скачать книгу бесплатно
– Ненавижу! – прошептала Дэни, – никогда не приходи ко мне! Слышишь! Никогда!!!!
Под конец сорвалась на крик. Яростный, полной безысходной боли, тоски. Стремительно сбежав по ступеням, понеслась прочь, едва не теряя на ходу неудобную, неподходящую по размеру обувь.
***
К вечеру следующего дня вышла к большому тракту, по которому то и дело проезжали повозки. Тяжелые, груженые товаром держали путь в Тродос, а легкие, пустые – разъезжались по деревням.
Она смотрела на людей, не скрывая горечи. Они жили дальше: смеялись, разговаривали, думали о своих делах. Они были живые!!! И никто не знал о трагедии, что постигла Золотые Пески.
Дэни держала путь к единственной, оставшейся в живых родственнице – безумной тете Бренне. Больше у нее на всем свете никого не было. Она не знала, примет ли ее ополоумевшая тетка, или нет, но выбора не было.
Сиротливо сжавшись на обочине, хотела остановить первую попутную повозку с просьбой подвести, но тут на глаза попал имперский солдат. Не тьерд в черном плаще, а обычный солдат, у которого на груди красовался золотой дракон.
Тут же окутало страхом. Что, если они ищут того, кто мог выжить? Что если чумазая девочка-бродяжка, заставит их задуматься, откуда она? И они пойдут следом, принеся смерть и разорение в следующую деревню?
Не привлекая к себе внимания, Дэни попятилась назад, спряталась в кустах и не выходила до тех пор, пока солдат на вороной лошади не скрылся вдали.
Решив, что так будет безопаснее, пошла вдоль дороги, скрываясь под сенью редких деревьев. Надо отойти подальше от развилки, ведущей к Золотым Пескам и уже там искать попутку.
И снова долгая дорога в одиночестве. Хотя и слышала храп лошадей да голоса людские с тракта, все равно казалось, что одна на всем белом свете.
Очередная ночь под открытым небом, полная тревог и шорохов. У дороги было еще страшнее. То путник проносился, погоняя резвого коня, то раздавались хриплые голоса, промышляющих разбоем, от которых ежилась и глубже забиралась под корни поваленного дерева.
Утром вскочила, едва солнце забрезжило над горизонтом, а холодная ночная роса еще покрывала ковром сочную траву. Наскоро позавтракав, влажной тряпицей тщательно протерла лицо, руки, чтобы не оставалось следов копоти и вышла к дороге.
Первая повозка, направляющаяся в Тродос, появилась спустя десять минут. Встрепенувшаяся было Дэни, испуганно отступила, увидев бородатого одноглазого мужика, окинувшего ее хмурым взглядом.
– Куда едет такая малявка, да еще без родителей? – осмотрелся по сторонам в поисках взрослых.
– Ни… никуда, – заикнулась Дэни и попятилась назад, – я просто жду.
– Кого?
– Маму! – соврала девочка, а сердце больно кольнуло. Нет у нее мамы, и папы, и сестры. Никого нет.
Бородач еще хотел что-то сказать, но она его уже не слушала, со всех ног припустив к следующей повозке, груженной бидонами с молоком. Круглолицая женщина, увидев малышку, запричитала, засуетилась вокруг нее, как курочка наседка возле цыпленка. Усадила ее рядом с собой на козлы, сунула краюху утреннего, еще теплого хлеба и налила крынку молока.
Дэни с благодарностью приняла еду.
Тут же начала набивать за обе щеки, торопливо жуя и жадно запивая молоком.
– Как тебя зовут, малышка? – ласково поинтересовалась гостеприимная хозяйка.
Дэниэль поперхнулась, а потом, стыдливо опустив взгляд, произнесла:
– Яни.
– Красивое имя. Меня зовут Ульма, а это мой муж Карл, – улыбаясь, представилась женщина, – мы едем в Тродос, везем купцам молоко с нашего хозяйства. Ты куда путь держишь?
Дэниэль напряглась, услыхав такой вопрос, но на удивление ровным голосом ответила:
– Тоже в Тродос. Маменька отправила меня к отцу.
– Откуда?
– Из Горлицы, – снова соврала Дэни, чувствуя себя прескверно.
– Такую маленькую девочку отпустила одну в такой долгий путь? – всплеснула руками Ульма, – а ежели что в дороге приключится?
Дэни только пожала плечами, и откусила большой кусок хлеба. Вкусно! Кажется, что в жизни ничего вкуснее не ела.
