скачать книгу бесплатно
Он уселся, опустив ноги на пол и откинув волосы со лба.
– Прошу меня извинить, Мария. Я не стал вас пугать. Я же сказал, когда я вошел, вы крепко спали. И я не хотел вас будить.
– И все-таки вы меня разбудили! – негодующе воскликнула она, не подозревая, как очаровательно выглядит с рассыпавшимися по плечам роскошными волосами. – Как вы осмелились на такую дерзость? Если вы и дальше будете вести себя так безрассудно, вы погубите мою репутацию!
Он слегка улыбнулся:
– О нет, мое поведение отнюдь не безрассудно. Если бы вы могли видеть чуть дальше своего очаровательного носика, то поняли бы, что мною руководит исключительно стремление помочь вам. Не забывайте, я нахожусь здесь, чтобы защищать вас.
Но Мария продолжала сокрушаться:
– Когда мы отправились в эту поездку, признаюсь, я даже не подумала, как будут устроены наши ночлеги. Мне просто в голову не пришло спросить об этом. Моя тетушка пришла бы в ужас, если бы узнала, что мы ночью находимся в одной комнате.
– Не сомневаюсь, хотя я предупредил ее, что мы будем путешествовать под видом супругов. Сейчас вас меньше всего должна беспокоить ваша репутация. А вообще мне кажется, – продолжал он, притворно нахмурив брови, – вы только пытаетесь проверить, способен ли я вас защитить.
– Вовсе нет… То есть, разумеется, я вам очень благодарна… Но… О! Ну почему вы не устроили так, чтобы я считалась вашей сестрой или кузиной… но только не вашей женой!
– Потому что в качестве вашего супруга я имею право постоянно оберегать вас. Какой от меня был бы толк, если бы тот деревенщина вдруг вздумал найти себе подружку в вашем лице? Насколько я могу судить по тем непристойно раскрашенным женщинам, которых мы видели в общем зале, вы – самая красивая и соблазнительная, так что его не за что винить. Вы – воплощенная мечта любого мужчины, Мария.
Говоря все это, он не отрывал взгляда от ее лица, но вот он посмотрел чуть ниже, в глазах его вспыхнул огонь, и Мария, вспомнив о своем виде, украдкой проследила за направлением его взгляда. Страхи ее оправдались, когда она увидела, что под тонким батистом четко обрисовываются холмики ее грудей. Подняв голову, она посмотрела ему прямо в глаза и, стараясь скрыть свою растерянность, пробормотала:
– Дверь запирается, поэтому он не мог бы войти.
– Ну, для такого пройдохи было бы желание, а уж способ проникнуть к вам он всегда найдет.
Увидев, как она обхватила свои плечи в жалкой попытке прикрыться от его взгляда, он только теперь сообразил, каким пугающим должен был показаться его поступок Марии, которую всю ее жизнь оберегали от общения с представителями грубого пола, да и от остального мира.
Он встал и с высоты своего роста посмотрел на ее встревоженное лицо.
– Вы вели скромную жизнь под строгим оком вашей тетушки, с ее непоколебимыми правилами относительно воспитания благородных девушек. Могу я дать вам один совет, Мария? Запомните: благоразумнее прислушиваться к голосу здравого смысла, чем рабски следовать требованиям приличий.
Неожиданно для нее самой совет Чарльза заинтересовал ее.
– Как же так? Ваш совет полностью противоречит всему, чему учила нас с Констанс тетушка и гувернантки!
– Да, я придерживаюсь такой точки зрения, потому что она тысячу раз оправдала себя. А если бы я следовал правилам приличия, забыв о здравом смысле, – как вы думаете, что стало бы с вами, если бы я не задержал вашего обожателя, когда он приблизился к вашей двери?
Глаза ее наполнились ужасом, а рука взлетела к горлу.
– Неужели он действительно хотел войти в мою комнату?! Но… но ни один мужчина не рискнет войти к женщине, зная, что там его встретит разгневанный муж!
– Вот именно! – серьезно кивнул Чарльз. – Но он был пьян, поэтому ничего не соображал и хотел сюда вломиться, пока я… словом, не убедил его хорошенько подумать.
– И пистоль… Вы думали и его применить против… против этого деревенщины?
