скачать книгу бесплатно
Придя домой, София закрылась в комнате, развернула упаковку и достала из коробки необычный гребень. В надежде, что из волос распустятся настоящие цветы, а комната наполнится приятнейшим ароматом на свете, София провела гребнем по волосам; однако желаемого не случилось. София провела по волосам во второй раз, но в комнате всё осталось прежним. Неужели её мать была права в том, что волшебного гребня не существовало и что хозяйка её обманула?! Решив вернуть гребень, София, положив его обратно в коробку, неожиданно увидела на дне инструкцию, в которой красивым, каллиграфическим почерком говорилось следующее:
– Возьмите гребень в руку и немного подержите.
– Закройте глаза.
– Представьте те самые цветы, что вот-вот распустятся из ваших волос, а комната наполнится приятнейшим ароматом на свете.
– Мысленно произносите фразу «Цветы это самое красивое, что есть на свете» до тех пор, пока вы в неё искренне не поверите.
– Проведите гребнем по волосам три раза и откройте глаза.
София была в предвкушении: совсем скоро она узнает правду. Взяв гребень в руки и закрыв глаза, она представила те самые цветы, что вот-вот должны были распуститься из волос, мысленно произнесла ту самую фразу, провела изделием по волосам три раза и… о чудо! Настоящие цветы тут же распустились из волос, а комната наполнилась приятнейшим ароматом на свете.
«Мастер был прав! – смотря на живые цветы, говорила София. – Цветы это самое красивое, что есть на свете!»
Глава вторая
Как дядя и обещал, он взял Софию в путешествие, когда той исполнилось шестнадцать. В то утро корабль шёл на всех парусах (быстрее был лишь ветер). Большой корабль парусник имел три мачты, на каждой из которых было расположено по четыре прямых паруса, ещё пару – на передней части судна и пару – в корме. Паруса были сшиты из настоящей парусины, канаты были сделаны из пеньки (прядильного волокна из конопли). На верхней палубе был расположен кабестан (механизм для передвижения груза, на который при вращении наматывался канат, прикреплённый другим концом к якорю), штурвал (руль у корабля), кабина капитана и пару вёсельных лодок. На нижней же был туалет, камбуз (помещение для приготовления еды) и каюты экипажа.
Изначально судно должно было побывать в десяти городах, но в последний момент дядя объявил, что они побывают только в пяти. Новость Софию не расстроила: она была рада предстоящему путешествию и мечтала поскорее увидеть тот самый океан, о котором ей часто рассказывал дядя. Пока одни матросы мыли палубу, другие что-то красили, а третьи готовили, София с дядей и наблюдала за курсом.
«Вы были правы, дядя. Как же всё-таки прекрасен океан! – говорила она. – Я так счастлива, что на этот раз вы взяли меня с собой. Правда, мне казалось, этот день никогда не настанет».
«Время быстро бежит, – дядя в форме капитана стоял у штурвала. – Хотя, порой, мы думаем, что всегда успеем им распорядиться».
«Жаль, моей мамы сейчас нет с нами. Когда мы вернёмся, я обязательно расскажу ей о путешествии, – София посмотрела на океан. – Какой красивый у воды изумрудный цвет, дядя».
«Как твои глаза, что достались тебе от отца».
«Расскажите о папе, дядя. Я лишь знаю, что была очень маленькой, когда его не стало».
«Тебе было всего семь месяцев».
«Как хорошо вы знали его?»
«Я знал твоего отца ещё до того, как он женился на твоей матери, – говорил дядя. – Пару раз мы, даже, рыбачили вместе. Когда твоя мать вышла замуж и узнала, что ждала ребёнка, я приехал с женой, чтобы поздравить их. Твой отец был на седьмом небе от счастья. Когда же произошла трагедия, я снова приехал только уже, чтобы забрать тебя и мать. Так вы прожили у нас, пока не купили дом».
«Почему вы думаете, моя мама выбрала именно его, моего отца?»
«Об этом нужно спросить её. Я лишь знаю, что он был любовью всей её жизни. Она считала его лучшим мужчиной на Земле».
«Как бы я хотела знать его».
«Жизнь не спрашивает, чего хочет каждый из нас. Мы для неё лишь песчинки».
«Ответьте на последний вопрос, дядя. Что случилось с отцом?»
На самом деле мужчина не любил говорить о трагедии, что произошла с мужем его сестры пятнадцать лет назад и даже пообещал никогда не вспоминать о том дне. Однако, видя, как сильно София хотела узнать хотя бы что-то о роковом дне, он решил нарушить слово и, наконец, рассказать правду.
