скачать книгу бесплатно
Браслеты лежат на столе, там, где я их оставила. Экраны светятся мрачным синим цветом, словно глаза коварного демона. Я должна их взять в руки, отдать приставу. Лично передать судьбу Тимура другому человеку. Представила, как Марика нажимает на кнопки своими когтистыми пальцами, и не смогла сдержать дрожь отвращения. Я не смогу. Лучше умереть.
Почему Барсадов не помог? Не мог он отмахнуться от Тимура! Уверена, что все возможные каналы и механизмы давления задействовал. Тогда почему помощь так и не пришла???
Может не хватило времени? Пять минут, десять, пятнадцать? Может помощь уже на подходе?
Что, если я сейчас отдам браслеты, отпущу Тимура, а спасение придет? И все пойдет псу под хвост? Я себя тогда не прощу, никогда.
Решение приходит само собой. Пячусь от стола, на котором лежат проклятые браслеты, пока не упираюсь спиной в дверь. Не глядя нащупываю замок и запираюсь. Глупо, но больше ничего сделать не могу.
Подхожу к креслу и тяжело в него опускаюсь. Откидываюсь на спинку, прикрыв лицо ладонями, чувствуя себя пустой, полумертвой.
Спустя десять минут раздался настойчивый стук в дверь:
– Вась, ты тут? – слышу напряжённый голос Никиты.
– Тут, – произношу спустя некоторое время.
– Все в порядке?
– Да.
– Выходи.
– Нет, – отвечаю устало, глухо, но твердо.
– Какого… – начал было он, но осекся, поняв, что я делаю, – понятно.
Слышу, как его шаги удаляются. Снова прикрываю глаза и прислоняюсь к спинке кресла. Мысли расползаются в разные стороны, в голове будто марево, пестрый калейдоскоп из непонятных отрывков. Воспоминания, нахлынувшие с невообразимой силой. Вот Марика дарит мне оборванца в размашистой клетчатой рубашке, вот наш первый разговор, наш первый совместный ужин. Вот он бродит по дому как приведение. Вот просыпается моя наблюдательность, и я раскрываю его игру, заставляю побриться. Первоначальный шок от его настоящего вида, сменяющийся паникой, когда узнаю, что Тимур – вольнорождённый. Наше противостояние изо дня в день. Переломный момент, после которого отношения идут в гору. Наша безумная поездка на автосервис, его настойчивое стремление заставить меня ходить. Его изумлённый взгляд после того, как корсет сняли, и тихое "с возвращением". Воспоминания давят на меня, выворачивают наизнанку. По венам растекается холодный ужас от того, что все может стать просто призрачным прошлым.
Опять стук в дверь. На этот раз резкий, раздраженный:
– Василиса Андреевна! Открывайте дверь, выходите! Что за детские выходки? Вы должны отдать браслеты по закону. Открывайте!
– Нет, – разводить дебаты не собираюсь, поэтому просто отвечаю категоричным отказом.
– Вы понимаете, что оказываете сопротивление правосудию?
– Да.
Я все прекрасно понимала и добровольно ставила себя под удар. На работе за такое подробное голове не продадут, но мне плевать. Есть вещи поважнее.
– Если вы не откроете прямо сейчас, то я буду вынужден взломать дверь.
– Нет, – мой голос даже не дрогнул, – вы всего лишь пристав и не имеете на это права.
– Боюсь, что имею.
– Нет, – размеренно, безэмоционально начинаю цитировать статью, согласно которой право на такие действия имеет полиция, и то при наличии специального ордера.
Пристав молчит. Он уже давно понял, что нарвался на законников, которых так просто не запугаешь, не заткнешь, не возьмёшь нахрапом.
– Давайте по-хорошему, – снова начинает, пытаясь говорить миролюбиво, примирительно, – вы открываете дверь, отдаете мне браслеты, я забираю раба, и расходимся каждый своей дорогой.
– Нет.
– Молодой человек, вразумите свою подругу, чтобы не делала глупостей, – слышу, как он обращается к Лазареву.
