Миры

Ближе к вечеру книжная лавка закрывалась, и люди побрели в разные стороны. Катя заныла, что хочет есть и очень устала, убеждала своих спутников, что они хотят ей помочь. Но окружающие были безжалостны. Брат посмеялся, у Ольги были дела. И только Эндра закатила глаза и отправилась за продуктами.

Ей уже наскучило перебирать книги, и она охотно покинула пыльные комнаты. Город встретил приятной прохладой и шумом улиц.

Она долго выбирала фрукты и специи. Длинные ряды с лавками казались бесконечными. Продавцы нахваливали товар и зазывали покупателей. Босоногие мальчишки носились с поручениями, порой расталкивая прохожих. Здесь было многолюдно и душно, но это не мешало погрузиться в свои мысли.

Женщина всё же решила взять немного сочного винограда, когда кто-то схватил её за руку.

–Надеюсь, ты не собираешься это стащить, мышка?

Чьи-то пальцы впились в её запястье. Кровь отлила от её лица, а виноград упал вниз.

Эндра очень надеялась, что ей послышалось, и просто какой-то хам стоит рядом. Она медленно обернулась и поняла, что не ошиблась. Напротив неё был мужчина немного старше её. Высокий, темноволосый, всё такой же красивый… Он разглядывал её и нагло улыбался. Его голос был грубоватым и сильным, с ноткой грусти и какой-то задумчивости.

Эндра осторожно высвободила руку, сделала пару шагов назад и машинально поправила волосы, падающие на плечи.

–Не думала, что встречу тебя здесь, Харлон, – прошептала она. – Ты кажешься таким нереальным. Словно мне лишь приснилось наше знакомство.

Её смущал этот пристальный взгляд и самодовольная улыбка, привлекательная фигура и некая сила в его осанке.

–Ты похорошела, моя девочка, – сказал он.

Эндра и правда стала красивее за последнее время. Её волосы стали длиннее, а контуры тела более женственными. Но не это было главным. Она словно обрела часть себя, научилась ценить жизнь, чуть больше доверять людям и это светилось в её глазах.

–Ты немного изменился, – женщина холодно улыбнулась. – Стал немного старше.

–Я слышал, что ты мертва.

–Люди любят болтать, – Эндра немного опасалась, что её голос дрогнет или глаза скажут больше, чем надо. Он не должен почувствовать в ней слабость. Только не он. – Ты разбил мне сердце, когда ушёл, – она укоризненно взглянула на него из-под своих тёмных ресниц и улыбнулась. – А впрочем, это уже не важно.

Харлон коснулся её щеки, провёл рукой по лицу, тихо назвал по имени. Этот жест был на удивление естественным и чувственным, мурашки пробежали по её коже. Эндре хотелось приблизиться к нему, но она лишь опустила глаза, чтобы не выдать то волнение, что охватило её. В этом человеке всегда было нечто притягательное для неё, чарующее, ненормальное и страшное.

–Не стоит, – сказала она. – Лучше не трогай меня.

–Мышка, почему ты сердишься?

–Не называй меня так, Харлон!

Она вспыхнула. Он отлично знал, как вывести её из равновесия.

–А раньше тебе нравилось. Я же помню, как ты смотрела на меня, моя девочка, – он лукаво улыбнулся. – И сейчас в твоём взгляде есть что-то такое… Я же вижу, что ты хочешь страсти, как кошка, но умело скрываешь это. Ты украдкой поправляешь волосы, платье, кусаешь губу… Как давно ты не была в объятиях мужчины?

–Хватит! – она отстранилась. Его слова и взгляд обжигали и пьянили одновременно.

–Здесь неподалёку есть таверна «Белая мышь» – как раз подойдёт. Забавно, не правда ли?

–Ничего смешного, – она начала злиться.

–Ты придёшь туда завтра в это же время.

Его голос был повелительным, но всё же с ноткой тепла.

–Почему я должна приходить? – Эндре снова хотелось его убить. Совсем как раньше. – Ты мне никто, и я занята.

–Я знаю, ты придёшь, – её старый друг лукаво улыбнулся. – Хочу увидеться с тобой, но в более уютной обстановке. Оденься поэлегантнее… И не забудь заплатить за виноград. Ужасно рад был повидаться.

Он подмигнул и ушёл. Эндра взяла гроздь винограда и сжала так, что сок потёк по пальцам. Этот человек не изменился. Но как будто стал ещё более пугающим и опасным.

