скачать книгу бесплатно
Озлобленный голос послышался с той стороны, откуда был нанесён удар. Я поднял глаза и увидел фигуру в украшенном перьями тёмном плаще и капюшоне. Она стояла с окровавленным клинком в руке, а рядом на коленях покоился только что обезглавленный труп, из шеи которого била красная струя.
Ещё секунда и я бы, наверное, оказался уже на том свете. Но ребята очухавшись кинулись на человека, который уже замахнулся для рокового удара.
– Не мешайтесь, монахи. Мне нужна только эта тварь!
Он еле успел увернуться от обоих и отбросил их в сторону, при этом не используя оружия. Они отлетели на несколько метров и встать уже не могли.
– А теперь я закончу начатое. И лучше не дёргайся.
Убийца замахнулся на меня клинком сверху вниз, но пытаясь игнорировать боль я сумел увернуться, перекатившись на другой бок. Мне даже удалось отскочить ещё дальше и встать на ноги, но я тут же рухнул на колени, уже не в состоянии подняться. Мной овладел настоящий страх. Это был не просто человек, решивший поддаться стадному чувству и ворваться в Храм в попытке прикончить как можно больше монахов. Похоже, ему нужен был только я.
– Чего тебе от меня надо?! – глупо было спрашивать об этом. Но просто так подыхать мне не хотелось.
– Рёки!
Послышался голос Ладана. И через несколько мгновений, когда убийца снова замахнулся, чтобы разорвать все мои связи с этим миром, даже не удостоив ответом, старик уже стоял между ним и мной, отбив удар голой рукой.
В небе в этот момент разразилось нечто необъяснимое. Молнии, что не смогли добраться до крыш или деревьев, словно отлетали обратно в небо, меняя при этом свой цвет.
– Бесплотное нечто, проникшее за стены… – глубоко дыша, произнёс Ладан, обращаясь к незнакомцу. – Что ты здесь ищешь?
– Отойди, старик, – злобно прорычал мужчина. – Я не собираюсь убивать никого кроме этого Меньшего.
– Что ты сказал? – процедил Ладан. – Пусть он, как ты выразился, и Меньший, но я никому не позволю хоть пальцем тронуть ни его, ни остальных.
– Тебе же хуже…
Мужчина в плаще резко рванул в сторону, Ладан сделал то же самое. Затем ещё раз, но уже готовясь для удара. Но и старик был тут как тут, в самый последний момент отбивая меч своего оппонента. Казалось, что они кружатся вокруг меня в безумном танце, а я был центром всего этого. Мне это не нравилось. Но я понятия не имел, что происходит, да и сделать толком ничего не мог.
Тем временем, толпа народа словно позабыла о нас и не обращала никакого внимания, сконцентрировавшись на оставшихся товарищах, что продолжали сражаться неподалёку. Люди бегали мимо, рубили кого-попало, но тот клочок земли, на котором происходило нечто непонятное, для них будто исчез. И не знаю, стоит ли благодарить судьбу за это.
Ладан с незнакомцем бились словно бешеные псы, бросаясь из стороны в сторону. Сталь и плоть. Старик отбивал стремительные удары, разрываясь между нападением, собственной защитой и моей. Я удивился, увидев его в действии, когда он вышел против толпы, но сейчас… я и подумать не мог, что он на такое способен. И тем не менее, по рукам его текла кровь из ран, нанесённых клинком. А двигался он всё менее точно.
Ребята уже успели прийти в себя и, поднявшись на ноги, вскоре оказались рядом. Они хотели было помочь Ладану, но тот рявкнул на них так, что им сразу стало ясно, что мешаться под ногами не стоит.
– Не думал, что вы, монахи, на такое способны, – как-то странно ухмыльнулся незнакомец, остановившийся лишь для того, чтобы нанести следующий удар. – Занятный ты старик. В тебе нет ни капли от них, я это чувствую, но также я ощущаю нечто другое. Интересно.
– Ганат, забирай Рёки с Харосом и убирайтесь отсюда!
Ребята то ли отказались подчиниться, то ли не поняли, что имел ввиду Ладан.
– Хрен тебе, старый, – кряхтя ответил я на его слова, хоть они и предназначались не мне. – Я тебя тут не брошу.
Мне стоило больших усилий подняться на ноги, и то при помощи Хароса. Рука ужасно ныла и почти отказывалась подчиняться, но я умудрился загнать боль в далёкие уголки своего сознания. Моя помощь Ладану бы только помешала. Да и что я мог сделать в таком состоянии? Но оставлять его и остальных на произвол судьбы и бежать было нельзя.
