Преданный

Я виновата улыбнулась. Вчера я даже не подумала её предупредить. В той квартире мне показалось, что там мой дом и что у меня нет другой жизни.

– Прости, – прошептала я, снимая куртку, – я была у родителей.

Она странно поглядела на меня. Она знала, что в этом отношении всё сложно и никогда не спрашивала. За это я любила её.

Я замерла, когда увидела, что наша привычная традиция завтрака втроем, немного изменилась. Сейчас к нам прибавились Кирилл и Егор. Если первого я еще готова была принять, то при виде второго что-то внутри меня скручивалось. Вчера ночью от его объятий я буквально парила, но с приходом солнца от этого ничего не осталось.

Егор смотрел на меня в упор, будто ждал, что я что-нибудь скажу.

Ты становишься взрослым тогда, когда сталкиваешься с суровой реальностью и понимаешь, что люди вовсе не обязаны делать то, что ты хочешь.

– Я схожу за кофе, – бросила я.

Только темная горячая жидкость в стакане смогла немного успокоить мои нервы и расслабиться. Но когда я села за стол, поняла, что в капучино слишком мало для этого сил. Я просто игнорировала присутствие Егора рядом, иногда смеясь над шуткам подруг.

Я чувствовала себя очень странно, будто была оторвана от жизни, а не сидела здесь. Всё это так сильно контрастировало со вчерашней ночью, когда я была бесконечно счастлива. Возможно именно из-за счастья я чувствовала себя подобным образом. Всегда сложно было возвращаться к реальности.

Вдруг головы всех сидящих со мной за столом куда-то повернулись. Я поняла это только тогда, когда парень взял стул от другого столика и поставил его рядом со мной. На этот раз он точно не был моим братом.

– Дашь мне свой номер? – спросил парень, улыбаясь мне. Но это вопрос не походил на просьбу, будто он был уверен, что я соглашусь.

Я не повернулась к нему.

– Нет, – просто сказала я.

Без прости, потому что мне было плевать задену ли я его чувства или нет. Ему было плевать, когда он сел рядом.

Я услышала легкий смешок со стороны парня.

– Да ладно, хотя бы скажи как тебя зовут, – попросил он.

– Я сказала «нет», – с нажимом на последнее слово сказала я, поворачиваясь к нему, – я не скажу как меня зовут, потому что меня это не интересует.

Была разница между парнями на вечеринках и парнями в кафе. На вечеринки я приходила целенаправленно для того, чтобы уйти оттуда с парнем. В обычной же жизни я не искала их, поэтому никогда и не знакомилась. Большинство парней реагировали так же, как и парень рядом, они думали, что я играю.

Но я была совершенно серьезна.

– Да ладно тебе не ломайся, – снова сказал он так, будто это было по настоящему смешно.

Я отвернулась к окну, давая понять, что разговор окончен. Но парень не отступал.

– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, – он прикоснулся к моему подбородку и резко повернул голову.

Внутри меня зажегся огонь ярости, и я уже открыла рот, чтобы наорать на парня, когда произошло что-то странное. Реальность вокруг пришла в движение, будто нажали на кнопку проигрывания.

– Убери от неё руки, – гаркнул Егор, поднимаясь, ещё секунда и он бы набросился на парня.

Я схватила его за руку и со всей силы толкнула обратно. Пару кружек опрокинусь и горячая жидкость полилась по столу. У меня было недостаточно сил, чтобы усадить Егора, но достаточно, чтобы переключить его внимание. Но парень-идиот всё ещё сидел на месте.

– Если ты ещё раз тронешь хоть пальцем, я оторву тебе руку, – угрожающе выдал Егор, глядя на него в упор.

– Надо было просто сказать, что у тебя есть парень, – сказал тот, поднимаясь.

Идиот. Будто одного моего «нет» было недостаточно.

На меня большими от шока глазами смотрел Ксюша и Лера, а Кирилл следил за Егором, чтобы тот не побежал и не убил парня.

Я вздохнула и поднялась. С моей юбки стекали остатки кофе, пробегая по голым ногам.

– Вот что значит доброе утро, – бросила я, поспешив к двери.

– Арина, – позвал меня Егор, поднимаясь в след за мной.

У меня не было желания с ним сейчас разговаривать. Он поднялся и схватил меня за руку, которую я резко отдернула.

– Не трогай меня, – практически крикнула я, хотя и пыталась сохранить спокойствие.

