Путь Стрекозы. Метафоры трансформаций

– Снова нет нормальной еды для мужа! Где ты была так долго? Мы есть хотим, – первым всегда выступал муж.

Ребенок подхватывал:

– Мама, я получил двойку в школе. Учительница вызывает тебя.

Света знала, что от этого кошмара, в который превратилась ее жизнь, она не проснется. Вдруг, она услышала звонок своего телефона.

Мысленно застонав, она ответила на вызов, даже не глядя на дисплей. Трубку заполнил жизнерадостный голос ее тетушки:

– Света, привет! Завтра приезжаю, встречай! – и понеслись гудки отбоя.

Света пыталась перезвонить, но телефон ехидно сообщал ей, что абонент вне зоны действия сети. Реальность резко вмешалась в ее мысли – требования еды, напоминания об уроках. Вечер покатился по обычной колее, плавно переходя в ночь – снова кошмары, от которых ее спасло утро.

Тетушка стояла перед Светой в пикантно надвинутом на левое ухо фиолетовом беретике, рыжие кудри были растрепаны. Огромный чемодан лениво раскинулся у ног и казался неподъемным.

Обычная суета встречи. Тетушка пристально посмотрела на Свету – бледное лицо племянницы, ввалившиеся глаза, тени под ними, тусклые волосы, сама худая как палка.

В квартиры племянницы тетушка освоилась быстро, а домочадцы Светы не стесняясь продолжали жить так, как привыкли – требуя и предъявляя все новые и новые претензии. Света металась между ними, пытаясь сделать все правильно. Но воз запросов не сокращался. Муж все также лежал на диване. Ребенок требовал учить с ним уроки, приносить попить, налить ему сока, нет, этот сок он не будет, а вообще он хочет хлопья, противные котлеты он есть не хочет. Нытье переходило в истерику. Света, как загнанная лошадь, металась между работой, домом и внезапно свалившейся на нее тетушкой, которую нужно было развлекать, перед которой ей было неловко, что она видит: ее жизнь не такая красивая и радужная, как хотелось бы, но она ничего не могла изменить.

– Так, дорогая моя, – в один далеко не прекрасный день начала тетушка, – во что ты превратилась? Ты совершенно перестала следить за собой. Ты помнишь, когда в последний раз надевала юбку и туфли на каблуках? И вообще, они у тебя есть, эти туфли? Что с твоими волосами?

Света робко подняла руку к своим волосам, пытаясь проверить, что с ними. Рука почувствовала жесткость и сухость. Трогать их было неприятно. Света поморщилась.

– Да, да! Поверь, и выглядит это тоже не очень.

Тетушка, не слушая возражений Светы, посадила ее в такси и увезла сначала в салон красоты, где над ней долго колдовали, окутывая ее волосы масками, отмачивая ее руки в ванночках, а потом в санаторий. Здесь ее окружили заботой, и Света наконец выспалась и отдохнула.

А что же тетушка? Она вернулась к Свете домой. И первое, с чего она начала, – это поставила перед собой Светиного мужа и ребенка. Одному она вручила пылесос и швабру и отправила убирать квартиру, другого направила учить уроки. Потом были долгие разговоры о том, что нужно уметь ценить заботу и поддержку человека, который рядом, что, живя в семье, мы ответственны за наших близких, которые нуждаются в нашей помощи, что нельзя принимать, ничего не давая взамен. И много чего еще, от чего головы Светиных домочадцев опускались все ниже и ниже под тяжестью вины и осознания того, насколько они принимали за должное Светину любовь.

К приезду Светы из санатория дом блестел, на кухне в сковородке скворчали котлеты, в кастрюле под крышкой томился суп с фрикадельками. Ребенок был умытым и хвастался выученными уроками и полученными отметками в школе.

Света улыбнулась тетушке. Этот урок она поняла: нельзя в жизненных заботах забывать о себе и своих потребностях. Нельзя лишать своих близких возможности помогать, думая, что ты сделаешь что-то быстрее и качественнее. Ведь так ты только отнимаешь у них желание заботиться о тебе, а себя лишаешь счастья быть любимой.

Вы спросите: а что же мама, отказалась ли она от претензий к дочери? С мамой, конечно, пришлось сложнее – слишком долго Света позволяла обращаться с собой как с бессловесной куклой. Но Света не сдается, показывая своим изменившимся поведением и спокойно объясняя словами, что с ней так поступать нельзя.