– Если пришлось бы, в чем я сильно сомневаюсь. – Глаза его сурово сверкнули. – Этот тип больше не сможет подняться по лестнице, не говоря уже о том, чтобы приставать к молодой женщине в ее спальне.
– Почему? Что вы с ним сделали? – с тревогой спросила она.
– Скажем просто, сейчас он спит как младенец. – Он сощурил глаза и насмешливо усмехнулся. – Вы оставили дверь незапертой, а иначе как бы я сюда проник?
– Но вы не имели права войти ко мне.
– И где же, по-вашему, я должен был спать – может, у ваших дверей, чтобы навести людей на подозрения? – с кривой усмешкой недоумевал он. – А если вас тревожит мнение вашей тетушки, – он понизил голос до трагического шепота, будто эта грозная особа могла в любую секунду материализоваться в комнате, – то успокойтесь. Ей не обязательно знать об этом.
Поразмыслив, Мария признала его правоту.
– Я никогда не была о тетушке слишком высокого мнения. Просто мне и в голову не приходило подвергать сомнениям ее авторитет и разумность ее неукоснительного следования правилам приличия и этикета.
– Это и понятно. В образцовой Франции, как и в Англии, юные девушки не сомневаются в старших. Но сейчас не те времена. Зачастую люди оказываются в самых непредвиденных и даже рискованных ситуациях. Не сомневаюсь, что ваша тетушка считала бы скандальным то, что мне представляется самым разумным поведением.
– А меня приравняла бы к падшим женщинам. Какой ужас! С ее твердыми понятиями о приличиях, она предпочла бы, чтобы вы оставили меня на милость этого неотесанного деревенщины, чем провели со мной всю ночь в одной комнате.
– Значит, вы согласны, что моя точка зрения намного разумнее, чем взгляды вашей тетушки?
Мария кивнула и весело улыбнулась, и на ее свежих щечках обозначились очаровательные ямочки.
– Да! – прошептала она, чувствуя, как с нее словно спали железные узы, связывающие ее с замком Феро.
Чарльз был рад видеть ее искреннюю, чистосердечную радость, но не ответил на ее улыбку. Казалось, она как-то сразу повзрослела, появившиеся под глазами тени делали их еще больше. На белом батисте рубашки резко выделялась черная масса густых кудрей, упавших на плечи, в сумраке комнаты отливающих синевой.
Внезапно Чарльзу вспомнился ее жених, этот подлец и развратник Генри Уинстон. Он представил, как он запускает свои лапы в эти мягкие, источающие нежный запах локоны, обхватывает ее обнаженные плечи, впивается привыкшими к грязной лжи губами в этот нежный, невинный рот. Он круто отвернулся и уставился на слабо тлеющие угли.
– Советую вам снова лечь спать. Завтрашний день мы опять проведем в пути, так что вам нужно хорошенько отдохнуть и набраться сил. Можете мне поверить, вас никто не потревожит.
– А вы? – робко сказала она. – У вас тоже был трудный день. Вы не сможете как следует отдохнуть на этих стульях.
Он обернулся и посмотрел на нее с опасным огоньком в глазах.
– Где же прикажете улечься? Может быть, с вами?
Он пристально смотрел ей в глаза, пока она не отвела в сторону растерянный взгляд. Улыбнувшись, он наклонился и прошептал ей на ухо:
– Кажется, мысль разделить со мной постель не очень вас пугает, не так ли, Мария?
– О нет, нисколько! – Она поспешно шагнула назад. – Но об этом не может быть и речи.
– Этого и не нужно.
– Прошу извинить, что я приняла вас за джентльмена, – язвительно сказала Мария. – До сих пор вы сделали все, чтобы доказать, что вы самый настоящий распутник, в добавление к вашим дерзким влюбленным взглядам и предложении, чтобы я усмирила вашего… вашего дракона!
Чарльз криво усмехнулся:
– Не беспокойтесь, Мария, вы находитесь в полной безопасности. Но если вы однажды смените гнев на милость, обещаю вам такое наслаждение, которое вы даже не в силах себе представить.
– Не угодно ли прекратить эти глупые разговоры? – возмущенно вспыхнула она и подняла на него глаза в тот момент, когда он устремил взгляд на ее грудь. – Кажется, вы забыли, что я помолвлена с другим. Вы ведете себя так, будто в самом деле мне муж!
