Дауншифтер

Встречается и нелегальное армейское оружие, оставшееся порой ещё с Гражданской. Именно такой революционный наган имеется у Гумоза, показывал. Меня удивило, что револьвер был в отличном состоянии. Впрочем, что только не находят таёжники в схронах, оставшихся со времен партизанской войны против колчаковцев. Но чтобы ТТ…

Смутные терзания захватили душу, в голове закипела внутренняя борьба чистого разума с греховным искушением.

– А нужно? Вроде бы уже есть у меня хороший ствол… Комбинированный «Sauer-3000», два гладких ствола 12/70, а нарезной в калибре. 30–06. Юбилейный дриллинг, к пятидесятилетию фирмы, с рук брал у хорошего человека. Прицел панкратический, «Nikon MONARCH 1-4×24», на единичке мушку в прицел видно, навскидку – без проблем. Сведение стволов просто замечательное, когда оптику пристреливал, то офигел. Кучность такая, что хоть на турнир езжай… А уж на охоте – рябчика до лося. Медведя пока не стрелял.

Эту длинную фразу я почему-то закончил совершенно неуместным в данном контексте аргументом. Растерялся!

– Сам выбирал? – насмешливо поинтересовался он.

– Я же не охотник, больше рыбалку уважаю. По совету друзей брал, всё чётко.

– Скажи мне, кто твои друзья…

– Ой, да ладно! Насмотрелся я на ваш таёжный снобизм, который ничуть не уступает московскому.

– А патроны такие где брать будешь? Или загодя цинк прибрал?

Я не ответил, подумав о другом. Ведь он точно не сдаст, нет тут подставы. Гумоз может легко соврать в мелочах, взять в долг немного денег и забыть вернуть. Он никогда не проявит инициативу в оплате скоротечной совместной попойки, предпочитая угощаться исключительно за мой счёт. Может опоздать, а появившись, намутить лишнего в дурацких оправданиях. В серьёзном же деле Гумоз не подставит, и обусловлено это, вероятней всего, той самой странной общностью душ.

Этот бич-ветеран, ровно как и я, с годами стал весьма хреновенько переносить общество других людей. А со мной он поладил, и выпить ему нравится, и поговорить можно о чём угодно. Впрочем, это взаимное.

– Ствол как ствол. Может, и пафосный. Но зато с таким точно можно обороняться от мамонта.

– Крестовские сказали бы по-другому – охотиться на мамонта… Такую пушку постоянно при себе носить ты не будешь, тяжёловато придётся, – усмехнулся в полумраке змей-искуситель. – Тем более, если не охотник. А тут при случае и на пояс повесить можно, скрытно. Разные вещи.

– Тяжеленькое, это есть. Так ведь калибр.30–06 и лягается прилично, с оптикой оно под четыре с половиной килограмма будет, так что даже хорошо, что увесистое.

– Ну, ведь понимаешь, о чём говорю.

– Понимаю. Гадство, да ты просто совратитель! Давай, так: я подумаю. Серьёзная тема, согласись, тут с кондачка нельзя.

– Думать оно всегда полезно, спору нет. Ты, мил человек, про живорезов последние новости слышал?

– Что-то уловил краем, тётки в магазине болтали, но вникать не стал.

– Напрасно, случаи серьёзные.

– Очередная страшилка? Нет, я же редко в посёлке бываю.

– Трупы окрест находить начали, все порезанные, страшенное дело.

– Ох, и любите же вы, местные, страхи среди мирного населения распространять, – хмыкнул я. – Медведь очередной лютует, голодные они по весне, пищевой зелени не хватает. Мало ли таких случаев? А люди выдумывать начинают.

– Может и медведь, конечно, если у него вместо когтей финки калёные вставлены, – трагическим шепотом добавил Гумоз, приблизив голову. – Ты подумай насчёт ТТ, подумай… Я ведь не за ради презренного злата стараюсь тут перед тобой вытанцовывать, а чисто от души, во всей заботе о хорошем человеке. А то встретишь живорезов, а ствола трёхдульного при себе не окажется. Что тогда делать будешь, рукопашник? Ножиками с ними махаться – последнее дело.