– Она в своём праве, – холодно отвечает друг.
– Тогда вы меня вынуждает обратиться в специальные органы.
– А вот это уже ваше право.
– Как хотите. Вы сделали свой выбор, – раздражённо сквозь зубы произносит пристав, и я слышу, как они уходят в сторону гостиной.
С трудом сглатываю колючий ком в горле. Знаю, что подставляюсь по полной, но так смогу выиграть хоть немного времени. До моего дома дорога неблизкая, пригород всё-таки, да и ордер выписывают не за три минуты. Наверное, ещё час у нас есть. Может, чуть меньше, может чуть больше.
Надеюсь, этого хватит на то, чтобы отец Тимура смог помочь. В противном случае все зря, все напрасно.
Время, словно вязкая патока, окутывало, душило. Словно неживая сидела в кресле, не моргая смотрела в сторону, чувствуя, как меня окутывает апатия. Не было сил даже подняться на ноги. Просто сидела, глядя в одну точку на стене, ожидая, когда же решиться наша судьба.
За дверью то и дело слышались голоса. То Никита спорил с приставом, то пытался утихомирить Тимура. В какой-то момент раздался чуть истеричный голос Марики. Похоже, ей надоело ждать, и она снова ворвалась в мой дом, на этот раз с угрозами и требованиями. Сука!
Слушаю их перебранку, словно находясь в другом мире. Ни одной эмоций. Похоже, у меня шок. Что же, так даже лучше.
– О, а вон и стражи порядка! – слышу злорадный голос Власовой и будто выныриваю на поверхность мутного озера. На меня обрушивается шквал звуков: шум листвы за окном, пульсация крови в висках, голоса. Господи, неужели уже прибыли??? У меня больше нет идей как бы ещё потянуть время!
Вскочив на ноги, подбегаю к двери и приникаю к ней ухом, пытаясь уловить, что происходит снаружи.
Тишина, а потом слышу голос Лазарева, пропитанный пока непонятными эмоциями:
– Я и не знал, что ваши стражи порядка ездят на таких дорогих машинах.
Внутри все подскакивает, переворачивается, сердце мчится вскачь. Неужели это то, о чем я думаю? Неужели помощь пришла???
Глава 5
Затаив дыхание, прислушиваюсь к происходящему. Ничего не разобрать, все словно по команде затихли. В груди сводит от смятения. Кто там приехал? Стражи порядка или кто-то, кому по силам нас спасти?
Отсиживаться в комнате больше нет смысла. Если приехала полиция, то им не составит никакого труда высадить старую ветхую дверь, закрытую на простенький замок-задвижку.
С трудом подавив волнение, открываю дверь и выхожу, из последних сил удерживая на лице маску спокойствия. Пытаюсь это сделать ради Тимура. Не хочется, чтобы он увидел отчаяние в моих глазах.
На деревянных ногах выхожу в гостиную и обнаруживаю все тот же набор действующих лиц.
Пристав, растерявший всю свою холеность. Физиономия раскраснелась, галстук съехал на бок, волосы растрепаны. Похоже, препирания с Лазаревым изрядно вывели его из себя. Никита молодец, если захочет – даже каменной статуе мозг вынесет, с абсолютно невозмутимым видом, включив управленца на полную.
Марика, злющая как фурия. Красивое лицо утратило всю свою аристократичность. Передо мной сейчас стояла просто взъерошенная товарка с рынка.
Лазарев, с ледяным взглядом, непроницаемым выражением лица. Однако, вижу, что и сам завелся до самых небес. Хотя со стороны так и не скажешь – только сжатые кулаки выдавали его взвинченное состояние.
Тимур, не знаю каким чудом усидевший на месте и не разнесший всю комнату к чертям собачьим.
В мою сторону даже никто и не взглянул. Их внимание было приковано к тому, что происходило за окном.
