скачать книгу бесплатно
Погрузившись в работу, полностью отстранился от окружающего мира, лишь изредка выныривая из размытых мыслей.
В один из таких моментов понял, что в гараже не один. Кожей ощутил присутствие другого человека. Пристальный взгляд в спину. Резко обернувшись, обнаружил Никиту, стоявшего недалеко от входа.
Парень курил, не торопясь, делая затяжки, заправил одну руку в карман джинсов, второй лениво стряхивал пепел.
Тимур почувствовал, как глаза красная пелена застилает, и руки сжимаются в кулаки. В этот момент он просто ненавидел Лазарева. За эту его полуленивую манеру держаться, за цепкий взгляд и вечную ухмылку. Захотелось вмазать от души, свалив ударом на землю. Зонд моментально отреагировал, послав болезненный импульс в мозг.
Тим попробовал взять себя в руки, отогнать кровожадное наваждение. Вдохнул, задержал на несколько секунд дыхание и медленно выдохнул. Зажмурился, пытаясь справиться с мыслями. Эх, давно его так не скручивало! Уже успел забыть каково это, когда в голове начинает огненный ураган бушевать.
Никита с досадой покачал головой, подошёл и остановился совсем рядом, в опасной близости от него, пристально рассматривая, как нечто необычное.
– Что, настолько хр*ново? – серьезно поинтересовался без тени усмешки.
– Все нормально, – Тимур пожал плечами, с трудом удерживая себя от импульсивного поступка, и от того, чтобы не морщиться от боли, окольцовывающей голову.
– Да ладно врать! Тебе настолько хочется мне въ*бать, что еле держишься, и мозги кипят от боли, – констатировал факт Лазарев.
Тимур резко перевел взгляд на него, хотя до этого упрямо смотрел в сторону. На верстак, на машину, на темное окно, но не на эту ухмыляющуюся физиономию. Хотя сейчас от ухмылок не осталось и следа. Лишь пронзительный въедливый взгляд, пытающийся настойчиво рассмотреть, что скрывается за маской, рушащейся с каждой секундой все больше и больше.
– Не понимаю о чем ты, – упрямо хмыкнул Тим, мечтая, чтобы Лазарев испарился, исчез, телепортировался на любую другую планету.
– Ну-ну, – Никита сделал глубокую затяжку, а потом выпустил к потолку тонкую струйку дыма, удерживая сигарету губами. Отойдя чуть в сторону, привалился боком к столу, заваленному инструментами, пару минут молчал, а потом, не отрывая задумчивого взгляда, спросил, – ты когда-нибудь слыхал про синдром заложника?
– Нет, – сухо отрезал, пытаясь пресечь дальнейшие разговоры.
– Сейчас узнаешь, – продолжал Лазарев, игнорируя раздраженный ответ, – Это аномальное психологическое состояние, когда потенциальная жертва спустя некоторое время начинает симпатизировать своему надзирателю, мучителю. При этом изначально ничего, кроме страха и ненависти между ними не было.
– Бл*дь, ты меня решил сразить своими познаниями в области психологии?
– Ты дальше слушай, – снова отмахнулся Лазарев, – Это достаточно редкое явление и для того, чтобы синдром развился, необходимо определенное стечение обстоятельств. Во-первых, жертва должна быть изолирована от всего мира и от общения с кем-либо, кроме агрессора. Ничего не напоминает? – Никита говорил спокойно, размеренно, наблюдая за реакцией молчаливого собеседника.
Тимур, нахмурившись, развернулся к нему вполоборота, пытаясь понять, к чему клонит Василисин друг. Хочет сказать, что он – псих с каким-то там синдромом? Невольно сжались кулаки.
– Во-вторых, жертва должна быть уверена в том, что путей спасения нет, – невозмутимо продолжал Лазарев, – а также должна бояться обидчика, расправы и испытывать подавленность. И на фоне всего этого, спустя некоторое время возникает иррациональное чувство привязанности.
– На х*р ты мне это говоришь?
– Повышаю уровень твоей образованности, – холодно парировал Лазарев, – я тебе сейчас рассказываю про эту лажу не просто так.
– Диагноз собрался поставить? – рыкнул Тимур, чувствуя, что ещё пара мгновений и сорвётся. И плевать на последствия. Будь что будет.
– Легко, – Лазарев все так же до отвратительного невозмутим, – этот синдром – первое, о чем я подумал, когда Василиса рассказала о том, что твое поведение изменилось, и ты перестал вести себя как хроническая свинья. Сработала привязка раб-хозяйка. Когда приехал сюда, решил понаблюдать, посмотреть, верны ли мои догадки. Провоцировал тебя, чтобы увидеть реакцию.
– Ну и как? Удалось? – надо успокоиться, в ушах уже кровь пульсирует. Сейчас точно мозги превратятся в кашу.
Никита вместо ответа лишь пожал плечами:
– Одно я могу сказать наверняка. Синдром заложника – ни хр*на не твой случай. Я в этом уверен. Васька не агрессор, никогда им не была и не будет, даже по отношению к тебе. А тебе, несмотря ни на что, чужда психология жертвы. Да и не боишься ты никого.
