Прорицатель. Дочь рода

Я опасалась этого ритуала – вдруг алтарь рода почувствует, что я занимаю чужое место, и отвергнет меня. Но я поклялась Ярине, что сделаю всё возможное, чтобы защитить её род от любых угроз. Смелое заявление для той, что пришла в этот мир без своей силы и заняла тело подростка.

Нужно вернуться домой. Изображать потерю памяти бесполезно, но нужно что-то противопоставить отцу. Дать ему что-то, что заставит его сохранить мне жизнь и оставить в роду.

– Яра?

Алексей окликнул меня, и я вернулась в настоящее. Мы стояли у выхода из тоннеля на небольшом пятачке, расчищенном и ровном. Это было похоже на площадку для погрузки.

– Тебя ведь Яра зовут? – уточнил он, явно припомнив мой разговор с вожаком тварей.

Я кивнула, огляделась и шагнула к краю площадки. В горы меня привезли утром, а сейчас уже наступила ночь. Та самая глубокая ночь, которая сгущается перед рассветом. Почти сутки прошли.

– Ты обещала, что расскажешь о том, что произошло в пещере, – напомнил мне Алексей.

– Когда я пришла, вы умирали. Я дала вам энергетический коктейль с дополнительным ингредиентом… считайте, что вам повезло – не так часто в наших краях можно встретить кого-то с бенитой в кармане.

– Что это? – нахмурился Алексей, обернувшись к Семёну. – Какое-то зелье или алхимический эксперимент?

– Лёша, бенита входит в состав исцеляющего зелья, – парень поднял бровь и усмехнулся. – Того самого зелья.

– Поверю на слово, я в алхимии не очень разбираюсь, – кивнул Наумов и снова повернулся ко мне. – Дальше что было? И кто ты такая?

– Ярина Войтова. Рада знакомству, ваше сиятельство, – я присела в идеальном реверансе, приветствуя аристократа. – Мой отец активировал амулет переноса для себя и Николая.

– Ярина Войтова?

Изумление на лице графского отпрыска было таким искренним, что я невольно хмыкнула. А как же умение держать лицо? Где эта хвалёная аристократическая сдержанность? Кажется, Алексей и сам понял, что только что показал искренние эмоции, тут же нацепил вежливую маску и кивнул в ответ как равной.

– Вы сказали, что ваш отец активировал амулет переноса. Почему он оставил вас в пещере?

– А если подумать? Амулет на двоих… первый наследник, – я выставила ладони в виде чаш и опустила одну руку ниже. – Дочь.

Мои ладони показывали моё место и значение в обществе, но Наумов и сам прекрасно понимал, что выбор всегда будет не в пользу бесполезной дочери. Дочери, которую отдадут в другую семью, закрепив связи или попросту продав повыгоднее.

Никаких открытий я не сделала, но почему-то Алексей продолжал хмуриться и даже прикусил губу. Бедняжка, решать такие вопросы в двадцать пять было несложно, но он не первый наследник. Наверняка граф Наумов дрессировал только старшего сына, а второй был на подхвате. По крайней мере, у Войтовых именно так.

– Ваш отец оставил вас в пещере, полной тварей.

Да он прямо капитан очевидность. Я сдержала ехидную реплику и кивнула.

– И завалил вход в тоннель с той стороны гор.

Кивать я не стала, пожала плечами. Если уж он почувствовал, что тоннель завален, толку от моих слов. Сам всё поймёт.

– Но это же противоречит всему, что…

– Род превыше всего, – перебила я напыщенную речь Наумова. – Спросите при случае у своего отца, как бы он поступил. Или хотя бы поинтересуйтесь у друга. Уж первый наследник точно знает, какой выбор нужно сделать.

Я указала на Семёна, который задумчиво изучал моё лицо. Он уверенно кивнул на немой вопрос Алексея и отвернулся. Сразу видно, что его хорошо учат.

– Но как вы можете вернуться домой после этого?

Да что ж ты такой непонятливый? А вроде графский сын. Откуда эта страсть к справедливости и прочей ненужной в высшем свете шелухе? Я снова пожала плечами и криво усмехнулась.

– Молча, ваше сиятельство. Я вернусь молча, как и подобает воспитанной дочери. Поблагодарю отца за урок и буду смиренно ожидать решения своей судьбы.

Алексей сглотнул и потянулся к галстуку, которого не было. Привычный жест замер на полпути. Графский отпрыск только сейчас понял, что его лицо не столь красиво, как было до лёгкой прогулки в компании друзей по горным тоннелям. Мне стало немного жаль парня.