А что же ночной кошмар? Ужасы Свете больше не снились. Кошмар исчез из ее жизни и из ее снов. Вы думаете, что невозможно так быстро все изменить? А вы попробуйте.

Хорошо, если в трудную минуту рядом оказывается такая тетушка, которая поможет преодолеть испытания, но иногда такого человека нет рядом. И что же делать? И тут есть выход – вспомните любимый фильм или книгу, герой которых вас восхищал, где вы понимали, что вот бы и вы так хотели. И начинайте проживать свой день как кинозвезда, представляя, как мог бы поступить ваш герой, что он мог бы сказать или сделать.

Только не бросайте свой эксперимент сразу. Помните, что для того, чтобы что-то изменить, пяти минут достаточно только в сказке. В жизни требуется немного больше времени. (А если не получится сразу, если что-то сорвется, просто начните сначала опять…) И самое главное – совершайте все из любви. Из любви к себе, из любви к жизни, из любви к этому миру.

Влюбленные

Любовь, решение, выбор. Отношения с собой и двойственность

На что вы готовы ради любви?

Сегодня я прочитала притчу. Один человек, следуя по своему пути, шел рядом с кирпичной стеной. Иногда он видел за ней людей, которые проходили и исчезали. Однажды за стеной появилась прекрасная девушка. Человек хотел оказаться рядом с ней и стал искать проход. Девушка шла рядом, но была с другой стороны стены. Иногда сквозь просветы в кирпичах, он видел ее прекрасный облик, но прохода все не было. Человек крикнул девушке, чтобы она ждала его, они обязательно встретятся и стал ломать стену. Она не поддавалась. В какой-то момент все же появилась неширокая щель, и чтобы протиснуться, ему пришлось серьезно себя покалечить (отрезать себе ухо, и еще кое-что по мелочи – но вы же помните, что это притча, да?!) Когда он, окровавленный и с отсутствующими частями тела оказался рядом с прекрасной дамой, она в ужасе убежала, бросив на прощанье: «Раньше ты мне нравился больше».

Ради любви к другому мы часто меняем себя, преставая быть той уникальной личностью, которую создал Бог.

Я не говорю о тех случаях, когда вы сами приняли решение и хотите что-то в себе изменить. Когда вы четко принимаете свои теневые и светлые стороны. И тогда почему бы и не отказаться от того, что пришло время оставить? Золото нужно потереть, чтобы оно заблестело.

Но когда кто-то рядом с вами упорно пытается вас переделать, а вы вдруг начинаете кромсать себя, – остановитесь! Вы оказались рядом с этим человеком той прекрасной личностью, какая ему понравилась. Не меняйте себя. Человек, который перекраивает вас, уйдет, а вы будете собирать свои израненные части воедино. Или вы уйдете – никто не любит, когда его переделывают. А если вы не понравились сразу, то, возможно, это и не ваш человек?

Миф о Пигмалионе и Галатее хорош тем, что Пигмалион изначально делал Галатею прекрасной, а не переделывал ее. Он только попросил богов вдохнуть в нее жизнь и остался с ней, оживленной богами, не переделывая, не вытесывая новые изгибы. Она была для него совершенной. И он хотел, чтобы рядом была именно она – прекрасная живая девушка.

И снова задам вопрос: на что вы готовы ради любви? Ради любви к себе? Готовы ли вы принять и любить себя всем сердцем без изъятий, оговорок, с полным принятием? Безусловно. Непривычно, да? Но тем интереснее.

Любить себя и жить ту жизнь, которую вы хотите. А вы живете ту жизнь, которую хотите?

Вот когда мы планируем родиться, Бог нам выдает билеты (шансы, направления) – на любовь, на путешествия, на легкость, на исполнение желаний, на творчество. Мы оказываемся здесь. И…

Дальше все как в тумане.

Мы хотим заниматься творчеством, но свой шанс так и не используем. Потому что – «я же не Ренуар», «ай, да, глупости все это, чего там бумагу переводить», «где я, где творчество», «поздно уже», «я – не гений, а посредственность».

