скачать книгу бесплатно
Кайрат взялся развезти нас по домам. Бикфорд вышел первым, я пересел на его место.
– Чип, – спросил я. – Ты веришь, что можно на что-то повлиять?
Мы остановились на светофоре. Пронзительный красный свет залил салон. Всё сделалось нецветным, как в фотолаборатории.
Кайрат надолго задумался – или просто укладывал ответ в правильную словесную конструкцию. Он оторвал руку от руля, раскрыл ладонь, собираясь подкрепить слова убедительной жестикуляцией. Тут у него запищал телефон.
Бросив взгляд на экран, Чип удивленно приподнял брови:
– Сумку, что ли, забыл? У тебя под ногами ничего нет?
Я раздвинул колени, вгляделся в подножную темноту.
– Чего потерял? – спросил Чип в трубку, включая громкую связь.
– Кай, – странным голосом сказал Бикфорд. – Вы еще недалеко? Двигайте-ка назад и поднимайтесь ко мне.
Кайрат развернул «Саманд» через двойную сплошную.
Машину оставили за два квартала на параллельной улице. К дому прошли дворами. Кайрат натянул на глаза капюшон толстовки. Ноль-ноль-семь, чего там.
Отличная у Бикфорда была дверь. Ни глазка, ни ручки, ни обивки – стальная плита, метр в ширину, два в высоту, закрывала вход в квартиру.
Видя мое удивление, Кайрат прокомментировал:
– Бикфорд считает, что в эпоху вайфая и цифровых технологий замочная скважина – никому не нужный атавизм.
Из стальных глубин раздался звонкий щелчок, и дверь-плита подалась нам навстречу. Мы шагнули в неосвещенную прихожую. Что-то хрустело под подошвами.
– И пришли через окно, и ушли, – сказал Бикфорд. – Альпинисты, …
Пройдя в единственную комнату, я огляделся. Да, три тысячи просмотренных боевиков и детективов приучили нас к виду помещения, где кто-то что-то усердно искал.
– Это ты… или тоже они?.. – осторожно спросил я, показывая на кучу техногенного мусора посреди комнаты.
Бикфорд обернулся и посмотрел на раздавленную лицевую панель и искрошенную в пыль начинку моего бывшего смартфона.
– Ты, в принципе, говорил, что телефон пришлось слегка разобрать… – промямлил я.
– Ценю тонкий юмор, – ответил Бикфорд.
Он оставался спокоен – разве что выглядел чуть более задумчивым, чем обычно.
– Посмотрим, что успело закачаться, – компьютерщик раскрыл ноут, с которым не расставался даже в туалете.
Агрегат размером был чуть больше пудреницы. Пальцы Бикфорда – каждый накрывал при нажатии кнопки три сразу – неожиданно легко запорхали над клавиатурой. Со стороны казалось, что бедняга мучается тремором. Триста ударов в минуту, оценил я на глазок. С легким привкусом зависти.
Мелькали страницы сайтов, выпадали и сворачивались менюшки, загорались и гасли окошки паролей. Секунд через пятнадцать в кадре появилась комната, в которой мы находились, – но без нас. Да и порядка на экране было побольше, чем сейчас и в реале.
Я не стал спрашивать Бикфорда, зачем ему понадобилось вести скрытую съемку собственного жилья – может, как раз ради единственного подобного случая.
– Не знаете этих перцев?
В кадре сначала появились ботинки, потом ноги, потом спина ненадолго закрыла обзор. Еще пара ног – и вот уже двое парней, ничем не примечательные худосочные «пацаны с района» в надвинутых на лоб «балаклавах», рыскают по комнате, как акулы в аквариуме. Звука нет, и картинка так себе – но это к лучшему. Думаю, треск разбиваемой аппаратуры не доставил бы хозяину квартиры положительных эмоций.
– Ребята не с Турксиба, – уверенно сказал Кайрат. – Спиши мне их. Может, где в базах всплывут.
– Как они на меня вышли? – задал вопрос Бикфорд. – Как, …, они на меня вышли?
– Например, по короткому звонку из Китая, – сказал я. – Малика тебе на обычный мобильник позвонила, да? Угадал? Тебе потом не приходила эсэмэска «Угомонись»?
Даже не знаю, почему меня всё время подмывало поддеть здоровяка. Нервное, наверное. Вела тропинка в темный лес.
– Мы же просчитывали варианты, – бубнил себе под нос Бикфорд, делая скриншоты особенно удавшихся кадров. – Если даже всех зомби под рутинатором можно привлечь к внеплановым работам, это не сделает из них суперменов… Менеджер или бухгалтер ко мне бы не влез.