– Я просто пытался тебе помочь, – сказал он, пытаясь заглянуть в мои глаза.

Но то, что он увидел в них, ему не понравилось.

Дело было не только в том, что произошло сегодня, вчерашний день задел меня больше, чем я хотела показывать.

– Я тебя просила? – воскликнула я. – Зачем ты вообще это сделал? Тебе же всё равно.

Его взгляд мгновенно полыхнул яростью, Егор шагнул в мою сторону.

– Можешь поверить, мне наплевать на тебя. Я делаю это ради Марата. Несколько лет назад я дал ему обещание защищать тебя, и я уважаю это до сих пор.

Я покачала головой, отчаяние так и рвалось наружу.

– Не говори мне про уважение к Марату, – я смотрела прямо в его глаза и не чувствовала ничего кроме холода. – Если бы ты таким правильным, то не спал бы со мной в одной кровати и не целовал меня, когда он уходил в другую комнату.

Вот в чём была проблема. Вот, что делало мне больно.

– Не ставь Марата между нами снова, – Егор провёл рукой по растрепанным волосам, будто это всё уже порядком ему надоело. – Ты же знаешь, что это не он был проблемой. Проблемой всегда была ты, – крикнул он, и это слова причиняли мне боль. – Скажи Арина, кто сейчас будет защищать тебя от меня? Или тебя от твоих чувств ко мне. Чьим именем теперь будешь защищаться на сей раз, когда захочешь, чтобы я прикоснулся к тебе? Марат, Вадим или Захар?

Мои глаза расширились от шока. От снова ударил меня этим. Он знал, насколько мне больно, но всё равно давил на больное.

Я попыталась уйти, но Егор схватил меня за руки и на сей раз не дал так просто избавиться от него. Он всё наступал и наступал. Он хотел моей боли и знал, как её получить.

– Скажи, кто сейчас придет тебе на помощь, когда ты снова осознаешь свою никчемность? Они все отвернулись от тебя, потому что в тебе нет ничего кроме эгоизма. И мне жаль тебя. Брата больше нет рядом с тобой, и он не встанет на твою защиту. И знаешь почему? Потому что у него есть Влада. Он променял тебя на девушку. Впрочем ты наверно не удивляешься, ведь все парни в твоей жизни променяли тебя на девушку получше.

Так же говорил Вадим, когда бил меня. Так же говорил Захар на той ужасной вечеринке. Они пользовались тем, что мне не к кому идти, или тем, что я так думала. Они давили на это, утверждая, что я одна. Но как бы мы с Егором не ссорились, я бы никогда не поставила его в одну линию с этими парнями. Я считала его лучше, считала, что он не способен на такое. Кажется я сильно ошибалась.

Моя рука поднялась быстрее, чем я смогла понять или осознать, что по моим щекам текут слезы. Я резко оторвала горящую руки от щеки Егора и увидела, как он глубоко вздохнул, потирая место удара.

Я стояла и просто смотрела на него затуманенными глазами.

– Достаточно, – наконец сказала я. – Мне правда всё это надоело, можешь считать, что победил. К сожалению, и ты сам стал одним из из тех парней, что променяли меня на другую.

Он закрыл глаза, глубоко вздохнув.

– Арина… – прошептал Егор с печалью в голосе.

На секунду в его взгляде появилось сожаление, будто он жалел о сказанном. Но я больше ему не верила.

Это был конец.

Одно желание

Но к сожалению это понимала только я. Для Егора вся эта ситуация казалась лишь началом чего-то большего, он явно не собирался оставлять меня в покое.

– Арина, – крикнул он, пытаясь успеть за мной, пока я практически бежала по коридорам университета.

Сегодня с утра, как и несколько дней подряд, он пытался извиниться передо мной дома. Лера одарила его таким злым взглядом и такой большой кучей крепких слов, что на секунду мне даже стало смешно. Она была прелестна в гневе, особенно, когда пыталась меня защитить. Егор всё не отступал, а Лера всё сильнее кричала. Всё закончилось тем, что Кирилл успокоил брата, при этом угрожая, что ему лучше не спорить с его девушкой, иначе получит и от него. Парни вышли на лестничную площадку и долго о чём-то говорили. Как бы там не было, надеюсь этот «разговор» не вылился в синяки ни у одного из них. Мне было больно, но я не была жестокой. Ну ладно, может только самую чуточку.