Продавец с непониманием уставился на неё. Она кинула на прилавок монету, вздохнула и погрузилась в себя.

Это было давно, словно в прошлой жизни. Когда-то этот человек значил слишком много в её странном мире.

Всё было настолько личным, что Эндра боялась за свои мысли. Будто они могли быть услышаны, будто они кричали на всю улицу… Женщина купила немного еды и побрела по шумным переулкам города, не замечая ничего вокруг, люди безмолвно расступались перед ней и даже лошади и повозки отклонялись, чтобы не сбить её. Она брела вперёд, не чувствуя ног, ей не хватало воздуха, чтобы дышать. Она погружалась в воспоминания и теряла остатки себя настоящей. Даже звуки и запахи стали совсем как тогда, когда ей было восемнадцать…

Мир казался немного другим. Она совсем потерялась, возненавидела жизнь и только в банде чувствовала себя на месте. Люди вокруг были неприятны, опасны и часто нарушали закон – почему-то ей это нравилось. Опасности кружили голову. Ей хотелось стать сильной, независимой, своей. Хотелось денег и власти. Хотелось заглушить ту боль, что была внутри… Но многое предстояло узнать.

Харлон пользовался авторитетом. Главарь доверял ему во всём, особенно в вопросах обучения новичков. Он дал приказ парню поучить девочку приёмам, это могло пригодиться. И тогда началось обучение.

Харлон не был мягким и терпеливым. Тогда она познакомилась с болью. И физически, и морально.

Он был жестоким учителем. Как сама жизнь. Ему нравилось играть с ней. Он мог ударить или заломить руку, мог посмеяться, что было ещё больнее, она злилась, ненавидела, но не могла противостоять ему. И это была странная зависимость. Всё чаще и чаще она замечала, что ждёт этого часа, когда он позовёт её. И ей становилось страшно, что личные тренировки могут закончиться. Она ждала и боялась каждой встречи, и не могла перестать ждать.

Эндра не знала тогда, что главарь дал ему приказ – не просто учить девушку приёмам, но сломать её, разжечь в ней злость, убить в ней всё человеческое, лишить жалости по отношению к другим.

Поэтому Харлон не щадил её. Он специально делал ей больно, чтобы отучить от всякой жалости к людям.

Однажды он избил её за какой-то пустяк. Она лежала на земле, а он несколько раз ударил её ногой.

–Поднимайся! – резко крикнул он, в глазах была только ярость.

Ей было тяжело встать и даже пошевелиться. Эндра тяжело дышала, словно боялась задохнуться. Ей хватило сил лишь разлепить глаза и позвать его по имени срывающимся голосом. Это было так странно и даже смешно – лишь у него она могла искать защиты, хотя главной опасностью был он сам… Тогда он опустился на колени рядом с ней и стал её гладить по волосам, по лицу, как ребёнка.

–Прости, – сказал он хрипло. – Детка, прости меня… Я знаю, что ты чувствуешь сейчас. Знаю слишком хорошо…

Несколько мгновений он обнимал её. Этот момент боли и нежности надолго впечатался в её сознание. Тогда ей было восемнадцать, и она прощала слишком многое…

Позже Эндра узнала, что отец избивал его в детстве, ибо считал это лучшим методом воспитания. Когда мужчина вырос, он был зол на весь мир. И тоже считал, что нет лучше способа обучения…

Харлон резко встал и отошёл от неё, развёл небольшой костёр. Какое-то время она сидела на земле неподвижно и наблюдала, как он собирает хворост, как греет руки у огня. Физическая боль отпустила её, но душевная была с ней… Эндра не могла пошевелиться. В этой широкой спине и в этом пламени было что-то притягательное, дикое и родное. В его взгляде было одиночество и грусть, она знала, что он стал жестоким потому, что жизнь сделала его таким. Он не мог заботиться о ней, не причиняя боли. С ним она теряла голову. Ненавидела и прощала.

Эндра поддалась эмоциям, встала и подошла к нему, прильнула к его спине, ощущая едва уловимый запах. Боль и страх растворились, как дым. Она коснулась губами его шеи.

–Девочка, ты знаешь, что ты делаешь? – усмехнулся он. – Я опасен для тебя.

Ей было даже безразлично, видит ли кто-то их или нет.

–Лишь с тобой я чувствую себя в безопасности, – прошептала она, обнимая его. Молодая женщина не понимала, почему её так притягивает к нему. Из-за его жестокости? Или вопреки?

–Не советую тебе влюбляться, моя девочка. Запри своё сердце на семь замков. Иначе узнаешь боль и разочарование.