Машина остановилась возле самого крыльца. Водитель выбрался наружу, быстрым шагом обошел автомобиль и распахнул заднюю дверь. Замерев словно перед броском в пропасть, наблюдаю за мужчиной, который неторопливо выходит из машины. Среднего роста, коренастый. На вид – лет пятьдесят.
Лазарев перевел на меня вопросительный взгляд. В ответ лишь пожала плечами. Я понятия не имела кто это. Судя по отсутствию формы, солидному костюму и цепкому взгляду исподлобья – дядя явно не был простым стражем порядка, который мчался сюда, чтобы взломать дверь в мой кабинет.
Выбравшись из машины, он осмотрелся вокруг, а потом уверенным шагом направился к входу.
Не зная, что и думать, нервно сглотнула, переступила с ноги на ногу, крепко обхватывая себя за плечи, словно защищаясь от реальности. Мы подошли к финалу, и каким он будет, я не бралась предположить.
Бросила беспомощный взгляд на Лазарева. Он не обращал на меня внимания. Тимур тоже не смотрел в мою сторону, как и взвинченная Марика. Как и пристав, взглянув на которого почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Он смотрел на приближающегося мужчину широко открытыми глазами, в которых плескалось несказанное удивление.
Его безмолвное изумление заставило сердце пуститься вскачь. Ну, не глядят так на человека, который должен помочь и которого отчаянно ждёшь.
Лазарев, как самый проворный и быстро соображающий, подскочил к двери и широко ее распахнул. Гость не торопясь зашёл внутрь и обвел всех присутствующих пристальным взглядом.
Он не задержался на Тимуре, Никите. Ему до них не было никакого дела. Чуть внимательнее и как-то раздраженно посмотрел на Марику, уперевшую руки в боки. Эта змея хотела что-то сказать, но стушевалась, когда ее окатили холодной волной пренебрежения.
Потом он смерил взглядом пристава, который растерял весь свой боевой запал. Сделав шаг к мрачному загадочному мужику, он как-то неестественно бодро, но вместе с тем заискивающим произнес:
– Добрый день, господин префект.
О, как! Префект, собственной персоной, в моем скромном доме.
– Что привело вас к нам?
– Неотложное дело, – высокопоставленный гость отмахнулся от пристава, как от надоедливого комара и, наконец, посмотрел в мою сторону.
Я почувствовала себя крайне неуверенно под тяжёлым, изучающим взглядом. Словно под кожу залезал, заглядывал в самые потаённые уголки души. Большой босс, политик до мозга костей. Не скажу, что он мне понравился, скорее наоборот, в его присутствии было некомфортно, неуютно. Но, похоже, именно этот человек будет нас спасать.
– Василиса Андреевна, – улыбнулся он одними губами. Улыбка не тронула его взора, просто дежурная отточенная маска.
– Здравствуйте, – проблеяла, чувствуя себя не в своей тарелке.
– От лица северного округа Ви Эйры выражаю искреннее сожаление по поводу сложившейся ситуации.
Стою, ни жива, ни мертва. Шутка ли, такие слова от человека, занимающего столь высокий пост. Ну, Барсадов! Это как надо было надавить, что сам префект пожаловал, чтобы извиниться?! Не по телефону, не через третьих лиц, а самолично. И сейчас стоит, смотрит на меня, пытаясь понять, что во мне такого особенного, раз ему пришлось оторваться от своих важных дел. Мои проблемы для него – сущая безделица, о которой и думать не стоит, но, тем не менее, он вынужден был приехать.
Не на того смотришь, господин префект, не ради меня все это делается, а ради вон того парня, застывшего словно статуя и не сводящего с вас напряжённого взгляда.
Лишь киваю в ответ на его извинения. Он, чуть развернувшись, смотрит на пристава и взглядом приказывает следовать за собой.
– Где мы можем поговорить? – в голосе сквозит нетерпение. У него, наверное, миллион дел, а приходится разбираться в нашей мышиной возне.
