Рыба моей мечты!

– Очень молодец! – сказал я, снова начиная засыпать.

– Спи крепко, восстанавливайся как следует, а утром врежешь мне со всей дури! – тоже зевнув, сказал Алиса. Но я это слышал уже сквозь сон.

У нас, в самом деле, получилось проспать до утра, и ночью ничего интересного больше не произошло. Честно говоря, где-то в глубине души, я думал, что именно так всё и будет. Просто Водяной побывал в плену, и даже несмотря на то, что смог выбраться, по башке получил хорошо. А поскольку, как ни крути, а он всё же живой человек, то и ему тоже нужно прийти в себя и восстановить силы.

И продолжения «народного бунта» тоже не последовало, скорее всего, по этой же причине. Трудно руководить атакой на убежище, когда ты валяешься без сознания. Так что, может быть, запасной план и был, только вот активировать его было некому.

Но я не питал иллюзий, что теперь Водяной расстроится и уйдёт. Скорее наоборот, теперь он озлобится и будет атаковать более яростно. И по всему выходило, что противостояние обострялось, и происходила, как это называли раньше – эскалация.

Ману я к утру восстановил не полностью, но прилично. Приблизительно на две трети, хотя мерить это в абсолютных числах, конечно, утопия. Это как человека спросить, на сколько процентов ты устал? Он ответить может, только вот эти цифры будут очень субъективными. Нет, с маной всё же несколько проще, и её объём можно понимать, но всё равно очень условно.

А вот Алиса восстановилась хуже. Она тоже очень сильно потратилась вчера, но за ночь смогла накопить только четверть или треть! И это учитывая, что в отличие от меня она была не совсем пустая.

Я зарядил её по облегчённому варианту. Бить не стал, вообще не было такого желания. Причинял ей боль через волосы. То же не фонтан, но хоть не явное насилие. Надо будет всё же постараться найти другой способ, когда будет время и возможность.

Проснулся я, кстати, от хруста яблока. Алиса лежала на своём месте, сверля взглядом потолок, и смачно грызла очередной фрукт.

Пока всё было тихо, мы решили воспользоваться этим и заняться бытовыми делами. Я, наконец-то сходил в душ, чего всё никак не мог сделать, и почувствовал себя заново родившимся. Алиса сделала то же самое, и только после этого мы отправились завтракать.

Валентина Александровна уже была на месте.

– Ты вообще спишь? – спросил я у неё.

– А то как же! – улыбнулась она, – я только пришла, прямо перед вами.

– Врёт, – просто сказала Алиса, – я уже чувствую запах жареных яиц.

– Да это же быстрое дело, – махнула на неё рукой Валентина Александровна, – полминутки и готово. А яйца для вас специально пожарила. Знала, что вы не лежебоки и придёте рано завтракать.

– Мне кажется, или ты тратишь на нас самые ценные продукты? – спросил я.

– Воздаваться должно по трудам! – тоном, не терпящим возражений, сказала Валентина Александровна.

– Я не против! Что ты начинаешь? – пихнула меня локтем Алиса, – не хочешь, не ешь, а я так с удовольствием.

– Я тоже с удовольствием, – улыбнулся я, – Валентина, спасибо, что вчера помогла с досмотром. Ты же всё-таки здесь авторитет, люди тебя слушаются. Если бы ты не взяла ситуацию в свои руки, многие могли бы заартачиться, не желая Алисе подчиняться…

– Я бы им заартачилась! – сказала Алиса.

– У нас нет задачи устроить диктатуру, так что, если получилось всё сделать в доброжелательном ключе, оно и хорошо! – сказал я.

– Да, вчерашний случай многих добил, – вздохнула Валентина Александровна, – люди очень расстроены. Теперь все подозревают всех!

– Парадоксы сознания, – сказал я, – когда крот был, никто никого не подозревал. Когда крота не стало, все стали подозревать всех.

– Ваша девочка всё спит? – спросила Валентина Александровна, выставляя перед нами тарелки с яичницей.

– Да, – вздохнул я, – и пока что непонятно, как её пробудить. Да сейчас и не до этого. Тут бы оборону удержать!

– Хранитель сказал, что ты переживаешь, что не убил Водяного, когда была такая возможность? – спросила Валентина Александровна.

– Да, очень! – вздохнул я.