Он взял её за подбородок и заглянул в её глаза.

–Мне нравятся твои наивные чувства, но это меня только забавляет… Тебе казалось, что я делал тебе больно, но это мелочи по сравнению с тем, что ты почувствуешь, когда твоё юное сердечко будет разбито…

Несколько месяцев пролетели быстро. Эндра привыкала к нему, но где-то в глубине души она понимала, что он уйдёт. Этот день был не за горами, иногда Харлон смотрел на неё и грустно улыбался, словно хотел попрощаться. А она старалась ценить каждый день, каждый час рядом с ним. Да, иногда он делал ей больно, но ещё тяжелее было время, проведённое без него.

Этому человеку нравилось, что она рядом, нравилась её борьба, и он разжигал в ней злость, страсть и нежелание отступать. Харлон знал, за какие ниточки дёргать. И в какой-то момент она испугалась – по-настоящему испугалась, что уже не владеет собой, что готова пойти за ним до конца, всё больше теряет себя, становится более злой…

А потом он исчез. Просто ушёл, не попрощавшись. Когда она поняла, что его больше нет – ей хотелось исчезнуть. Лечь на землю и умереть. Это была странная боль и надежда, что всё обернётся, что он придёт за ней. Но ничего не менялось, от него не было известий. Она поняла, что все прежние неприятности, синяки и обиды – это некие мелочи. Стало намного больнее. Харлон не лгал, когда говорил о разбитом сердце. Было тяжело дышать…

Эндра не находила себе места, часто вспоминала о нём, мучилась, задавала себе вопросы, на которые не было ответов… Но это не длилось вечно. Дни шли, и жизнь продолжалась. Этот человек всё реже снился ей, а его глаза теряли яркость в её воспоминаниях. И вот сейчас спустя столько лет он стоял рядом. Такой живой и реальный, что кружилась голова. И это был не сон. Когда он провёл рукой по её щеке, все чувства обострились до предела.

Она снова ощущала себя восемнадцатилетней дикаркой и теряла свою гордость, самоконтроль рядом с ним.

Эндра сказала себе, что не появится в таверне «Белая мышь», что надо учиться на ошибках и пусть всё останется в прошлом… Но что-то тянуло её в это место, не давало покоя, заставляло прийти. Незаданные вопросы, невысказанные обиды… «Я просто поговорю с ним, – решила она. – Только и всего. Пусть не думает, что я испугалась его». Она решилась на встречу, хотя дрожали руки совсем как тогда, а в животе страх сжимался огромным холодным комком.

Отступать было некуда. Эндра приняла этот вызов, вздёрнула подбородок и решительно вошла.

Здесь было сумрачно, горело совсем немного светильников. Этот полумрак создавал ощущение напряжённости. Пахло дешёвой выпивкой, на стенах висели отвратительные картины с изображением белых мышей. Звучала заунывная мелодия пьяного скрипача, прерываемая смехом официанток и голосами посетителей. Публика была соответствующая, но Харлону, как и ей раньше, нравилось собрание пьяниц и преступников вокруг. Это позволяло почувствовать себя особенным на их фоне.

Эндра легко нашла его в зале и пару минут просто наблюдала за ним. Говорила себе, что ещё не поздно уйти.

К нему подплыли две барышни в ярких юбках. Даже в полутьме было заметно, как много краски на их лицах и как глубоки вырезы на платьях. Становилось сразу понятно, чем занимаются эти дамы, чтобы заработать себе на хлеб. Мужчина охотно с ними болтал, а они звонко смеялись его шуткам и явно кокетничали, хлопая густо накрашенными ресницами.

Эндра подсела к нему и вежливо поздоровалась, давая понять, что лишние уши им здесь совсем не нужны. Девушки окинули её презрительным взглядом, чмокнули его в щёчку и побрели куда-то дальше искать новых друзей. Он всегда был популярен у женщин.

–Я знал, что ты придёшь, – Харлон не растерял свою хвалёную самоуверенность. Он говорил это так, будто она уже призналась ему в любви. Эндра только вздохнула.

–Надеюсь, меня не примут за их коллегу?

–С каких это пор тебя волнует, что подумают люди, дорогая?! – воскликнул он и заказал ещё немного вина – самого дорогого, что было. – В отличие от многих я вижу в этих девушках не только тело. Но и их потенциал, их личность.

–Ну, конечно.

Она сделала над собой усилие, чтобы не рассмеяться.