– Спасибо за благую весть, а то я уже начал было переживать.
– Благую ли? – все тот же холодный изучающий взгляд, – эта хр*нь наоборот многое бы объяснила. И то, что ты явно переживал за нее, ждал возвращения, а ещё откровенно бесился из-за нашего общения. То, что вчера ночью чуть не прибил меня, когда я пытался завалить Ваську спать. А сегодня я думал точно не сдержишься, когда мы ушли после завтрака.
Тимур, уже не скрываясь, по-волчьи смотрел на Лазарева, тяжело дыша, сжав кулаки и стиснув зубы так, что желваки на скулах играли.
– Все это можно было бы прекрасно объяснить именно с позиций синдрома. А так, – Ник пожал плечами, – выводы напрашиваются совсем другие. И тебе они вряд ли понравятся. Кстати, если это важно, то Чу просто дрыхнет в моей комнате, и не более того. И что бы между нами не было, это осталось в прошлом и не нужно ни мне, ни ей. Говорю это не для того, чтобы тебя порадовать. Я через несколько дней уеду, а вы с Васькой останетесь. И я не хочу, чтобы ты трепал ей нервы из-за своих подозрений.
– Ты вообще о чём, я что-то не понимаю, – иронично ответил Тимур, пытаясь игнорировать бешено мечущееся сердце.
– Не понимай дальше, – Ник с готовность кивнул, – дело твоё. Просто, хочу, чтоб ты знал. Все, что ты сегодня видел – это чисто мои действия, чтобы вывести тебя на реакцию.
– Вывел? – сквозь зубы процедил Тимур, чувствуя как внутри закипает, но уже по-другому. Желание наброситься на Лазарева волшебным образом отступило, гася боль, но вот поскандалить хотелось просто нестерпимо.
– Все, что нужно, я увидел, – Никита лишь пожал плечами.
– Доволен?
– Отнюдь. Хочу, чтоб ты знал, если обидишься ее – я тебе морду набью.
О, а вот и угрозы физической расправы, с каким-то извращённым удовольствием подумал Тим, в очередной раз убеждаясь, что вольным верить нельзя.
Словно прочитав его мысли, Лазарев прохладно произнес:
– Нет. Даже не думай прикрываться своим рабским положением. Я сейчас говорю с тобой, не как вольный с рабом, а как мужик с мужиком. Обидишься ее – пеняй на себя. Я предупредил, – откинул окурок в сторону и направился прочь. В дверях гаража остановился, – я так понимаю, тёплых отношений между нами не возникнет, но и враждовать с тобой не собираюсь. Василисе об этом разговоре лучше не знать. Но если всё-таки выплывет, скажу ей то же, что и тебе, без утайки.
С этими словами вышел из гаража.
Тимур так и остался стоять, глядя ему вслед и невольно прислушиваясь к лёгким удаляющимся шагам. Потом с тяжёлым вздохом опустился на старый испачканный краской стул и раздражённо потёр шею. Непонятные слова Лазарева раскатами звучали в голове, вызывая какие-то странные ощущения, будто тянуло где-то в груди от непонятной тоски.
Глава 3
Проснувшись, с кряхтением села на кровати, пытаясь сдуть с лица растрёпанные пряди. Приоткрыв один глаз, нахмурились.
Это где я?
Открыв второй глаз, осмотрелась вокруг. Комната Лазарева.
А что я здесь делаю? Ах, да, мы говорили. Он мне про Марику рассказывал, а потом я бессовестно заснула. Судя по сумраку в комнате – проспала долго, очень долго.
Стыдоба.
Где сам Лазарев? Ладно, потом разберусь. Себя в порядок надо привести.
Поднявшись на ноги, зевая и мотаясь из стороны в сторону, вышла в коридор. На кухне горел свет. Там кто-то хозяйничал. Тимур или Никита? Неважно. Направилась печальной тенью в свою комнату. Забралась в душ, настоящий, а не воздушный и блаженно зависала под тёплыми струями. Хорошо-то как!
Спустя некоторое время выбралась из кабинки, с удовольствием ощущая душевный подъем. Вытерлась, замотала волосы полотенцем и остановилась у зеркала. Сама того не желая, задержала дыхание, и с трепетом перевела взгляд на зеркальную поверхность.
Невозможно передать словами то нелепое облегчение, когда увидела себя нормальную. Где-то в голове сидел маленький подозрительный червячок сомнений, из-за которого постоянно грызли опасения. Вдруг сплю? Вдруг сейчас очнусь и снова почувствую, как металлические ребра сковывают грудную клетку, не давая нормально вздохнуть.
Все хорошо.
Да какое там, все хорошо? Все отлично! Все супер!
В зеркале я не увидела ни блеклой, увядшей кожи, ни очков, ни выступающих бедренных костей, ни тощих коленок.
Все как надо. Ровно, гладко, с изящными перегибами. В нужных местах выпуклости привлекательные. Господи, я и забыла, что у меня есть грудь! Красивая, упругая. И ноги теперь не две соломины, а вполне себе ничего.
Самая большая радость – волосы. После реденького блеклого хвостика, охватывал неописуемый восторг при взгляде на густую блестящую копну.