– Не переживай об этом, – строго сказала повариха, – нельзя жалеть, что не убил кого-то! Да, убивать приходится, таков уж этот мир. Но если не убил, то не жалей. Кто знает, возможно, этот человек ещё сыграет свою роль в твоей жизни. Мы не знаем будущего, не знаем, как всё обернётся в дальнейшем.

– Он сыграет роль, – усмехнулся я, – будь уверена, сыграет и не маленькую. Только вот я предпочёл бы без этого обойтись. Валентина, извини, но это идеализм. То, что я его не убил, может стоить жизни всем вам. Вот такая его роль в нашей жизни очень вероятна. Ни во что другое я не верю.

– Я не об этом, – махнула рукой Валентина Александровна, – плевать на Водяного. Дело в тебе! Не жалей, что не убил. Такие мысли разрушают. Надо будет, убьёшь. Но не жалей!

Я задумался.

– Валентина, а ты, оказывается, философ! – сказал я, немного обмозговав её мысль, – может быть, ты и права, только в нашей ситуации это слишком глубокие материи. Нам надо размышлять и действовать проще, без рефлексии. Она более разрушительна, чем сожаления о том, что не убил кого-то!

В столовую ввалился один из охранников.

– Там это, – запыхавшись, начал он.

– Что случилось? – я резко встал из-за стола, предчувствуя неладное.

– Там это, – повторил охранник, – хранитель прислал, просил позвать.

– Я тебя сама сейчас половником прибью, если не скажешь, в чём дело, – строго сказала Валентина Александровна.

– С белым флагом пришли… ну эти… как их… – затупил охранник.

– Я тебя предупреждала! – Валентина Александровна пошла за половником.

– Переговорщики? – догадался я.

– Ну, типа того, – выдохнул охранник.

Валентина Александровна вернулась с половником.

– Заработали мозги? – строго спросила она.

– Заработали! – поспешил кивнуть охранник.

– Сейчас будут какие-то невыполнимые условия выдвигать, – озабоченно вздохнула повариха.

– А мне кажется, что это хороший знак! – вдруг сказал я.

– Почему? – удивилась Алиса.

– До этого они разговаривать с нами и не пытались. Всё время пытались атаковать! Даже те, что якобы преследовали беглецов, на деле прикрывали оборотней. Если это и в самом деле дипломатическая миссия, то значит, что они обломали зубы и теперь будут пытаться как-то договориться. Да, возможно, шантажом и угрозами, но это уже диалог, как ни крути. А значит, всё идёт более менее хорошо. По крайней мере, надежда на благоприятный исход есть, – сказал я.

– Так вы идёте? – спросил охранник.

– Передай, что сейчас закончим завтракать и придём. Причём желательно, чтобы это услышали и их переговорщики. Пусть немного подождут, суета тут не нужна! – сказал я.

– Уважамба! – радостно сказала Алиса, тут же уселась за стол и принялась наворачивать яичницу.

6. Переговоры

Переговорщики были странные. Точнее, главная переговорщица была странной. Она была очень похожа на цыганку в национальном костюме. Длинные кучерявые волосы, прихваченные красной косынкой, множество юбок, монисты на шее… в общем, если бы меня спросили, как выглядит цыганка, я бы представил себе что-то именно в этом духе. Она стояла, одну руку положив на пояс, а второй держа длинную палку, с привязанной сверху белой тряпкой.

Позади неё кучковались уже совершенно ничем не примечательные мужики, в количестве пяти человек. Это была, скорее всего, её свита, а разговаривать должна именно она.

Хранитель ждал нас, не показываясь им на глаза, укрывшись за баррикадами.

– Ну что, пойдём, послушаем, что они скажут? – сказал я.

– А ты не торопишься, – сказал хранитель с некоторым осуждением.

– Ничего, пускай помаринуются, – сказал я, – Алиса, ты с нами?

– Естественно! – кивнула она, – интересно, ведь послушать. Да и подстраховать вас тоже не помешает.

Мы пошли втроём. Хранитель впереди, мы с Алисой сзади по бокам. Остановились метрах в семи от цыганки, ближе подходить не стали. Лучше иметь дистанцию в запасе, мало ли что?

Когда мы приблизились, она отшвырнула палку с белой тряпкой.

– Всё? – усмехнулся я, – перемирие окончено?

– Нет никакого перемирия, – сказала она, – но поговорить нам нужно.

– А почему с этого было не начать? – спросил я, – зачем сразу начали проявлять агрессию?

– Кто у вас главный? – вдруг сказала цыганка, – я думала, что хранитель будет вести переговоры.

