– Илюха, скажи, что ты сосед сверху, и они тебе мешают спать, – прошу друга я.

– Ирочка, открой! Это я! – завопило чудо в ушанке, спутав весь план проникновения в квартиру.

Однако это сработало! Не знаю, открыли бы дверь басовитому Илье, но Ирка видно подслушивала, стоя рядом с хозяйкой, и после недолгой заминки калиточка приоткрылась.

– Видеть тебя не хочу! Жмот! – Высунулась пьяненькая Иркина мордашка.

Дальше было дело техники – я отодвинул дверь, и мы зашли в квартиру. Два гостя дамочек на нас с Ильёй даже не рыпнулись. Илюха выглядит страшно здоровым, а я… а я как минимум страшным.

«Я не красавчик,

Чтоб все с ума сходили,

Да и не сходят —

Это даже веселей.

Но девочки всегда…», – напевал я про себя, выслушивая упрёки Иры в том, … что я её бросил!

– Ты бы мог отговорить меня. Я ждала! – меня ещё попутно и бьют кулачками в грудь.

Реагирую холодно, не оправдываясь. Она пьяна, и я виноват, по её мнению. Никак эти два факта мне не исправить. Вселенная так распорядилась! Едем обратно опять тем же секретным маршрутом, и мне везёт. До дома молодых, не такого уж и ветхого, как я вижу, доехали удачно. А вот уже подъезжая к своему двору…

Глава 4

Глава 4

Машина – милицейский бобон, прямо у моей калитки! Скорее всего, не за мной. Вот дал бог соседей!

– Илюха, сходи, ворота открой, – прошу друга.

Это, чтобы алкоголем не дышать на ментов, если вдруг подойдут. Заезжаю во двор, глушу мотор и выхожу из машины. Успел уже зайти в дом, как увидел, что в ворота заскочили два гаврика в форме. Илья власти уважает, поэтому не препятствует наглой парочке ворваться ко мне в дом.

– Ничего не перепутали? – удивлённо спросил я, открывая об стол бутылку пива и делая пару глотков.

Делаю это на глазах ментов, чтобы не было вопросов – почему бухой за рулём? Я не боюсь, но мало ли.

– Парень, помощь нужна! Там вашего соседа порезали. Скорую вызвали, но пока приедет… – торопливо проговорил один из гостей – молодой сержантик.

– А я что, доктор? – задаю логичный вопрос гостям.

– Бинт есть? – спросил второй, постарше, и тоже сержант.

– Был, вроде. Только эластичный, – припоминаю я.

– Давай! То, что надо! – обрадовался второй.

– Это… давай, может, узнаем, что там и как? – предложил Илья, когда мы уже закрыли ворота и отогревались после поездки.

Минус тридцать у нас первого марта в городе!

– Ну, уж нет. В прошлый раз зашёл, так меня в камеру сунули. Завтра узнаем, – пресекаю любопытство я.

Три часа ночи, поэтому отправляемся спать. Разбудил опять меня стук в ворота. Матерюсь, но иду открывать. Охота в лоб кому-нибудь дать. Соседи, менты… да пофиг. А вот хрен! Там Ирка стоит бухая ещё больше, чем, когда мы с ней простились, а за ней новый муж с такой несчастной мордой, что его и бить стыдно.

– Ира, какого х…! – ору я не сдерживаясь. – Вышла замуж – сиди дома, сына воспитывай!

– Анджей пропал! – рыдает та. – Этот гад оставил его дома одного!

Гад мнётся сзади, натягивая ушанку поглубже на голову. Вот кому сейчас хуже, чем мне!

– Без паники! Звони в милицию! Найдётся, куда он денется? – успокаиваю я, а сам понимаю, что подросток в переходном возрасте может сотворить что угодно на эмоциях. Да даже творить ничего не надо – на улице минус тридцать.

– Он тепло одет? – задаю важный вопрос.

– Где его искать?! Это я виновата! – А-а-а, у-у-у… – воет родительница.

Конструктива ноль.

– Слышь, дядя, что парень надел? – переключаюсь я на мужа Ирины.

