скачать книгу бесплатно
– С этой байдой никуда не сунешься, – подтвердил Бикфорд. – Сначала в дурку упекут, а потом уже разбираться будут.
– В лоб не получится, – согласился я. – Нужен мозговой штурм.
Бикфорд шевельнул покореженной шрамами бровью. Наверное, пытался изобразить недоумение.
– На их языке, – объяснил ему Кайрат, без стеснения отделяя себя от меня, – так говорят, когда имеют в виду, что нужно включить соображалку.
– А-а, ну штурм так штурм, – согласился компьютерщик, потирая трудовые мозоли на костяшках пальцев. – Поехали, заводи мотор!
Я отзвонился на работу, предупредил, что задерживаюсь. Кайрат притащил поднос с пузатым чайником и маленькими турецкими стаканчиками. Бикфорд устроился на диване в углу, места в комнате сразу стало чуть больше.
– Попробуем ответить на несколько вопросов, – начал я, устроившись с блокнотом на табурете у обшарпанного пианино. – Ответы подходят любые – глупые, нереальные, смешные – не важно! Перебираем все возможные варианты, ничего не отбрасываем. Итак, что нас интересует?
– Как эта хрень работает, – сказал Кайрат.
– Это тоже. А для начала – кто ее сделал. Написал, создал. Во-вторых, для чего.
– Если говорить про «кто», – сказал Бикфорд, – то у меня три варианта. Нет, четыре. Китайская разведка или инопланетяне. Или искусственный интеллект.
– Ты сказал, четыре? – уточнил я, записывая в столбик: «Китай. р.», «Инопл.», «ИИ».
– Или мировая закулиса, – смущенно добавил программист. – Мы мыслим рамками государств, а на самом деле глобальные решения давно принимаются транснациональными монстрами, которые круче любого государства.
– Гипнотизеры, – предложил Кайрат. – Мошенники, спецы по НЛП или чему-то такому, что люди потом не помнят, где что делали. Организованная группировка с баблом, связями, головастыми и рукастыми инженерами. Обчистят полмира и…
Он замялся.
– Слишком удобный вариант, да? – спросил Бикфорд.
– И слишком успокаивающий.
– Почему это? – удивился я.
– Потому что предполагается, что потом от нас отстанут, – зло ответил Кайрат. – Но так не бывает! Корову доят, пока она не сдохнет. А еще нас учили: ранжируйте угрозы. С первоочередными надо разбираться сразу – иначе они первыми разберутся с тобой. Гранатометчик в окне важнее танка за углом. И сейчас у меня вот тут, – он постучал кулаком по голове, – просто колокола звенят: тревога! Аларм!
– Погоди, – попросил я, – про тревогу сейчас не надо. Еще версии есть? Нет? Тогда добавлю от себя: это вообще люди?
– Инопланетяне, – охотно согласился программист.
– Или сверхъестественные существа? Потусторонние силы?
– Вот только про духов и демонов не надо! – скривился Кайрат. – Меня от всякой мистики тошнит.
– Мало ли – может, и ее от тебя тоже, – возразил Бикфорд.
– Что мы имеем? – продолжил я. – Некая китайская компашка впаривает через Интернет сомнительный программный продукт. И от этого продукта у людей немного едет крыша. Так? А теперь, похоже, планируется встроить эту программу в половину гаджетов, которые ввозятся из Китая. Зачем?
– Извлечение выгоды, – сказал Кайрат.
– Власть, – возразил Бикфорд.
– Контроль за пределами нашего понимания, – предложил я. – Изъятие неизмеряемых активов. Похищение душ. Сказка о потерянном времени. Подмена людей копиями.
– Захват Земли! – подхватил программист. – Инопланетяне!
Мы проговорили довольно долго.
Как обычно бывает после «мозговых штурмов», все почувствовали удовлетворение от проделанной работы, а дело с мертвой точки не сдвинулось ни на шаг. Хотя, впрочем, родился какой-никакой план действий.
Я вернулся в офис к концу дня. С головой, легкой как воздушный шарик. В кои-то веки появилось нечто, по-настоящему меня занимающее. Задача без подсказок и алгоритмов решения. Тропинка, уводящая в темный лес.