Женщина и рада, что ребенок кушал. Подсовывала ей то еще хлеба, то откуда-то из лукошка, прикрытого холщовой тканью, достала пару вареных яиц.
Дэниэль, жившая последние дни впроголодь, никак не могла насытиться, и только успевала благодарить щедрую попутчицу за угощения.
– Не переживай, Яни. Мы тебя довезем до самого Тродоса, и там я тебя доставлю прямо в руки твоему отцу. И выскажу все, что думаю. Нельзя детей отправлять в такой долгий путь одних. Нельзя!
Девочка грустно кивнула. Конечно, нельзя. Только высказывать за это уже некому.
После плотного завтрака ее разморило. Измученная переживаниями и выпавшим на ее долю горем, перебралась в кузов и, растянувшись вдоль бортика, заснула, впервые за последние дни не вздрагивая от каждого шороха.
***
Дэни проснулась через пару часов, когда солнце уже заметно поднялось над горизонтом. Телега, запряженная парой волов, все так же мерно покачивалась, а возничий со своей женой тихо переговаривались.
Широко зевнув, она села и осмотрелась. Все та же дорога, как стрела разрезающая обработанные поля. Впереди, сверкал на солнце золотой столб Тродоса. Яркий, прекрасный как драгоценность, теряющийся в облаках. Столица золотых драконов. По привычке посмотрела вокруг, находя взглядом другие столбы: восточнее, возвышаясь над бескрайними лесами, – серебряный шпиль Бейл-Блафа, потом пульсирующий рубиновый, изумрудный, таинственный аметистовый. Названия тех городов были ей неизвестны. Дэни знала только одно – там живут драконы. Огромные, невероятно красивые создания. Она помнила, как с ребятами бежали по полю, задрав головы к небу, радостно кричали, размахивая руками, когда над их деревней пролетал гигантский ящер, расправив перепончатые крылья. Потом они, находясь под впечатлением, весь день играли, представляя себя драконами…
Вскоре впереди показалась стоянка, на которой толпилось с десяток разномастных повозок. Поравнявшись с ними, телега, в которой ехала Дэни, тоже остановилась, и девочка, воспользовавшись царившей суматохой, бесшумно скрылась, скользнув в кусты на обочине. Стыдно было, что ушла, не попрощавшись с такими радушными людьми, но так было надо.
Сидела тише воды, ниже травы, слушая гомон людских голосов. В какой-то момент отчетливо услыхала, как говорили о ней. О девочке с пшеничной косой, едущей в столицу золотых драконов, из деревни Горлица.
Все правильно. Пусть так ее и запомнят, а не как беженку из погоревших Золотых Песков.
Вскоре Ульма обнаружила ее пропажу и начала метаться, искать, причитать, что не усмотрела за ребятенком. Дэни в этот момент сидела в кустах, пунцовая от стыда, прижимая к себе свой жалкий скарб, но так и не вышла.
Когда все повозки разъехались в разные стороны, Дэниэль тихонько выбралась из кустов, перебежала на другую сторону, и отправилась обратно.
Попутная повозка встретилась только после полудня, когда торговцы начали возвращаться из Тродоса домой.
Сначала ей попался седовласый дед понуро сжимающий в руках поводья и лишь изредка подгоняющий ленивого мула, который не спеша брел вперед. Дэни даже показалось, что он не услышал, как с ним попрощалась и соскользнула с повозки, когда их пути разошлись.
Затем она попала в компанию к молодым девушкам, всю дорогу обсуждающим как прекрасен наследный принц золотых драконов, как хорош его брат. Одна из них хвасталась, что ей удалось прикоснуться к золотому Ильфиду, но ее тут же осмеяли, потому что всем известно – только драконы и те счастливицы, у которых в крови звучит песнь, могут прикасаться к живому золоту. И все дружно долго сокрушались о том, что на отборе не услыхали свою песню.
Услыхав о проклятых песнях, Дэни забилась в уголок, зажмурилась и зажала уши руками, не желая о них слушать. Ничего хорошего в этих песнях нет! Только погибель!
Когда стемнело, остановились на ночлег на поляне у дороги. Кроме них здесь оказалось еще несколько припозднившихся путников. Семья с целым выводком непрестанно орущих маленьких детей, двое мужчин подозрительной наружности, старый маг в тяжелой, запылившейся мантии.
