Меня зовут Линда

Диана -

Меня зовут Линда

Моя новая проблема

МОЯ НОВАЯ ПРОБЛЕМА.

Я никогда не верила, что ад закончится.

Если бы мне 10 лет назад сказали, что в моей жизни будет стабильный заработок, а желудок полон по расписанию, я бы не поверила.

Наверное, была слишком мала, чтобы понять – всё не бесконечно. И плохое тоже.

Мои родители погибли пару лет назад, но сбежала я еще в четырнадцать. С ними было погано, но с моим парнем наоборот, как мне тогда казалось. Моей сестре повезло меньше. Она оставалась дома у родителей из-за меня, они не трогали меня, потому что она подставляла под удар свою спину, руку, голову, но меня – никогда. С детства на насилие, я отвечала насилием, из-за чего мне еще больше прилетало.

Сестра работала для меня, чтобы принести в дом хоть какую-нибудь еду. Посудомойкой мало что заработаешь, но она все отдавала мне.

Поэтому, когда у меня спрашивали про религию, я усмехаюсь. Где был ваш бог, когда самая чудесная девушка шагнула в петлю? Может она была тем самым ангелом, которому не понравилось на земле, и она хотела обратно. В прочем, мне нравится думать так.

– Линда!

Голос вытаскивает меня из раздумий. Моя подруга Кэйси подсела ко мне за столик.

– Думала здесь меня не найдут, – отвечаю я;

– Тебе разве не хочется отпраздновать свой день рождения хоть раз? -возмущается Кэйси;

– Нет, – перед глазами стоят тусовки родителей. Наркотики, алкоголь, драки. Ад все еще продолжается в моей голове.

– Да ладно тебе, заглянем всего на минуту, – умоляет Кэйси;

– Даже если я там окажусь – пить не буду, что мне делать трезвой, среди этих животных? – спокойно отвечаю я

– Поехали, по дороге разберемся, – говорит Кэйси, и тянет меня за руку к машине.

Я не сопротивляюсь, миллион раз была на светских тусовках, весело проводила время, стояв в стороне с бокалом воды. И, хочу сказать, богатый пьяный сынок известного миллионера, не отличается от пьяных бедных подростков.

Кэйси не знает о моем прошлом, общаясь с ней более трех лет, не нашла нужды об этом говорить. Ведь ее самая большая проблем – это выбрать подходящую сумку к платью.

И вот мы уже подъезжаем к «лучшей тусовке, мамочки!», по словам Кейси. Дорогу перебегает парень, я сигналю, чтобы он поторопился, но он останавливается, и подходит к автомобилю.

Нет, его глаза не показались мне особенными, а его внешность не заставил пустить слюну от желания. Просто очередной богатый парень.

– А ты необычная девушка, -говорит он мне, в открытое окно.

Кэйси тут же тянется к нему через меня:

– Да, она хороша.

Я держусь отстраненно, это не первый парень, которому она меня расхваливает.

– Нам пора, мальчик, – говорю я, пытаясь отъехать. Он держится руками за окно, и я не знаю настолько ли он отчаялся, чтобы не отпустить, если я выжму газ.

– Держу пари, ты подумала «очередной богатый парень»; – пытается завязать диалог он;

– Мысли читаешь? – отвечаю я;

– Нет, просто у тебя на лице написано, – усмехается он;

Встреться мы лет на десять раньше, и я бы была не разочарована в мужчинах, может села в его машину, позволила покатать по ночному городу, даже напоить меня, раздеть на заднем. Но город я видела и мужчин знаю. Я не обобщаю, просто принцев не встречала.

– Переспим? – прямо спрашиваю я, – Кэйси сидит в шоке, но я продолжаю, -ты богат, я сама себя обеспечиваю. Заведем спиногрызов, поженимся, на сайтах будет твое фото с подписью «Минус завидный холостяк Канады». Будем притворяться, что все хорошо, пока не пропадет секс лет через десять и я не узнаю, что ты спишь с какой-нибудь моделью. Я же правильно пересказываю историю твоих родителей?