Он неуверенно коснулся пальцами щеки, прочертил подушечками рваные края ран и даже не поморщился от боли. Я отвернулась, не желая видеть, как спадает безразличная маска – и так увидела слишком много. Испуг, неуверенность, отвращение. Вот что мелькнуло на обезображенном лице когда-то красивого молодого аристократа. Впрочем, с его происхождением – это мелочи.

– Возьмите, – я протянула свой телефон, убедившись, что тот ловит сеть. – Звоните своим, пусть вытаскивают.

Алексей кивнул и принялся набирать заученные наизусть номера. Один звонок, другой. Я присела к Семёну, откинулась на каменную стену и поморщилась от усталости. Нужно будет поблагодарить Матвея, всё же он неплохо меня натаскал за эти четыре года.

С наставником вышло странно – он будто с самого начала понял, что я не та, за кого себя выдаю. Тогда, четыре года назад, после смерти моей мамы, точнее – мамы той девушки, в теле которой я теперь жила, Матвей был первым, кого я увидела. Он смотрел на меня прищуренным взглядом, словно изучая и примеряясь, как бы половчее ударить.

Я даже подумала, что это он убил маму Ярины Войтовой, а после должен был избавиться и от меня. Но нет, этот суровый мужчина на руках вынес меня из горящей машины, сам доставил в поместье и до приезда целителя сидел у моей кровати, как курица-наседка над своим цыплёнком.

И всё же он отпустил меня сюда. Выполнял приказ отца, хотя знал, что не вернусь? С другой стороны, как я сама только что сказала, отцу пришлось сделать выбор между мной и Николаем. Он мог спасти кого-то одного.

Тогда и проклятия не будет, и роду ничего не грозит. Если, конечно, отец заранее не знал всего и не подстроил эту ситуацию. Но зачем бы ему это делать?

Столько вопросов, столько всего нужно узнать… как же я устала.

Устала притворяться и делать вид, будто мне дороги ценности местных аристо. Устала каждый день изображать благодарную дочь и слушать упрёки отца.

Мой мир был проще. Но, может, именно поэтому он так быстро сдался? Мы жили в относительной гармонии, пока не пришла скверна.

И мир не устоял. Мы не бойцы, не воины, не убийцы.

Созидатели. Стражи живого.

Нам было нечего противопоставить тьме. Чтобы выжить, мне пришлось предать свою суть. Я научилась обращаться с оружием, научилась убивать тварей и не только… Заклеймила свою душу и стала той, от кого отвернулись предки, отвернулись все, даже Всевидящий.

– Ярина.

Я подняла глаза на Алексея, который протягивал мне телефон и что-то говорил, но я не слышала слов. Я будто снова оказалась там, на пепелище своего мира. Перед глазами возник осквернённый мерзостью лес и мой народ, обращённый в чудовищ. Они тянули ко мне руки, скрюченные пальцы с чёрными когтями пытались разорвать горло и уничтожить свет внутри меня.

Пришлось тряхнуть головой и вынырнуть из воспоминаний. Мне нужно придумать предлог для отца, остаться в роду и выполнить данное Ярине обещание, но никто не должен узнать о Хаосе.

Я втянула воздух сквозь зубы и растёрла лицо. Алексей Наумов смотрел на меня, хмурился и кусал губы.

– Могу я чем-то помочь вам? – вежливо поинтересовался он. – Мы с Семёном обязаны вам жизнью.

– Я справлюсь сама. Спасибо.

– Вы уверены? Я…

– Да отстань ты от меня! Я спасла ваши аристократические задницы, напоила целебным зельем и помахала мечом. Всё! Свободны!

Вскочив с земли, я встала напротив Наумова. Как же он меня достал. И ведь не успокоится, пока не посчитает, что выполнил свой долг по отношению к малахольной девице из благородного рода Войтовых. Я решила бить словами наотмашь, так, чтобы у него не осталось никаких сожалений.

– Я не нуждаюсь в помощи того, кто не в состоянии защитить даже себя. Попались в ловушку, как зелёные юнцы, подставились и чуть не сдохли! Избавьте меня от своей жалости и пожалейте лучше себя.

Я смерила взглядом следы от когтей на его лице и скривилась. Пусть ненавидит меня, пусть презирает. Только не жалеет. Жалость – худшее из чувств. Ненависть всё же честнее и чище. Ненависть не ранит так и не напоминает о слабости. Слабости, которую я сейчас не могу себе позволить.