Чарльз тихо засмеялся:
– Кто знает, чем закончится наше путешествие? Я могу забыть о том, что я джентльмен, забыть про полковника Уинстона и действительно вести себя как ваш муж – хотя бы для того, чтобы показать вам, какое наслаждение могут подарить друг другу муж и жена.
– Но мы не супруги. Насколько я помню, вы получили две комнаты.
– Да, вторую для Пьера. – Склонив голову набок, он смотрел на нее полунасмешливо-полусерьезно. – В ней достаточно места и для меня, если вы желаете спать одна. Вы хотите этого?
Мария закусила губку. Казалось, теперь можно было смело прогнать его, но ей мешало опасение, что в комнату станет снова ломиться тот пьяный крестьянин.
– Нет, будьте добры, останьтесь. – Мария подошла к кровати, сняла одно одеяло и положила его на кресло.
– Чтобы вам было тепло спать. Благодарю вас, Чарльз. Вы очень добры ко мне, когда не пытаетесь меня соблазнить. – Она сама не понимала, почему не злится на его дерзкое поведение.
В его светлых глазах отразился слабый огонек из камина.
– А почему бы мне и не быть к вам добрым? Ведь наши отцы дружили. По-моему, нам ничто не мешает тоже подружиться.
– Нет, конечно нет.
Мария смотрела на стоящего рядом Чарльза, стараясь не показать своего восхищения им, и вдруг кровь забурлила в ее венах, сердце забилось неровными, судорожными толчками. Она вздрогнула, и Чарльз это заметил.
– Вы простудились? – с тревогой спросил он.
Он схватил ее за руку, и на тыльной стороне его ладони Мария заметила маленький бледный шрам. Откуда он появился? Господи, ведь она совсем ничего о нем не знает! Но откуда ей знать? А может, лучше и не знать?!
Она высвободила свою руку. Внезапно оба почувствовали себя скованными и напряженными. Она смутилась, ощутив его запах и тепло его тела. Марию немного раздражала та легкость, с какой он сломил притворное высокомерие, которым она вооружилась против него. Но при этом ее неудержимо влекло к нему.
– Нет, не простудилась, – нарочито сухо ответила она.
– Тогда ложитесь.
Она послушно забралась под теплое одеяло, и вскоре ее одолел сон.
Чарльз сидел перед камином, рассеянно следя за последними искрами в тлеющих углях, мысленно возвращаясь к своей уснувшей подопечной. Перед ним возникала спутанная масса ее иссиня-черных волос, зеленые глаза, отливающие всеми оттенками, как драгоценный изумруд. И ее надменный, изящно очерченный носик с чувственно трепетными ноздрями. Выразительные и свежие губки. Он вспомнил, как в начале их путешествия эти прелестные губки изгибались от смеха.
Если бы так было всегда, думал он, но знал, что этого не будет.
Размышляя о долгом и трудном пути, он от души надеялся, что они благополучно доберутся до Англии. Мария ему доверилась, и он не мог ее подвести.
Глава 3
Проснувшись поутру, Мария увидела Чарльза, стоявшего перед умывальником, без рубашки, со слегка приспущенными на бедра панталонами. Она испуганно зажмурилась, но перед глазами все равно маячил его обнаженный торс с рельефно выступающими мышцами. Откинув одеяло, она привстала на коленях и устремила на него восхищенный взор. Мария впервые видела мужчину без одежды и невольно сравнила его с Аполлоном. Обернув шею полотенцем и вооружившись бритвой и мисочкой для мыльной пены, он продолжал соскребать со щек темную щетину, мурлыча про себя мелодию какого-то военного марша.
Мария никогда не видела, как мужчины бреются, поэтому, затаив дыхание, увлеченно наблюдала за процессом, испытывая непонятное волнение. Чарльзу было присуще невероятное обаяние, и она с изумлением чувствовала, что неравнодушна к нему.
Поймав в зеркале ее отражение, Чарльз весело улыбнулся:
– Наконец-то вы проснулись. Доброе утро, Мария!
– Доброе утро, – покраснев, пробормотала она.