– Мы сами разберёмся, кому из нас, когда и что говорить, – ничуть не стушевался хранитель, – куратор убежищ не нуждается в разрешении, – и он бросил взгляд на меня.

– Куратор? Да, мне говорили что-то такое. Я думала, что они ошиблись, – цыганка была явно озадачена.

– Сама ты кто? – спросил я, – мы думали, что будем говорить с Водяным.

– Может, и говорили бы, если бы ты не ударил его по голове! – злобно взглянула на меня цыганка.

– Может, я и не бил бы его, если бы он раз за разом не организовывал атаки на убежище, – парировал я. Так кто ты?

– Зовите меня Маркиза! – сказала цыганка.

– Много чести, – отрицательно покачал я головой, – можешь просто сказать имя. И я, вообще-то, спрашивал не об этом. Кто ты такая, что пришла с нами разговаривать?

– Я часть той силы, что подчинит себе всё! – гордо сказала Маркиза.

– Только часть? А на целую силу можно посмотреть? – хохотнула Алиса.

– Я могу испепелить вас всех прямо сейчас! – сверкнула глазами Маркиза.

– Но не делаешь этого, потому что…? – я предоставил ей возможность закончить фразу. Но она этого не сделала.

– Чего вы добиваетесь! – спросил хранитель, немного устав от наших препирательств.

– Нам нужно убежище! – сказала Маркиза.

– Зачем? – спросил хранитель, – оно же вас всё равно не примет!

– Это вас не касается! – злобно зыркнув, сказала Маркиза.

– Тогда знайте, что убежище мы вам не отдадим, – сказал хранитель.

– Да? Странно! Ночью вы сами предлагали освободить убежище, разве нет? Что изменилось? – думая, что подловила нас, хитро прищурившись, спросила Маркиза.

– Я это предлагал не вам, а жителям района, которых вы пригнали сюда с детьми. Мы не хотели, чтобы они пострадали. Вас это предложение никак не касается, – сказал хранитель.

– Значит, всё-таки эта тема работает? – усмехнулась Маркиза, – жаль, что мы не смогли её в тот раз дожать.

– Эта схема не работает, – сказал я, – если бы работала, убежище было бы ваше. Но ведь это не так, верно?

– Досадная случайность! – сказала Маркиза.

– Если у вас из раза в раз что-то не получается, и вы постоянно сваливаете это на случайность, то у вас будут большие проблемы… впрочем, они у вас уже есть! – сказал я, – зря вы втянули в это дело ни в чём не повинных людей.

– А что такого? – пожала плечами Маркиза.

– Ты действительно не понимаешь? – удивился я, и по глазам понял, что не понимает, – ладно, тогда объясню! Вы подняли ставки. А когда поднимаешь ставки, растёт размер не только выигрыша, но и проигрыша. Пока не пролилась кровь, мы вообще могли разойтись мирно, постаравшись забыть про это недопонимание. Когда кровь пролилась, вы тем самым подняли ставки, но ещё был шанс всё уладить, ради сохранения других жизней. Но использовав детей как таран и как щит, вы перешагнули грань, за которой прощения вам уже не будет. Пусть даже дети и не пострадали. Но сам поступок переводит вас в ранг отбросов. Так что, вы можете думать, что контролируете ситуацию, но маятник уже в верхней точке, и когда он качнётся обратно, вас просто размажет!

Цыганка стояла и молча смотрела на меня. Мне удалось если не выбить её из колеи, то, по крайней мере, озадачить. Не знаю, что она там себе думала, возможно, что мы будем просить о пощаде, пытаться договориться, предлагать откупиться… а мы, наоборот, практически угрожали им. И к этому она была не готова. Возможно, тот, кто её послал, тоже. И буквально через несколько секунд мы в этом убедились.

От ближайшего дома к нам кто-то, не спеша, шёл. И только взглянув, я сразу понял, что это сам Водяной. А это могло означать только одно, переговоры идут совсем не так, как он рассчитывал, причём до такой степени не так, что он вынужден лично вмешаться.

В это время я краем глаза заметил, что Алиса расстегнула молнию на груди своего комбинезона, и, достав из декольте яблоко, с громким хрустом откусила от него. Почувствовал мой взгляд, она повернулась и, слегка вскинув руки, сказала:

– Что? Ты же сам говорил, что мне в организме чего-то не хватает!

Я укоризненно покачал головой и сказал со вздохом.

– Наркоманка яблочная!