Егор догнал меня и схватил за руку. Я резко выдернула её.

– Не трогай меня, – воскликнула я, не останавливаясь.

К сожалению коридор был на удивление пустым, а рядом не было Леры, которая встала бы на мою сторону. Ладно, защитить себя я могла и сама. Но я не хотела делать этого, боясь, что в итоге все снова закончится слезами. Егор делал меня слишком эмоциональной. Как в хорошем, так и в плохом смысле.

– Хорошо, я не прикоснусь к тебе, – сказал он, убирая руки, но продолжая шагать рядом со мной, – но, пожалуйста, выслушай меня.

Я ускорила шаг, игнорируя его, но Егор не отставал.

– Чёрт возьми, Арина, если ты сейчас не выслушаешь меня, а закину тебя на плечо и запру в какой-нибудь аудитории, – крикнул он.

– Это не извинение, а угроза, – ответила я. – Ты в курсе, что за это тебя могут посадить?

Егор слегка вздохнул и кивнул.

– Так же я знаю, что именно мне оторвёт Марат, если я сделаю это, но ничего из этого не будет иметь значение, если ты не выслушаешь меня.

Я правда не хотела его слушать, но вот странное дело, мои ноги сами остановились. Я подняла голову и уставилась на Егора. На лице парня проплыло облегчение, но я его практически не заметила.

– Что это? – спросила я, указав на синяк под его глазом.

Я впервые видела его вблизи с нашей ссоры, но эта отметина очень бросалась в глаза. Егор неосознанно поднял руку и коснулся синяка, слегка поморщившись, будто ему до сих пор было больно.

– Когда ты ушла, пришли Марат с Владой, не знаю кто им рассказал, может Лера, но я не виню её, потому что заслужил, – ответил он с сожалением в голосе.

– Марат ударил тебя? – спросила я, хотя могла не удивляться, потому что это было вполне в духе брата.

Егор слегка улыбнулся, будто это и правда было забавно, а потом покачал головой.

– Влада.

Я открыла рот от шока. Влада?

Он слегка рассмеялся, глядя на мою реакцию.

– Я тоже был в шоке, но, как я уже сказал, заслужил это. Ты вдруг понимаешь, какое ты дерьмо, когда половина женщин города обращаются против тебя.

– Не буду возражать, что ты не дерьмо, – бросила я, хотя и улыбнулась, – но это до сих пор не извинение.

Егор слегка рассмеялся, хотя я думала, что ещё немного и он сорвется. Он мог считать меня недостойной своих извинений, но он лишь подошёл к подоконнику и сел на него, похлопав по свободному месту рядом с собой.

Кажется ему нравилось это движение. Ты зовёшь, а она приходит. Возможно мне стоило остаться там, где я стояла, но я не могла держаться ровно под его взглядом, который был теплее полуденного летнего солнца.

И только когда я села рядом, Егор начал разговор:

– Я до сих пор не извинился, потому что извинения не единственное, что я хочу тебе сказать. Но пусть это будет первым, – он повернулся ко мне так, чтобы глядеть прямо в глаза, которые я не могла отвести.

Под его взглядом я чувствовала себя уютно, но что-то болезненно сжималось внутри.

– Прости, – сказал он, – я прошу у тебя прощения за то, что сказал в тот день, и за то, что говорил до этого. Это ужасно, но я пошёл на поводу у эмоций, которые точно не были хорошими. Когда я увидел, как тот парень дотронулся до тебя, что-то внутри меня оборвалось. Что-то, что удерживало меня на плаву, не давая сорваться. Я просто видел в тебе маленькую девочку, которую должен был защитить, словно не было тех двух лет и пропасти между нами. Я готов был выплеснуть всё, что накопилось за годы. И мне было всё равно, кто станет моей мишенью. Тот парень или ты. Мне было больно от твоей реакции, и я не хотел быть таким одним. Я хотел, чтобы ты поняла какого это.

Он взял меня за руку, будто боялся, что я убегу. Но как бы не было больно, бежать я не собиралась.

– Ты думаешь, что я не знаю, что такое боль? – прошептала я, правда не понимая этого.

Я хотела бы, чтобы это на самом деле было так. Я хотела бы не чувствовать всю эту боль. Я вообще не хотела ничего чувствовать. Без чувств мир казался проще, а разум яснее.

Егор покачал головой.