–Я защитил одну из них от агрессивного типа, и они просто весьма благодарны.

–Надеюсь, это не твоя работа – находиться в борделе и всех охранять? – она посмотрела ему в глаза, и он усмехнулся.

–Нет, ты меня недооцениваешь. И не ревнуй.

–Так чем ты сейчас занимаешься? – женщина старалась говорить безразлично, но жгучее любопытство всё-таки промелькнуло в её глазах.

–Тебе сказать правду? Или что-то приятное?

Эндра пристально посмотрела на него.

–Не ври мне. Я пойму, если ты обманываешь.

–Брось, Мышка, – он очень обаятельно улыбнулся. – Ты всегда верила мне, и провести тебя – не составит мне труда. Но не буду обманывать тебя сейчас. Я занимаюсь краденым золотом и это отличное дело, очень доходное в этом городе.

–Ты не изменился, – она холодно улыбнулась и тоже заказала себе вина.

–Не морщи свой носик, моя девочка, – он коснулся её щеки на пару мгновений. – Я – не первое звено в цепочке. Золото попадает ко мне через третьи руки – к тому моменту на нём почти не остаётся крови. И потом, это не обязательно краденое, многие охотно продают своё добро за бесценок, когда не хотят афишировать своё имя…

Его голос очаровывал, но уже не так, как раньше.

Они говорили почти час, вспоминали прошлое, чему-то смеялись, иногда грустили, вспоминая старых друзей. Потом она рассказывала о своей жизни, о долгом путешествии, об опасностях и о людях, что окружали её. Возможно, бокал вина развязал ей язык, а может, его глаза немного кружили голову. Харлон задавал какие-то вопросы, а она отвечала, стараясь не выдать тайн.

–Что они сделали с тобой, детка? – вдруг резко сказал он. – Когда я уходил – ты была дикой кошечкой, безжалостной, сильной, самоуверенной. Похоже, они решили сломать тебя, подчинить себе, но сделали это постепенно.

–Не суди по себе, – холодно ответила Эндра. – Это ты пытался воздействовать на меня грубой силой… Почему ты оставил меня там, среди воров и убийц?! Почему ты не сказал мне, что есть другая жизнь, что есть другие возможности?! Ты показал мне мир, полный грязи, а я верила тебе.

Хотелось швырнуть в него что-то. Будто и не было этих лет. Ей надоела маска безразличия.

Харлон сверлил её взглядом, его пальцы сжались в кулаки и, казалось, в нём проснулось презрение.

–Я хотел, чтобы ты была сильной и свободной. А сейчас ты изменилась не в лучшую сторону, моя дорогая. Тебя окружают заурядные людишки, и ты уделяешь им слишком много внимания. Оглянись! Они ведь простые смертные, ничего особенного. Мы с тобой всегда были другими. Нас всегда привлекала власть, мы были сильными и опасными, мы можем многое, мы способны дойти до конца, покорить этот мир… Да, ты поиграла в хорошего человека. Было забавно. И хватит. Тебе не надоела эта роль? Ты способна на большее. Я уже вижу блеск в твоих глазах…

Эндра не отвечала. Ей очень хотелось ударить его, но в чём-то он был прав. Она теряла себя и уже не знала, куда идёт. Ей стало трудно дышать.

–А впрочем, хватит об этом, – его тон смягчился. Мужчина коснулся её волос и прошептал. – Я говорил, что ты стала ещё красивее?

–Кажется, да.

Она ответила глухо, все звуки вокруг будто смолкли, краски померкли. Харлон провел рукой по её волосам и прошептал:

–Мне пора, но скоро я снова увижу тебя.

Мужчина поцеловал её в лоб и ушёл.

Эндра хотела отшатнуться от него и оттолкнуть, но почему-то не шевелилась и позволила ему просто уйти. Эти слова не выходили у неё из головы.

«А что если я и правда сломалась? – думала она. – Что если он прав? Я не думаю о себе. Не думаю ни о чём существенном. Меня волнуют люди, которые раньше были бы для меня никем, просто очередной помехой к власти и деньгам»…

Эндра вернулась в лагерь и всё ещё слышала его слова, это было как наваждение. Демоны стали разрывать душу на части. «А может, я только пытаюсь стать кем-то, кем я не являюсь? Мне уже не изменить моё прошлое».

А потом она увидела, как Катя и Фейн играют в шахматы на полу в общем зале. Девочка сама научила его этой игре, попросила кого-то вырезать странные фигурки и ужасно злилась, что проигрывает. Она ему что-то рассказывала и звонко смеялась.