Его лицо остается спокойным, но взгляд меркнет. Он медленно убирает руки от окна, и я его закрываю.

– Поехали домой, Кэйси,– говорю я, чувствуя усталость. Я бы хотела провести этот день дома за работой. Это было бы полезнее.

Кто-то садится на заднее. Я лениво оборачиваюсь, Кэйси уже дает ему мой номер.

Как же я устала.

– Боже, в этот раз, можно смести испытания на моем пути, все-таки ты в долгу.

– Вдруг я твой билет в счастливое будущее? – шепчет он.

Мы стоим посреди дороги, время за полночь, в неизвестном мне районе. И меня не делает счастливее мысль, что он проведет со мной хотя бы еще одну минуту.

Кэйси рассказывает ему обо мне, словно я еще одна ее любимая помада. Я трогаюсь с места. Довезу их до ее дома и пусть делают что хотят, подальше от меня.

Он пошутил что-то про низшие слои общества, а я не сдержала улыбку. Они замолкли, будто ждали этого – моей реакции.

– Я хочу, – говорит он;

– М? – не понимаю я;

– Я хочу видеть твою улыбку каждый день.

Я резко паркуюсь, выхожу из машины.

– Нужно подать на судебный запрет, – шепчу я, – черт, хоть бы не меньше полутора километра, – выдыхаю пару раз, прикидываю его рост и вес, чтобы понять, смогу ли вытащить его из машины.

Задачу облегчает, то, что он вышел сам.

Подхожу к нему, из-за нашей разнице в росте, делаю знак, чтобы он нагнулся и шепчу ему на ухо:

– Так не бывает;

– Если тебе не досталось счастья ранее, не значит, что оно не достанется мне,-шепчет он мне в ответ. И заправляет выбившуюся прядь мне за ухо.

Когда он отстраняется, вижу его изумрудные глаза. Его улыбка не сходит с лица.

– Нравятся недоступные? – говорю я.

– Если бы ты была не доступна, не была бы так недоверчива, – отвечает он,– как назовем сына ?

–Дьявол;

– Ну, подумаем еще.

Иду к машине, он открывает мне дверь, но закрываю сама. Он садится на заднее.

– Кстати, я Вильям, приятно познакомится, Линда;

– Это не моё настоящее имя, – отвечаю я;

– Кэйси, а ты знаешь её настоящее имя? – Снова он что-то говорит, и как бы невзначай роняет на Кэйси тысячу долларов;

– Прости, друг, этого я сказать не могу,– отвечает Кэйси, возвращая купюру;

– У меня есть претендент на место моего жениха, – говорю я;

– Он знает его…? Твое настоящее имя? -Спрашивает Вильям с долей тоски, как мне кажется, но улыбка не сходит с его лица.

Я замолкаю. Дальше мы едем под сопровождение смеха Кейси. Не знаю зачем она смеется над всем подряд. Его внешность, может быть, хороша, но ему лучше не шутить в компаниях.

– Мы подъезжаем к дому Кэйси. Он находится в приличном районе, двухэтажный, но не шикарный. Ведь ей важнее скупать брендовые шмотки.

Когда она собирается выходить, целую её в щеку:

– Приходи вечером, Майк уезжает к родителям;

– Хорошо, – отвечает она, открывая дверь.

– И его забирай, – кричу я, но она убегает.

Смотрю в зеркало заднего вида, Вильям улыбается:

– Я сейчас, – он выходит , я выдыхаю, но он пересаживается на пассажирское рядом:

– Поехали знакомится с Майком, – говорит он, отворачиваясь к окну;

– Я устала, можешь свалить? – отвечаю я, как будто себе, ведь он опять говорит с Кэйси, только по телефону;

– Кэйси сказала, Майк тебе не подходит, поехали.