Алексей Наумов оскорбился. Я видела, как раздуваются его ноздри, как он сжимает челюсти и с трудом сглатывает. Обиделся мальчик. Что ж… так будет лучше для всех.

Я отошла подальше от входа, дождалась, когда за ценными аристо прилетят вертолёты, и выдохнула только после того, как вертушки затихли. Ни Семён, ни Алексей не обернулись, не показали даже взглядом, что в пещере помимо них кто-то есть.

Сжав зубы, я достала телефон и набрала номер. Единственный номер, который не был забит в телефонную книгу. Гудки шли, но ответа не было. Ну же! Ответь мне!

– Ярина? – наконец услышала я знакомый голос.

– Мне нужна помощь. Отследи геолокацию и прилетай. Жду.

Я нажала отбой и стекла по стене. Не знаю, сколько я просидела на каменном полу, оплакивая свою прошлую и неудавшуюся новую жизнь. Почему-то все мои планы летели вархам в глотку.

Я не узнала, почему мой мир был уничтожен, почему умерли все, кого я любила. Не узнала, с чьей лёгкой руки был отдан приказ на зачистку моего бывшего мира самому гнусному из божественных ублюдков – Незримому. Не нашла убийц матери, не отомстила за Ярину, не стала частью рода Войтовых.

Тихий гул винтов двухместного вертолёта донёсся до меня очень вовремя.

Не время сейчас скулить от жалости и предаваться воспоминаниям.

Выжить. Найти убийц матери. Возвысить род во имя погибшей девочки – во имя Ярины, убитой в двенадцать лет. И если для этого мне понадобится сменить Главу рода, значит, я это сделаю.

Вертолёт приземлился на ровной площадке и заглушил винты. Я подняла голову и посмотрела в дуло пулемёта, направленное на меня. Очередная игра? Безумный гений решил, что пришло время для новой партии? Значит, поиграем. За помощь всегда приходится платить. И я готова начать прямо сейчас.

– Макс, чудо моё ненаглядное, или открывай дверь, или пристрели меня, – крикнула я, глядя на заряженное оружие.

Поднялась и наступила каблуком на телефон. Теперь никто не узнает, куда я отправлюсь – последний сигнал будет указывать на это место.

– Я устала, Макс. Видят боги, как же я устала…

Глава 4

Я смотрела, как моя кровь заполняет контейнер. Медленно и лениво, будто сопротивляясь. Макс всегда ценил кровь магически одарённых, считая это лучшей основой для своих экспериментов.

Безумный гений стал призраком. Правительства пользуются его разработками, военные готовы убивать за созданные Максом штуки, но мало кто знает его настоящее имя. Два года назад он исчез для всех. Официальная версия – погиб во время взрыва в Тугольской школе для одарённых.

Конечно, военные в курсе, что Макс жив, но они постарались, чтобы никто не побеспокоил гения. И только я знала, что тогда произошло на самом деле. Больше того, именно я спасла его, оказавшись в нужное время в нужном месте, вытащила буквально за секунды до взрыва.

Раз в месяц великолепный Максимилиан Дюсолье давал уроки в старших классах – искал самородков, таких же, каким был он сам. Макс до сих пор не признался, почему выбрал мою школу, как и не признался в том, кого искал. А я точно знала, что искал он кого-то конкретного. Его ищущий взгляд сложно забыть.

– Вот скажи мне, школа в провинциальном Тугольске того стоила? – спросила я у подкравшегося сзади мужчины. – Теперь ты Максим Демидов, безродный выскочка без связей и власти.

– Ты забываешь, ma chérie, – он поцокал языком и обошёл меня, встав напротив. – Самые важные связи остались. Род Дюсолье зачах задолго до моего рождения, так что я ничего не потерял. К тому же я нашёл тебя.

– Кто кого нашёл ещё, – неприлично фыркнула я и поморщилась. Слабость от усталости и потери крови уже сказывалась.

– Опустим формальности. Мы помогли друг другу, и теперь наши жизни тесно связаны, – Макс погладил меня по щеке и прикрыл глаза. – Маленькая девочка из графского рода и потомок великого когда-то рода Дюсолье, приближённого к короне. Разве это не романтично?

– Макс, прекрати.

Я терпеть не могла, когда он начинал нежничать. Если бы это было по-настоящему, я бы не возмущалась, но ведь этот гад играл. Каждый раз пытался подловить меня и пользовался своим обаянием. Нет, он был хорош собой: высокий, стройный, грациозный и притягательный.

