Эссенция жизни. Становление

– Ну, я верю, в то, что, если бы ты не хотел оставлять следов, давно бы уже от меня избавился. Ты в свою очередь, решил меня спасти, так ещё и вылечил. Да ещё и рассказал, кто ты и откуда.

– А ты проницательная леди! Думаю, ты заслужила узнать причину моего прибытия.

Я откинулся на спинку кресла. Мой рассказ явно будет длинным.

– Как я уже говорил, я не местный и я не медик. На своей родине – в Зеймии – я был в ранге Адепта в составе имперской армии. Я не выбирал эту жизнь. Ещё в детстве меня определили в армию за боевой потенциал. Мудрецы Эссенции разглядели во мне что-то и подвергли испытаниям. Несмотря на то, что я с трудом, но успешно проходил эти испытания, результат их не устраивал. Суть испытаний в том, что тебя ломают. Физически, психологически, морально. Что-то из этого должно побудить пользователя Эссенции расти над собой, превозмогая боль и страдания. Всё равно что бросать ребёнка в воду и ждать, что это вынудит его научиться плавать. А если утонет, значит, он ничтожество и не достоин быть частью империи. Вот только со мной это не сработало. Я не боялся смерти и боли, потому что жизнь была мне противна. Я не верил в идеалы зеймодианцев: в культ силы и верности империи и клану в частности. В общем, у меня не было никакой мотивации развиваться. И тогда Мудрецы решили, что моя слабость – это мои близкие. Вот тут они попали в точку. Они хотели заковать меня в цепи и убивать моих соклановцев одного за другим, моих знакомых, друзей, родных. Рано или поздно они бы своего добились. Я действительно дорожил семьёй больше всего. Знаешь, что забавно? Я узнал об этом финальном испытании случайно, подслушав разговор одного из Мудрецов и главы клана – моего отца. Я надеялся услышать, что мой отец откажется, это было в его силах. Но он… С таким воодушевлением принял предложение Мудреца, что собирался провести испытание на следующий день. Ему было неважно, сколько членов клана умрёт, даже если умрёт он сам. Если империя получит невероятную боевую единицу, то любые жертвы оправданы. Я не мог дальше слушать… У меня перехватило дыхание, я упал на колени. Пусть даже ради империи, но жертвовать своей семьёй… Это было выше моего понимания. Я отправился к матери, надеясь на то, что она сможет переубедить отца, уговорить его отказаться от этой идеи. Она успокоила меня и сказала, что всё с ним обсудит и всё будет в порядке. На следующий день я прибыл на арену. Она чем-то похожа на арену, где бились гладиаторы в вашей древности. На церемонии открытия должны были объявить об окончании испытаний и зачислении меня в запас армии как неудачного экземпляра. Позор для меня и для клана, но всё же лучше, чем истребление родных. Ко мне подошёл Мудрец и объявил о начале финального испытания! Я был в ужасе и со страхом и недоумением стал выискивать мать. Она сидела рядом с отцом. В её глазах читалась необузданная радость и гордость… Когда вынесли клетку, я не верил. Когда Мудрец защёлкнул цепи, я не верил. Но вот на арену вывели моего друга… Я до последнего не верил… Видимо, чтобы усилить эффект, его решили убивать медленно и мучительно. Мудрец стал концентрировать Эссенцию в лёгких, воскликнул: «Пламенный поток!» – и направил всю огненную мощь на Варнеса. Последнее, что я увидел на лице своего друга – не страх и не отчаяние. Это были триумф, ликование. Он искренне верил, что всё это не напрасно. Я кричал, просил всё это остановить. Просил замену на любое другое испытание. Я был согласен на что угодно. Во мне бурлило неимоверное количество эмоций. Обида, ненависть, страх, злость, гнев. Я пытался вырваться из цепей, рыдал от беспомощности. Когда агония Варнеса закончилась, от него осталась лишь горстка пепла. Друг, с которым я рос, с которым вместе пошёл в армию, делил пищу и кров…. Я не смог ему помочь, я не смог остановить это… И Мудрецу этого показалось мало, а отец, похоже, решил повысить ставки. Когда на арену спустилась моя мать, я увидел в её глазах то же торжество и восхищение, что и в глазах Варнеса… Что-то внутри меня сломалось. По щекам потекли кровавые слёзы. Я почувствовал неимоверную мощь, рвущуюся наружу. Вложив всю силу в руки, я выдернул цепи с корнем и снёс стену клетки, словно гнилую древесину. Мне хотелось только одного – отомстить. Этот животный инстинкт убийцы невозможно забыть. Я помню, как твёрдо и чётко нацелился на Мудреца. Создав клинок из молний на правой руке, я с невероятной скоростью достиг его и проткнул ему сердце. Хотелось увидеть в его взгляде хоть долю сожаления, но я двигался так быстро, что он ничего не успел понять. Заметив, что в мою сторону направилось несколько воинов уровня Магистра, я решил покончить с Мудрецом наверняка. Я проткнул его другой рукой и разорвал пополам. Свершив свою месть, я начал осознавать, что произошло. Мудрецы считаются неприкасаемыми, они что-то вроде ваших учёных и одновременно судей. Их убийство считается тяжким преступлением и карается смертью. Такой перепад эмоций и колоссальное количество Эски меня обессилили. К этому моменту меня уже обезвредили и прижали ногами к земле. Я ожидал расправы, но четыре Магистра подняли меня и удерживали на ногах. Сам я стоять не мог. В полубессознательном состоянии я старался не отключиться изо всех сил. Совет Мудрецов счёл испытание удачным, а смерть своего коллеги отнёс к существенному, но допустимому сопутствующему ущербу. Зрители ликовали, и вместе с ними были счастливы мои родители… Очнулся я уже дома. Рядом сидел отец и ждал моего пробуждения. Я и близко не восстановился физически после произошедшего, про моральную составляющую и говорить нечего. Отец заметил, что я проснулся.