Фейн тоже усмехнулся. Он хотел казаться неприступным, независимым, но его взгляд становился теплее, когда он смотрел на эту девочку. Возможно, он вспоминал сестру. Ему тоже порой не хватало семьи, как и всем.

Он сделал движение фигуркой, и Катя вскрикнула. Похоже, сейчас опять удача была не на её стороне.

–Так не честно! – закричала девочка.

Эндра наблюдала за ними какое-то время и вдруг поняла, что улыбается. Странно, но ей не хотелось никуда спешить, не нужно было никакой власти, никакого могущества, ничего доказывать. Было ощущение уюта и спокойствия, гармонии, как никогда… "Жалкие людишки, – вспомнилось ей. – Они подчинили тебя"… Да, они завладели её сердцем, её вниманием, и это лучшее, что случилось за последнее время. От её сомнений и тревог не осталось и следа. Эндра наблюдала за «простыми смертными», и ей стало хорошо и уютно от того, что они рядом с ней. Она многому научилась за последнее время. Научилась ценить жизнь, видеть что-то хорошее, научилась прощать… Вот только себя прощать было сложнее, и она была к этому не готова. «Иногда полезно потерять себя, – подумала она, – чтобы потом найти».

Обычный день вдруг показался тёплым и удивительно солнечным, когда Олег пришёл на встречу и увидел Рину – свою новую знакомую из храма. Он ускорил шаг, чувствуя, как подпрыгивает сердце. Всё-таки она была необыкновенной – эта девушка. И сейчас с розовой шалью и цветами, вплетёнными в волосы, она казалась ещё более очаровательной, чем раньше.

–Ты опаздываешь, – укоризненно сказала Рина, лукаво улыбнувшись, но всё же смягчилась. – Я не сержусь, я помню, что ты ещё плохо знаешь город.

Олег, и правда, пришёл на пару минут позже, чем надо, и сразу заговорил, чтобы спрятать растерянность. Она улыбнулась своей теплой, искренней улыбкой, которая давала понять, что ты особенный…

Они брели по уютным улочкам этого огромного города и разговаривали обо всём. Он почти не замечал, что творится вокруг, ощущения были такие, будто ему это снится. И в то же время всё было реальным, как никогда. Её голос завораживал – мягкий, бархатистый, с ноткой лёгкого кокетства и всё же искренний. Рина была так не похожа на других девушек, которых он знал. Всё в ней было интересным и загадочным.

–Смотри, ещё один храм. Зайдём? – спросила девочка. – Это моё любимое место!

Олег пошёл бы за ней хоть в горящий дом, хоть в клетку с тиграми. Он кивнул с лёгкой надеждой, что не выглядит слишком счастливым.

Это был знаменитый Храм на Белом холме – его так и называли, позабыв настоящее название. Вокруг этого величественного здания росли деревья, усеянные белоснежными цветами – словно фатой. Каждый цветок был неповторим и прекрасен. И эти деревья создавали ощущение праздника, пахло чарующе.

Олег и Рина вошли в небольшое светлое помещение, заполненное ароматом благовоний и шёпотом прихожан. Девочка опустилась на низкую лавку и стала молиться, прижав руки к сердцу. Парень сел рядом с ней и делал вид, что погружён в свои мысли, в общение с богами. Но всё же он почти не видел ни этот храм, ни людей вокруг, ни тысячи свечей. Всё было как в тумане и лишь её тонко очерченный профиль и свет, тающий в её волосах, казались чем-то реальным.

–Ты часто ходишь в храмы? – спросил он её. Рина вздрогнула, очнувшись от молитвы, но всё же искренне улыбнулась ему.

–Да, очень люблю. Не правда ли чудесно в таких местах? И я решила стать жрицей и потратить на это всю свою жизнь.

Пару секунд Олег наслаждался её дивным голосом, а потом его как будто окатило холодной водой.

–Стать кем?

–Мне сказали, что меня возьмут в жрицы богини Сулиндии. Это так прекрасно. Наверное, ты сейчас гордишься мной, не правда ли?!

Олег понял, что её увлечение религией уже очень беспокоит его. Он мало знал про эту богиню. Лишь то, что жрицы одевались в белое. И иногда их убивали в двадцать пять лет.

–Но ведь тебя могут принести в жертву! – воскликнул он. В тихом зале его голос прозвучал так громко, что обернулись все. Но парня сейчас мало это заботило.