Лукавил я. Слышал, конечно, о паре весьма странных инцидентов, когда окрест находили порезанных каким-то варнаком людей. Но уж точно не знаю никаких подробностей очередной поселковой байки. И знать не хочу. Поэтому и в разговоре уже привычно подчёркивал личную отстранённость от происходящего в посёлке.

– Вот зачем ты меня пугаешь?

– Да не пугаю я, просто случаи в архив покамест не списаны. Ты когда на зимовье своё, в богом забытые Глухари?

– Хотел завтра убыть, но не успел кое-чем укомплектоваться, дня через три, думаю. Сколько просят, кстати? – я умышленно сказал «просят», а не «просишь», подчёркивая, что не держу приятеля за торговца оружием.

– Десять тысяч сушёных отечественных, как родному предлагаю, паря, для тебя это сущие копейки.

– Точно, Сатана, – тихо, будто сам себе пробормотал я.

– Придумаешь тоже. Просто людям помогаю. Ну, лады, думай себе на здоровье. Если что, объявишься, ты знаешь, где моя хавира.

– Старая баня за общагой?

Гумоз кивнул, и мы расстались.

На дворе стояла обычная в этих широтах для середины мая сумеречная ночь.

Северный Полярный круг расположен хоть и далековато от широты Крестов, но влияние арктической астрономии чувствуется и здесь. Посёлок, раскинувшийся в небольшой долинке посреди тайги и с трёх сторон окруженный рекой, был погружен в сумрак. Звёзды было видно плохо, а свет горел только над козырьком входа в «Котлетную», где трое мужчин в ожидании зрелища уже вышли покурить, да в окне крошечного строения вертолётной площадки по соседству мерцал желтоватый огонек – ночной сторож наверняка смотрит по спутниковой тарелке какой-нибудь мыльный сериал.

Было тихо, луна спряталась за легкими облачками. Возле плохо заметного в сумраке гаража, принадлежащего одному из приисков, тихо дребезжал дизельный мотор грузовика – кто-то с раннего утра отправится в дальний путь.

Я обогнул здание и в полном смятении подошёл к красивой сиреневой лестнице ресторанчика «Макао». «Да уж, – подумалось мне, – здесь тусуется совсем другая публика – „обчество“, асоциальных пришлых нет». Это необычное слово в Крестах применяют не часто. И обозначает оно не социум, а интерес и уклад этого социума. «Помочь обчеству», «поперёк обчества»…

Затем уже в который раз с неудовольствием отметил прикрытый жестяной блендой зрачок видеокамеры, установленной над входом в ресторан. Такая же камера слежения висит и над «Котлетной», неужели кто-то прокручивает эти обыденные записи с одними и теми же клиентами? Дикость какая-то. В наши дни даже в глухой восточно-сибирской тайге человеку нельзя спрятаться от этого всевидящего ока, от общественного требования быть раскрытым и беспомощным под холодными чужими взглядами. Ненавижу.

На широком крыльце, возвышающемся на крепких стальных опорах, у крашеных в розовый цвет перил стояли и о чём-то спокойно беседовали двое солидных мужчин в белых брюках и рубашках. По услышанным фрагментам разговора стало понятно, что они болтают о рыбалке. Хрен вам, здесь точно такая же публика. Только видом поприличней.

Сумбурный какой-то выдался денёк. Да и вечер не лучше.

Глава вторая. Гром над тайгой

Настало время рассказать, на что же именно уставший от суеты малоизвестный писатель променял благословенную богом столицу нашей родины. Стоит пояснить, что собой представляет моя нынешняя берлога в сравнении с пятью многокомнатными московскими квартирами в центре, четыре из которых ныне более чем выгодно сдаются, а в пятой весело и комфортно, надеюсь, живёт любимая племянница-студентка.

Каменные Кресты – обычный таежный поселок, расположенный среди прибрежных сопок Эвенкии в междуречье двух Тунгусок: Северной и Подкаменной. Настоящий затерянный мир. Недалеко протекает малоизвестная река Таймура, в крутых излучинах которой во времена браконьерской вырубки скопился плывущий по реке лес, эти скопления потому и называются плавнями. Там забытые лиственницы да ели и лежат по сей день. Эвенки, коренные жители этой местности, называют эти места «мёртвой рекой», так у них повелось ещё со времён падения неподалёку знаменитого Тунгусского метеорита. Поэтому и строящийся в конце семидесятых годов прошлого столетия крошечный военный городок популярности у жителей соседних поселений не получил, не хотели люди сюда ехать, учитывая плохую репутацию места.