Тем временем Водяной приблизился и, кивнув мне, сказал:

– Отойдём поговорить тет-а-тет?

– У меня нет секретов, говори так! – сказал я.

– Может у меня есть! – склонил голову набок Водяной.

Голова у него, кстати, была обильно обмотана бинтами. Похоже, черепно-мозговая травма у него всё же серьёзная. И как только он с ней сумел выбраться из убежища!

– Голова не болит? – спросил я у него.

– Терпимо, – сказал Водяной, – а вообще подло, бить человека сзади по голове!

– Подло? – удивился я, – а ты, значит, всё делаешь по справедливости? Такие люди, как ты, про справедливость вспоминают, только когда им самим прилетает. Пока они по отношению к другим поступают подло, у них ничего внутри не шевелится.

– Такие как я, это какие? – спросил Водяной, склонив голову на другой бок.

– Если по-простому, то говнюки, – сказал я.

Цыганка просто вспыхнула и хотела сказать что-то резкое, но Водяной не дал ей такой возможности, вскинув руку.

– Пусть говорит что хочет, на расклад это не влияет. Ему нравится думать, что он тут главный, – сказал Водяной.

– Но ты-то, конечно, думаешь, будто бы главный здесь ты! – усмехнулся я.

– Будущее покажет, – спокойно сказал Водяной, – ну так что, поговорим?

– Ладно, давай попробуем. Не думаю, что ты скажешь мне что-то важное и интересное, но выслушаю тебя, – сказал я.

– Вот и ладненько, – сдержанно улыбнулся Водяной, и сделал приглашающий жест рукой, указывая направление.

Конечно, я не собирался никуда уходить с ним с площади. И он, судя по всему, это тоже прекрасно понимал. Поэтому мы просто отошли в сторону, чтобы наш разговор не был слышен всем остальным.

– Ну? – спросил я, внимательно глядя ему в глаза, – чего ты хотел?

– Уж не знаю, в самом деле ты какой-то куратор, или нет, но это, в общем-то, роли не играет. Подумай вот о чём: готовы ли умереть за убежище все те люди, которые там сейчас находятся? Если нет, то, может быть, пускай они уйдут? – сказал Водяной, и, увидев, что я собираюсь ему возразить, тут же добавил, – разумеется, мы их не тронем, по условиям нашего договора. Не будем использовать для шантажа и тому подобного.

– Да? – усмехнулся я, – а ведь зная твои методы, это первое, что приходит в голову.

– Ты ничего не знаешь о моих методах, – серьёзно сказал Водяной.

– Ошибаешься, я знаю достаточно. Я не знаю твою биографию, но методы свои ты продемонстрировал неоднократно и во всей красе. Тут ведь знаешь, какое дело? Репутация создаётся быстро, а меняет долго. У тебя уже есть определённая репутация, и чтобы её теперь изменить, одних слов недостаточно. Ты не заслуживаешь доверия! – сказал я.

– Очень жаль, что ты так думаешь, – немного наигранно вздохнул Водяной, – но предположим, вы мне не верите.

– Не предположим, а не верим, – поправил его я.

– Хорошо, не верите! – согласился Водяной, – но в таком случае вы можете все уйти и отдать нам убежище. Всё дело в том, что оно нужно нам не навсегда, а всего на один день! Потом можете спокойно в него возвращаться и жить свой жалкой жизнью, как прежде!

– Если ты хочешь меня в чём-то убедить, то пытаться при этом оскорблять и унижать – очень плохая идея. Я и так не собираюсь соглашаться на твои предложения, к тому же озвученные в таком тоне, – сказал я, – и зачем вам убежище на один день? Что вы там собираетесь делать? Провести какой-нибудь сатанинский ритуал?

– Ну почему сатанинский-то? – искренне возмутился Водяной, – но да, что-то вроде ритуала. И плохо от этого никому не будет. Никто ничего не потеряет. Наоборот, мы даже можем за это заплатить!

– Чем? – спросил я.

– Заинтересовался? – тут же уцепился за мой вопрос Водяной.

– Нет, просто даже представить не могу, что ты такого можешь нам предложить, – сказал я.

– Я и сам пока не знаю, – пожал плечами Водяной, – нужно это придумать. Всем что-то нужно. Подумайте, в чём вы сильно нуждаетесь, а мы постараемся вам это добыть. Ну, что скажешь?

– В твоём предложении есть одна проблема, – сказал я.

– Какая? – удивился Водяной.