–Потише! – Рина сверкнула глазами, а потом задумчиво вздохнула. – Приносят в жертву только самых симпатичных, там немаленький конкурс.

Это не успокоило его.

–А я бы на твоём месте волновался! Ты очень красивая.

–Спасибо, – девушка смущённо опустила глаза, её щечки порозовели. – Мне приятно, что ты так считаешь… Предстоит суровый отбор. Ведь мест не так уж много, а девушек, мечтающих надеть традиционное белое платье – всегда сотни. Возможно, меня не возьмут… Но давай не будем об этом. Я всё решила. Не беспокойся обо мне.

Последние фразы она говорила мягко и вежливо, но тоном дала понять, что не собирается больше это ни с кем обсуждать.

У Олега пересохло в горле. Их свидание скоро закончилось, и он вернулся к себе в свою комнату.

Парню долго не удавалось отвлечься, а ночью он ворочался и не мог уснуть. Ожидание чего-то страшного, предчувствие неминуемой гибели вдруг стали захлёстывать его, мешая дышать. Как легко и просто было слушать истории о жрицах богини Сулиндии, когда они казались странными мифическими существами. И как странно было понимать, что человек, который действительно нравится тебе – внезапно ускользает, теряется и, может быть, идёт на верную смерть…

Катя сидела, обложив себя книгами в общем зале и пыталась понять, возможно ли это – вернуться домой или нет… В книгах были намеки и неясные знаки, и всё это было лишь кусочками мозаики. Но она знала, что они с братом соберут её. Обязательно соберут. Она сделает всё возможное. «А что я буду делать потом? Чем займусь, когда я вернусь?» – вдруг подумала Катя и поняла, что у неё нет ответа на этот вопрос. Но ей не хотелось думать об этом. Она боялась, что опустит руки.

Сегодня ей было тяжело читать, она не могла сконцентрироваться и злилась на себя, мысли путались. Хотелось гулять и поболтать с кем-то, а ещё лучше выспаться. Но она упрямо перебирала эти толстые старые томики в надежде найти хоть что-то полезное.

Её размышления прервали голоса за дверью. Эндра ворвалась в комнату и взмахнула руками в жесте полного отчаяния.

–Нет! Не могу поверить в это! – воскликнула она. – В голове не укладывается!

За ней появился Фейн. Он сел и устало взглянул на неё.

–Эндра. О чём мы договаривались?

Катя была заинтригована происходящим, она хоть и не любила ссор, но всё же старалась их не пропускать и усаживалась в первых рядах. Женщина уставилась куда-то в пустоту и вымолвила обречённо:

–Хорошо, я сделаю всё, что хочет этот самодовольный тип.

Фейн кивнул.

–Да, этот самодовольный тип, то есть я, хочет, чтобы ты держала своё слово! И выполняла то, что я скажу. Как и все в этом отряде.

Похоже, он уже начал выходить из себя. Катю разбирало любопытство. Она не могла усидеть на месте и не выдержала.

–Что случилось?

–Это ужасно! – протянула Эндра. – Лучше бы он меня убил ещё тогда. Хорошо, что моя покойная матушка не дожила до этого!

Это уже напоминало лёгкую комедию, Эндра рассерженно отвернулась, а Катя обратилась в слух.

–Я расскажу, – ответил Фейн. – Нужно, чтобы мои люди поработали во дворце, послушали сплетни, может, разведали полезной информации. А где это сделать лучше, чем на банкете? Даже пытки не развяжут язык так, как это сделает вино. Несколько наших переоденутся официантами.

–Вот! – Эндра снова закатила глаза обреченно. Катя не смогла сдержать улыбки. Впервые было похоже, что эта женщина побаивается какого-то задания, если не считать возвращения в родной город.

–А что здесь такого? – спросила Катя. Девочка пару раз подрабатывала официанткой, но оба раза не продержалась и недели. В первый раз её уволили за нерасторопность, а во второй раз она ушла сама. – Что плохого в такой работе?

–А что хорошего? Мне не нравится идея приносить напитки каким-то пьяным господам и смеяться их шуткам.

–Да, тебе не помешает поучиться хорошим манерам, – вспылил Фейн и добавил более холодно. – Можно подумать твоя прежняя работа была лучше.

–Не напоминай мне о моём прошлом! – резко ответила Эндра, вскакивая с места. В её глазах вспыхнула злость.

–Почему нет? – спросил Фейн жёстко, потом устало вздохнул и отмахнулся. – Ладно. Не хочешь – не надо. Сами справимся.