Мы хотим любить. И выходим замуж. А потом выясняется, что это была и не любовь вовсе, а желание стать взрослой, сбежать от мамы. Бывает и так, что мы пасуем перед первыми же трудностями и расстаемся, а потом понимаем, что это и была любовь, но уже поздно – дети, нелюбимый, но удобный муж и рыдания в подушку по ночам от несбывшегося. Да, мало ли вариантов сбежать от любви?

Кстати, самую главную любовь – любовь к себе – мы вообще отвергаем. Это ж эгоизм! То есть можно себя разрушить в угоду чьим-то интересам – только бы не прослыть эгоисткой.

Мы хотим путешествовать и придумываем кучу предлогов, почему не едем. Самый главный, после которого увядаешь сразу – денег нет. Серьезно? А почему по своему городу или окрестностям не путешествуем? Ага, что я там не видела? Цветущие розы в саду, фонтан на площади, деревянный балкон, увитый плющом, уток и лебедей, плавающих в пруду…

А ведь бывает, что мы приезжаем куда-то, покупаем экскурсии, а потом ленимся на них идти. И даже потраченные деньги нас не будоражат. Продолжать?

С желаниями вообще все трудно. Мы их не реализуем. Почему? Ответ все тот же: чтобы не быть эгоистом. Может, еще какие-то сложности после своих умных рассуждений один на один с собой придумываем, но факт – отвергаем!

И получается, что мы не используем те возможности на жизнь, которые дал нам Бог. Как купленные и непройденные курсы. Как оплаченный абонемент в спортзал, в который сходили только на одно занятие. Как начатые занятия танцами, брошенные – потому что кто-то против (муж, мама… и просто лень, я устала!) Как красивое, но ни разу невыгулянное платье.

Почему мы проживаем чью-то жизнь, но не свою? Мамы. (Кстати, заметили, что жизнь папы мы не стремимся прожить. Папа, как правило, справляется со своей жизнью сам!) Мужа. Детей. Мы пытаемся заменить данные нам Богом шансы на чужие и нарушаем миропорядок. Не зря говорят: займись собой.

А ведь наше предназначение в том, чтобы стать собой. Предъявить все данные нам билеты (не нравится слово билеты, найдите синоним – шансы, вероятности, счастливые случаи, что еще?!) и начать блистать, являть себя миру.

Полюбить себя и свое отражение в мире. Это сложно?

Нарцисс вновь и вновь вглядывался в свое отражение. Сколько прекрасных нимф, дриад и наяд любили его и просили о взаимности. Нарцисс только холодно смеялся, глядя на их ухаживания, а потом, разворачиваясь, уходил от них вдаль. Ему не нужен был рядом никто. Но почему-то никто из окружающих этого не понимал.

Все не хотели принять, видя его красивую внешность, что в его жизни всего достаточно, что он счастлив и один. Что ему для любви нужен только он сам.

Нимфы продолжали падать к его ногам и вымаливать у него хотя бы один благосклонный взгляд. И каждая встреченная прелестница считала, что она-то сможет его изменить. Ведь она настолько красива, что никто не сможет устоять перед ее красотой, а потом она его изменит, приручит этого дикого красавца, который сейчас, ничего не понимая, сам бежит от нее, от своего счастья.

И Нарцисс бежал. Спасался постоянно. Нигде ему не было покоя. Все время находилась та или иная красотка, мнящая себя спасительницей, желающая его переделать и изменить. Мечтающая заставить его полюбить ее, а он не хотел. Все, чего он хотел, чтобы от него отстали и позволили ему любить того, кого он выберет сам.

И он уходил от всех в лес, на охоту, надеясь хотя бы в одиночестве отдохнуть от толпы восторженных поклонниц, которые его преследовали неустанно.

Но и там не было герою покоя. Он шел по лесу, напевая веселую песню, как вдруг услышал, что его слова кто-то повторяет. Нарцисс настороженно остановился, оглядываясь – вокруг была непролазная чаща, никого рядом не было. Он снова начал выводить слова песни и вновь услышал, что их кто-то повторяет.

– Кто здесь? – спросил Нарцисс.

– Кто здесь? – повторил невидимый голос.