И я просто поехала. Я не знаю кто он, что сейчас будет, что будет завтра если он останется. Но в моей жизни последние пару лет все стабильно, и я не собираюсь это менять. И я остановила машину:

– Иди к черту, – на выдохе говорю я;

– Для атеиста ты слишком часто упоминаешь эти слова;

– Проваливай, – кричу я. Не помню, когда последний раз кричала или нервничала.

И он просто ушел.

Теперь он мне нравится, однозначно.

Нажимаю на газ, пока он не передумал от меня отлипнуть, и через 15 минут я уже дома.

Жених

ЖЕНИХ.

На часах шесть утра. Майк должно быть спит, если не на пробежке.

Звонок в дверь.

Черт.

Начинаю кричать, чтобы позвать Майка и открываю дверь.

– Привет, душа моя,– Вильям заходит как к себе домой, подтолкнув меня, чтобы войти;

– Ты был бы миллионером, если деньги давали каждый раз, когда ты бесишь Габри… Линду, да, Линду,– я не понимаю, как я могла перепутать…

– Хорошо, Габри-Линда. Я никому не скажу, – говорит он, рассматривая мои безделушки на комоде;

– Линда, ты вернулась! -Майк выходит из ванной с полотенцем на бедрах, другим вытирает лицо, закончив, его взгляд падает на Вильяма.

Вильям не значительно выше Майка, но намного шире в плечах. И, все же, у них мало отличий, наверное, только глаза. У Майка они голубые, у Вильяма зеленые. Но есть ощущение, что их где-то штампуют: идеальная кожа, бороды, стрижки.

– Значит так, Майк,– Начинает Вильям,– Линда не выйдет за тебя, не будет вынашивать детей, твоих детей. Она уже предложила это мне.

Я открываю рот от удивления, когда он включает запись, где я предлагаю ему пожениться, детей. Но она не полная, обрезана так, что не сразу поймешь, что это скорее отказ, чем реальное предложение.

– Забавно,– произносит Майк, и видимо идет собирать вещи.

Только конченный болван поверил бы в это. Я здравомыслящая девушка, что известно Майку, никогда бы не предложила это незнакомцу.

– Майк возвращается, через пять минут, одет, но без вещей. Наверное, это хороший знак.

– Хорошо, что ты хочешь за неё?– Вильям не унимается;

– Ты дурак, если думаешь, что это можно решить деньгами,– Майк говорит смотря на меня, но мой взгляд обращен на Вильяма;

– Она тебя не любит, для нее ты-выгодная партия, не более,– отвечает Вильям.

Я, не желая это слушать, иду на кухню.

Спустя полуторачасового разговора Вильям подходит ко мне:

– Он сдастся;

– Зачем ты это делаешь?– отвечаю я;

– Какая разница, за кого ты выйдешь, если у него есть деньги. Тебе же все равно;

– В отличии от тебя, его я знаю;

Вильям уходит обратно к Майку. Они еще долго о чем-то говорят, я слышу только обрывки: Я знаю её дольше… Она не помнит. Похоже на голос Вильяма. Но я не стала разбираться, время полдень, а я так и не ложилась.

– К чёрту,– встаю, иду в кровать. Майк разберётся, это точно уже не мои проблемы.

Они в гостиной, прохожу мимо, они замолкают. Вешаю пиджак на стул и иду в комнату. Снимаю брюки и ложусь в постель в майке.

Просыпаюсь через пару часов от того, что кто-то рядом. Тянусь обнять, но слышу запах. Майк поменял парфюм? Резко встаю, прикрывшись одеялом. Вильям. С другой стороны, от меня, спал Майк.

– Какого черта здесь происходит? – кричу я.

Они оба вздрагивают, просыпаются. Вильям тянется в постели как кот:

– Я не оставлю вас вдвоем, чтобы вы не занялись тем, чем не стоит;

Майк молчит, что сильнее меня распаляет:

– У тебя кончились аргументы? Почему чужой мужик спит с нами в постели? Ты с этим разобраться не можешь?