– Кто помешает подсесть на рутинатор форточнику или домушнику? – пожал плечами Кайрат.
– Кажется, в наше умственное построение о том, кто что может, а чего не может, придется вносить коррективы, – сказал я. – Пятьдесят миллионов на кону. Никакого колдовства, никаких волшебных палочек. Многие задачи решаются банально за деньги.
– Это значит… – поймал идею Бикфорд, – что…
– Что нам надо сваливать, – жестко сказал Кайрат. – Утром, на свежую голову, будем думать, как и что дальше.
Не дожидаясь нашего ответа, он направился к дверям.
– Постой-ка, – прищурился Бикфорд, – ты сдрейфил, что ли? Куда подорвался-то?
Кайрат развернулся на каблуках.
– Ну и дурак! – воскликнул он. – Включи мозги досрочно, пошевели нейронами. Если вас уже запалили, то, значит, остался я один.
– Последний козырь в рукаве? – уточнил я.
– Last man standing, – полупрезрительно сказал Бикфорд. – Героя надо сберечь до финальных титров. Логика твоя понятна, выводы рациональны. Чао!
Он отвернулся к столу и принялся сгребать от края к середине мешанину проводов и микросхем, бывших недавно чем-то целым.
Кайрат жестом показал: «Пошли!»
Мне больше хотелось бы остаться с Бикфордом – хоть помочь прибраться. Но Чип был прав. Гаденько, тухло прав. Стоило поспешить.
Я исторг из себя неубедительное «До завтра!».
Бикфорд, не оборачиваясь, помахал пятерней.
– Надо было как-то поддержать его, – сказал я, когда мы добрались до машины.
До этого шли молча.
– Надо, – согласился Кайрат. – Но.
Увесистое «но» с точкой.
Двигатель сипло взвыл. К ночи похолодало до тридцати.
– Есть хочешь? – спросил Чип.
Город медленно погружался в сон, редкие окна затухали, как последние угли в костре. Лучи фар выхватывали из темноты кружева снежинок над блестящим асфальтовым льдом.
– И глянь-ка, что у нас за попутчик завелся.
Я нагнулся чуть вперед и рассмотрел в зеркале на дверце огни машины, следующей за нами.
– Уже четвертый поворот вместе, – сказал Кайрат.
Квадратные фары, сидят высоко. Джип или просто какой-то внедорожник.
– Пятый, – уточнил Кайрат, чуть прибавляя скорость.
– Тебе не кажется, что мы заигрались?
– «Заигрались»? – Кайрат, не отрывая взгляда от дороги, удивленно качнул головой. – Ты же сам сидел на этой дряни, Дима. Или я что-то путаю?
На развязке с круговым движением мы сделали почти полный круг. Квадратные фары по-прежнему маячили за кормой.
Я не знал, как сказать то, что хотелось, чтобы потом не стало стыдно. Пришлось промолчать.
Мы выехали на трассу. Кайрат так плавно наращивал скорость, что я заметил это уже на ста сорока. Позади нас чернела беспроглядная мартовская ночь. Как и не было никого.
– Либо показалось, – предположил Кайрат, – либо мы везучие, либо они и так всё про нас знают. Что выбираешь?
– Второе.
Я был благодарен ему, что не пришлось отвечать на предыдущий вопрос.
Чуть в стороне от дороги на заборе стоянки для грузовиков перемигивались елочные гирлянды. В придорожном мотеле на первом этаже светились окна кафе. Кайрат поставил машину в тень стадвадцатикубовой фуры с русскими номерами.
В пустом зальчике на пять столиков пахло сырой одеждой и лагманом. Сонная официантка уронила на стол два листочка меню и скрылась в подсобке.
– Что мы вообще затеяли, а, Чип?
Картина разгрома в квартире Бикфорда подействовала на меня сильнее, чем показалось сначала. Мы не сдвинулись с места, даже не определили, откуда исходит угроза, а по нам уже нанесен удар.
– Шашлык или супчику? – Мой воздушно-десантный друг явно пытался изобразить британскую невозмутимость.
А я уже ничего изображать не мог. Словно увидел нас со стороны: камера стремительно откатывается назад, и в центре кадра лишь освещенное софитами пятно. Два актеришки средней руки прикидываются спасителями мира, спорят, как одолеть Абсолютное Зло, обсуждают никчемные планы, азартно ведут высосанный из пальца диалог. А на площадке давно никого нет, и за камерой – пустота, и всюду, кроме этого пятна – тьма. Что мы вообще затеяли, Чип?