Никто не смог прояснить мне этимологию названия, современников, способных рассказать, как и почему посёлок получил такое необычное имя, не нашлось. Кто-то туманно говорит о неких сооружениях, якобы стоящих в окрестной тайге, другие рассказывают о характерном месте в береговых скалах. Я не один раз прошёл на лодке участок от посёлка до своего зимовья, забираясь и подальше, однако ничего похожего на крест в береговых утёсах не обнаружил.

Таёжники начали жить здесь оседло, начиная с тридцатых годов прошлого века, когда по всей Эвенкии начали организовывать новые фактории, создавать родовые и кочевые советы. Изредка властями совершались попытки придать существованию подобных ростков цивилизации более весомый экономический смысл, и каждая попытка раз за разом проваливалась. Поговаривают, что вояки с какой-то целью пытались закрепиться в другом месте, откуда позже вывезли всё подчистую, перебравшись в долину над рекой. В связи с чертовски сложной логистикой дело не заладилось как у государевых лесорубов, так и у браконьеров. Удрали они отсюда с сердитыми криками о том, что место сие аборигены тайги всё-таки недаром прозвали нехорошим.

К войсковой части от посёлка ведет двухкилометровая дорога, выложенная отличными железобетонными плитами, от которой в обе стороны уходят ответвления классических узких грунтовок, основных таёжных магистралей, которые с каждым годом всё больше зарастают кустарником, несмотря на некую обитаемость местности. Каменные Кресты строились в сплошной тайге, поэтому окружены они труднопроходимым лесом из лиственницы, ели, березы и ольхового кустарника, местами выжженного огнем локальных лесных пожаров.

Изначально основную долю населения составляли исключительно военнослужащие гарнизона и их семьи. Однако ни для кого из них посёлок не стал второй родиной, местом, где они провели бы годы военной службы, вырастив своих детей, а уезжая отсюда навсегда, с трудом удерживали бы слёзы, расставаясь с друзьями и тем служивым делом, которому была отдана лейтенантская молодость. Военные сначала построили большое антенное поле и позиции для трёх радарных установок, позже здесь появились и зенитчики. Или сама часть поменялась, неясно. Во времена функционирования военного городка там стоял тепловозный дизель ДГУ 7Д100, обеспечивающий электричеством все объекты во время боевой работы.

Но в годы перестройки всё начало рушиться, как карточный домик.

Какое-то время в этом полузаброшенном уголке где-то на краю земли жизнь ещё теплилась, пока в начале девяностых годов прошлого века вся социальная инфраструктура не исчезла в одно мгновение, большая часть домов опустела. Старожилы рассказывали, что тогда все пугающие новости с Большой земли воспринимались страшилками из фантастической параллельной реальности. Деревянный магазинчик и гарнизонный клуб крестовцы за ненадобностью разобрали на материал для заимок и просто на дрова. Не осталось ни фельдшерского пункта, ни библиотеки с клубом. За продуктами люди выбирались на большую землю или же покупали их друг у друга после возвращения кого-либо из цивилизации. Почти все беспробудно пили. В конце концов далёкое хозяйство, оказавшееся не нужным Министерству обороны, как и многие другие подобные объекты, совсем захирело. Кадрированная часть была расформирована окончательно, и городок, поставленный на консервацию, опустел.

Недавнее возрождение Каменных Крестов началось после долгого перерыва, и связано оно было с активизацией деятельности газовиков и нефтяников, к которым подключились металлурги и золотоискатели. Вскоре неподалёку зашевелилась «Славнефть», севернее со стороны Ванкора на правобережье Енисея зашла «Роснефть», а южнее давно и плодотворно работало «Полюс-золото». Примерно в середине первого десятилетия двухтысячных годов кому-то в голову пришла светлая мысль: надо оживить расположенную поблизости от марганцевого месторождения заброшенную войсковую часть, связанную с несостоявшимся гражданским посёлком типичной для таких хозяйств бетонкой из состыкованных панелей – именно её бывавшие здесь люди запомнили лучше всего. Заброшенные сооружения были капитально отремонтированы, да и новых домиков оптимисты от бизнеса понастроили достаточно быстро.