– Да в том-то и дело, что ничего из верхней одежды, даже ботиночки не надел, – взволнованно вспоминает тот. – Надо искать его срочно! Замерзнет!

– Дома он, скорее всего. Садитесь в машину, поедем в прятки играть, – посопев, решаю проверить версию о том, что парниша просто решил позлить родителей и спрятался.

Едем обратно. Илья с нами – вот делать нечего моему другу. Когда вошли во двор, впечатление о доме мужичка стало ещё лучше. Дом в два этажа! Просто один этаж почти ушёл под землю, хоть он и кирпичный, и его окна находятся на уровне земли. Такое впечатление, что просто поверх каменного первого этажа надстроили второй, деревянный. В первый раз, когда подвозил хозяев, я во двор не заходил, иначе был бы облаян здоровым цепным псом. Вот поди ж, прокорми такого! Хозяин идёт первым, следом я с Ириной, та не хочет выпускать мою руку из захвата. В доме чисто, но это заслуга жены – она аккуратистка. Ковер на стене – непременный атрибут советского быта, ещё один лежит на полу в зале, над большим цветным телевизором висят рога оленя. Рога прям к месту – кажется, Ирина ко мне не остыла. А не такой уж он и бедный этот новый муж. Стенка ещё полированная имеется, темная. У нас такая в детстве была (я про первую свою жизнь говорю).

– Мы тут искали! По всем комнатам. Не иголка же он.

– Деньги пропали? – отвлекаю Ирину разговором и пытаюсь понять, где может спрятаться малогабаритный подросток.

В зале, небольшой спаленке Анджея и кухне нет таких мест, а второй этаж я пока не видел. Поднимаюсь. Ух ты! Кровать такая, что мы вчетвером тут разместимся. Сексодром, как говорится. Кроме этой спальни, на втором этаже имеется ещё одна. Скорее всего, бабушка какая-то там жила. Вон древняя швейная машинка, как бы не трофейная, причем, возможно, даже с первой мировой войны. Где можно спрятаться? Под кроватью же он не поместится? А удобства, я вижу, во дворе у них. Стоп! Или поместится?

Нашлась пропажа! Всё, как я и предполагал – решил в прятки поиграть, а потом, когда все рыдать будут, выскочить и напугать. Но мальчишка под кроватью уснул! Отцепляя от себя Ирину, которая одной рукой держит сына, а второй пытается удержать меня, я ухожу. Ну и ночка!

Утром спим с Ильей до десяти. Мне с утра на занятия в универ, и Илюха тоже в зональной школе учится, прогулять можно. Он, собственно, первым и встал, и даже сварганил завтрак в виде гречневой каши с маслом.

– Во у тебя жизнь весёлая! – вчерашние ночные приключения неожиданно понравились Илюхе.

– Да не дай боже такое каждую ночь, – я чуть не перекрестился.

Еду, как и планировал, в университет, только не на первую пару, которой была лекция по исткапу, а на середину второй – тоже лекция, но по матану, который я уже успешно сдал за весь год. Собственно, я не учиться сюда приехал, мне бы поговорить с нашей старостой – Аней Маловой. Хочу ей место предложить секретарское. Пусть бросает универ, ну, или переводится на заочку. А что? Армия ей не грозит, общагу ей выделю, даже гостинку, по деньгам… не обижу.

– Ты что, там такой большой начальник? – Малова с подозрением оглядела меня.

– Так, товарищи, кому неинтересно – зачем приходить? – недовольно скрипит лектор в нашу сторону.

Да не только в нашу, народ занимается на лекции всякой хренью. Хотя, самые упоротые бездельники уже вылетели с курса. Человек пятьдесят выгнали, а это … треть курса! Как вам такое, Илон Маск? Тьфу! Какой Маск? Он ещё школьник, наверное.

– А спать я с тобой должна? – прищурив глаз шепотом спрашивает Анька.

– С ума сошла?! – возмущённо шиплю в ответ.

– Это да или нет? – не унимается староста.

Издевается надо мной, зараза!