Но я не была шестнадцатилетней девочкой, на которую его манипуляции могли подействовать. Если судить категориями человеческой жизни в этом мире, мне больше двух сотен лет.

– Я до сих пор не разгадал тебя, ma chérie. И это ставит меня в тупик.

Он стал серьёзным, всмотрелся в моё лицо и нахмурился. Пакет с кровью почти заполнился. Я знала, что меня ждёт дальше – сытный завтрак, несколько часов сна и долгие разговоры. И я ждала этого. Макс – единственный человек, рядом с которым было не страшно засыпать.

– Ты открылась мне, показала Хаос, но до сих пор жива, – тихо произнёс мужчина. – Почему Он не поглотил тебя?

– Потому что я не позволила?

Я пожала плечами, сморщила нос и отвернулась от пронизывающего взгляда. Макс был очень проницательным, несмотря на свои двадцать восемь. Не зря же он считался гением. Окончить технический университет в восемнадцать, изобрести всемирную беспроводную сеть, улучшить ПВО и разработать новую тактику по применению дальнобойного оружия в двадцать – на такое не способен обычный человек.

– Нет, тут есть тайна, un mystère… я до дрожи хочу разгадать тебя, Ярина Войтова.

Макс повёл пальцами в воздухе, словно наигрывал какую-то мелодию. Резко развернувшись, он бросился к висящим на стене мониторам. Длинные пальцы порхали над сенсорами, нажимали невидимые мне клавиши. Мужчина водил руками, мотал головой, откидывая длинные тёмные волосы на спину и занимался тем, что умел лучше всего на свете – контролировал ситуацию.

– Тебя начали искать, ma chérie. Сигналки сработали, – проговорил он негромко. – Четыре вертолёта. Твой отец поднял всю гвардию?

– Значит, скоро он активирует маячок, если не пожалеет резерв, конечно.

Я знала, что отец не оставит моё исчезновение на волю случая. Ему нужны доказательства моей смерти – маяк на крови укажет на моё местонахождение. Система, созданная Максом, даст отсрочку, но мне всё равно придётся вернуться.

– Твоя кровь сейчас разбавлена так, что там от Ярины Войтовой почти ничего нет, – кивнул он и снова что-то нажал. – Единственная неразбавленная кровь уже в пакете, и она… скажем так… не внутри живого носителя.

– Он не поверит в мою смерть. Будет проверять снова и снова.

Я покачала головой. Кому как ни мне знать характер и возможности Андрея Войтова.

– Несколько суток мы выиграем, а дальше… Тебе решать.

Макс оторвался от мониторов, шагнул ко мне и перекрыл подачу крови. Он аккуратно вынул иглу и протёр ранку салфеткой. Его прикосновения были почти невесомыми, я бы даже сказала нежными. В такие моменты мне было немного жаль, что мы с Максом не сможем быть вместе. Причин было много, и не все из них я могла ему озвучить.

– Я вернусь домой, Макс, – твёрдо сказала я. – Скоро в школу и… я не могу разорвать отношения с семьёй, не могу выйти из рода. Я же не ты.

– Моё предложение в силе.

Он провёл подушечками пальцев по внутренней стороне предплечья, ловко перевязал локтевой сгиб и потянулся к моему амулету. Очень уж его интересовал этот бесполезный кусок стекла. Я сняла его и протянула мужчине.

– Стать женой Максима Демидова не мечта всей моей жизни, – хмыкнула я, напоминая свой ответ, который оставался неизменным на протяжении вот уже двух лет.

– Я помню. Без рода, без магии, без связей, – Макс схватил амулет и улыбнулся. – Ты меркантильна, ma chérie.

– Как и все мы, Макс. Как и все мы…

***

Проснулась я резко, словно меня толкнули. Села на кровати и огляделась. Макс сидел в кресле напротив и лениво изучал меня. Он растянул губы в улыбке, которая не коснулась глаз, и плавно поднялся красуясь.

– Отдохнула? – заботливо поинтересовался он. – Я могу помочь тебе принять ванну.

– Ты опять?

Я демонстративно натянула одеяло до подбородка. Уснула я в той же одежде – сил на душ и переодевание не было. И Макс не мог не знать об этом, но всё равно сделал вид, будто может случайно увидеть обнажённое плечо или ключицу.

– Однажды наступит день, когда ты согласишься.