И сколько бы он ни просил выйти, никто не показывался. За кустом, любуясь на героя, сидела маленькая худенькая девушка. Ее огромные глаза с восхищением смотрели на Нарцисса. Он был так красив! Она не могла им налюбоваться, но выйти – о, нет! Только не это! Показаться ему она не могла. Ведь она такая худенькая, почти бесплотная. Девушка подняла руку к лицу и поморщилась с отвращением – узкое запястье, перехваченное золотым браслетом, было изящным, но ей казалось, что оно слишком костлявое, что косточки очень выпирают, что пальцы излишне длинные. Девушка вновь оглядела себя. Увиденное ей не понравилось – слишком высока, слишком тонка, слишком маленькая грудь, слишком узкие бедра, слишком непослушные волосы. Она вся была слишком некрасивой, а он – он прекрасен, словно бог!

Нарцисс шел по лесу, ничего не подозревая о страданиях молодой нимфы, крадущейся за ним и впитывающей с благоговением каждое его движение. И чем больше страдала девушка от своей никчемности, от того, насколько она неправильная, насколько она плоха, тем прозрачнее и бесплотнее она становилась. И, действительно, зачем ей оставаться в этом мире, если она сама себя отвергала? Теперь жизнь ей помогала, лишая ее плоти.

Нарцисс вновь остановился, услышав тихий стон. Это девушка, а вы уже догадались, что это была нимфа Эхо, застонала от невозможности проявить себя перед красивым юношей, от невозможности сказать ему, как она его любит.

– Кто здесь? – снова спросил Нарцисс.

– Кто здесь? – чуть не плача, повторила за ним Эхо.

Что она могла? Только повторять за ним – ей так нравилось все, что он говорит. Она впитывала каждое его слово и, повторяя произнесенное им, наполняла мир словами, так похожими на слова любимого человека.

Эхо стала совсем бестелесной. Отказываясь от себя, она исчезла. Ее не стало. Остался только голос, который все так же повторял фразы за любимым человеком. А что же Нарцисс? Поняв, что его никто не преследует, он поохотился и возвратился домой.

Казалось бы, история завершилась. Но за всем этим с Олимпа наблюдала богиня возмездия Немезида, которой совсем не понравилась участь влюбленной глупышки. И решила богиня наказать красавца – пусть любит только себя, но владеть любимым не сможет. Жестоко? Да, но Нарцисс ничего не знал о том, какую бурю он, сам не желая того, вызвал среди нимф и богинь. Его порицали все женские божества и требовали кары – за то, что он не любит их, он должен был заплатить.

И вот однажды Нарцисс оказался около ручья, его прозрачная поверхность привлекла юношу. Нарцисс наклонился и увидел свое отражение. Задумавшись, разглядывая себя в водном зеркале, Нарцисс наконец осознал, насколько он красив, и почему толпы девушек преследуют его. Но он же не мог стать другим? Правда?

Что он мог сделать? Может, если он поселится около этого ручья, он перестанет делать несчастными других и обретет желанный покой, о котором так мечтал.

Нарцисс решил остаться. Ручей весело журчал, радуясь, что и он, наконец, не одинок.

Нарцисс проводил время около воды – думая о любви, о жизни. Неужели для того, чтобы быть счастливым, нужно, чтобы несчастным был другой? Как же так? Нимфа Эхо полюбила его, но потом он оказался виноват в том, что не принял ее любовь. А разве он обещал? Разве он просил о любви тех, кто преследовал его? Нет, они сами выбрали жизнь в восхищении им. И их не останавливало то, что он не нуждается в их любви, что он бежит от них. Почему выходит, что жертва не он, преследуемый и загоняемый поклонницами, а они?

Нарцисс думал о том, что и он прожил жизнь неправильно. Достаточно ли любить только себя? Правильно ли это? Нарцисс вглядывался в отражение своих глаз, пытаясь в них прочитать ответы на мучившие его вопросы. Любить или быть любимым? Любить или бежать от любви? Любить или принимать любовь? Любить или вымаливать любовь у нелюбящего тебя? Любить или мстить за то, что твою любовь отвергли?

Правильного ответа он не знал. Но чувствовал, что любить только себя слишком мало. Счастлив ли он здесь, вдали от всех, в столь желанном одиночестве? Нарцисс тряхнул золотыми кудрями. Теплый ветер налетел, запутался в его волосах, дунул на водное зеркало. По воде пошла рябь, и Нарцисс прервал свои размышления и огляделся.