– Я босс, его босс, так что, как видишь, он сделал выбор,– произносит Вильям, и я понимаю. Я бы поступила так же, с человеком, которого не люблю, – Майк, собирай вещи, -теперь Вильям улыбается;

Майк молча идет к шкафу.

– Я беременна, -говорю я, и сажусь на кровать, по-прежнему прикрывшись одеялом.

Оба взгляда устремлены на меня. Вильям уходит, в помятом костюме, в котором спал.

– Я не знал, что у тебя были проблемы в детстве,– говорит Майк. Я не реагирую. Он не может этого знать,– Вильям мне рассказал, как тебе было тяжело, но он был рядом,-чувствую как его взгляд прожигает мою спину,– ты должна будешь выбрать, он так просто не сдастся. Прогуляйся с ним пару раз и скажи, что останешься со мной, и все закончится.

Майк прав, он имеет положение в нашем городе, но Вильям стоит намного выше.

– Проваливай,– говорю я;

– Ребенок?

– Я бы не забеременела от тебе подобных,– отвечаю я, и Майк уходит.

Принимаю душ, привожу себя в порядок и сажусь за компьютер. Не смотря на свободный график, работаю каждый день. Может настолько люблю работать, ну или боюсь оказаться, там, где была ранее.

На телефон приходит SMS от неизвестного. Но я догадываюсь кто это.

Если ты не выйдешь из дома в семь, я зайду),– Пишет Вильям, без сомнений он.

И тебя не смущает мое положение?– Отвечаю я;

Главное, чтобы ребенок не в отца пошел. Как назовем?

Иди к черту.

Кладу телефон и иду переодеваться. Черный топ, темные джинсы, которые облегают, кожаная куртка.

Направляюсь в пристроенный к дому гараж. Сажусь на мотоцикл. Время близиться к семи, если он придет, я не хочу его видеть.

Открываю дверь в гараже и плавно выезжаю. Проезжаю мимо однотипно двухэтажных домов, сворачиваю направо. Поеду на пляж, вряд ли он вздумает меня искать там.

Приезжаю, людей практически нет. Глушу мотоцикл. Сижу, смотря на закат, солнечные лучи отражаются в воде, и это , наверное, единственное чему я не перестаю удивляться. Нет ничего прекраснее заката или восхода.

Я просидела там дольше часа, и надеясь, что он уехал, выдвинулась домой. Добралась я быстрее, чем ожидала и поставив мотоцикл в гараж, вошла в дом.

Глава 3

С ГОЛОВОЙ В ПРОШЛОЕ.

ОН сидел на кухне. Кто бы сомневался.

Молча иду мимо него в комнату, переодевшись, возвращаюсь. В вазе, на стойке, стоит букет роз, внушаемый, но я к ним равнодушна, он сидит за стойкой, пьет. Похоже на виски, но не уверенна.

–Пока тебя ждал, распил бутылку,– говорит Вильям, я сажусь рядом, отодвигаю стакан от него,– почему ты не хочешь меня даже выслушать? На этот раз я не хотел ступать на твою территорию. Я слишком долго тебя искал, Линда, поэтому я так радикален.

–Даже если ты, воплощение моего ангела- хранителя, ты опоздал. На этом пепелище больше ничего не взрастает. Я привыкала к Майку, более нескольких лет, а ты заявился сюда и думаешь я упаду к твоим ногам?

–Привыкла, но так и не узнала. После того как я ему рассказал, про твоих родителей, он тут же засобирался к журналистам. Он давно пытается продать информацию о тебе,– он встает и становиться напротив , чтобы посмотреть мне в глаз , или прожечь своими,– все хотят знать о тебе , на кону стоят приличные деньги, Линда. Твоей осторожности недостаточно, даже если бы ты за него вышла и решила открыться ему, он все равно бы побежал к журналистам,-Он наклоняется ко мне ближе, через стойку,-ты никогда не задумывалась, как поднялся он?