– Молчи, щенок! И делай, что тебе говорят! – властно произнёс старик, взглянув на меня. Голос его уже хрипел. – Я не покину свой дом и не позволю вам всем здесь умереть.
На его дрогнувшем лице отразилось странное выражение. Боль, улыбка, страх, надежда… Или всё вместе?
Его вниманием снова полностью завладел незнакомец, который без устали прыгал из стороны в сторону и наносил молниеносные удары. Ладан продолжал отбиваться сам и защищать нас. Его руки уже были изрезаны до костей, остальному телу, хоть и меньше, но тоже досталось. И это было удивительно. Даже в полную силу я не смог бы отбивать острую, словно бритва, сталь голыми руками.
– Прости меня, Ладан, – дрожащим голосом, тяжело дыша, сказал я, пытаясь устоять на ногах и не дать эмоциям взять верх.
– Проваливайте!
Вот они: старый дурак и молодой. Мы оба готовы были отдать жизни друг за друга, не смотря на моё недавнее предложение Ганату. Только вот настоящим дураком всё-таки был последний.
Ребята подхватили меня с обеих сторон, собираясь прорваться к выходу там, где было меньше людей. И если надо с боем. Я держался как мог. Ноги еле двигались, рука отказывала, а всё тело пронзала ужасная слабость. Но обузой быть ни для кого я не собирался.
– Куда собрался?! – крикнул мужчина, резко отскочив в сторону, и занося меч прыгнул прямо на меня.
Его глаза сверкали то ли отражая пламя, пылавшее повсюду, то ли пребывая в убийственном возбуждении. Но в следующий момент, когда он почти добрался до моей головы, окровавленный кулак, заехавший ему по роже, откинул его подальше от меня.
– Бегите. И постарайтесь выжить.
Это были последние слова, которые я услышал от своего учителя и, можно сказать, отца.
Затем он таким же невероятно быстрым движением скрылся у меня из виду. А мы с Ганатом и Харосом под крики людей и буйство огня и молний стали выбираться из этого ада.
***
Тохаг пришёл в себя под раскаты грома и стук дождя, который никак не хотел прекращаться, но и усиливаться не собирался, лёжа на застеленных ящиках, что покоились на мокрой земле под импровизированной палаткой. Движения давались ему с трудом. Перевязанное тело, на котором почти и живого места не осталось, болело после того, как по нему пробежалось умалишённое человеческое стадо.
– Сколько времени прошло? – с трудом спросил он, пытаясь оглядеться по сторонам. Но увидеть ему ничего не удалось.
– Не знаю, тохаг, довольно много, – ответил один из находившихся рядом солдат. – Мы боялись, что вы уже не очухаетесь.
– Вот дерьмо… – кряхтя сказал командир, в тщетной попытке сменить положение. – Насколько всё плохо?
– У вас десятки ссадин, синяков, переломаны рёбра, левая нога…
– Да не о себе я, балбес. Что с Храмом? И ты, что у нас, медик?
– Так точно, командир. Храм почти полностью разрушен, руины продолжают гореть. Народ понемногу успокаивается и разбегается кто куда… Что вы делаете? Вам необходим отдых.
Тохаг стражи Столичной Области, терпя боль и не обращая внимания на слова медика, всё-таки смог усадить свою задницу на край ящика и уже сам осматривал «поле битвы». Они находились недалеко от того места, где должно было располагаться высшее командование, к востоку от главных ворот. Но поблизости не было никого, кроме десятка солдат, кучки горожан, трясшихся каждый раз, когда молния попадала в дерево или отскакивала обратно, и его самого. Прошло немало времени прежде, чем он спросил:
– А тебя-то как сюда занесло?
– Видимо, накрыло так же, как и остальных, командир. Если бы вы тогда не вправили нам мозги, то…
Но продолжения тохаг уже не услышал. В этот момент его вниманием завладели три фигуры, выбирающиеся из дыры в храмовой стене, пробитой огненным шаром, выпущенным онагром. Хвала Малусу, что с этой стороны Храма не было ни души. Поддерживая друг друга, они медленно брели на восток по дороге, поросшей густой травой, что располагалась между палаткой и крутым обрывом, снизу плавно переходящим в огромное озеро.