«В ту ночь был сильный шторм, – говорил он. – Лодку твоего отца унесло далеко от берега. Тело искали больше трёх недель, но так ничего не нашли. Всё то время твоя мать только и ждала новостей. Когда же она узнала правду, она на какое-то время даже перестала есть, – дядя тяжело вздохнул. – Если бы только твой отец в ту ночь остался дома, он бы сейчас был жив и, возможно, был с нами на корабле».
«Каждый раз, когда я думаю о нём, мне становится грустно, – вздохнула София. – Пусть я не знала его так хорошо, как знали его вы и моя мама, но нет дня, чтобы я не думала об папе. Я знаю, мама тоже думает о нём. Только не понимаю, почему она не хочет, чтобы я знала правду о дне, когда он погиб».
«Скорее всего, она просто до сих пор не может смириться с утратой».
Прошло несколько часов прежде, чем на горизонте появилась Земля. Позвав несколько матросов, дядя сказал готовиться к пришвартовке.
«Теперь-то, мы отдохнём, – говорил он. – Всем нам не помешало бы остаться здесь на денёк, второй и набраться сил прежде, чем мы, наконец, вернёмся домой».
«Я хочу немного прогуляться и узнать город получше».
«Только будь осторожна! Опасность может подстерегать на каждом углу».
Город можно было видеть всё отчётливее.
«Думаю, я всё же пойду с тобой! – дядя обратился к Софии. – Мало ли, что может случиться. Я в ответе за тебя перед твоей матерью».
«Дядя! – София скрестила руки на груди. – Ну, почему я не могу погулять одна, как я это делала в других городах, в которых мы были?»
«Ну, хорошо. Тогда сначала мы сходим на местный рынок, а потом я тебя оставлю, но только при условии, что ты вернёшься на корабль в то время, которое я скажу».
Шести часов капитан считал было более, чем достаточно, чтобы каждый (кто этого хотел) мог вдоволь погулять по городу; поэтому, как только корабль пришвартовался к берегу, а якорь был спущен в воду, матросам, юнгам и всем, кто был на судне, было сказано вернуться на него не позже шести.
Рынок, на который в тот день пришла София с дядей, был самым большим рынком, на котором она когда-либо была (даже, в городе, в котором она жила, он был меньше). Чего там только не было: мясо, рыба, сыр, молоко, фрукты, овощи, орехи, макароны и многое другое. Перекусив блюдом из круглого, плоского хлеба, внутри которого были небольшие куски обжаренной на вертеле баранины, тонко нарезанная капуста, морковь и чесночный соус, дядя купил ароматные специи и (как и обещал) разрешил Софии прогуляться одной.
Гуляя по старинной части города, София рисовала каменные домики, узкие улочки у себя в блокноте, чтобы по возвращении домой показать матери. Пока ей всё нравилось, и она наслаждалась одиночеством. Увидев небольшую церковь, София зашла внутрь, бросила пару монет в ящик для пожертвований, а после вышла на улицу, где к ней подошёл незнакомец.
«Извините, – перед Софией стоял высокий, с глазами цвета неба молодой человек лет двадцати. – Вы, случайно, не местная?»
«Нет. Я впервые в этом городе».
«Дело в том, что я тоже не из этого города и хотел спросить, куда можно было сходить».
«Вы можете сходить на местный рынок, где продают всё самое свежее».
«Местный рынок?»
«Верно. Мой дядя говорит, если хочешь увидеть сердце любого города, посетить нужно именно рынок, – говорила София. – На самом деле, мой дядя – капитан морского судна и часто путешествует. На вашем месте я бы прислушалась к его совету. Кажется, он проплыл весь земной шар. В каких только городах и странах он не был».
«Повезло вам с дядей, – говорил незнакомец. – Правда, мир такой огромный. Жизни не хватит, чтобы всё посмотреть».
«Вы правы, мне, действительно, повезло иметь такого дядю, – улыбнулась София. – Брат моей мамы очень добрый. К примеру, эту куклу он привёз мне, когда вернулся из очередного путешествия. С тех пор я очень редко с ней расстаюсь», – София держала в руках любимую куклу, очень похожую на настоящую.
«У меня есть младшая сестра, которой тринадцать. Она тоже любит брать везде своих кукол. Несмотря на то, что ими заставлена вся её комната, отец продолжает ей их покупать, – парень улыбнулся. – Забавно, правда?»