–Родители,– шепчу я, пытаясь переварить информацию;

–Родители обеспечили ему беспечное детство, дальше он сам,– Он говорит тихо, наверное, чтобы мне было не так больно,– он обычный вор, Линда, обносит дома. Надо отдать должное, ювелирно обносит, не одного ареста. Поэтому тебя не насторожило? Чистое досье- не гарант статуса «хороший мальчик»,– дальше он переходит на тон выше, возмущается, а я сижу, улыбаясь.

Твою мать, это и правда мой ангел-хранитель.

–Ты рассказал ему…

–Нет, Линда, черт, я наплел что то про счастливое детство и про твоих родителей, только, то, что они погибли,– он потер лицо, словно желая проснуться,– и ,то, что ты была в нескольких приемных семьях, ведь когда они погибли, ты была крошкой;

–Ты сказал, работаешь там же, где и он?

–Я дал тебе время подумать, а ему признаться. Прикрыл его,– Вильям снова взял стакан и сделал глоток,– пригрозив ему арестом, сказал остаться рядом с тобой, пока я не скажу уйти, и забрал его телефон, чтобы он ничего не распространил. Но когда он вышел, его все равно взяли.

–Видимо, статуса, «хороший мальчик» у тебя тоже нет, кто его взял?– Я откинулась на спинку стула и скрестила руки;

–Моё досье не совсем чисто, но я бы не посмел причинить тебе вред, Линда. Это были мои люди, не важно;

–Ладно, а как ты про всё это узнал, если мы познакомились этой ночью? То есть, мы встретились чуть позже полуночи, я была дома в шесть, ты зашел практически сразу, ты выяснил это за шесть часов, при этом параллельно болтая с Кэйси?

–На самом деле это я узнал, пока мчался к тебе на такси от дома Кэйси;

–За пятнадцать минут? – я стараюсь сохранять спокойствие;

–Да, душа моя,– на его лице вновь появилась улыбка. Похоже, его веселит, когда я нервничаю;

–Ты говорил Майку, что я тебя не помню;

–Просто играл с тобой в детстве,– улыбка с его лица испаряется;

–Ты приехал из Англии в Канаду, только, потому что играл со мной в детстве?

–Ещё защищал;

–Ты преодолел более трёх тысяч миль, а я тебя даже не помню. Ты идиот, Вильям;

Я встаю и иду в комнату, завтра полно работы, а этот разговор явно затянулся.

–Даниэль! – сказав это, Вильям садится на стул, закрыв лицо руками.

Я стою с трудом сдерживая слёзы. Наверное, он легко мог это узнать, как узнал про Майка. Кэйси – единственная, кто знает моё настоящее имя, но моего прошлого не знает никто. Мне не верится, что в моей прошлой жизни был он. Вильям слишком хорошо держится для жителя Барнсли, пусть даже бывшего. Слишком сдержанный, уверенный, прагматичный и, на этот раз не буду отрицать, красив.

–От куда?,– Вильям резко поднимается, слыша, что мой голос дрожит, но я ещё не плачу. Пока что;

–Говорю же, я был рядом,– опять его улыбка, пошатывающая мой эмоциональный спектр;

–Моё имя побоялся произносить, а её нет? – я продолжаю стоять к нему спиной, не желая, чтобы он видел мои слёзы,– Вильям, я не просто так уехала, не просто так поменяла имя. Тебе не пришло в голову, хотя бы на секунду, осознание того, что я не хотела, чтобы меня искали. Я сама приняла решение исчезнуть. Если ты правда, защищал меня, сделай это ещё раз. Уходи.

–Это не новая жизнь, Линда,– Вильям медленно подходит ближе,– ты ездишь на могилу к сестре при любой удобной возможности. Это не новая жизнь, если ты до сих пор её оплакиваешь. Двенадцать лет прошло, пора её отпустить. Она сама решила уйти, как ты когда-то решила уехать.

Приблизившись, он поворачивает меня к себе лицом, и вытирает слёзы большими пальцами, целует в лоб.

