скачать книгу бесплатно
Я защищала Родину.
Я защищала Родину.
Я. Защищала. Родину!
Это всегда помогало. Представлять себя не человеком, но оружием в руках любимого государства. Нас вырастили, воспитали, дали возможности для реализации наших талантов. Каждый дрим-сталкер Конторы обязан Родине всем, что у него есть. Убийство толстосумов по приказу – меньшее, что мы можем дать своей стране.
Поток покорно отступил, и его место снова занял назойливый Макс. Макс, Макс, Макс. Настроение поползло вниз. Смирившись, я стала рассматривать поток под разными углами.
Макс – убийца. Профессионал. Такой вскроет человека недрогнувшей рукой, с закрытыми глазами. Просто сделает, что должен. Как и я. Каждое его движение буквально кричит: перед тобой подготовленный, смертельно опасный маньяк.
Макс – дрим-сталкер. Скорее всего, сильнейший из всех, с кем я сталкивалась. Чтобы одолеть его, понадобится хорошо сработавшийся отряд
из опытных агентов. Вряд ли все останутся в живых, он безжалостен.
Макс – вор. Как и все дрим-сталкеры. Он сам так сказал. «Я – воришка». Что еще он может украсть у Конторы? Украсть… у меня? В любом случае, его нужно найти как можно быстрее.
На этом мысли затихли совершенно, и я почувствовала себя лучше. Медитация – это необходимая любому государственному агенту малость. Я поднялась, чувствуя, как затекли мышцы. Ничего, разомнусь, пока доеду до Конторы.
Вообще-то, в институте я бывала не каждый день. Когда НИИ и так отлично работает, незачем смущать коллег постоянным присутствием. Но теперь, опять же из-за Макса, нужно следить за Конторой особенно тщательно. Поэтому, одевшись теплее, я села за руль. Предстояла спокойная поездка по ночной Москве.
Ночной НИИ – совершенно особенное место. Нет, не так. Наш НИИ – в принципе особенное место, очень тихое и почти необитаемое. Сюда приезжают чтобы спать, записывать и изучать сны. Поэтому в каждой аудитории усиленная шумоизоляция, а в коридорах не принято разговаривать друг с другом – только если что-то очень важное. Над дверями каждого кабинета висят два небольших светильника: красный и зеленый. Если горит красный – внутри кто-то спит, и входить крайне нежелательно. Над лабораторией, в которой мы с Мишель договорились встретиться, горела зеленая лампочка.
– Доброе утро, Светлана Владимировна! – Она, уже ожидавшая в лаборатории, вытянулась по струнке.
– Вольно. Прекращай свои официозные замашки, я этого не люблю.
– Поняла, Светлана Владимировна!
– Просто Света. Я еще не настолько стара.
– Ясно!
«Ничего тебе не ясно…»
Я молча запустила две капсулы. Внутри сложных сооружений успокаивающе зашумели вентиляторы. Миша забралась внутрь и стала укладываться удобнее.
– Где встретимся?
– В подземном бункере, – я тоже опустилась в теплое, мягкое нутро капсулы.
– Зачем так сложно?
– Еще спасибо мне скажешь за меры предосторожности.
Не знаю, что ответила Мишель – прозрачная крышка из пуленепробиваемого стекла отсекла меня от внешнего мира. Пора погружаться.
Обычный человек никогда не помнит начало сна. Дрим-сталкеры часто осознают сновидение еще до того, как окунутся в него окончательно. Я висела в кромешной темноте, собирая мысли в одно намерение.
«Бункер. Сделай мне бункер. Подземное сооружение, куча компьютеров, большие экраны повсюду, охранная система правительственного уровня.»