– Я тебе не верю! – сказал я, – ты не заслуживаешь доверия! Если тебе действительно это нужно, то было бы логично, сначала прийти и попробовать договориться, а уж потом, если не получится, нападать и применять силу. Ты же начал с конца! И кто тебе после этого поверит?

– Надо поверить, потому что у вас нет выбора! – сказал Водяной.

– Серьёзно? А может быть, вы просто обломали зубы об убежище и теперь не знаете, как добиться своего? Именно поэтому всё-таки решили пойти на переговоры? Но ведь это же демонстрирует слабость вашей позиции, а не силу! – сказал я.

– Жаль, что ты так думаешь, – сказал Водяной, – а ведь мы ещё толком силу-то и не применяли. Когда применим, ты об этом сразу узнаешь, и шанса выжить у вас уже не будет.

– Да? – усмехнулся я, – а что же заставило вас применять силу не толком? Какой в этом был смысл? Или когда вы всерьёз возьмётесь за дело, то пустите скопом в бой весь тот сброд, что сидит в руинах и ждёт команды? Ну да, это страшная сила! Когда все неудачники собираются вместе, то берегись!

По резкому взгляду Водяного я понял, что попал в точку. Может быть, не полностью, но попал, и резервы из всяких банд у него, в самом деле, были.

– Я всё же думал, что мы сумеем договориться, – с ненатуральным сожалением в голосе сказал Водяной.

– Кстати, твоя шпионка мертва, – сказал я.

– Жаль, – сказал Водяной.

– Не жаль! – покачал я головой, – ничего тебе не жаль! У тебя на лице написано, что тебе плевать, и ты даже не стараешься этого скрыть! И так ты относишься к человеку, который, по сути, спас тебе жизнь! Что же говорить о тех, кого ты считаешь врагами? Разве можем мы тебе верить?

– Думай как хочешь, – равнодушно сказал Водяной, – но всё то, что я сказал, остаётся в силе! – он посмотрел мне в глаза, – одно дело рисковать своей жизнью, и совсем другое дело рисковать жизнями обычных людей. А ведь большая часть населения убежища, это не бойцы. Это простые люди, которые хотят жить, и не хотят сражаться за убежище. Не решай за них, предложи им разные варианты. Может быть, кто-то захочет уйти? Если захотят, то не мешай. Пусть идут! Это же их право?

– Может быть, ты и прав, – вздохнул я, – зачем им это? А нам зачем? Это же просто подвал в разрушенном доме!

– Вы идёте на принцип, а это никому не нужно, это всем только вредит! – сказал Водяной, – и вам в том числе! Подумаешь, одним убежищем больше, одним меньше… этот район всё равно умирает. Люди отсюда бегут, и чем дальше, тем бежать будут больше. Есть здесь убежище, или нет, роли не играет… тем более что мы не собираемся забирать его навсегда. Через день вернётесь, и всё будет как прежде…

– Ты прав, – сказал я Водяному и вдруг осознал, что он вполне нормальный мужик. Ну да, есть у него свои какие-то непонятные мне интересы… ну так мир такой! Каждый выживает как может. Нужно уступить ему убежище на один день, и всё закончится, не нужно будет ломать голову о том, как нам защищаться, как спасти людей. Всё и так будет хорошо, ведь мы можем договориться по-человечески!

Меня вдруг скрутило, от почти физической боли.

«ВРАНЬЁ!» – вспыхнули в голове горящие буквы, – «АЛИК, ОЧНИСЬ!»

Ещё даже не поняв толком, в чём дело, действуя скорее инстинктивно, я выбросил руку и ребром ладони что есть сил ударил Водяному по кадыку.

Он отшатнулся, схватился за горло и захрипел, а с меня упала пелена. Так вот как он убеждает людей работать на него! Это просто такой дар! Такая способность, чем-то сродни гипнозу!

Водяной стоял, согнувшись.

– Ах ты, сука! – крикнул я и ногой снизу пнул его прямо в лицо.

Водяной отлетел назад и плашмя шмякнулся на спину.

В это время округу прорезал пронзительный крик, на таких частотах, что даже ушам стало больно. Кричала цыганка. Раскинув руки, она стояла, наклонившись вперёд, и кричала, а на её крик, откуда-то сверху, летели птицы… или не птицы? Летучие мыши, что ли? Несусветное количество каких-то мелких летающих тварей, начавших собираться над нами в большое облако.