Его внимание привлек окружающий мир. Он увидел, как красив этот ручей и как задорно играют блики на водной поверхности. Вот в воду опустила свою белую головку ромашка. Вдруг ветер дотронулся до соцветия-корзинки, цветок вздрогнул, выныривая из ручья, и серебряная россыпь брызг осталась на стебле. Красиво! Нарцисс понял, что любит этот мир, это небо и этот ручей. Он снова стал смотреть на воду и рассмотрел то, что не замечал до этого. Прямо на него из ручья смотрели огромные глаза прекрасной девушки, в глазах которой он видел свое отражение, – нимфы ручья.

Нарцисс вглядывался в ее лицо – прекрасно изогнутые губки приглашали к поцелуям, тонкие темные брови оттеняли красоту серебристо-голубоватых глаз. И впервые в жизни Нарцисс понял, что любит! Любит не только себя.

Прекрасная нимфа показала Нарциссу его красоту, подарила ему возможность увидеть красоту окружающего мира. И жили они долго и, наверное, счастливо. Но это уже другая история. А что же Немезида, пожелавшая Нарциссу любить только себя? Иногда и боги ошибаются, оказываясь бессильными перед настоящей любовью.

Что было важно для Нарцисса? Сделать правильный выбор. Понять, что значит любовь. Выбрать – любовь к себе или взаимная любовь. А мы? Мы часто делаем в жизни выбор?

Колесница

Используя силу своего желания, можно победить. Если не использовать – застой, тупик. Маленькие шаги к нашей цели, которые ведут к масштабным задачам

Наша жизнь состоит из сменяющейся череды выборов. Наверное, нет ничего более постоянного в жизни, чем выбор. И как же часто мы не любим выбирать, а ведь почти каждое наше действие – это новый выбор.

Это платье надеть или то.

Вставать уже на работу или еще поваляться.

Этот мужчина или не он все же.

Мы постоянно выбираем, с кем и как нам жить.

И каждый раз, делая выбор, мы боимся – боимся сделать неверный шаг и совершить что-то неправильное, непоправимое, фатальное.

Теплая летняя ночь набросила на мир черное бархатное покрывало, украшенное косматыми звездами. Они таинственно мерцали в темноте, словно перемигиваясь с подружками о своих тайнах, и смотрели вниз. Слышался шум моря. Свет луны бежал по волнам к берегу, где на песке горел костер, а рядом сидели две человеческие фигуры – старик и юноша.

– Мастер, скажи мне, почему людям так тяжело делать выбор?

Мастер задумчиво посмотрел на костер, а потом ответил:

– Мы слишком серьезно относимся к выбору, представляя, что наш выбор – это что-то окончательное, бесповоротное. Мы боимся ошибиться, выбрав неверное направление. Но выбор – это всегда новый шаг, это переход – из одного состояния в другое, от старого к новому, от прошлого к будущему. Выбор – это естественная вещь. Ты всегда выбираешь – ту игрушку или эту, того человека или другого. И бояться выбора – значит бояться жизни. Ошибиться – не страшно. Это доказывает, что ты жив, что ты учишься и развиваешься. Слушай голос своего сердца, оно не обманет, как тебе поступить в тот или иной момент. И если через какое-то время ты поймешь, что все в твоей жизни всегда было правильно, благодари звезды, значит, ты чему-то научился. Когда ты осознаешь, что какой бы выбор ты ни совершил, он единственно верный для тебя, значит, ты усвоил нужный урок. Тогда ты – Мастер.

Все мы подвержены страхам: кто-то опасается летать, кто-то панически боится пауков, кто-то страшится оставаться в одиночестве. У кого-то страх подкатывает к горлу, и ладошки становятся потными при мысли, что придется выступать публично. Не думайте, что вы одиноки в своих страхах.

Но у вас есть выбор. Выбор – как реагировать на страх.

Ученые рассказывают, что есть три основные реакции на страх, и все они идут из нашего общего прошлого – к пещерным людям. Страх – это стресс, который побуждает нас выбрать ту или иную модель поведения. Кто-то замирает, кто-то убегает, а кто-то в ответ бьет. Реакции могут быть последовательными, но все же одна из них будет первичной.

Вы не сможете одновременно бежать и замирать (даже замирать внутри себя от страха, потому что все ваши мышцы и мысли получили команду – бежать и скрываться).

Вы не сможете одновременно бить и замирать (даже замирать от страха, что вы причиняете боль другому человеку, у вас не получится, потому что мозг получил команду – бить).