– Я так не думаю, потому что знаю, что ты многое перенесла. Но в тот момент мне было всё равно. Ты просто была идеальной девушкой, защищавшей парня, который приставал к тебе. Ты же знаешь, что они не должны к тебе так относиться?

Я горько вздохнула. Он всё ещё думал, что мне шестнадцать, и я готова терпеть побои от своего ненормального парня. Он думал, что я не изменилась, и всё это снова повторяется. Но это было не так, а Вадим не был единственной моей проблемой.

– Поверь, я знаю, – кивнула я, – и никогда не забуду об этом. Но тот парень не приносил настоящей угрозы, я бы сама справилась с ним. Ты просто должен был позволить мне это сделать. Тебя не было рядом два года и ещё миллион раз, когда парни будут настойчивее, чем должны быть, тебя не будет рядом. Что я сделаю тогда? Я не могу положиться на тебя, потому что в конце концов это только моя борьба.

Мой голос слегка дрожал. Не от сдержанных слёз, а скорее от уверенности.

В конце концов он снова бросит меня, а я снова останусь одна. А парни никуда не денутся. Это всегда будет моей борьбой. Это всегда была только моя борьба.

Егор смотрел на меня с печалью во взгляде.

– Я уважаю тебя и уважаю твой выбор, мне нравится твоя сила. Но я воспитан по другому. Я не могу просто смотреть на то, как какой-то парень к тебе пристает. И пусть тебе кажется это неправильным. Мне всё равно на это, потому что мне не всё равно на тебя. Никогда не было и никогда не будет.

Я могла бы улыбнуться. Могла бы, потому что моё сердце слегка согрелось, как и руки, которые он держал в своих руках. Но это были слова и они останутся словами, даже если он уйдёт. Они останутся лишь в моих воспоминаниях. Не клятва, а просто слова.

Мы молча сидели, глядя друг на друга, пока Егор не прервал это занимательное действие:

– Ответишь мне на один вопрос?

Я кивнула.

– Что ты имела ввиду, когда сказала, что я променял тебя на девушку? – спросил он.

Я вздохнула.

– Давай сейчас не будем говорить об этом, – попросила я, – пожалуйста, пойми меня. Мне до сих пор больно, и ворошить прошлое не то, чем мне хочется сейчас заниматься. Я обязательно расскажу тебе, просто не сейчас.

И ни когда-либо ещё.

Я видела сопротивление во взгляде Егора, он хотел возразить, заставить сказать, но в конце концов смягчился и кивнул.

– Прости, – повторил он.

Я покачала головой. Дело было не в нём. Дело было в том, что я до сих пор бежала от прошлого. Временами это было страшно, временами оно меня догоняло, временами снились кошмары, но я всё равно делала это.

Бежать. Бежать, как привычное состояние для меня.

Егор слегка улыбнулся и потянулся к джинсам, принявшись что-то там выискать.

– Это пугает меня, – усмехнулась я, – что ты ищешь?

– Вот это, – ответил он, доставая из кармана бумажку и протянул мне её. – Тяжёлая артиллерия на случай, если ты меня не простишь.

Моё сердце сжалось от умиления.

– Не может быть, – прошептала я, разворачивая бумагу, разрисованную цветными карандашами.

Прямо по центру корявым детским почерком написано: «Купон на исполнение желания», дальше место, чтобы написать желание, а с самом низу: «Дорогому Егору от Арины». Мне шестилетке это казалось гениальным.

– Это последний купон. Пришлось перерыть весь дом, чтобы найти его, – улыбался Егор.

Все остальные он использовал на что-то будничное. Один купон с надписью: «Приготовить шоколадное печенье», о чём впоследствии он пожалел. И парочку, на которых он писал: «Прийти на игру по футболу», считая, что моё присутствие делало его везучим. Всё это было так давно, а мы были просто детьми. Беззаботными и счастливыми. С синяками на ногах, ободранными коленками, но с улыбкой и всегда все вместе. Это было лучшее из того, что я могла вспомнить.

Я подняла на Егора глаза и улыбнулась. Мне было комфортно рядом с ним в детстве и комфортно сейчас. Будто так и должно было быть.

Егор забрал у меня купон и засунул его обратно.

– Это на случай, если мне что-то понадобится, – улыбнулся он.

Я рассмеялась и кивнула.

– Так мы друзья? – уточнил Егор, с надеждой глядя на меня.

Я пожала плечами.