–С тех пор, как её… не стало, я ждал тебя, на улице, возле твоего дома. Сутками ждал, но ты не вышла ни разу. Как будто тебя не стало вместе с ней. И я стал работать днем, а ночью проходил мимо твоего дома, иногда сидел и смотрел в твое окно. Всегда было тихо, но когда я увидел тебя на похоронах Даниэль, я замер, увидев тебя, за несколько месяцев ты стала выглядеть, как женщина, в свои тринадцать. В тот момент я понял, насколько я бессилен против тебя. Мой взгляд скользнул с твоего лица на твоё черное маленькое платье без рукавов, твои руки были покрыты синяками. И когда ты оторвала взгляд от земли и посмотрела в небо, слезы струились по-твоему, покрытому синяками, лицу. Я побежал к тебе по окончании церемонии, но твой отец преградил мне дорогу, буквально в пару метрах от тебя. Он сказал, что за определенную плату не будет тебя трогать. Я отдал все, что у меня было, на тот момент, в карманах. Он уверял меня, а я был так доверчив.

Так прошел год, их аппетит рос, они не понимали, что мне всего семнадцать и я не могу так много и быстро им платить,-Вильям прижал меня к себе,-когда я задержался с оплатой на 5 минут,– он стиснул меня чуть сильнее, и я почувствовала, как что-то капнуло на плечо, но это были уже не мои слезы,-гребанные пять минут. Тогда он избивал тебя, не заботясь о последствиях. Когда я прибежал туда, после двух работ и ночного караула у тебя под окном, все, что я смог, это оттащить его и прикрыть тебя собой. Но было поздно, ты уже была без сознания. Когда твой отец успокоился, а мать начала рыдать, что их посадят, я взял тебя на руки и понес в больницу. Ты уже тогда была тяжеловата,– я пихнула Вильяма в бок, он взял меня на руки, и отнес на диван в гостиной,– у тебя было сотрясение и сломана рука. У меня- два треснутых ребра.

–И ты не сказал врачам кто это сделал?

–Если бы сказал, и тебя забрали, я не смог бы тебя найти, затерянную в системе.

–Но, после того как я узнала, что они сделали, я сама ушла;

–Да, тебе исполнилось четырнадцать, а я еще не мог работать из-за переломов, чтобы продолжать им платить. И я отдал последние деньги своему другу Питеру, сказал, что заплачу больше, если с тобой ничего не случится, и ты будешь жить у нее.

–Но случилось…

–Сейчас я понимаю, что ничего сверхъестественного не произошло, просто ты выросла, но я не сдержал юношеский порыв,

–Из-за того, что мы чуть не переспали?

–Он начал благодарить меня и отказываться от денег, что то мямлил про любовь, секс, ваше счастливое будущее, – Вильям достал с верхней полки бутылку виски,-не против?– я киваю и он наполняет два стакана,– он признался, что у него не встал, после двух выбитых зубов .

–А я до сих пор не могла понять, почему он меня выгнал.

–Подбил твою самооценку? Не парься, говорят у него до сих пор ничего не было,– Вильям смеется, а я не понимаю, почему не помню его.

–Это ты встречался с моей сестрой?– кажется все таки помню.

Вильям наполняет бокал, и выпивает одним глотком, второй дает мне.

–Пока не увидел тебя, Габриэлла,– шепчет он, сидя в пол оборота ко мне. Слеза скользит по его щеке.

–Я пила последний раз в квартире Питера. Моя жизнь превратилась в месиво, когда ты пришел. Никакого расписания, режима, теперь еще и алкоголь,– повертев в руке стакан, выпиваю, тело сразу же расслабляется, в горле садит,– и так, ты фактически спас мне жизнь, но Даниэль…?