– В кабинете, – осипшим от волнения голосом отвечаю ему, и торопливо показываю дорогу. Пока они идут за мной, подскакиваю к столу, быстрым жестом сгребаю оба браслета и, на всякий пожарный, закидываю их в сейф. От греха подальше.
Как до этого приставу, так теперь и мне, префект отдает приказ простым взглядом. Я должна уйти, оставив их одних. Если честно, мне это в радость. Я настолько измучена, морально истощена, что уже нет сил присутствовать на таких разговорах.
В душе пока нет ни облегчения, ни надежды на благополучное разрешение конфликта. Подвешенное состояние. Будто муха, запутавшаяся в паутине, смотрю на паука, которому преградил дорогу другой паук. Ядовитее, крупнее, опаснее.
В гостиной меня встречает Марика:
– На что ты рассчитываешь, никак не пойму? Все равно я заберу этого раба, из принципа.
– Заткнись, – грубо прерываю ее речь.
У меня нет желания с ней спорить. Я даже не могу заставить себя снова выгнать ее из своего дома.
От меня уже ничего не зависит. Наша судьба решается там, за закрытыми дверями. Упираюсь руками в барную стойку и замираю, зажмурившись, мечтая об одном, чтобы этот ад закончился, чтобы нас оставили в покое.
Марика никак не унимается, подходит ближе, прожигая меня злым взглядом. Вижу как раскрывает свой поганый рот, чтобы выдать очередную мерзость, но ее останавливает напряжённая фраза Лазарева.
– А вот это точно полиция!
К дому подъезжает вторая машина, с характерными опознавательными знаками. Из нее выскакивают четверо бодрых ребят, в форме и, не сговариваясь, идут к дому. Чуть замедляют шаг, проходя мимо машины префекта, переглядываются между собой и стремительно поднимаются по ступеням.
Тимур, ни на что не реагируя, сидит на стуле. Вижу капельку пота, стекающую по виску, и понимаю насколько ему сейчас хреново. Вокруг все непонятно, Марика нагнетает ситуацию своими воплями, к дому подходят полицейские. А он сидит не двигаясь, борется сам с собой, со своими мыслями, с желанием послать все подальше и одним жестом прекратить это безумие. Поставить жирную точку в своих мучениях. Знаю, что сейчас голова раскалывается от импульсов посылаемых зондом, но не могу просто подойти поддержать. Сейчас не до этого. Так что, давай, Тимур, держись.
В дверь стучат и я, собрав остатки самообладания, сил, душевного равновесия, иду открывать.
Первым делом вижу перед собой документы. По привычке внимательно читаю, слушая, как полицейский озвучивает цель их визита, и ненавязчиво оттирая меня в сторону, проходит внутрь дома.
Скользит взглядом по обстановке, на долю секунды задерживаясь на каждом из присутствующих:
– Где пристав, по вызову которого мы приехали?
– В кабинете, – кивая головой через плечо, – с префектом разговаривает.
Полицейские в недоумении смотрели на меня, ожидая пояснений, а я лишь развела руками. Понятия не имею, о чем там разговор, меня никто не приглашал в нем участвовать.
Один из стражей порядка все-таки идет к кабинету и заглядывает внутрь, после чего возвращается обратно, и, кивнув остальным, встает в стороне.
Мой дом сегодня напоминает поле боевых действий и проходной двор одновременно. Столько незнакомых и неприятных людей одновременно на такой небольшой территории – это перебор. У меня даже дышать нормально не получалось в этом аду.
Марика мечется из стороны в сторону, раздраженно поглядывая на часы.
Тим с Никитой сидят чуть поодаль. Лазарев ни на секунду от него не отходит, опасаясь необдуманных действий.
Стражи порядка хмуро смотрят то на одного, то на другого, нервируя меня, да и всех остальных одним своим видом.
В безмолвной неизвестности проходит еще несколько минут, после чего тишину гостиной разрывает звонкая трель телефона Власовой.
Она раздраженно открыла маленькую сумочку, извлекла свой телефон и, глянув на экран, ответила:
– Пап, мне сейчас некогда, давай попозже…