Так-то я не прочь. Анька невысокая, я бы даже сказал, миниатюрная, но фигуристая девочка и симпатичная притом. Однако с подчинённой заводить отношения не буду. И дело не в том, что я ханжа или боюсь, что в крайкоме узнают, просто это будет вредить работе. Мне нужна секретарша надежная, неболтливая, толковая и незашоренная идеологически. Это всё про нашу Аню!

– Я подумаю, – обещает девушка. – Неожиданное предложение, я себе иначе жизнь распланировала.

Оставляю Аньке свою старую визитку (надо бы новую сделать) и иду в деканат. Хотел бы сказать, что пригласили, но нет, вызвали. Какая-то мамзель позвонила мне на работу и тоненьким голосом проинформировала, что меня ждут после второй пары. В деканате две смешливые девочки, не обращая на меня внимания, увлеченно обсуждают личную жизнь … а хрен его знает кого, вроде, как какой-то блядовитой Клавки. Рядом сидит преподша с кафедры марксизма-ленинизма.

– Анатолий Штыба, первый курс, – скромно представился я в деканате и добавил: – Мне сказали явиться после второй пары.

Пергидролевая дамочка сорок плюс, не поднимая глаз, махнула рукой сверху вниз как бы предлагая садиться.

– Ждите!

Ещё бы! Студент-первокурсник может и подождать – невелика птица. Дамочка, а это, была, судя по голосу, вчерашняя мамзель из телефонной трубки, с восхищением рассматривала немецкий каталог товаров. Толстенная книжка, показывающая всё преимущество капитализма перед социализмом.

Студент первого курса и сам понимал, что дело у него маленькое, так сказать, и надо подождать, тем более тут в приёмной, кроме меня, сидела и лекторша с исткапа, тоже ждущая, очевидно, приглашения. По её предмету у меня автомата нет, но это и не надо, думаю, она поставит мне пятёрку ближе к сессии. Не зря же я ей выезд помогал организовывать в начале февраля аж в Чехословакию в составе тургруппы. Господи, была же такая страна.

Женщина меня узнала моментально.

– Анатолий Валерьевич! Спасибо вам огромное! – жеманно прижала руки к груди ровесница деканатской дамы. – А что ж вы сидите тут как все?

Ну вот, идрить твою в качель. Рассекретила меня, а я уж хотел было поприкалываться. Делать нечего, встаю и, подходя к столу, вырываю каталог у деканатской.

– Что ты себе позволяешь? – пергидролевая чуть не онемела от удивления. – А ну дай сюда! В милицию захотел?

– Низкопоклонство перед западом? Каталог-то из ФРГ! Вы партийная? – рявкаю я, заставляя девушек забыть о том, что ихняя знакомая Клавка слаба на передок.

– А я сразу заметила эту гадость! Но не в партии Лизавета Сергеевна. В нашей партийной организации таких нет! – поддакнула лекторша.

– Где декан? Вы работница просвещения, а может, даже и науки, какой пример подаёте молодёжи? – с серьёзным видом выговариваю я, тыча рукой в притихшую парочку сплетниц.

– У него важные люди, к нему нельзя! – ошарашенная наездом лекторши, деканатская тем не менее сняла трубку забренчавшего местного телефона.

– Лидия Сергеевна, что у вас там за шум? – раздался голос декана в трубке.

– Да тут студент какой-то…, – начала ябедничать Елизавета.

– Бог с ним, – перебил декан. – Штыба из крайкома не пришёл ещё?

– Из крайкома? – подняла на меня глаза ябеда. – Студент этот тоже Штыба…

– Он в приёмной, что ли? – поразился голос в трубке.

Через пять секунд дверь открылась и показался декан. Николай Николаевич. Очень пробивной мужик, организатор Школы космонавтики в закрытом Красноярске-26, а в просторечье в «Девятке». Он организовывал и интенсивные краткосрочные школы на речных судах для одарённых детей. Хватка у мужика железная, голова светлая, и я его лично уважаю.

– Анатолий Валерьевич, извините, Лизавета у нас новенькая, ещё не освоилась, – забормотал, смущаясь, он. – Я ей говорил, сразу вас пригласить.