– С возвращением, – прошептала самой себе, прикоснувшись кончиками пальцев к холодной зеркальной поверхности, – с возвращением.
Только сейчас поняла, что главный человек, ради которого хотелось измениться – это не Тимур. Это я сама.
Надела шорты с футболкой, и, не удержавшись, еще покрутилась перед зеркалом. Никак не получалось отвлечься, и перестать себя рассматривать. С такими темпами прирасту к зеркалу, как какая-нибудь расфуфыренная фифа.
Тихонько рассмеялась своим собственным мыслям и покинула комнату.
На кухне хмурым взглядом встретил Тимур.
Кто-то по-прежнему не в духе? Настроение плавно начало снижаться. Что у него опять не так? Надоело мирное существование? Ищет повод для нового скандала? Мы ведь уже миновали этот этап! Перешли на другой уровень! Или все-таки нет?
Черт, как же все сложно с ним.
Когда же он избавится от своих внутренних демонов и перестанет вести себя вот так, то оттаивая, то снова выпуская шипы? Глупый вопрос. Освободится от оков – освободится и от демонов. Все просто.
Эх, терпение, Васька, терпение.
Сама себе желаю, и сама тотчас морщусь. Не надо мне терпения. Я хочу другого.
Я устала постоянно терпеть, совсем. Тепла хочу. Чтобы вот так заходя на кухню, видела на хмурый взгляд, а улыбку.
Что-то я размечталась. Внешность исправила и словно розовые очки на глазах появились, хочется, чтобы мир тоже стал светлым и радостным. Глупая.
Из размышлений на философские темы вывел вопрос Тимура, заданный спокойным тоном, но мне показалась, что где-то на заднем фоне сарказм притаился:
– Как самочувствие?
– Уже лучше, – чуть улыбнулась, – здоровый сон творит чудеса.
Тимур лишь снисходительно усмехнулся.
– Куда Лазарев делся? Он дома вообще или уехал?
– Дома, – холодно ответил Тим, – в гостиной на твоём любимом диване лежит.
– Спит, что ли?
– Понятия не имею, я за ним не слежу. Что-то читал вроде.
Я стыдливо отвела глаза. Читал что-то. Это я весь день проспала, а Лазарев законы читает, пытаясь понять, что задумала Марика.
– Есть будешь? – интересуется Тимур, рассматривая меня исподлобья.
– Нет. Да. Не знаю, – растерянно развела руками. Вроде есть хочется, но желудок болезненно сжимается от одной мысли о еде.
Проблему за меня решил Тимур:
– Сейчас погрею.
Присмотрелась к нему. Вроде не настолько мрачный, как казалось вначале, но все равно какой-то загадочный.
Спросить, что ли? Бессмысленно. Не ответит. Только поругаемся.
Усевшись за стол, рассеяно чертила невидимые узоры по гладкой поверхности. Странное ощущение. Вроде так хотелось измениться, показать ему, какая я на самом деле. А теперь сижу, словно набрав воды в рот. Думала, все будет легко и весело, а вместо этого ощущаю себя не в своей тарелке. Будто броню защитную скинула, и от этого нестерпимо хочется спрятаться, укрыться.
Как ни глупо это звучит, но перед Тимуром в корсете я чувствовала себя увереннее, чем сейчас.
Я смущалась, давилась чувством, когда хочется поговорить, но все темы ускользают, кажутся глупыми, несущественными.
Да что за напасть.
Как за спасительную соломинку ухватилась за еду. Подрагивающими пальцами обхватила вилку и не отрывая взгляда от тарелки стала есть, не чувствуя вкуса пищи. Тимур тоже молчал, хотя периодически чувствовала, что смотрит на меня. В эти моменты безумно хотелось посмотреть в ответ, но вместо этого ещё ниже склонялась к столу.
Да что же все так сложно?!
Наше молчание начинало тяготить, пару раз уже набирала воздуха в лёгкие, чтобы начать говорить, но в последний момент слова застревали в горле, и я просто шумно выдыхала.
Ситуацию спас Лазарев, появившийся в дверях.
Хмурым взглядом смерил парня, который моментально подобрался, потом не менее хмуро посмотрел на меня.
– Тимур, оставь нас, – ровным голосом произнес друг, направляясь в мою сторону.
Тим чуть удивлённо вскинул брови, хмыкнул, с показным равнодушием откинул в сторону полотенце и неторопливо ушел к себе. Я проводила его взглядом, а потом непонимающе уставилась на Никиту:
– Вы поругались?
– Даже не думали, – отмахнулся он. Подойдя ближе, положил передо мной планшет, – на, читай.
Где-то под ребрами неприятно кольнуло, когда увидела, что он подсовывает.
Закрытый раздел. Статья 19.7. Отзыв дарственной на раба.
– Думаешь, это оно? – зачем-то интересуюсь у него.
– Оно, Вась, оно, – убеждённо ответил Лазарев, устраиваясь напротив меня.
Стараясь не обращать внимания на гул в ушах, нарастающий с каждой секундой, беглым взглядом заскользила по строчкам.