Пространство вокруг посветлело до железно-серого цвета стен. Я оказалась посреди бункера, который требовала. Огромное количество аппаратуры – одних компьютеров штук десять, огромная серверная, радио, прочие системы, к которым я отношения не имею совершенно. Бункер – одна из стандартных площадок работы, строить которые учат всех работников Конторы. Единственное, что я добавила – удобные кресла, в одно из которых и плюхнулась, сосредоточившись на ощущении бархата под руками. Дожидаться Мишу долго не пришлось – девушка возникла почти сразу за мной. Никто и никогда не может точно сказать, как дрим-сталкер появляется во сне. Вот ты смотришь на пустое место – и в следующий момент на нем появляется человек. Он будто всегда там был, просто раньше ты не мог рассмотреть. Удивительная штука – сны.
-Светлана Владимировна…
– Света, – я вынырнула из собственных раздумий и поднялась с кресла. – Ну, прошу тебя. Компьютеров тут предостаточно, можешь работать.
Мишель кивнула и заняла мое место. Она переменилась на глазах – ее спина, до этого чуть согнутая, выпрямилась, глаза блеснули профессиональным огоньком интереса. Здесь, в Конторе, он горел почти в каждом взгляде – искра настоящей любви к своему делу. Мало где еще слово «идея» имело настолько большое значение.
– Сконцентрируйтесь на Максиме, пожалуйста. Нам нужно настроиться на него, чтобы запрос дошел.
Я кивнула, вспоминая в мельчайших подробностях наш единственный с «воришкой» разговор. Только сейчас заметила, что внешне Мишель изменилась. В жизни у нее не было длинной разноцветной косы… Компенсация. Все молодые дрим-сталкеры так делают. Строят свое идеальное тело во сне, добавляя черты, которые не могут иметь в реальности. Потом, года через три до них наконец доходит. И начинаются тренировки, чтобы выправить фигуру, новые стрижки, пластические операции. Облики во снах уравниваются с реальными – и вот тогда личность обретает равновесие. Миша, конечно, эту ступень еще не перешагнула.
– Ты станешь красивой девушкой.
Она не ответила, сосредоточенно глядя на экран монитора. Я всмотрелась в поисковую строку: «Максим воришка убийца дрим-сталкер фигура в капюшоне». Вероятно, эти слова брались напрямую из моего подсознания, потому что Мишель не прикасалась к клавиатуре, лишь водила мышкой из стороны в сторону. Загрузка результатов продолжалась довольно медленно, но шла, это главное.
– Ты молодец!
– Не отвлекайся, – резко бросила Мишель. – Сосредоточься на главном, пожалуйста. Потом поговорим.
Наконец, результаты поиска загрузились. Ссылки на экране плыли в разные стороны, большая часть совсем не работала. Мишель ругалась себе под нос, клацая мышкой все агрессивнее. Наконец, одна из вкладок соизволила открыться. Девушка склонилась к монитору и стала читать.
– Коварный Макс, вор снов. Глава проекта «Ангелина». Особо опасен, подлежит немедленному устранению. Возможности в сновидении: практически не ограничены, Макс… – Миша недовольно откинулась на кресле. – Дальше код поврежден, ничего не разобрать.
– Проект «Ангелина»… – в голове неприятно зудело – я вот-вот вспомню. Ангелина…
– Сейчас поищем и об этом. Так. Проект «Ангелина». Ой, что со связью? Ничего не загружается!
– Что? – я склонилась над компьютером. Действительно, на экране моргало сообщение об отсутствии соединения. – Я понятия не имею! Ничего не меняла, никуда не нажимала.
Миша сжала кулаки, и тут в тяжелую стальную дверь бункера вежливо постучали. Мы с девушкой переглянулись. Давно забытое чувство опасности захлестнуло с головой. Я помогла Мишели подняться – девушка сильно дрожала – и потащила ее за собой, в дальний угол помещения. В дверь постучали еще раз – а потом она слетела с петель от мощного удара.
– Доброе утро, девочки!