Цыганка среагировала быстро, но и Алиса не спала! Она взмыла в воздух, окутанная алыми искрами, крутящимися вокруг неё стремительным потоком, похожим на смерч.

Алиса тоже закричала, и этот смерч рванул вверх, стремительно расширяясь и втягивая в свою воронку налетевших отовсюду тварей.

Нужно было добивать Водяного. Быстро вырастив шар плазмы, я швырнул его в лежащего на земле врага. Но тот выставил вперёд руку, и когда шар приблизился, то, как будто натолкнулся на невидимую преграду, разлетевшись на миллионы голубых искр. Но преграда тоже проявилась от удара и пошла зелёными переливающимися волнами.

Неплохо! Значит, гипноз – это не единственная его способность, он вполне себе и боевыми заклинаниями владеет. Причём может применять их вот так, с ходу!

Если есть защита, кидаться плазмой смысла нет, но вот эта защита вряд ли остановит кулак или каблук! Я бросился вперёд, но в меня сбоку врезался один из сопровождавших цыганку, поспешивший на помощь своему начальнику.

Цыганка продолжала кричать до тех пор, пока в неё не прилетела молния, пущенная Алисой. Только тогда она заткнулась и рухнула на землю, лицом вперёд. Но её тут же подхватили ребята из её свиты и потащили прочь.

Пока я вставал, Водяного тоже успели утащить на несколько метров. Тот, который сбил меня с ног, не стал продолжать драку, а спешно улепётывал, догоняя своих.

Водяной вдруг вырвался, встал и, проорав что-то, как оказалось, боевое заклинание, топнул ногой. Тут же, между нами и ими вспыхнула стена огня, языки которого взвились высоко в небо!

Через этот огонь ничего не было видно, я подбежал к нему вплотную, но жар был такой, что преодолеть это препятствие я не смог.

Я оглянулся. С хранителем всё было в порядке, он стоял и смотрел на происходящее. Помочь не мог, но и не убегал в страхе. А испугаться было чего! Такая стремительная и мощная магическая битва случается нечасто. Не многие видели такое хоть раз в жизни. Хотя… шоу, устроенное Алисой тоже было неплохим.

Я понял, что догнать их мы не сможем, а если попытаемся, то есть шанс угодить в ловушку. Пути отступления они, наверняка, продумали.

Огонь постепенно начал стихать, но улица за ним уже давно была пуста. Разочарованно покачав головой, я пошёл к хранителю. Алиса, кружившая некоторое время в воздух и истреблявшая остатки летающих тварей, тоже приземлилась рядом.

– Алик! – радостно сказала она, – у тебя дар дипломатии! Теперь переговоры всегда будешь вести ты!

7. Менталист

– Ты думаешь, что я первым его ударил? – спросил я.

– А чего тут думать? – удивилась Алиса, – все же это видели!

– Это был ответный удар, – сказал я.

– Что-то я не заметила, чтобы он тебя хоть пальцем тронул, – сказала Алиса, не переставая веселиться.

– Я тоже не видел, – поддержал её хранитель.

– Потому что он ударил меня ментально, – сказал я, – и теперь я точно знаю, как он вербует себе сторонников. И почему в последнее время все пытаются залезть мне в голову? Это что, стало модно? За последние дни это происходит уже не впервые! Надо подумать над ментальной защитой, когда будет время, а то у меня не голова, а проходной двор!

– И как же тебе удалось устоять? – спросила Алиса, – если он такой мастер?

– Я не сам, мне кое-кто помог! – сказал я.

Алиса некоторое время смотрела не меня вопросительно, но потом до неё дошло, и она расплылась в улыбке.

– Наша спящая красавица? – сказала она, – слушай, ну точно между вами какая-то особенная связь! Она очень о тебе заботится! Вот меня она пока ни разу ни о чём не предупреждала!

– Думаю, лучше уйти с улицы, – сказал хранитель, – а то стоим здесь, на всеобщем обозрении.

Рядом со мной на землю шлёпнулась одна из летающих тварей. Я перевернул её ногой.

– Похожа на летучую мышь, но в то же время, как будто не она, – сказал я.

– Да, какие-то странные, – согласилась Алиса, – я бы не рисковала брать их в руки, и уж тем более давать к себе прикасаться, пока они живые. Вон, зубы какие!

– Да, наши враги не лопухи, – сказал я, – действительно многое умеют. И людьми манипулировать, и всяких тварей призывать, и боевыми заклинаниями пользоваться.