София тут же поменялась в лице.
«Я что-то не то сказал?» – спросил парень.
«Просто мой отец погиб, когда мне было всего семь месяцев».
«Простите, я не хотел бередить вашу рану».
Прошло более десяти минут с тех пор, как София и незнакомец впервые заговорили, а она ещё хотела увидеть башенные часы и съесть местное мороженое; поэтому, попрощавшись с молодым человеком, София ушла. После того, как она сделала то, что планировала, София вышла на очень тихую и почти что безлюдную улицу. Увидев небольшой магазин, она взглянула на старую вывеску и зашла внутрь.
«Добрый день! – к Софии обратился продавец. – Рад видеть нового гостя».
Магазин антикварных вещей был так же стар, как и монеты, открытки, часы и многое другое, что в нём находилось. Запах пыли чувствовался ещё с порога. Пол скрипел практически везде (не спасал, даже, старый, сильно изношенный ковёр). Два выходивших на улицу окна почему-то были заклеены газетой. А старые (неизвестных Софии художников) картины, казалось, висели там больше для того, чтобы скрыть облупленную краску на стенах, чем для того, чтобы радовать глаз.
Посмотрев на часы, что висели на стене, София заметила, что их стрелки всё ещё показывали двенадцать – то время, в которое она только покинула корабль. Это смутило её; однако продавец поспешил успокоить, сказав, что в часах сломался важный механизм и на самом деле было три часа.
«Я должна вернуться на корабль моего дяди не позже шести, – говорила София. – Иначе, он будет волноваться».
«Так, значит, вы не местная! – сказал продавец. – К нам в город приезжает много гостей. Всем очень нравится здесь».
«А, вам?» – спросила София.
«Я родился и вырос в этом очаровательном городе, – мужчина вышел из-за прилавка. – Несмотря на то, что за всю жизнь, я не покидал его дальше, чем этот магазин, я всё равно считаю его лучшим городом на Земле».
«Здесь так много старинных вещей, – София озиралась вокруг. – Неужели хозяин помнит о них, – а после посмотрела на продавца. – Простите, я, случайно, не о вас сейчас говорила?»
«Нет, что вы! Я всего лишь здесь работаю, – улыбнувшись, ответил тот. – Мне было четырнадцать, когда я впервые переступил этот порог. Если не ошибаюсь, на тот момент бывшему хозяину было немного за тридцать. Работал он в одиночку и поэтому сильно уставал, – тут продавец задумался. – Кажется, прошло пятьдесят лет с тех пор, как я впервые встал за кассовый аппарат».
В магазине зазвенел колокольчик. Это был очередной покупатель. Пока продавец предлагал свою помощь, София продолжала ходить по помещению. Спустя несколько минут покупатель ушёл, и мужчина вернулся к разговору.
«Раньше бывший хозяин всё контролировал, когда бывал здесь, – продавец немного похрамывал. – Теперь же он и вовсе не приходит. Вместо него это делает его сын. У бывшего хозяина просто нет столько сил, сколько было раньше. Когда-то, когда он ещё делал гребни на заказ, он чувствовал себя намного лучше. Сейчас же он болен и стар. Я говорил, пятнадцать часов в день без выходных ещё дадут о себе знать, но он и слушать не хотел. Теперь из дома не выходит. Хорошо, что хозяин женат, а то, кто бы о нём позаботился в течение дня, когда сын работает. Кстати, думаю, он скоро придёт».
«Бывший хозяин когда-то делал на заказ гребни?» – переспросила София.
«Клиенты были готовы заплатить любые деньги лишь бы похвастаться гребнем от мастера. Правда, я до сих пор не понимаю, зачем он был им так нужен».
Заглянув в один из шкафов, продавец начал что-то искать.
«Где-то в магазине даже хранится блокнот, в котором были записаны не только имена, но и адреса клиентов. Запись делали за месяц, а то и два».
Так ничего и не найдя, продавец закрыл шкаф.
«Простите, а бывший хозяин никогда не изготовлял волшебного гребня?» – спросила София.
«Этого я не знаю. Могу сказать одно, лично я в волшебные гребни не верю, как, в общем-то, и в волшебство».
Внимание Софии привлёк один кулон, что лежал рядом с кассовым аппаратом.
«Нравится?» – спросил продавец.
София кивнула головой.
«За ним должны приехать уже утром. Так что я пока не могу его продать. Правда, вы можете прийти за ним завтра, в обед, в случае, если кулон не купят».
