Счастье по обмену

Глава 15. Как сплотить учеников

Лёля

– Общий враг, как цель, ради которой надо сплотиться, это хорошая задумка, – первым взял слово Орион, когда я, пару раз громко хлопнув в ладоши, попросила говорить по одному. – Но учащиеся – не дураки, и поймут, что из ниоткуда вдруг взявшийся враг – это ложь.

– А я и не предлагала прям сейчас им говорить об этом, – кивнула, давая понять, что мнение услышала и не отмахиваюсь от него. Но при этом у меня имеется свое, которое теперь будут слушать более внимательно и, возможно, не примут сразу в штыки. – Для начала надо будет пустить слух. Как говорится, даже у стен есть уши. А так как учащиеся наверняка уже в курсе, что ректор срочно вызвал всех кураторов к себе, то вам надо будет только в паре коридоров поделиться впечатлениями друг с другом, что проблема и правда серьёзная, и коснётся учащихся всех факультетов, и всё, внутренняя вражда внутри факультетов будет забыта! Будет просто не до неё.

– Допустим, так может и сработать, – прищурилась Анка Тум, машинально поглаживая вышивку на манжете в виде пробившегося из земли растения, на кончиках листьев которого висят капельки. Вот какой, оказывается, в этом мире знак у лекарей. Любопытно. – Но враг тогда должен быть нешуточным.

– Я с вами согласна, – кинула на эту реплику.

– И кого вы предлагаете сделать тем самым страшным врагом? – бытовичка Ивелия Марч перевела на меня свой взгляд, который буквально на пару мгновений превратился из задумчиво-мечтательного в цепкий, обжигающе-холодный, а потом вернулся в своё обычное, как я поняла, состояние. – Уж не себя ли?

И такая милая улыбка была у неё на лице, будто она сейчас не попыталась меня взбесить или оскорбить, а просто выдала очень даже логичную мысль.

– Бо-о-ойтесь меня, – хохотнула, изобразив дементоров из виденного фильма про мальчика, который выжил и потом ещё много чего натворил. Но когда кроме меня и ректора никто не засмеялся, убрала с лица улыбку и уже серьёзным тоном заверила: – Я – не настолько страшная. Хотя, конечно, смотря что у вас тут принято считать страшным.

Я специально сказала «у вас тут». Это можно было понять и как «в академии», и как «в вашем мире», что хотя бы чуть-чуть, но развязывало мне руки. Даже дышать легче стало.

Разумеется, конкретизировать, что имела ввиду, не стала. Зачем мне? А раз никто не уточнил, даже нахмурившийся на этом моменте ректор, значит им не интересно.

– Тогда кто же будет всем угрожать? – решил ускорить процесс общения ректор.

– Ну, я слышала, пока ехала сюда, что люди до заикания бояться оборотней, – наклонив голову к правому плечу, обошла взглядом тихо сидящих кураторов юных магов. – Вот пусть они и будут главной страшилкой и угрозой.

– Оборотни далеко, за стеной, – усмехнулся Орион и отмахнулся от меня. – Это все знают. Так что не купятся.

– Да неужели? – приподняла я брови в знак удивления. – За какой стеной? Я ехала с обозом по лесу, огромному такому, там ещё чуть в стороне горы есть и дымок возле гор вился. Так вот, я вас уверяю, волчий вой раздавался довольно близко, и глава обоза сказал, что это – оборотни воют, а никакие не волки.

– Надо проверить, – тут же нахмурился Орион, сжав до хруста свои огромные кулаки. Вот сразу видно, что глава боевого факультета привык действовать, а не строить пустые теории и перекладывать бумажки из кучки в кучку на своём столе в кабинете. – Но даже так, сейчас нам просто не поверят. Нужны свидетели.

– Да есть у меня свидетели, – вздохнула, с недовольством поджав губы, что приходится впутывать детей. – Я прибыла с тремя юными магами, детьми тех, с кем ехала в обозе. Они могут подтвердить мои слова. Хотя можно сделать даже лучше. Я могу их привести сейчас сюда, в коридоре проговорив, что не стоит бояться и им просто проверят дар и его уровень. А уж потом каждый из вас возьмёт по ребёнку и пока будет идти по коридорам, расспрашивать, насколько близко они слышали вой оборотней.

– Думаете, те дети смогут правдоподобно сыграть испуг? – уточнил Орион.