– Мне шестнадцать, а ты взрослый мужчина. Это вообще неприлично.

Напомнила я заигравшемуся гению. Он послал мне воздушный поцелуй и поправил пуговки на рубашке.

– Кого волнуют приличия?

– Может быть, меня?

– Жду тебя в гостиной, – поскучнел Макс и шагнул к двери. – Я изучил твой амулет, есть чем поделиться.

Подмигнув мне напоследок, он вышел из комнаты.

Я злилась. Злилась на Макса за его шуточки и заигрывания. Это даже флиртом не назвать, но почему-то он каждый раз верил, что должно подействовать. Его игры меня порядком утомили, но я добровольно ввязалась и теперь оставалось только подыгрывать.

Быстро приняв душ, я натянула ту же одежду, в которой вышла из дома. Мало ли что случится, я должна быть готова вернуться в любой момент. И лучше бы мне не красоваться в изысканных нарядах, которые Макс держал для меня в шкафу.

Порванные в нескольких местах вельветовые брюки я натянула не задумываясь. А вот футболку с длинным рукавом держала в руках около минуты. Очень уж не хотелось, чтобы кожи касалась пропахшая потом и кровью тварей вещь. Ладно, не впервой.

Я натянула футболку, сверху накинула вельветовый же пиджак из комплекта с брюками. Кроссовки выглядели жалко, но я упрямо обулась и вышла в гостиную.

Макс сидел на изящном стуле с тканевой обивкой. Резные ножки и узоры на спинке отдавали древностью. Той самой аристократической древностью, которую не купишь за деньги. Я была уверена, что Максимилиан вывез из родового имения все более-менее ценные вещи, перед тем как исчезнуть.

– Амулет.

Напомнил мне Макс, оглядев меня с ног до головы и поморщившись.

– Дай угадаю, он не помогает от кошмаров?

Подслушанный разговор отца с покровителем я не забыла. Очень удачно всё сложилось – и семена астарты созрели, и в кабинет я вовремя заглянула. Можно было заподозрить подставу, но никто не знал о некоторых свойствах моих травок. По крайней мере, я очень на это надеялась.

– Мой артефактор уверен, что этот амулет не из нашего мира, – Макс постучал ногтем по амулету. – Ярина, это «стекло» из разлома.

– Разломный амулет?

Артефакт из другого мира не достать так просто, даже на закрытых аукционах такие вещи стоили как доход нашего графства за пять лет. И у отца точно не было лишних денег.

– Сколько он может стоить?

– Если бы не треснул – около полумиллиона, – зажмурился Макс. Он явно был доволен ходом моих мыслей. – Сама подумай: разломы спонтанные, угадать, осколок какого мира будет за пеленой, невозможно.

Да, именно такая версия происхождения разломов прижилась. Причём в моём мире мы пришли к таким же выводам. Каждый разлом является частичкой чужих миров, осколком, который откололся от иного мира и проявился в этом. Считается, что определить вид монстров, как и самого осколка, невозможно. Но это не так.

В моём мире от спонтанных разломов до появления постоянных прошло около семидесяти лет. Здесь разломы начали появляться шестьдесят лет назад. Так что всё ещё впереди. А что касается определения осколка – всё просто. Цвет, узоры на плёнке, оттенки молний и количество их ударов – всё это поддаётся статистике и классификации.

– Я в курсе, – согласно кивнула я и посмотрела на амулет уже с бо́льшим уважением. – Похоже, мой «заботливый и любящий» отец нашёл кого-то, кто располагает средствами и коллекцией разломных товаров.

– И это ведёт нас к кому?

Голос Макса сочился восторгом и предвкушением. Как же, новые ставки в игре и новые возможности, чтобы проявить себя. Больше всего на свете этот мужчина любил опасность на грани, вызов, брошенный ему достойным противником.

– Не знаю, Макс. Я не была готова к такому.

– Всего несколько родов в Империи располагают, как ты выразилась, средствами и коллекцией разломных товаров. Думай, ma chérie.

– Что ты хочешь от меня услышать? – взвилась я.

Именно этого ждал от меня Максимилиан, и именно это я ему показала. Неуравновешенная напуганная девчонка. Слабая и беззащитная. Такая, которую захочется защитить от всего мира. Защитить или сломать. Пока я подыгрываю ему, мы играем. Как только перестану, ставки будут совсем другими.

– Мне шестнадцать, Макс! У меня нет ни выгодных знакомств, ни службы разведки, ни команды артефакторов, алхимиков и прочего…

– Зато это всё есть у меня.