В один из периодов оживления военной активности на щедрые ассигнования Минобороны СССР были построены два двухэтажных кирпичных жилых дома с плоскими крышами из бетонных перекрытий. Это самые капитальные строения посёлка и самое престижное жильё. Однако расширения войсковой части не случилось, и один дом позднее забрал комбинат «Маргансиб», часть квартир выкупили прииски, а оставшиеся были приватизированы местными. В одном из этих домов я и живу, когда нахожусь в Крестах.

Со временем появилась большая котельная, обеспечивающая посёлок электричеством, теплом и водой, вертолётная площадка и вся необходимая инфраструктура вплоть до вершин местного урбанистического прогресса – «Макао» с «Котлетной». Предполагалось, что в Каменных Крестах будут жить управленцы и снабженцы, частично рабочие, обслуживающие прииски и месторождение. Первоначально вся социальная и коммунальная инфраструктура висела исключительно на марганцевой компании, которой принадлежал строящийся рудник и комбинат.

В самом поселке была устроена современная лесопилка, на которой наконец-то начали перерабатывать морёный лес, и большой слесарно-ремонтный цех, выполняющий заказы по изготовлению запорной арматуры для нужд месторождения и других предприятий. Начало работать подсобное хозяйство. Затем районом начали активно интересоваться сразу две золотодобывающие артели, быстро выросшие до полноценных компаний. Таким образом, в Крестах, на радость жителям, зафиксировалось аж три образующих предприятия.

Как рассказывают люди, с тех пор им зажилось очень даже неплохо, по сравнению с дальними, но всё равно соседними сёлами. Появилась стабильная работа с хорошей зарплатой, отремонтированная вертолётная площадка и грунтовка до Северо-Енисейского, по-настоящему проезжая только зимой. Нет, в целом она и летом вполне сносная, проезжая, особенно для джипов. Имеются длинные участки, где дорога представляет собой грейдер с глубокими колеями, в период распутицы они проходимы только для военной техники и внедорожников.

Места там красивые, если есть время рассматривать пейзажи – живописные подъёмы и спуски, по которым изредка ходит тяжёлая техника, лесные озерца и многочисленные ручьи. Главное – не заблудиться в густой сети заброшенных развилок и разветвлений и уж тем более не сломаться, потому что за подмогой топать придется далеко, возвращаясь в Кресты, больше некуда. В первом рейсе меня, неопытного, угораздило рассчитать время движения так, что труднопроходимые участки я проезжал ночью, чуть не утопив машину в глубокой яме при попытке выехать из тупика, куда влез, не зная дороги.

А вообще-то, проезжих дорог в округе немного. Двадцатикилометровый отрезок хорошо укатанного грейдера ведёт к марганцевому руднику фирмы «Маргансиб», ещё две основные трассы тянутся к местам приисков. На одном из них, «Удачном», я пару раз побывал, второй – «Волчью падь» – пока не посетил, не очень-то и интересно.

Нравится здесь обжившимся людям. И мне тоже. Тихо, спокойно, далеко от суеты, всё течёт размеренно, как говорится, ровно. Опять же охота, отличная рыбалка, свежий воздух и нетронутая природа вокруг. Однако нехитрое местное счастье ковалось трудно. Компании долгое время раз за разом банкротились и перекупались, у новых талантливых менеджеров возникла мода избавляться от непрофильных активов, определяя эти самые активы, как бог на душу положит. В нулевые годы работы по марганцу в Крестах были свернуты, а вокруг золотоискателей постоянно начали крутиться суровые товарищи из Следственного комитета и прокуратуры края. Жизнь в поселке замерла. Кто смог – выехал на материк, кто-то занялся промыслами: сбором дикоросов, рыбалкой и добычей пушнины. В итоге Кресты чуть не впали в анабиоз второй раз.

Через несколько лет все невзгоды были преодолены, очередные владельцы оказались вполне адекватными людьми, умеющими мыслить на перспективу, и дело закипело. В переводе с языка аборигенов «Таймура» – богатая. И это действительно так. В тридцати семи километрах от её устья когда-то был сложнейший порог, который делал реку труднодоступной или вообще недоступной для подъёма на лодках снизу, естественная преграда надёжно охраняла рыбное и охотничье изобилие реки.