В центре на кострище, видавшем сотни таких ночей, разожгли огонь, в общем котле сварили похлебку, на которую каждый подал что мог. У кого-то нашлось несколько свежих картошин, у кого-то зеленый лук, у кого-то горсть прошлогодней пшеницы. Маг из-под полы достал несколько тонких полос вяленого мяса, а девушки, которые ее подвозили, выложили на общий стол несколько пирогов.
Незамысловатый ужин прошел в оживленной обстановке. Все делились новостями, рассказывали кто, куда и откуда. И только Дэни отмалчивалась, сидя в сторонке и безучастно глядя на происходящее:
– Куда же направляется маленькая отважная путешественница? – поинтересовался старый чародей, присаживаясь рядом с ней.
Девочка осторожно покосилась в его сторону, не зная, что говорить. Когда они с ребятами бегали по полям, играя в драконов, магов, императоров, то свято верили, что маги могут читать мысли других людей, проникать в секретные уголки и видеть, что спрятано на сердце.
Теперь она не знала, что и думать. Этот пожилой человек не производил впечатления великого мыслителя. Обычный, усталый, покрытый слоем дорожной пыли. Глаза, тронутые старческой голубизной, спокойно смотрели из-под кустистых бровей, и в них не было интереса к чужим тайнам.
– Я еду домой. В Серый бор, – вспомнила название деревни, которая располагалась по пути к месту назначения.
– Откуда?
– Из Тродоса, – еще ниже склонилась над тарелкой.
– Из Тродоса? Я скажу, в долгий путь собралась ты, девочка. Дорога еще дня три займет.
– Я знаю, – соврала, молясь, чтобы он этого не понял, не почувствовал.
– И кто же тебя одну отпустил? – никак не успокаивался маг.
– Папенька!
– Разве он не знает, что маленьких девочек в пути могут поджидать опасности?
Дэни подозрительно посмотрела на него, а потом чуть отодвинулась в сторону, вызвав тем самым улыбку у старика.
– Не меня надо бояться, девочка, не меня, – потрепал ее по светлой макушке и сам отошел в сторону, сев поближе к костру.
Когда окончательно стемнело, и небо покрылось сияющей россыпью звезд, Даниэль стала укладываться спать. Выбрала местечко недалеко от огня и легла прямо на землю, свернувшись клубочком – так теплее.
– Что это ты тут удумала? – тот час раздался грозный оклик мамаши шумного семейства, – околеть за ночь хочешь? А ну-ка полезай в повозку к моим сорванцам, места всем хватит.
Девочка, обрадовавшись до слез, вскочила на ноги и бросилась в сторону телеги, на радостях забыв свою котомку на земле. Забралась, цепляясь за истертые поручни, забилась в уголок, удобно вытянув ноги, прикрывшись жестким сукном. За последнее время эта была самая спокойная ночь, когда она не одна, рядом люди – взрослые, дети. Когда живот не сводит от голода, и нет ощущения, что весь мир ополчился против нее. Поэтому заснула. Быстро, глубоко, даже не успев повозиться, истязая себя грустными мыслями.
Утро началось с криков, суеты, ругани.
Ночью все так крепко спали, умученные своими хлопотами, что никто не спохватился, когда двое подозрительных типов, что делили с ними ужин, потихоньку обчистили все карманы. Даже у мага не побоялись прихватить походную сумку.
Пока все метались, словно ополоумевшие, орали друг на друга, пытаясь найти виновного, того, кто не уследил за разбойниками, Дэни стояла и смотрела на свою разоренную потрепанную котомку. Яблоки раскатились в разные стороны и были в суете раздавлены обобранными путниками. Несколько денежек, припрятанные в маленьком внутреннем карманчике бесследно пропали, как и старенькая фляжка.
От этого стало так обидно, так горько! Мало ей того, что от прежней жизни ничего не осталось, так еще и это!
Внутри сжалось, задрожало измученное сердечко, и жгучие слезы градом побежали по щекам. Уткнувшись лицом в дрожащие ладони, заплакала так горько, безутешно, всхлипывая во весь голос, что весь их маленький лагерь, гудящий растревоженным ульем, мгновенно притих. И все взоры обратились на нее.
– О, боги! Мы тут мечемся, как куры по двору, а у ребенка беда такая! – все та же женщина подскочила к ней и обняла сильными руками, прижав к натруженному в поле телу, – ну, тише милая, тише! Все пройдет! Не плачь!
Дэни замотала головой. Ничего не пройдет! Ничего! Все уже прошло! И детство, и жизнь с любимой семьей и дружба с ребятами! Все! Ничего не осталось! Даже старой фляжки, найденной в родной деревне.