Стояла ночь, освещаемая только тусклым светом еле пробивающихся из-за облаков лун и отблесками пожаров. Но три фигуры, бежавшие от роковой судьбы, которые можно было наблюдать из палатки ещё надолго останутся в памяти тохага.
– Ха-х… – с облегчением усмехнулся он.
Врач уже закончил короткий рассказ о том, как он сюда попал и как благодарен командиру за своеобразное спасение, и проследив взгляд последнего, с надеждой отметил:
– Надеюсь, хотя бы им удастся выжить.
Тохаг повернулся и с вопросительным подозрением посмотрел в его глаза. Тот не отвёл серьёзного и решительного, но в то же время доброго взгляда:
– Я никому ничего не скажу. Обещаю.
Снова повернув голову в сторону бежавших, раненый через секунду кивнул, давая понять, что верит ему. Ещё немного посмотрев то на них, то на Великий Храм, он спросил:
– Как тебя звать-то, лекарь?
– Ярдэ, командир.
– Будем знакомы. Я Сервивилус. И спасибо, что спас меня.
Избавление
– А зачем было столько сложностей?
– Захотел. Уж кто-кто, а ты должен понимать.
– Эндиш, я всё понимаю. Но это уже не укладывается ни в какие рамки, – Герцог держался одной рукой за голову, находясь в задумчиво-скверном расположении духа.
– Как ты любишь говорить: «Получилось то, что получилось; кто бы как ни сетовал, но оно уже случилось». Осталось только разгрести весь бардак и всё будет, как прежде, если не лучше. Да я тебе можно сказать даже помог!
– Чем? Ты представляешь, сколько жизней отдано зря? Это точно того не стоило.
– Я избавился от одной из своих проблем. А если и нет, то тебе радоваться надо. Потому что ты, если наконец возьмёшь яйца в кулак, избавишься от своих. А всё произошедшее… рано или поздно это и так бы случилось. И ты это прекрасно знаешь.
– Тут, наверное, ты прав… – продолжал размышлять Герцог. – И если он действительно был по-настоящему рождён и остался жив после твоей охоты, а ты не исключаешь обе эти возможности, то мог бы нам пригодится.
– И как же? В плен его возьмёшь? Заманишь в свои цепкие сети сладкими речами?
– Да я и сам-то пока не знаю. У меня даже вариантов никаких нет. Помимо твоих, – угрюмо усмехнулся принц. – Но вся эта ситуация… с этим точно можно что-нибудь да сделать. Главное, чтобы он вернулся.
– Что, прямо сейчас сорвёшься с места и поскачешь за ним?
– Нет. Ген сказал, что его ребята видели троих, которым удалось сбежать. Сопоставив это с твоим рассказом, можно сделать вывод, что и этот хаонурэки был в их числе. А это значит, что я в скором времени получу о них известия.
– А я бы всё-таки от него избавился, – спустя несколько секунд спокойно сказал Эндиш, потягивая трубку – Не хочу, чтобы в случае чего он исполнил свой долг жертвенного агнца.
После этих слов двое мужчин сделали перерыв на тишину, наслаждаясь маленькими прелестями жизни. За окном уже стоял поздний вечер, окрашенный в отголоски красного. Потревожить это молчание могли лишь птицы и те снаружи, кто любил или мог осмелиться прикрикнуть погромче. Но на той высоте, на которой находились Герцог и Эндиш, не было слышно даже самых громких крикунов. Поэтому им приходилось наблюдать и слышать только пернатых, что летали туда-сюда по причинам только им известным.
Размышления затянулись надолго, но размышлявшим это время показалось сущими мгновениями. Становилось всё прохладнее, и отвлечённый в какой-то момент этим фактом Герцог решил разжечь камин.
Эндиш словно и не думал ни о чём вовсе, довольствуясь мгновениями спокойствия в тепле и уюте. Но у Герцога мысли копошились в голове будто стая мошек у спокойного озера, окрашенного предзакатным солнцем.
И вот, наконец, его слова, теперь уже исполненные нотками озарения и слегка весёлой надежды разнеслись по комнате, на стенах которой разыгралось настоящее представление, данное очагом камина, тенями и лунным светом:
– У меня появилась кое-какая, можно сказать, идея.
– А просветить меня ты конечно же не хочешь, – утвердительно ответил Эндиш.