–Так я сам до сих пор гадаю, она ни разу не упоминала как ей тяжело, всегда трудилась ради тебя. Не переставала улыбаться тебе на минуту. После того как я признался ей, что не люблю её, она все поняла. И когда я стал тянуться к тебе, она тоже поняла,-Вильям вновь меня обнял, слезы сами струились по лицу, бессознательно. Воспоминания о сестре-самые болезненные, ведь она единственная, из моей семьи, была добра ко мне,– я не знаю почему я не понял, ведь предпосылки были. Когда, в очередной раз, мы спали у меня, из-за тусовок ваших родителей. Я спал на полу, вы на кровати. Мои родители были не против такого расклада, они знали вашу ситуацию и любили Даниэль, думали мы с ней вместе, а я не стал отрицать. Моя огласка о любви к тебе, плохо бы кончилось, ведь тебе было всего тринадцать, а мне семнадцать. Тогда Даниэль опустилась ко мне на пол и обняла меня, она как обычно улыбалась. Но то, что она сказала было странным.

Вильям, чтобы не произошло, не оставляй

моего ангелочка.

Когда она вырастет, вы станете

прекрасной парой. Я уже это вижу,

вспыльчивая, как огонь, Габриэлла,

и Вильям, её тихая гавань.

–Так и сказала «Тихая гавань»?– спрашиваю я, спустя три бокала и небольшую истерику у Вильяма на плече.

–Да, я еще спросил «Серьезно?»,– он снова улыбается, и мне становится спокойней,-но улыбка Даниэль померкла, наверное, для меня, это было открытием, видеть её серьезной, без её ямочек. И она ответила:

Это значит, что ты её найдешь,

И укроешь от всего, и всегда.

Обещай Вильям, если я не смогу

Её найти и защитить,

это сделаешь ты.

–Тогда я лишь отмахнулся, потому что хотел спать, не принял её слова в серьез. Утром я просыпался раньше вас, и будил, но в этот раз Даниэль не было в постели. Я нашел её стоящей на крыльце. Когда я подошел, она отдала кружку недопитого чая, и ушла. Я думаю, Даниэль отправилась на работу, но вечером она не вернулась. Дальше ты знаешь, ведь ты её нашла в своей комнате.

–Да, она была словно не с нашей планеты, слишком добра. Даже родителей жалела,– Я встаю, собираясь пойти спать,– спасибо, что был рядом,-жму руку Вильяма, и мысленно возвращаюсь в настоящее,– но нянька мне больше не нужна, дверь знаешь где. Будешь уходить захлопни.

–Она не ошибалась,– Вильям пошел к выходу;

–М?– снова я его не понимаю, что начинает раздражать;

–Даниэль говорила, что придется найти тебя,– Вильям стоит за порогом;

–Я не терялась,-слышу как дверь захлопывается.

Иду в комнату, раздеваюсь, ложусь в постель. Смотрю на часы, три ночи.

Вильям не совместим с понятием «Тихая гавань», скорее, что-то вроде «Ураган», «Цунами», «Смерч». Именно он лишил меня жениха, довел до слез воспоминаниями о сестре. Не удивлюсь, если он разрушит мою компанию, и я начну красить волосы из-за появления седины.

Но можно посмотреть и под другим углом. Избавил от мошенника, я вспомнила что такое эмоции, пока только нехорошие, но все же. Села на мотоцикл, спустя долгое время, опустим, что это было, чтобы не столкнуться с ним.

И так насчитав больше негативных аспектов, я провалилась в сон. Как все и могли подумать, там был он. Вильям. Сто восемьдесят пять сантиметров великолепия. Каштановые волосы, короткие, но на висках и затылке короче. Костюм сидит на нем так, словно он в нем родился. Но лучше всего смотрятся брюки. Спереди. Черты лица заостренные, а легкая щетина идет ему больше, чем гладкая выстриженная борода. Его зеленые глаза сводят меня с ума.

Он подходит ко мне, снимая пиджак. Скинув его на пол, он закатывает рукава рубашки, не отрывая от меня глаз, его мышцы напряжены настолько, что я начинаю завидовать его рубашке. Клянусь, в этот момент я была готова прожить еще пару кругов ада, только бы он расстегнул рубашку, и отдала бы, не задумываясь, репутацию, карьеру, черт возьми, всё, только бы он прикоснулся ко мне.