Наш незамысловатый план пока включал в себя лишь сбор информации. Бикфорд взялся разведать про «Хай Мун» в Китае – это помимо возни с программным кодом. Кайрат наметил по своим каналам узнать побольше о представителе Кхонга Шин Сы в Казахстане и связаться с коллегами в России для пробивки фирмы – конечного получателя той зараженной рутинатором техники, что вот-вот должна была хлынуть из Китая по контракту века. Мне досталась вполне шпионская задача – добыть в «Алге-Импорт» максимум сведений о предстоящей сделке и, собственно, о «Хай Мун Инкорпорейтед». Свой среди чужих, один в поле воин, майор Вихрь и Донатас Банионис в одном флаконе. Впору было раскладывать перед собой фотографии коллег и под тихую тревожную музыку пытаться угадать, к кому из них можно было бы прийти с нашей неправдоподобной историей.
Я зачастил в столовую, куда раньше старался не заходить. Большая часть дружного коллектива «Алги» обедала там – исключительно по причине дешевизны. Я покупал то заветревший салат, то дрянной кофе, слушал разговоры, восстанавливал в памяти лица и имена сотрудников других отделов. Рейды в столовку особых плодов не дали. Лишь однажды две девчонки из юридического, стоя в очереди, жаловались друг дружке на нерадивого переводчика, задержавшего китайскую спецификацию по новому контракту. Прямо скажем, не густо. Я всерьез задумался, как же разведчики добывают свои секреты и тайны. Невероятная работа!
Служебные базы данных оказались закрыты наглухо.
Любой стратегический рывок – это в первую очередь серьезная подготовительная работа. Что называется, танцуют все! Доступ к информации – основа основ. Моего уровня доступа должно было хватать, чтобы увидеть хотя бы краешек нового проекта. Как бы не так!
Постепенно я набрался храбрости, чтобы пообщаться с Тэтчеровной напрямую. Задержался у нее после очередной вечерней планерки: чуть дольше остальных собирал портфель.
Жанна Темиртасовна с интересом наблюдала, как я достаю упавшую ручку из-под стула и собираю с пола разлетевшиеся записи.
– Всё хорошо, Дмитрий Александрович? – словно чуть подтрунивая, уточнила она.
Обращение по имени-отчеству в сложившихся обстоятельствах отдавало комизмом.
– Слышал, на подходе новая сделка, – полувопросительно сказал я. – Большой ввозной поток намечается? Надо бы оценить количество товарных позиций…
– От кого слышали? – В голосе Тэтчеровны неожиданно прорезалась сталь.
– В столовой, – пожал плечами я, – кто-то болтал, не помню.
– Вот и не стоит повторять чужую болтовню, Дима.
От того, что отчество опять куда-то делось, мне даже полегчало.
– Как скажете, Жанна Темиртасовна. Просто, если объемы планируются большие, то мне надо распределить…
– Не стоит повторять чужую болтовню, – снова перебила меня она. – Как только для вашего отдела появится существенная информация, вы первым об этом узнаете.
– Одна китайская компания разрабатывает софт, который не идет на пользу людям! – выпалил я и незамедлительно почувствовал, как краснеют уши. – Очень надеюсь, Жанна Темиртасовна, что «Алга» не ввяжется в сомнительный импорт.
Теперь Тэтчеровна смотрела на меня в упор, внимательно. Как на экземпляр энтомологической коллекции, насаженный на булавку. Даже не могу сообразить, ответила ли она мне хоть что-то, прежде чем я оказался за дверью.
«Зерно сомнения! – подсказал мой воспаленный мозг. – Возможно, удалось посеять в ее душе зерно сомнения!»
По широкому коридору от лифта к кабинету Тэтчеровны следовала компактная группа посетителей: сухопарый невысокий китаец в темном костюме, длинноногая светловолосая девушка, слишком строгая для манекенщицы, так что, видимо, переводчица, и два лося из команды Шефа, сослуживцы Кайрата.
Кхонг Шин Сы вернулся в Алма-Ату!
Я сбавил шаг, а они так и перли навстречу, как товарный поезд. Китаец чиркнул по мне взглядом, но в выражении его глаз или лица ничего не изменилось.
– Господин Шин Сы! – Я изобразил максимальное дружелюбие и, кажется, даже радушно растопырил руки. – Вы снова приехали? Помните, мы встречались в «Рахат Паласе»?
– Он не говорит по-английски, – ледяным тоном сообщила блондинка.