– Что-то ты совсем скис, – заметил Кайрат. – Нельзя сейчас вянуть, Диман. Лепестки врозь, тычинки вверх! Взломанная хата – еще не повод задирать лапки. Раз зашевелились гады, значит, мы на верном пути.
– Раз мы на верном пути, – переформулировал я, – значит, гады будут шевелиться. Тебя совсем не волнует, куда исчезла эта Малика? И что за ребята залезли в Бикфордову берлогу как ниндзя? И кого мы только что скидывали с хвоста?
Я сам не заметил, как в голосе прорезались крикливые интонации. Официантка с интересом прислушивалась к моей тираде.
– Кончай истерить, – устало сказал Кайрат. – Сейчас перед нами простая и конкретная задача: сбор данных для дискредитации «Рутинатора». Нужно найти что-то такое, чтобы самому тупому тупарю стало понятно: «Опасность! Стоп! Нельзя!» Сорвать сделку «Хай Муна» – не конечная цель. Надо задавить эту пакость, пока она не расползлась повсюду необратимо. Разве это не стоит усилий, а, Диман?
– Не пойму даже, на кого мы сейчас похожи… Моська против слона? Теленок перед дубом? Или горох об стену? Что можно сделать в одиночку, Чип? «Хай Мун» – корпорация, система, механизм. Если мы не подтянем какую-то силу, реальную силу сопоставимого масштаба, то надежды нет.
– Надежда всегда есть, – возразил Кайрат. – Мне, в принципе, по фигу, кто стоит за рутинаторами. Люди это, черти или ангелы. Они к чему-то стремятся, и это «что-то», похоже, совсем не совпадает с нашими представлениями о том, как всё должно быть. Хоть духи, хоть роботы инопланетные – но они как-то организованы, у них есть иерархия. А совершенных структур не бывает. Значит, надо вычислить уязвимую точку и бить в нее со всей силы.
– Стремно только, что попыток маловато дадут, похоже, – сказал я.
– Одна – уже неплохо.
– Что-то думаю, не отправить ли Гулю с Максом куда-нибудь. Хотя бы на время.
Я надеялся, что Кайрат поднимет меня на смех, но он лишь кивнул:
– Разумно.
Этот короткий ответ убедил меня в том, что дела наши зашли куда дальше, чем я мог себе представить.
Поэтому на следующее утро пришлось прибегнуть к решительным действиям. Я заявился к Гуле в контору, потом к Максимусу в школу. Там и там наплел с три короба, итого шесть коробов всякой чуши про заболевших родственников – простите, тети-дяди! Мои искренность и напор сделали невозможное: с бухты-барахты в середине рабочего и учебного года возник разрыв размером в десять дней. В самый раз – за это время «Алга» либо подпишет соглашение с китайцами, либо нет, и тогда уже как-нибудь разберемся, что делать дальше.
Но за пределами невозможного лежало другое: объяснить жене, зачем ей нужно в Чимкент на самом деле.
– Какой контракт? – Гульнара склонила голову приблизительно на пять градусов, что выражало крайнюю степень недоверия.
Мне иногда хотелось положить ей уровень на макушку или замерить угол транспортиром.
– Какой контракт может заставить человека выгнать семью из дома? Что ты мне постоянно врешь?! Ты что… У тебя… Ты что, встречаешься с кем-то?
Ну почему у противоположного пола на уме одно и то же?!
Стараясь случайно не раскричаться, я снова и снова объяснял, что мне крайне важно на какое-то время остаться одному, в тишине и сосредоточенности. Что передо мной поставлена чрезвычайно! – заглавными буквами! – ответственная задача, от которой зависит будущее не только «Алги», но всего казахстанского внешнеторгового баланса, судьбы мира и счастье на Земле. Если не брать во внимание мелочи, то, в общем-то, практически и не врал…
– Завел любовницу, так еще и домой ее собирается притащить, – констатировала Гульнара и, скорбно потупив взор, закрылась на кухне.
Максимус тоже не выразил ожидаемого энтузиазма по поводу полутора недель внеплановых каникул.
– Па! – сказал он, смешно уперев руки в боки. – Мне на следующей неделе проект по Китаю защищать! Какой Чимкент?!
– Цыц! – подвел черту я. – Так надо, понятно?
– Опять с мамой поссорились? – по-своему понял он. – Как же вы все меня достали!
Клацнула вторая дверь. Я остался стоять посреди коридора с разведенными руками. Кому и что я тут могу объяснить? Стена. Монолит, железобетон.
Как настроение? Не слышу тебя, датчик счастья! Как настроение, Диман? Как бы это точнее описать… Вот! В самый раз для небольшого среза…