Заметив смущение девушки, Чарльз пожалел ее и, отложив принадлежности для бритья, подтянул и застегнул панталоны.
– Вам не приходилось видеть мужчину за бритьем?
– Нет, конечно, ни отца, ни Генри… – Она оборвала себя на полуслове – хотела было сказать, что, когда Генри уехал в Индию, она была еще слишком мала, чтобы интересоваться такими вещами.
– Ага, это вы про своего жениха! – Чарльз помедлил, держа на отлете руку с бритвой. – А я все думал, когда вы о нем заговорите. Могу я спросить, как это вы согласились на помолвку с полковником Уинстоном?
Казалось, вопрос этот озадачил Марию, и, будто соображая, что сказать, она уселась, подтянув колени, обхватив их руками и опустив на колени подбородок, и посмотрела на него в зеркало своими лучистыми глазами. В этой позе Чарльз нашел ее невероятно соблазнительной – восхитительной юной нимфой с длинными вьющимися волосами; из-под одеяла виднелись ее маленькие, словно детские, ступни и точеные щиколотки.
– Вы затрудняетесь ответить на мой вопрос?
– Нет, просто я нахожу его дерзким и неприличным. – Она так строго посмотрела на Чарльза, что он невольно рассмеялся.
– Пожалуй, – согласился он, добродушно прощая очаровательной девушке упрек в невоспитанности. – Тем не менее мне хотелось бы услышать ответ.
– А я не желаю это обсуждать. С вашей стороны не очень благородно досаждать мне вопросами исключительно личного свойства. К тому же вы ставите меня в очень неловкое положение.
– Не понимаю, почему? Вам неудобно за себя или за Уинстона? – не унимался Чарльз.
– Естественно, за себя! Поймите же, мне неловко находиться рядом с полуодетым мужчиной! Страшно подумать, что сказал бы Генри, а тем более тетушка!
В усмешке Чарльза промелькнула злость.
– Я понимаю, Мария, каким это ужасным испытанием оказалось для вас. Но не бойтесь – это останется нашей тайной. Полковник Уинстон об этом не узнает.
– Надеюсь! Вы только посмотрите – я даже не одета!
– Я и смотрел – всю ночь. – Он лукаво улыбнулся, изумляясь, до чего ему приятно быть рядом с Марией. Два дня назад он и представить себе такого не мог.
Его пылающий взор вогнал Марию в краску. Не в силах и дальше лицезреть его обнаженный торс с темными завитками волос на груди, она спустилась на пол и отвернулась, не заметив его улыбки.
Чарльз оглянулся. Мария стояла лицом к двери, решительно отказываясь смотреть на него. Он окинул взглядом знатока ее гибкую, напряженно застывшую спину, соблазнительные изгибы стройных бедер и довольно улыбнулся, после чего положил бритву и стер полотенцем пену с лица.
– Как только я закончу туалет, я выйду, чтобы вы тоже могли освежиться и одеться. Мы отправимся в путь сразу после завтрака.
Когда Мария повернулась к нему, он уже надевал рубашку. Он поймал ее взгляд и не отпускал его, пока по ее жилам не побежал жгучий огонь.
Чарльз подошел ближе и, приподняв длинный крутой локон с ее шейки, нежно его погладил.
– Какие дивные у вас волосы, Мария, необыкновенно красивые, – вдруг севшим голосом прошептал он.
Девушка чувствовала, как внутри у нее все тает от его прикосновения. Он заглянул ей в глаза, излучавшие мягкое сияние, и с минуту они в немом восторге неотрывно смотрели друг на друга. У нее возникло ощущение, что душа ее покинула тело и слилась с душой Чарльза. Никогда еще она не испытывала такого всепоглощающего чувства.
Его нескрываемое восхищение вызывало в Марии странный трепет и одновременно смущало. Он не смел вот так смотреть на нее – ведь она обручена с человеком, который безгранично верил в его благородное отношение к своей будущей жене.
– А теперь я хочу одеться, – дрогнувшим голосом прошептала Мария.
Чарльз терзался, удерживая себя от поступка, который круто изменил бы всю его жизнь. Как ни жаждал он овладеть этой нежной, невинной девушкой, долг чести повелевал ему отказаться от этого – Мария ему доверилась, она обручена с другим.