Китаец деликатно улыбнулся мне как пустому месту. Телохранители жестко, но вежливо отодвинули меня с дороги. Какое-то время прошло на обочине коридора. Поезд ушел, лишь чуть подрагивают рельсы.
Да, я не знаю, как себя вести в сложившихся обстоятельствах. У меня нет ни опыта, ни навыка, ничего нет, чтобы повернуть катящееся колесо рутинатора хотя бы на один градус. Но всё равно буду пытаться сделать хоть что-то!..
Вот такие приблизительно мысли блуждали в моей голове всю дорогу до дома. Пафос и экзальтация. Гуля еще не пришла, Максимус тоже зависал в школе. Я побродил по пустой квартире из угла в угол, стукнулся ногой о стул.
Хотелось позвонить Кайрату, но мы строго договорились поменьше болтать по пустякам, особенно по мобильному. Хотя у меня же важная информация! Шин Сы опять приехал!
В тот миг, когда я уже протянул руку к телефону, он зазвонил сам. Высветился алма-атинский номер с одной недостающей цифрой.
Семь гудков, десять, тринадцать… В возвратившейся тишине я услышал, как громко и резво колотится мое сердце. Пожалуй, лучше присесть.
Снова задребезжал зуммер, телефон рывками пополз по столу в мою сторону. Я уставился на экран. Так не бывает! Ведь эсэмэска – это не звонок, отправитель виден всегда. Но не сейчас. Зияюще-пустая строка. Ни букв, ни цифр, ни завалящей точки.
Сообщение состояло всего из одного слова.
«Угомонись».
V
Зима-весна.
Пять, четыре, т., д., о.
Мы встретились вечером в заранее условленном месте на Чимбулаке. Сорок минут от дома, нехилый крюк. Бикфорд подъехал следующей маршруткой. Мы долго кружили по открытой парковке в поисках Кайратова рыдвана, пока нам не поморгал фарами бордовый «Саманд» с киргизскими номерами.
– Откуда это чудо иранского автопрома? – поинтересовался Бикфорд, утрамбовываясь на переднее сиденье.
– Друзья друзей друзей одолжили, – охотно объяснил Кайрат. – Что нового?
Само собой сложилось, что он превратился в «руководителя проекта». Кайрат спрашивал, мы отвечали.
Наш золоторукий компаньон отчитался первым. Препарировав программу рутинатора, как вивисектор лягушку, Бикфорд снова и снова пытался разобраться в том, как она работает. Соблюдая меры предосторожности – лягушка выглядела ядовитой.
– В любом процессоре, – объяснил он, – есть нюансы, связанные с «железом» больше, чем с софтом. Ноль и единица – это же программистская выдумка, вы понимаете? Есть разность потенциалов в контрольных точках ниже или выше заданной планки, и всё. Система может работать как часы в плане исполнения алгоритма, заложенного кодом, но никто не в силах померить паразитные токи, остаточные напряжения, всю нецифровую, аналоговую составляющую. В допустимых пределах она никого не беспокоит, потому что для разработчиков ноль – это ноль, а единица – единица. Но так бывает обычно, а у нас всё по-другому. Если честно, пацаны, я башку свернул, никаких новых идей. Может быть, это продукт машинной эволюции кода, такие опыты тоже проводятся. На одну задачу натаскивают конкурентные программы, устраивают им естественный отбор, дают видоизмениться в лучшую сторону. Через десять-двадцать итераций в коде не остается ничего человеческого, логика заменяется на стремление программы выжить. Только в «Рутинаторе» я и такого не вижу. Он просто не должен работать, вот и всё.
– Инопланетные технологии, – подсказал я, но шутка уже скисла.
Бикфорд не находил себе места. Малика, его подруга в Шеньжене – одноклассница или однокурсница, недавно уехавшая в Китай на стажировку, – прислала весточку. Новости встревожили и озадачили нас. По просьбе Бикфорда Малика попыталась связаться с «Хай Мун Инк.» – и ей кое-что удалось.
Мы раз пять подряд прослушали ее голосовое сообщение.
– Как ты мог прозевать звонок? – раз пять спросил Кайрат.
Бикфорд снова и снова пожимал плечами и разводил в стороны свои гигантские клешни.