Он не спеша прошел в центр бункера – все такой же насмешливо-надменный. В правой руке Макс держал на поводках двух огромных доберманов, хищно рычавших. Миша заскулила от страха, сползая по стенке. Я вспомнила ее личное дело: панический страх перед собаками.
– Псы проголодались, Мишель! – воришка чуть отпустил поводы, и доберманы рванулись к нам.
Мишель зарыдала, сжавшись на полу в бесцветный комок, даже я попятилась – настолько злобно лаяли псы. Но я же не новичок, заколка сама собой нырнула в руку, превращаясь в сверкнувший под светом ламп клинок. Два коротких взмаха – и туши псов рухнули к нашим с Мышкой ногам, исчезая на глазах.
Но остановить хозяина доберманов я не успела. Макс пересек бункер быстрым длинным рывком и кончик его меча уперся мне в артерию.
– Замри.
Прижавшись к стенке, я постаралась отметить малейшие детали, за которые мог зацепиться взгляд. Плащ с вороном – вот что надо искать, когда проснусь. Макс перевел взгляд на скорчившуюся в углу Мишель.
– Не надо больше искать обо мне информацию. Иначе в следующий раз собак будет больше.
Девушка никак не могла успокоиться, захлебываясь слезами. Воришка повернулся ко мне.
– Не торопись, Света. Всему свое время. Мы с тобой еще очень близко познакомимся! – и, отняв клинок, Макс отступил обратно к двери, исчезая в темноте прохода. Гнаться за ним смысла не было – нужно помочь Мише. Я присела на корточки и обняла девушку.
– Тише, тише, маленькая. Дыши глубже. Давай, вместе со мной. Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Мишель судорожно вздохнула – и растворилась в воздухе. Оставаться во сне уже смысла не было, так что я прикрыла глаза – и почувствовала, как выныриваю в реальность.
Мышка плакала, скорчившись внутри капсулы. Нажав кнопку вызова медсестры, я помогла ей выбраться наружу, обнимая за плечи, уговаривая, успокаивая девушку всякими глупостями.
– Почему? Почему с-с-соб… Почему?!
«Потому что он – чудовище».
Голова болела страшно, но оно и понятно – сеанс прошел отвратительно. Боль мешала мыслить последовательно, клочки и обрывки разных наблюдений беспорядочно метались.
«Он проник к нам без усилий. Знает Мишель и ее слабости! Вынес дверь бункера без усилий. Проект «Ангелина». Серебристый ворон».
Наконец, вошла медсестра. Оставив стажера на ее попечение, я поплелась к себе в кабинет.
Упав в кресло, минут пять просто сидела в оцепенении, ожидая, когда боль немного утихнет. Когда цветные круги перед глазами пропали, я склонилась над компьютером. Доступ в архив. Поиск по словам «Ангелина», «Ворон», «плащ».
Девятнадцать результатов. Тринадцать из них – разные Ангелины, шесть – по плащам и воронам. Я стала читать, открывая одну вкладку за другой. На третьей Ангелине в кабинет без стука влетел Семен.
– Как ты умудрилась угробить мне стажера за полчаса?
Я пожала плечами. Казалось, малейшая заминка может стоить всего расследования. Ангелина Сергеевна Штольц, уборщица. Не то. Ангелина Александровна Биева, погибшая при исполнении… Не то. Все не то. Семен зашел за спину и уставился в экран.
– Что вы нарыли?
– Ты случайно не помнишь, у нас не было культов ворона, или чего-то похожего? – я щелкнула мышкой в очередной раз.
Семен нахмурился.
– Были идиоты, нашивавшие себе на одежду эмблему в виде ворона. Ты же их лично разрабатывала, нет?
Я вздрогнула так сильно, что ударила мышкой об стол.
– Точно!!!
– Ты чего так всполошилась? – Семен заломил бровь. – Это же было твое дело, одно из самых серьезных. Даже на задержание лично выехала, а сектант какой-то по голове стукнул. Потом тебя спецназовцы выносили из здания.
Я вспомнила.