– Успокойся, зайка моя, успокойся, – женщина гладила ее по волосам, а потом гневными глазами посмотрела в сторону дороги, – чтоб провалиться этим иродам окаянным! Это же надо удумать такое, у ребенка крохи воровать!
Дэниэль заплакала еще горче. Не в крохах этих дело, не в тусклых монетках!
Ее усадили у костра, заново разведенного после ночи, насильно всунули в руки кружку с горячим чаем, краюху хлеба и оставили в покое.
Взрослые молча собирали вещи, сворачивали лагерь, лишь изредка тихо переговариваясь. Отчаянное, ничем неприкрытое горе в глазах маленького ребенка, выбило из колеи, заставляло стыдливо отводить в сторону глаза, ощущая жгучий стыд за то, что мир такой, за людей, которые ничем не гнушаются ради своей выгоды.
Старый маг, перед тем как тронуться в путь, присел рядом с ней, по-отечески обняв за подрагивающие плечики:
– Не плачь, маленькая, не плачь.
– Не могу, – всхлипнула она. Слишком больно, слишком страшно, слишком одиноко.
– Все пройдет.
Дэниэль отчаянно покачала головой, и сердито начала вытирать слезы со щек, оставляя на коже чумазые разводы. Хватит уже говорить о том, что все пройдет! Такое не проходит! Никогда!
– У тебя все будет хорошо, – он заговорил тихим спокойным голосом, ласкова поглаживая ее по растрепанной макушке, – да, сейчас кажется, что просвета нет и не будет. Но это только кажется. Пройдет время, все тяготы останутся позади, волнения улягутся и забудутся. Ты будешь счастлива.
Она притихла, как завороженная слушая чародея, даже всхлипывать перестала.
– Знаешь, что я вижу, глядя в твои глаза? Небо. Бескрайнее, бесконечно чистое.
– Я умру? – Дэни испуганно посмотрела на него.
– Нет, – чуть улыбнувшись, покачал головой, – ты будешь летать.
Летать? Недоумение так ярко отразилась в ее глазах, что маг рассмеялся:
– Тебя ждет интересное будущее, малышка. И как бы ты от него не пряталась – оно все равно найдет тебя, – ободряюще сжал ее плечо, и с кряхтением поднялся ноги, – Прощай, Дэни. Мы с тобой больше не увидимся. Но ты помни главное. Все у тебя будет хорошо.
Девочка испуганно отпрянула, услыхав свое имя. Она ведь не называла его! Представилась Ульмой, как та попутчица, что попалась на дороге в Тродос! Откуда он узнал ее секрет?
Маг больше не смотрел в ее строну. Поднял на голову серый капюшон, взял прочный посох с резным набалдашником, и бодрой походкой, совсем не подходящей его возрасту, направился по дороге, прочь от разоренной ночлежки.
Девочка проводила его напряженным взглядом, чувствуя, как в груди сжимается от тревоги. Она ему не поверила. Нет никакого неба в ее глазах. И ничего не будет хорошо!
Однако слезы удивительным образом прекратились. И когда повозка, в кузове которой она сидела, отправилась в дальнейший путь, ее охватило странное, неуместное спокойствие.
Глава 3
С девушками-хохотушками она рассталась на большой излучине. Они свернули налево, по тракту, а Дэни продолжила свой путь прямо. Прошла мимо указателя деревни Горлица, к которой якобы стремилась, и отправилась дальше, надеясь встретить попутную повозку.
К сожалению, в тот день ей не повезло. Ни одной телеги, только верховые путники да шумная толпа цыган, от которой спряталась в пролеске, вспомнив истории, что рассказывала матушка.
Вперед продвигалась медленно. Неудобные ботинки натерли ноги. Она устала, хромала, и мечтала только об одном. Чтобы все это поскорее закончилось. Не важно как, главное, чтобы этот долгий путь подошел к концу. А еще хотелось есть и пить.
Фляжка пропала, поэтому и запасов воды не было. Приходилось то и дело сворачивать в лес в поисках ручья, чтобы утолить жажду. Пирог, подаренный на прощание одной из девушек, быстро закончился, и она снова принялась за поиски ягод. Один раз повезло – наткнулась на целое поле земляники. Наелась до отвала, да с собой набрала несколько горстей.
Ночевала под открытым небом, притаившись в расколотом дереве. Неудобно, жестко, всюду сновали жучки, норовя залезть за шиворот. Зато укрыта от посторонних глаз.