– Николай, подпишите, пожалуйста, – влезла в разговор лекторша, суя декану какую-то бумажку. – Не секретарь, а … не пойми что!

Декан ещё раз оглянулся на начавшую прозревать сотрудницу и пригласил меня в кабинет.

В кабинете неожиданно, помимо смутно знакомого сотрудника университета, обнаружился мой знакомый – директор центра НТТМ Павел Полоскин! Сразу стало ясно, откуда растут ноги у этого каталога из ФРГ. Пашка там недавно был на выставке!

Пара фраз представлений и приветствий, и Николаич, как и положено деловому мужику, сразу перешёл к сути дела.

Глава 5

Глава 5

Красноярский госуниверситет у нас в крайкоме на особом счету – это наша гордость. В прошлом году, например, вуз получил Почетную премию министерства, а в этом мы запускаем программу преобразования Красноярского госуниверситета в «Центр науки, культуры и коммунистического воспитания». Ещё КГУ получил возможность проведения краевой программы «Кадры». А это приглашение новых учёных и преподавателей, улучшение жилищных условий сотрудников, повышение зарплат и прочее. В университетской жизни будет с нового года введено свободное посещение всех лекций, кроме лекций эстетического цикла, физического воспитания и практики. В этом же году биолого-химический факультет разделится на два – биологический и химический. Ещё в планах открытие в здании на Свободном комплексного приёмного пункта по ремонту часов, обуви, чистке одежды. Я не случайно говорю «на Свободном», так как имеется ещё, например, корпус на улице Маерчака, почти целиком отданный под юридический факультет. Также этой осенью прошёл первый набор на новый факультет ППФ – психолого-педагогический. В общем, планов громадьё, но мужики, что собрались тут, меня просто убили. Производство пластиковых окон! Это явно Пашкина идея – наездился по выставкам в ФРГ, насмотрелся и загорелся. Дело новое, предприятия ввязываться в это не хотят, а вот делец из НТТМ почуял запах наживы. Я, кстати, с ним согласен.

– Так вот зачем вы меня вызвали, – не преминул подколоть ещё раз я.

– Да кто вызвал! Лиза напутала, она у нас всего неделю работает, – всерьёз оправдывается Николай Николаевич.

– Вот, украл на выставке брошюрку, отдал ребятам, и – есть идеи! – вступил в разговор Павел, кивая на слове «ребята» в сторону мужика.

Тот понял его правильно и откашлявшись, начал читать мне лекцию:

– Пластиковый профиль в ФРГ делают из простого ПВХ – поливинилхлорид, он же винил.

Для производства ПВХ нужны 2 элемента – этилен и связанный хлор. Первый получают из нефти, второй – из поваренной соли. Всё это, пусть и не в промышленных масштабах, но у нас есть.

– У нас, это у кого? – перебил я. – Вы сказали, что вы из Иркутска?

– Зиминский химический завод, в городе Саянске. Я работал там, но сейчас работаю здесь, в КГУ, на биохиме, преподаю неорганическую химию, – пояснил мужик.

Листаю брошюрку под рассказ мужика. Оказывается, ПВХ уже гонят на экспорт, а его производство на вышеупомянутом заводе – сотни тысяч тонн в год, и сотни тысяч тонн винила этого. Продукция получила знак качества в прошлом году. Короче, передовое производство по мировым меркам даже. Я каюсь, не интересовался в обеих жизнях этим, но сейчас увлекло. У дядек есть реальный бизнес-план на производство профиля для окон! Сами окна планируют делать на мебельной фабрике недалеко от рынка в центре города. Есть там такое предприятие, оказывается, сейчас. Сто раз ходил на рынок мимо него и не замечал.

– Далее из смеси путем экструзии – это протягивания через специальную форму-фильеру, получаем оконный профиль. Экструзия – по сути, продавливание вязкой массы через отверстие определенной формы, – закончил лекцию химик. – Всё гениальное просто, в ФРГ такое уже делают, сделаем и мы! У меня есть друзья в Красноярском филиале ВНИВА, это…

– Стоп! – прерываю я. – Задача понятна, вынесем на бюро, но выступать там лучше тебе, Паш. И поменьше научных терминов, больше о прибыли и экономической выгоде говори.