– А зачем им что-то играть? Они и правда были напуганы, – пожала я плечами. – Чего уж там, от того воя даже меня пробрало до самого нутра. Что уж про детей говорить? Но даже если кто из мальчишек и станет хорохориться, так тем даже лучше, сможете его осадить и сказать, что оборотни, – это очень серьёзно. И если они пересекли границу и рыщут так близко к городу и чуть ли не на тракт выходят, то и вовсе радоваться надо, что встреча с ними не состоялась.

– А я вот всё же не понимаю, как пусть даже общий враг сможет учащихся заставить сплотиться, – Анка Тум, продолжая удивлять своей очень крупной для лекаря фигурой, смотрела мне прямо в глаза. И по её взгляду было понятно – правда не понимает. Она не пыталась просто из вредности опровергнуть мой план. Она не смотрела на меня свысока, хотя и была старше меня. Она правда пыталась понять. А потом оттуда, из этого понимания, она уже будет действовать. И потому я ещё раз, без нервов и повышения голоса, стала ей объяснять свою задумку.

– Вот смотрите, леди Анка, – специально обратилась к ней по имени, стараясь сократить дистанцию между нами. – В вашем ведении находятся юные лекари. Вы, к примеру, говорите, что появилась реальная опасность с оборотнями. А так как готовых, то есть взрослых и обученных магов свободных мало, в основном все в фортах, то наверняка на полевую практику будут отправлять учащихся, из которых будут сформированы четвёрки. Поэтому надо, чтобы не только факультет в целом был сильным и вырывался вперёд в соревновании академии между факультетами, а каждый из лекарей был умелым и сильным. Тут можно добавить, что теперь баллы, или как тут у вас считается кто выиграл, будут аннулироваться, если кто-то подведёт свою четвёрку. Понимаете, не просто отниматься от общего количества, а под ноль списываться, сразу! Вот тогда стимул будет подтянуть своих товарищей по факультету.

– Хм-м-м… – задумалась леди Анка. А я решила накинуть ещё одну идею сверху.

– А если уважаемый ректор на общем собрании студентов, скажем, завтра перед обедом, подтвердит всё это и скажет, что четвёрки будут распределяться артефактом, то есть не кураторы будут это делать, ставя в удобные четвёрки своих гипотетических любимчиков, то тут уже все учащиеся напрягутся, и на общих занятиях будут защищать и с других факультетов тех, кого гнобят, ведь вполне возможно, что именно с этим юным магом им предстоит быть в четвёрке.

Договорила и замолчала, давая информации улечься в головах кураторов. Так глядишь и они ещё чего интересного придумают.

И я бы радовалась их молчанию, но оно что-то уж очень затянулось.

Глава 16. Какую должность выбрать?

Ничего нового мне кураторы так и не сказали, поэтому я сходила за подопечными, правда, мы слегка задержались, пока получили бельё, а потом всё произошло, как и было обговорено. Ребятам снова замерили уровень дара, и даже мне пришлось ещё раз пройти эту процедуру, а потом кураторы разошлись, уводя моих подопечных, чтобы в итоге привести их в выделенные нам комнаты. А я осталась наедине с ректором.

– Вам так нравится привлекать внимание? – вдруг спросил Арчибальд. А я вот как-то даже не поняла, это к чему было сказано? Но озвучивать свой вопрос не пришлось, мимики удивления на лице ректору хватило, чтобы взяться за разъяснения. – Вы непривычно одеты. И до сих не переоделись. Вот я и сделал вывод.

– Так мне не во что переодеваться, – развела я руками, ни словом не обманув. – Так уж вышло, что в лесу я очутилась вообще без всего: без вещей, без денег, без средств связи и даже без понимания где нахожусь. А тут мне вещей не выдали. Ни обуви, ни каких-нибудь платьев или хотя бы брюк и рубашки. Мне бы искупаться, но переодеться просто не во что, и даже полотенца нет.

Настроение стало портиться, хотя задумка с кураторами прошла на ура.

– И как же так вышло-то? – Арчибальд то ли не поверил мне, то ли решил дожать на более развёрнутый ответ, но я ещё не выяснила, есть ли тут инквизиция, поэтому признаваться, что я вообще из другого мира, пока не собиралась.

– Да вот, маг один решил моё желание исполнить, но что-то пошло не так, и я оказалась на верхушке ёлки, в заснеженном лесу, без вещей. Ну, дальше я уже рассказывала, – повторяться желания не было.

– То есть вас устроит любая одежда? – всё никак не отставал ректор. – Даже если будет, например, коричневого или жёлтого цвета?