Теперь голос мужчины обволакивал, заполнял тягучей патокой поры и сбивал дыхание. Самое страшное оружие из арсенала потомка рода Дюсолье. Голос, которым древний род повелевал. Голос, которым можно заставить поверить во что угодно. Достаточно одной интонации, вовремя добавленной нотки – и ты умрёшь ради него.

– И тебе достаточно просто попросить. Просто попросить, Ярина.

– Сколько моей крови ты взял за каждую просьбу? Сколько неизвестных компонентов влил в меня при этом?

Макса бесило, что его главное оружие на меня не действует. Знал бы он, как сложно мне сопротивляться. Стоит ему узнать, что Голос влияет на меня… и тогда мне конец. Сожрёт и не подавится. Я сглотнула, отгоняя мрачные мысли, и добавила горечи в свои слова.

– Ты жаждешь увидеть проявление Хаоса, используешь мою кровь для своих экспериментов, играешь со мной в свои игры… я не хочу просить.

– Я найду блокиратор для иномирных артефактов. Ожидай подарок и не удивляйся слишком сильно.

Я медленно выдохнула. Очередная партия состоялась. Макс убедился, что я не поддаюсь Голосу, и успокоился. Ненадолго, конечно, но на пару месяцев хватит. А там уже будет другая игра. Он каждый раз придумывает что-то новое.

– Отец не позволит, – тихо сказала я. Если подарок будет слишком дорогим – мне его даже не покажут.

– Позволит, если это будет невинная штучка для глупых маленьких девочек. Поверь мне, ma chérie, я умею прятать важное за неброской обёрткой.

Дальше разговор пошёл легче. Мы оба отыграли свои роли, получили каждый своё: я – помощь, необходимую мне в данный момент, Макс – свежую порцию крови. На самом деле я очень рисковала. Кровь можно использовать для чего угодно – от смертельных проклятий до управляемых артефактов, направленных на кого угодно.

Макс с лёгкостью подставит меня, отправив замаскированный подарок своим врагам, – если захочет. Любая проверка выявит принадлежность крови и приведёт следователей ко мне. Но я доверяла Максу настолько, насколько это вообще возможно в моём положении. Я была ему нужна. Пока нужна.

Я не стала затягивать свой визит и злоупотреблять гостеприимством, поэтому попросила Максимилиана вернуть меня в горы уже к утру. Передышка была очень кстати, но моё возвращение домой должно быть реалистичным. Мы договорились, что Макс выгрузит меня за пять километров от дома, чтобы я смогла достоверно описать хотя бы часть пути.

– Готова, ma chérie? Уверена, что не хочешь остаться?

Макс преданно заглядывал в глаза и очень старательно изображал волнение. Не знала бы его, поверила бы в искренность. Но я знала этого вархова гения. Знала, на что он способен и как легко избавляется от лишних людей.

– Прости, Макс. До совершеннолетия я в любом случае останусь с семьёй.

– Если что – мой номер ты знаешь.

В предрассветных сумерках не было видно, откуда мы летим и куда. Пристанище Макса точно было недалеко от Тугольска, но я не знала, где именно. Вообще, город был центром, вокруг которого на разном расстоянии располагались родовые земли аристо. Родовой камень нельзя было перенести, так что даже влиятельный род мог оказаться в самой дальней провинции.

В самом Тугольске жили в основном неодарённые или те, кто до сих пор не принадлежит ни одному роду. Муниципальный район, больницы, магазины, рестораны, школа – для маленького городка Западной Сибири у нас вполне неплохо жилось. Тем же, кому было скучно и не хватало развлечений, приходилось кататься в областной центр.

Я снова глянула в окно. Сизый туман стелился в ущельях и опоясывал горы, лето вот-вот закончится и начнётся очередной учебный год. Я покосилась на свои руки, загрубевшие и исколотые шипами.

Одними маслами тут не обойтись, придётся использовать регенерирующие мази. В прошлом году я сполна хлебнула насмешек и издевательств, не хотелось повторений. Конечно, при желании всегда можно найти причины для травли.

Ярина была идеальной мишенью: слабая и нелюбимая дочь в практически обнищавшем графском роде. Но я хотела изменить это. Хотела, чтобы Ярина Войтова, где бы она ни была, смотрела на меня не с сожалением, а с уважением. Я помню, девочка. Помню свои клятвы. Время ещё не пришло, но скоро… скоро мы найдём того, кто убил тебя.