– Если ты будешь хорошо себя вести, то мы вполне можем попробовать.

На его губах появилась широкая улыбка.

– Не попробовать, а повторить.

– Ещё возражение и я передумаю, – возмутилась я.

Егор рассмеялся.

– Как на счет традиционного просмотра фильма в среду, как знак примирения?

– Звучит замечательно, – улыбнулась я.

***

В среду я впервые попала в квартиру к Егору и Кириллу. Сказать, что я ожидала другого, было ничего не сказать. Это место в моих представлениях должно было быть типичной холостяцкой берлогой с минимум мебели и декора, всё было в тёмных тонах и наводило грусть. Но на самом деле тут было достаточно уютно и светло. Скорее всего Лера приложила к этому руку.

Здесь пахло свежестью от открытых окон и чистотой, будто совсем недавно тут прибрались и всё вымыли. Я сама не была особой чистюлей, но было что-то приятное в том, что парни хотели произвести впечатление на нас.

– Почему ты не живешь с мамой? – спросила я у Егора, пока Кирилл с Лерой обжимались в гостиной.

Раньше он жил с мамой в маленькой, похожей на ту, что они сейчас снимали, квартирке. Его мама чаще всего пропадала на работе, и он кажется радовался этому положению, хотя временами и скучал. Было что-то обидное для шестнадцатилетних подростков, когда они не видели своих родителей несколько дней подряд.

Егор доставал что-то из духовки и поставил блюдо на стол. Он поднял на меня глаза, будто не знал, что ответить.

– Не одна ты изменилась за два года, – сказал он, что звучало, как обвинение.

На самом деле это была странно. Я сама не возвращалась домой, решив, что жить одной лучше. Но я не была против жить с родителями, я была против жить в той квартире.

Я кивнула, потому что казалось, что этот разговор не приведет ни к чему хорошему. Но Егор кивнул, кинув на меня извиняющий взгляд. Я бы не стала давить, у меня тоже было то, на счёт чего я не хотела говорить, но парень продолжил:

– Временами я был просто ужасным, мама не могла терпеть меня, говорила, что я напоминаю ей отца, – тихо сказал он.

Я не знала всего, но Марат рассказывал, что отец Егора бил его мать и несколько раз поднимал руку и на сына. Возможно именно это сделало его таким, каким он являлся сейчас. Я не верила в то, что он мог быть настолько ужасным, чтобы сравнить его с отцом.

– Всё стало слишком сложно, чтобы я смог остаться дома. Поэтому я не пошёл в университет здесь, мне нужно было что-то другое. Мама плакала, когда я уезжал, но самое ужасное то, что кажется, по большему счёту мне было всё равно на это. Прошло много времени, прежде чем я смог понять, что сломал и это. Поэтому я вернулся сюда, но жить с мамой больше не могу.

Оказывается мы оба уехали в один год по почти идентичной причине. Жизнь дома была невозможна. Но вернулись мы из-за разного. Я вернулась, потому что казалось, что я смогу жить с прошлым, а Егор потому, что хотел разобраться с прошлым. Но мы вернулись одновременно и возможно в этом был смысл. Какой-то высший замысел.

– У неё сейчас кто-то есть? – спросила я, хотя даже не знаю откуда у меня появилась эта мысль.

Егор кивнул, не глядя в мою сторону, немало удивив меня.

– И как ты к этому относишься? – поинтересовалась я, потому что знала, что для него это было серьёзно.

Парень пожал плечами.

– Имеет ли это значение? Маму давно перестало волновать моё мнение.

Я подошла ближе и слегка коснулась его плеча, от чего он слегка вздрогнул. Странно.

– Я уверена, что это не так. Она любит тебя. Всегда любила. Это так просто не проходит.

Он удивлённо поднял на меня глаза, будто было совсем странно слышать эти слова от меня. Да, обычно я не говорю про любовь. Но если я говорила о ней, значит была уверена.

– Это творожная запеканка? – поморщилась я, глядя в то, что лежало перед Егором.

Во многом я сделала это лишь для того, чтобы перевести тему. И он с радостью поддался мне. Он слегка оттаял и кивнул, улыбнувшись.

– Никогда не понимала твоего пристрастия к этому ужасу, – сказала я, отворачиваясь пока меня не стошнило.

При подобном зрелище еда в моём желудке начинала шевелиться, что было не очень хорошим признаком. Я в принципе никогда не была фанаткой творога, но съела бы лучше килограмм его за раз, чем ещё раз бы посмотрела на эту запеканку.