«Бик! Где тебя носит, а? – Красивый грудной голос прорывается сквозь шелест электронных помех – а может быть, это шумит настоящий ветер и глушит звуки. – Смотри: я туда съездила. Прямо по адресу – как на сайте, где еще фотография фабрики и всё такое. Слушай внимательно и постарайся осмыслить: никакой фабрики там еще нет. Понимаешь? Есть фундамент, стены наполовину, всё в лесах, но через сетку видно – это то здание. Будет, когда достроят. Но тут еще полгода нужно, а то и год – даже при местных темпах. На въезде в квартал – шлагбаум. Проверяли документы, я показала им паспорт. Дура, да? В общем, не порадовала твоя специальная миссия. Больше не подставляй меня так, ладно? А то не по себе как-то. Всё, давай, целую! И мобильник с собой носи, ага?»
– Второй день не могу дозвониться, – глухо сказал Бикфорд. – «Ши-ши» да «нихао». Автоответчик. Лопочет что-то. Хоть бы по-английски дублировали.
Тут и я рассказал о визите к Тэтчеровне, встрече с Шин Сы и злополучной эсэмэске.
– Оба молодцы! – поставил диагноз Кайрат. – Мы же договаривались: не светиться, никак не проявлять интерес к теме.
– И как же проявлять, не проявляя? – Наставнический тон Чипа уязвил меня: тоже мне, резидент нашелся.
– Смотрите, короче… – проигнорировал мой вопрос Кайрат. – Кое-что накопалось на здешнего хаймуновца.
Он достал откуда-то из-под ног обычную картонную папку. «Дело номер» и всё такое. Я сидел сзади, пришлось сдвинуться на краешек сиденья, чтобы что-то рассмотреть. В тусклом свете «самандовской» лампочки на нас уставился среднестатистический казах – лицо круглое, глаза узкие, взгляд бесстрастный. Лет сорока или около того.
– Бахыт Бердиев, – представил нам незнакомца Чип. – Генеральный директор «Хай Мун Алматы», уже полгода как. До внезапного взлета работал на вещевом рынке, таскался в Урумчи, кое-как может объясниться по-китайски и по-английски. Своего жилья нет, снимает двушку в Медеуском районе, машины нет, счетов в банках нет.
– Зицпредседатель Фунт? – предположил Бикфорд, демонстрируя начитанность и проницательность.
– Ну, хоть двушку, – сказал я.
Кайрат перелистнул Бахыта Бердиева.
– «Хай Мун Алматы». Стопроцентная дочка китайского «Хай Муна». За полгода работы не заработала ни тенге. Только обустраивались. Бердиев снял офис в центре, взял в лизинг «Инфинити», нанял шофера из бывших ментов. Мебель не поленились из Европы привезти. Аренда капает, зарплаты отчисляются, налоги платятся. Всё на широкую ногу. Деньги есть.
– Какие виды деятельности в уставе? – спросил я.
Чип пошуршал страницами.
– Оптовая и розничная торговля. Производство средств связи. Информационные технологии. Научные исследования. Прочие услуги. Хоть ракеты строй, хоть гвозди забивай.
– Здорово, – сказал Бикфорд. – И чем это поможет?
– Пока не знаю, – ответил Кайрат. – Когда регистрировали дочку, на фирму-маму предоставляли документы. В переводе, с апостилем, как положено. Все бумаги проверялись и заверялись Игорем. Как считаешь, мог он сознательно пойти на подлог? Не заметить чего-нибудь, пренебречь формальностями, дать ход подделке?
Вопрос адресовался мне.
– Сам, по своей воле – не мог, – уверенно сказал я. – Только я тоже в «Рахат Палас» не ездил, знаешь ли.
Живешь себе, живешь, строишь карьеру, учишься, стараешься. А потом всё рушится к чертям в один день. Что тогда случилось, Игорь? Какую услугу ты оказал китайцу? Ты ли это был – или твой идеальный сменщик? Что за дела потащили тебя в Усть-Каменогорск? И чьи руки вывернули руль твоей тачки? Дублера – или ты это сделал сам, очнувшись от рутинатора и поняв, во что тебя втянули?
Глухая, отчаянная злоба чернильным сгустком собралась в груди.
Я сидел сзади. Чип и Бикфорд не видели моего лица. К лучшему.
Наша встреча на конспиративной парковке закончилась раздачей новых заданий, уточнением целей, уговором о способах связи. Всё по шпионскому канону.