Военные люди, которым нужно было забрасывать сюда множество грузов, порог взорвали, обеспечив судоходство плавсредств с небольшой осадкой. На берегу красавицы Таймуры возникла песчано-бетонная причальная стенка со стареньким восстановленным дебаркадером. По реке начали курсировать юркие водомёты КС-100 с небольшими баржами, что летом почти свело на нет автоперевозки по северо-енисейскому зимнику. В эту навигацию сюда начнут ходить енисейские плавмагазины, но не привычные на Енисее солидные постройки Красноярского судоремонтного завода, а более мелкие. Прибытие в Кресты первого из них ожидается примерно через неделю. Я много слышал о феномене плавучих магазинов, заходящих в самые дальние уголки таёжного царства, и, конечно же, было бы интересно самому посмотреть, что это за штука. Но дожидаться не буду, надоело здесь болтаться, и так слишком задержался.

Предприятия завели себе подбазы снабжения со своими автопарками и складскими хозяйствами. И тем не менее многое из всего этого – времянки. Не все собираются вкладываться в инфраструктуру капитально, в отличие от военных, как известно, тратящих не частные, а государственные деньги. Горнодобывающее предприятие неплохо обустраивает свою поляну, но и там с долгосрочными перспективами, как я понял, пока есть некоторые неясности. А золотодобытчики, отработав существующие участки реки, снимутся и переберутся на новые перспективные места, что лично меня только обрадует.

Здесь даже дети знают, что где-то по соседству работает ещё и незаконный прииск. Знают, но никто ничего не предпринимает. Требовать от заслуженного местного участкового подвигов техасского рейнджера наивно, а службы безопасности легальных приисков, хоть и укомплектованы людьми серьёзными, не будут подменять государство и брать на себя функции Генпрокуратуры или Росгвардии.

Ну, а я уж тем более не намерен вмешиваться в сложившийся порядок и ход вещей. Ясно, что за чёрными золотоискателями стоит не менее серьёзный криминал, а таёжной войны никто не хочет. Вполне может быть, что артели даже своеобразно сотрудничают, взаимовыгодно принимая от чернушников большую часть продукции и таким образом отмывая её уже в чистых финансовых потоках.

Знаменитое в определённых кругах эвенкийское поселение Ванавара на Подкаменной Тунгуске расположено к югу отсюда, до бывшей фактории примерно триста километров. Но крестовцы дорогу туда не пробили, ханжески утверждая, мол, нечего там делать, дыра дырой. В Ванавару я прилетал на Ан-24 из Красноярска ещё в те времена, когда на первой стадии проекта «Дауншифтер» тщательно выбирал место для побега из столицы. И там мне на удивление понравилось вообще всё, за исключением традиционного неизбежного появления гостей – летнего наплыва поисковых экспедиций разномастных эзотериков и уфологов, большими группами отправляющихся к месту падения Тунгусского метеорита. Это обстоятельство показалось мешающим.

А до места падения самого метеорита почти двести километров, прикидывал по электронной карте расстояние от Крестов до избы профессора Кулика, первого полевого исследователя тунгусского феномена, как некого официального ориентира.

Три года назад, как чёрт из табакерки, в посёлке снова объявилось Министерство обороны. Как шутили местные, вояки хитро решили без излишней торопливости вернуться на всё готовенькое, хотя их появлению тут обрадовались, ведь больше людей – больше жизни в Крестах. Первое время новая войсковая часть оказалась всё такой же небольшой, но очень, очень секретной, если эта таинственность вообще возможна на обжитом пятачке посреди глухой тайги, где все друг друга знают. Хотя в этом странном подразделении людей разместилось чуть больше взвода охраны. Ну, казалось бы, встали и встали, однако на этом долгие военные приключения не закончились. Год назад в главном ведомстве опять что-то внезапно, как водится, поменялось, и фатально невезучую стройку, в своё время замороженную до внедрения новых веяний и достижений, запустили на полную мощность.

Для начала служивые огородились от мира периметром с колючкой в два ряда, сделанным, как говорят, под шаговое напряжение, и полностью распланировали бульдозерами территорию сгинувшей в пучине армейских реформ войсковой части, уничтожив весь хлам, кроме чего на месте остались лишь два жилых дома и штаб. Затем они начали быстро возводить какую-то чудовищную решётчатую конструкцию. Большие автоприцепы, прозванные в народе «санта-мариями», и тяжёлые транспортные вертолёты потащили сюда ажурные модули.