– Хотя бы что-то никогда не меняется, – рассмеялся Егор, – но я уверен, что тебе стоит только попробовать, и ты будешь умолять меня приготовить ещё.

– Давай проводить такие эксперименты не сейчас, – скептически отозвалась я.

Что-то промелькнуло во взгляде Егора, будто он что-то придумал.

– Стой здесь, я сейчас вернусь, – сказал он, удалившись куда-то.

Я кивнула, потому что выбора у меня не было, но повернуться в сторону стоящего на столе блюда так и не отважилась.

– Вставайте, сейчас вы увидите событие века, – послышалось через несколько минут.

Егор зашёл на кухню в сопровождение Кирилла и Леры, которые явно были не рады, что их отрывают от столь важного занятия, как поцелуи.

Егор хлопнул по стулу, намекая, что мне лучше сесть.

– Мне это уже не нравится, – бросила я, но сделала так, он просил, а после бросив взгляд на то, что держал в руках Егор, – ты уверен, что использовать его таким образом хорошее решение?

В моём голосе слышался испуг. И я действительно испугалась, когда увидела в руках парня сертификат на одно желание. Я даже знала, что там написано.

«Попробовать замечательную творожную запеканку, приготовленную Егором». Да, от скромности он точно не помрёт.

Егор слегка рассмеялся и покачал головой.

– Можешь вернутся на тринадцать лет назад и сказать себе, что лучше не дарить мне их.

– Это что творожная запеканка? – поморщилась так же, как и я, Лера, глядя как Егор накладывает запеканку на тарелку.

Егор бросил на нее устрашающий взгляд.

Я слегка рассмеялась, хотя сделать это было трудно, учитывая, что мой желудок готов был вывернутся наружу. Можно ли считать творожную запеканку детской травмой?

– Это нормально, что она смотрит на меня? – спросила я, глядя на тарелку, которая появилась передо мной на столе.

– Ты жестокий, – усмехнулся Кирилл.

– Давай пробуй, – приказал Егор, уставившись на меня.

Действительно жестокий.

– Если меня стошнит, то я не виновата, – предупредила я, стараясь отсрочить страдания.

Егор закатил глаза и выжидающе смотрел на меня. Мне не отвертеться.

– Если ты хочешь знать, ты ужасный человек, – прошептала я, взяв вилку и взяв кусочек этой запеканки.

Я выдохнула и закрыла глаза, стараясь не думать о том, что делаю. Я положила кусочек в рот. В первую секунду мне даже показалось, что она вкусная. Такая нежная и сладкая, что буквально таяла во рту, я открыла глаза.

– Не так уж и плохо, – ответила я, но в следующую секунду меня снова атаковала тошнота. Я закрыла рот рукой, чтобы не выплюнуть запеканку обратно и с трудом проглотила.

– Хотя нет, беру свои слова обратно, это ужасно.

Егор и Кирилл рассмеялись, а Лера с сочувствием смотрела на меня. Она вместе со мной не разделяла любовь к творогу в любом виде. Егор забрал к меня вилку и принялся уплетать запеканку за обе щеки.

Кажется он до последнего надеялся, что я изменю своё мнение по этому поводу. Но не сильно был расстроен. И правда, что-то не меняется никогда.

***

Во вторник днём один из наших преподавателей дал нам гигантскую работу, посвященную современному положению дел на Ближнем Востоке. И даже то, что я вроде училась на книжного редактора, а не на журналиста или политолога, не спасло меня от этого. На эту работу было выделен всего день, будто написать 20 страниц по этой теме было проще некуда. В итоге я сдала всё на максимальный балл, хотя и пришлось пожертвовать своей ночью.

Именно по этой причине я сидела сейчас на диване в гостиной Кирилла и Егора из-за всех сил стараясь не заснуть, что было достаточно сложно. Сначала я вообще не хотела приходить, но Егор мог воспринять это как камень в свой огород. И да, я снова страдала, чтобы не сделать парню больно. Кажется от этого я никогда не избавлюсь. Но в своё оправдание могу сказать, что Егор бы понял меня и не поставил бы перед выбором, возможно мне просто напросто хотелось быть здесь с ним. Ну ещё конечно с Кириллом и Лерой. Хотя сейчас я будто находилась не здесь, а в царстве снов.