– Точно! Секта «Крылатые». Фанатики, верившие, что сны приближают их к ангелам господним. Только почему-то себя отождествляли исключительно с птицами!
Пара кликов – и отыскала информацию по делу.
– Это же было всего четыре месяца назад! И как я умудрилась это забыть? Мы тогда накрыли всю секту, никого не упустили. Взяли троих лидеров, всего было… – я нашла строчку в отчете, – двадцать три человека. Отправили на принудительное лечение.
– А ты с чего вдруг их откопала? – С того, что Макс носит плащ с вот этим, – я ткнула пальцем в экран, с которого на нас единственным глазом смотрел серебристый ворон.
Информацию об еще живых членах бывшей секты достали за полчаса. Большинство так и оставались на учете и в застенках психиатрических клиник, а те четверо, которым повезло выбраться из лап безумия, жили вполне обычной и размеренной жизнью. И все же – это была зацепка. Макс облачился в плащ не забавы ради – он точно хотел, чтобы я докопалась до истории «Крылатых». В ежедневнике появилась новая отметка; запланировать разговор с прошедшими лечение сектантами. И, возможно, навестить парочку тех, кто все еще оставался в больнице.
По проекту «Ангелина» ничего выяснить не удалось – ни одна из тринадцати женщин никак не была связана ни с сектантами, ни со мной лично.
Мы с Семеном уже второй час провели в режиме мозгового штурма, когда в комнату, постучавшись, вплыла Мишель. Девушка, все еще бледная и с пустым взглядом, присела на стул для посетителей.
– Как ты?
– Л-лучше. Извините. Я не должна была…
Я сразу выставила ладонь, прерывая глупые извинения.
– Ты ни в чем не виновата. Напротив, я хочу поблагодарить тебя за помощь в рискованном предприятии. Из добытой тобой информации у нас появились новые зацепки, – я встала и подала Мишели чашку кофе. Девушка благодарно улыбнулась. – То, что ты так испугалась – нормально. У каждого из нас есть слабые места, болевые точки, на которые можно надавить. Плохо, что этот Макс так хорошо знает тебя. Скажи, с кем ты общаешься в институте, да и за его пределами? Кто мог знать, что ты боишься собак?
Мишель пожала плечами.
– Вообще-то немногие. Я не скрываю своего страха, потому что, сами видели, не могу чисто физически. Любой, кто хоть раз видел меня рядом с собакой, мог догадаться. В институте я больше всех общаюсь с Семеном Аркадьевичем и теперь вами. Дома только кот и пожилая мама. Отчим умер пару лет назад. Отношений нет, просто не нашла еще своего человека.
Я понимающе кивнула.
– Значит, близких друзей из Конторы у тебя нет. Жаль, это бы сузило круг подозреваемых. Теперь посмотри пожалуйста вот на эти лица, – я вывела на экран фотографии «Крылатых», – знакомых не видишь?
Некоторое время взгляд Мышки бегал по монитору. Потом девушка отрицательно покачала головой.
– Жаль. Ну, тогда можешь идти, отдыхать. Сегодня от занятий я тебя освобождаю. И подумаю, как наградить такую талантливую девушку.
Миша залилась краской так густо, что я начала за нее волноваться.
– Светлана Влади… Светлана, а могу я сама попросить награду?
Мы с Семеном удивленно уставились на девушку.
– Смотря что ты хочешь попросить.
– Доступ в институтский архив! – выпалила Мишель, справившись с волнением.
Повисла пауза.
– Тебе зачем?
Мышка потупилась.
– У меня несколько причин. Во-первых, интересуюсь историей института, а многие документы засекречены. А во-вторых, хочу помочь в расследовании по мере сил. У меня на это теперь личный интерес.
Я благосклонно кивнула.
– Дам распоряжение. С завтрашнего дня получишь академический допуск. Выше уже секретные документы, к ним пускают только у меня и глав отделов.