Увидев, как София расстроилась, продавец вспомнил об одной шкатулке, что (по его мнению) должна была понравиться ей.
«Я слышал, что подобную вещь очень любила Её Королевское Высочество и всегда держала в своих покоях, – продавец принёс небольшую коробочку овальной формы. – Стоит мне сейчас прокрутить немного ручку, как крышка откроется и из шкатулки появится балерина».
Как только механизм пришёл в действие, в помещении заиграла приятная мелодия.
«Моя мама всегда хотела танцевать на сцене, – София смотрела на балерину, что вращалась вокруг своей оси. – Но её мечтам так и не суждено было сбыться».
Шкатулка очень понравилась Софии и она решила купить её своей матери.
«А эту открытку я куплю для…».
Расплатившись с продавцом за шкатулку и открытку, София направилась к выходу.
«Милая девушка, – тот попытался её остановить. – Если я не смог ответить на вопрос насчёт гребня, может, тогда, бывший хозяин это сделает?»
Написав адрес на клочке бумаги, тот протянул его Софии.
«Если вы хотите успеть на корабль, советую вам поторопиться. Дорога займет не меньше сорока минут».
Придя по адресу, София оказалась у огромных, чёрного цвета железных ворот. Постучавшись, она немного подождала. Через пару минут дверь открыла пожилая, невысокого роста женщина в длинном, шёлковом халате. Осмотрев гостью с ног до головы, та спросила цель визита. Когда София сказала, что пришла узнать про гребень (что, возможно, когда-то изготовил мастер), женщина чуть сжала губы и сощурила глаза.
«Мой муж как раз собирался на прогулку, – говорила та. – Ты можешь подождать его в саду. Когда я приведу его, ты у него всё и спросишь».
Посмотрев на куклу, женщина ушла.
Сад, в котором в тот день оказалась София, был небольшим, но в нём всё было продумано до мелочей. В центре стояла деревянная, поросшая лианами беседка. Чуть дальше был небольшой мост, под которым располагался пруд с рыбами, лотосами, кувшинками. На территории была выложена дорожка из мелкого, тёмного камня. Неподалёку стоял фонтан, в виде двух бочков. Вдалеке стоял двухэтажный дом с черепичной крышей. Вокруг росли ирисы, лилии, розы. Над белой и розовой мальвой всё ещё жужжали трудолюбивые пчёлы, летали и поздние бабочки.
«Я надеюсь, мастера не разозлит то, что я пришла без приглашения? – рассуждала София вслух. – Если ему это не понравится, вряд ли он станет со мной разговаривать».
Безусловно София хотела поговорить с мастером и задать ему вопрос, который мучил её с тех пор, как она стала единственной обладательницей гребня. Однако заставить мужчину выйти из спальни она не могла; и если он всё же откажется разговаривать, Софии ничего не останется делать, как только вернуться на корабль и покинуть город, так и не посмотрев мастеру в глаза.
Гуляя по саду, София неожиданно заметила старую, очень ржавую клетку, что стояла в земле, неподалёку от пруда. Птиц в ней не было, зато росла белая орхидея. Как только она подошла ближе, София заметила небольшую плиту из чёрного мрамора.
«Похоже на чью-то могилу, – говорила она. – Кому интересно она принадлежит?»
Вскоре в саду появился сгорбленный мужчина в голубом летнем костюме. Опираясь на металлические ходунки (специальную конструкцию на ножках), он всё время смотрел вниз. После того, как женщина посадила его в беседку и что-то шепнула на ухо, она ушла.
Сев напротив и посмотрев мастеру в глаза, София заметила одну очень важную деталь, что с трудом укладывалась в её голове: оказалось, что мастер не видел.
«Меня зовут София, – София немного нервничала. – Прошу меня извинить, но я лишь хочу узнать про гребень, от прикосновения которого из волос распускаются настоящие цветы, а пространство наполняется приятнейшим ароматом на свете. Если его сделали вы, это правда, что гребень есть лишь в одном экземпляре?»
«Правда, – тихо ответил мастер. – Такого гребня больше нет».
«Но как вам пришла в голову идея создать его?»
«В ту ночь светила луна. Моя первая жена и я катались по реке на лодке. Когда же свет упал на волосы моей Орхидеи, я увидел, как красиво они переливались необычным, серебристо-фиолетовым цветом. Тогда-то я и подумал о гребне».
Софию удивило, с какой нежностью мастер говорил о своей первой жене, называя её «орхидеей». Это говорило об одном – он очень любил ту женщину.