И уже через год из каждой точки посёлка можно было наблюдать чудо-чудное – возвышающиеся над соснами и лиственницами огромные, с девятиэтажный дом адские «рога» – главный объект очень секретного предназначения, хотя каждый ребёнок в Каменных Крестах знает, что это излучатели. Что именно они излучают, куда и зачем, покрыто мраком военной тайны. Мощности электрогенерации были увеличены с избытком, часть энергии досталось поселению.

Памятную многим ночь, когда началась эта цепь шокирующих и даже страшных событий, я встретил предельно комфортно, возлегая на двуспальной кровати, приобретённой больше года назад. Это ложе практически не используется. Редко бываю в поселковой двухкомнатной квартире, определённой в качестве базы.

Спал, растянувшись по диагонали, как и полагается солидному одинокому мужчине, хитро высунув из-под тёплого пухового одеяла одну ногу для прохлады и поджав другую – для согрева. Все эксперименты с подушками из холофайбера и овечьей шерсти, анатомическими, гречишными и эзотерически-синтетическими изделиями давно закончены и забыты. Голову ласкало роскошное пухо-перовое изделие, купленное давеча у одной талантливой местной бабушки, поведавшей, что добытые по весне дедом-браконьером лебёдушки обладали безупречными гипоаллергенными свойствами и райской пуховитостью, как она образно выразилась. Не удержавшись, купил сразу две штуки, решив одну забрать в зимовье.

При таком образе и распорядке жизни домашнее животное в посёлке не заведёшь, поэтому мой верный кот Фёдор, наглец и пройдоха, живёт в Глухарях, присматривая за хозяйством. В общем, дрых я в категорическом одиночестве.

Спалось при открытой форточке отменно.

Прохладный таёжный воздух наполнял комнату легким ароматом близкого соснового бора и чистой реки, а суетная дневная беготня помогала крепкому сну. Хорошо отдохнув прошлой ночью, я до позднего вечера в делах и заботах крутился по всему посёлку, как волчок. Заказанный, оплаченный мной и доставленный коммерсантами подвесной двигатель «Ямаха» лежал в магазине, но я не мог его получить в виду того печального обстоятельства, что сволочной владелец торговой точки отсутствует на рабочем месте. Не ломать же склад…

Однако побездельничать мне не удалось. Требовалось приобрести и упаковать массу нужных в хозяйстве мелочей, от длинных шурупов и недостающей для козырька черепицы до пачки нарезанного по размеру оконного стекла, нужного для ремонта. В обоих продуктовых магазинах традиционно для таких лавочек имеются полки с разнообразными хозяйственными товарами, достаточно адекватно укомплектованные всякой полезной мелочью. Товар посерьёзней там не найдёшь, такой нужно заказывать.

Ожидая появления хозяина «Мастерка», я доделывал последние дела. Собирал нужные грузы, тщательно стараясь всё уместить на экспедиционном багажнике, в салоне джипа и на прицепе, чтобы потом быстро погрузить и увезти в Глухари одной ходкой. Объём, с учётом необходимых стройматериалов, получался приличный. Три раза я сбрасывал коробки и мешки на молодую траву крошечного собственного дворика и начинал примеряться заново. Работа нервная, даже матершинная.

Я действительно не охочусь ради пропитания, нет такой цели – вышибать в окрестностях Глухарей всё живое. Лося завалил только один раз, случайно, если честно, и больше без острой нужды повторять это не собираюсь. Половину огромной туши, рацией вызвав Дмитрия Новикова, отдал этому промысловику, имеющему большой охотучасток неподалёку. Хитрый был ход. Опытный охотник примчался быстро, в знак благодарности научив меня правильно и качественно разбирать такую серьёзную добычу.

Поэтому всё нужно было сделать так, чтобы завершающим этапом подготовки к рейсу стала погрузка из промышленных холодильников «Макао» необходимого количества мороженого мяса, которое потребуется без задержек доставить в Глухари для укладки в просторный ледник.

Казалось бы, дрыхни себе до самого утра без задних ног…