Бежать и бить тоже не получится (бить на бегу – та еще задачка, теряешь устойчивость и становишься уязвимым).

И все же страх – это то, что свойственно каждому из нас.

Сейчас очень силен страх изменений. Мир меняется с бешеной скоростью. Мы не можем удержать уходящее. Это как пытаться схватить песок, который просачивается сквозь наши пальцы. Почему этот страх настолько силен?

Это идет из нашей потребности контролировать. «Что делать?» – спрашиваете вы себя снова и снова. Как избавиться от этого страха?

Попробуйте выдохнуть. От страха очень помогает спокойное глубокое дыхание. А теперь задержите дыхание и старайтесь сдерживать его как можно дольше. Тело автоматически начнет требовать кислород, сделайте вдох. И снова задерживайте дыхание. Проделайте это несколько раз, а потом подумайте – за то время, когда вы дышали, был ли у вас страх того, что мир вокруг меняется со страшной силой, что вам страшно?

Если вы будете отвечать честно, то скажете, что нет. Пока вы задерживали дыхание, вы были сосредоточены сами на себе. Вы боролись за свою жизнь – отсутствие дыхания на короткое время возвращало вас в состояние здесь и сейчас. Вы не могли одновременно бояться, что следующий вздох никак не наступает, и думать о том, как вы боитесь того, что меняется мир.

Страх изменений. Страх начала действий. Почему? Чего именно мы боимся?

Может, нас останавливает не страх, что ничего не получится, а наоборот – что все получится?

И тогда придется менять налаженный жизненный уклад, заново договариваться с окружающими, которым придется привыкать к нам новым. Отпускать людей, которые не захотят идти с нами дальше. Менять место жительства (если потребуется). Менять свой стиль жизни. Менять себя…

И наш маленький, стабильный мир станет вдруг нестабильным. Внезапно внутри него разразится шторм – и мы в эпицентре воронки (как в фильме «Шоу Трумана», помните, да?)

Стабильность. Мы не любим перемен (хотя и стремимся к ним). Звучит даже такое: боюсь нового, не люблю сюрпризов. Но когда мы родились и начинали взрослеть, все для нас было новым.

Мы не любим новостей, так как подсознательно ждем плохих, от которых обязательно рухнет наше спокойствие, наш устоявшийся миропорядок – все, что мы с таким тщанием и любовью собирали и выстраивали. Мы не любим сюрпризов (кроме подарков на Новый год – и то неточно, если они согласованные, тогда можно).

Когда меня спрашивают, готова ли я прямо сейчас поехать в Питер (в Париж, в Рим – города не важны), я понимаю, что нет: а как же котик, работа, которую нужно сдать завтра, намеченная встреча? Список можно продолжить, суть – я не готова к действиям. Я не готова отменять налаженное и начинать неизвестное.

Я хочу действовать тогда, когда я буду готова, а не тогда, когда мир позовет меня.

Это может никогда не наступить, потому что всегда есть кто-то более готовый, чем я, более идеальный. Идеал не достижим, на то он и идеал. Стремясь быть идеальными, мы забываем, что с идеальными скучно! Скучно, прежде всего, самим себе, потому что наш внутренний ребенок хочет радоваться.

Но мы, как когда-то нам в детстве, сурово говорим своему внутреннему ребенку: «Подожди, не время сейчас, нужно делать проект, нужно варить суп, нужно быть взрослой». И наш внутренний ребенок обижается. Обижается так же сильно и бурно, как мы обижались в детстве, когда бежали к пришедшему с работы отцу с криком: «Папа, папа! Посмотри, что я сделала!»

И смертельно уставший папа, отпахавший сегодня во благо семьи две смены, вскользь смотрит на кривую поделку и просит подождать, сейчас он помоет руки.

Как он помоет руки?! Какие могут быть руки, когда сотворен шедевр? Мы нетерпеливо переминаемся под дверью ванной комнаты, скулим от нетерпения, пока отец ужинает, и, уныло развернувшись, уходим в свою комнату после того, как мама в который раз велела не трещать над ухом и дать всем спокойно отдохнуть.

Мы выучиваемся принимать, что ребячество нам, взрослым, не к лицу, что мы уже давно не малыши. Пора стать ответственными и серьезными.