– Пока нет. И скажу сразу: с этим делом мне понадобится твоя помощь. Но для начала надо всё взвесить и хорошенько обдумать. И если моя догадка подтвердится, то ты даже не представляешь, как нам повезло. А если я окажусь не прав, а шансов у такого развития событий практически нет, то я лично брошу этого Меньшего тебе на растерзание. Идёт?
– А не многовато ли чести для какой-то сошки судьбоправов? – взгляд, брошенный в сторону Герцога, был несколько осторожным и подозрительным.
– Так что скажешь?
– Делай, что хочешь, – спустя несколько мгновений, Эндиш сдался под напором уверенного взгляда и неудержимого энтузиазма своего собеседника, – но последствия будешь разгребать сам. Я тебя предупредил.
– Отлично! – Герцог почти подпрыгнул на месте, поднимаясь со своего кресла. – Тогда вынужден откланяться и…
– Ты в окно смотрел? Единственные, помимо меня, с кем ты сейчас можешь поговорить это совы да козодои, ну и может грачи ещё твои – к этим даже спускаться не придётся.
Принц как будто только сейчас заметил, что на дворе уже ночь, поэтому быстро вернулся в реальность и смирился с тем, что всех запланированных и не очень дел сию минуту не переделать.
– Знаешь, твоя бестактность меня порой поражает, – театрально возмутился Охотник.
– И от кого я это слышу? В любом случае, ты и сам знаешь, что можешь оставаться здесь, сколь душе угодно.
– Спасибо конечно, но нет уж. Все эти люди, города, районы или как ты их там называешь меня в тоску вгоняют, – Эндиш отложил трубку, допил остатки, что ютились на дне бокала и, разминая затёкшие мышцы, встал. – Пойду я. А ты лучше отдохни – видок у твоего тела не из лучших.
– Да я уже забыл, когда последний раз спокойно закрывал глаза. Ладно. До скорого, дружище.
Обернувшись на полпути, Охотник странно посмотрел на своего друга, который уже готовился к тому, что снова придётся раскладывать по своим местам бумаги и другие мелкие вещи. Но на этот раз Эндиш решил уйти, как обычный человек, без светопредставлений.
***
Бледный, немного полноватый мужчина сидел у себя в кабинете, при свете яркого солнца корпя над государственными документами. Он нервничал и не мог нормально спать последние несколько дней. Либо никто так и не прознал о настоящей причине творящегося в Риассе бардака, либо намечалось что-то очень плохое.
Но продолжать работать как ни в чём ни бывало он тоже не мог – совесть и горе уже успели прогрызть его до самых костей. И с этим надо было что-то делать. Рассказать королеве и принцу всё как есть и подписать себе смертный приговор? В данной ситуации вариант не из худших – хоть упокоиться можно будет с миром. Но должен быть и другой способ исправить свои ошибки. Осталось лишь его найти.
В украшенную причудливыми изображениями деревянную дверь постучали.
– Я скоро закончу, дорогая!
Ответа не последовало, поэтому он продолжил свою работу, полагая, что жена его услышала. Но затем к нему постучались ещё раз. Вспыльчивым человеком он никогда не был, но последние события и постоянные напоминания о том, что он не любит, когда его отвлекают скверно сказывались на нервах. И тем не менее, мужчина быстро взял себя в руки и вместо того, чтобы снова кричать через дверь встал и открыл её, заранее начав скромную тираду о том, что обед может ещё немножечко подождать:
– Анни, я же сказал, через десять минут…
Говоря это, он наконец поднял голову, чтобы нежно взглянуть в глаза своей жене, и чуть не свалился от неожиданности прямо на ковёр, что почти полностью покрывал деревянный пол его кабинета.
Похоже, случилось самое худшее, что он мог себе вообразить. Перед ним стояли два человека. Одного он видел довольно часто, и не только потому, что работал с ним в одном и том же здании, а бывало даже и зале. Но вот второй…
У хозяина дома был список того, чего стоило до смерти опасаться и обходить стороной, как можно дальше. И хотя со вторым человеком он встречался довольно редко – а хотелось бы ещё реже, а лучше вообще никогда не пересекаться с ним в этой жизни – в этот список он почему-то до сих пор не входил. В этом месте и в это время по спине напуганного пробежал такой холодок, что ещё чуть-чуть и у сердца случился бы ледяной припадок.
– Здравствуй, Ниглас! Давно с тобой не виделись! – весело улыбаясь, развёл руками будто для объятий первый мужчина.
– И… в-вам того ж-же, господин Г-герцог, господин Г-генварвал-лас…