– Так я не против, но кто-то из представителей науки всё равно нужен, для солидности. Давай уж втроём выступим? А то откажут.

– Ну, как хотите. Не откажут. Я сначала к первому зайду и подумаю, кому в Москву позвонить?

Вот не помню я пластиковых окон до нулевых в России. Неужели я наследил? А ведь и правда – без меня Павел на выставку в Германию не попал бы!

– Лиза, это наш студент и член крайкома КПСС! Чтобы всегда пускали его! – наказал декан секретарше, провожая меня.

Каталог я вернул владелице – пусть преклоняется.

На работе закрутили дела, и я чуть не пропустил обед. А кормят в нашей столовке хорошо. Никаких особых разносолов нет, но приготовлено всё качественно – ни прогорклого масла, ни водянистого пюре и прочих недостатков советского общепита. Порции большие, если борщ, так там кусок мяса обязательно будет, если рыба, то уже без костей и с золотистой зажаристой корочкой. И недорого. Давно уже есть больше никуда не хожу, ну только в кулинарию магазина «Нива» заезжаю за ром-бабой иногда. Вкусные они там.

Сытый и довольный спокойно работаю в своём кабинете. В замском сидит дядька мой уже давно. Проверяю списки на завтрашнее заседание комиссии. Вдруг дверь открывается и в кабинет заглядывает светловолосая головка девушки. Совсем молоденькой и очень красивой.

– Я Лариса от Марии! – почему-то шёпотом говорит блондинка.

– Заходи! – заговорщицки шепчу и я.

– А где можно раздеться? – по-прежнему не заходя полностью, вопрошает собеседница.

Я понимаю, что пришла она зря и вакантное место моей секретарши займёт, скорее всего, Анька, но всё равно охота пошутить:

– Если верхнюю одежду снять, то это в приёмной, а если совсем, то только тут!

– Совсем? Совсем не могу, мы мало знакомы, – хихикает собеседница. – А не украдут? Дверь в приёмную открыта же.

– Заходи уже, что там у тебя, норковая шуба, что ли? Даже если и так, никто тут не возьмёт её.

– Ага, норка, папа купил! – голова исчезла, чтобы появиться вместе с остальными частями тела через минуту.

А остальные части, особенно отдельные округлости, у Ларисы что надо!И она уже намекнула, что, если будем хорошо знакомы, то… Тьфу, Толя, гормоны тебя доведут до цугундера. «Кабаки и бабы» – зло.

Узкая талия, округлые бедра, обтянутые джинсой, тонкий свитерок и задорный хвостик на голове вместо причёски в виде начёса, который сейчас в моде.

– Э… Значит, ты хочешь работать в крайкоме? – слегка запнулся я.

– Не хочу! Это меня родители заставляют! А Машка – коза, сказала им, что устроит куда-нибудь! А я вообще работать не хочу! Я летом в театральное поеду поступать, на актрису! – неожиданно разоткровенничалась мнимая соискательница.

– А зачем тогда пришла? – удивился я.

– Я же говорю, мама и папа заставляют! Они у меня старомодные и хоть не живут вместе, но против меня заодно действуют! А я уже за полгода после школы три места сменила! Давай ты скажешь, что я не подхожу вам?

– Да без проблем, тем более нам действительно летуны не нужны! А кто у тебя папа?

– Я не летун, просто на этих трех местах меня начальство доставало, руки все распускали! А папа у меня прокурор.

– Тут, у нас? – оживился я.

Это ж каким надо быть идиотом, чтобы лезть к дочке прокурора!

– Нет, он в Москве сейчас, советник какой-то юстиции.

– Ну ясно, советник или может быть старший советник, – расслабился я.

А зря расслабился.

– Нет, не старший пока он, а этот… второй какой-то! – наморщила лоб красавица.

– Государственный советник второго ранга? – напрягся я.

– Ну да! А, точно, папа так и говорил – государственный советник юстиции 2 ранга! А какие они ещё бывают, частные, что ли? – Лариса хихикнула.