– Как себя чувствуешь? – спросил он.

– Погано.

– Только очнулся, а уже дерзишь, – сердито и с негодованием ответил отец.

– Я убил Мудреца. Что будет дальше?

– Честно признаюсь, когда увидел, что ты сделал, хотелось лично тебя убить. Как ты мог?! Навлёк на свой клан и семью несмываемое пятно убийцы Мудреца.

– Зная тебя, могу только спросить: почему я ещё жив? – сказал я ему с искренним интересом.

– Совет запретил мне тебя наказывать. Ты хотя бы представляешь, какое впечатление ты на всех произвёл, если они сочли убийство Мудреца «сопутствующим ущербом»?

– Просвети, – с холодом и пренебрежением ответил я отцу.

– Пользуешься своей неприкасаемостью, – с ехидной улыбкой сказал он. – Ты был на уровне бета-Адепта, но во время той выходки показал уровень не ниже продвинутого Магистра, а, скорее всего, ещё выше. Я могу судить об этом исходя из того, что гамма-Магистры, которые стояли по периметру, не успели даже среагировать на твой побег и выпад в сторону Мудреца. Совет решил, что ты и близко не реализовал весь свой потенциал! Ты представляешь?! – с восхищением твердил мне отец.

– Пока не могу представить, слишком обессилен.

– Хорошо, восстанавливайся, сынок. Тебя ждёт великое будущее в империи! – сказал отец и покинул комнату.

Оставшись в одиночестве, я погрузился в свои мысли. Меня не волновало моё будущее в империи. Я никак не мог осознать, что Варнес погиб из-за меня. Если бы я намного раньше смог повысить свой уровень, он был бы жив. И сейчас, скорее всего, мы бы обсуждали, где и как весело провести свободное время. Но Варнеса нет. И я бы принял его судьбу проще, если бы он злился или ненавидел меня за то, что он стал жертвой испытания. Однако его гордость и радость за то, что империя получит мощную боевую единицу взамен на его жизнь… Я не могу его понять. Его же вывели как свинью на убой! В какой-то момент я снова отключился. Не знаю, сколько точно прошло времени, но мне стало лучше. Я встал с постели, оделся и сел на кровать. Раздумья насчёт случившегося не давали мне покоя. Я твёрдо решил, что больше не позволю умирать своим близким.

Мне нужно было поговорить с мамой. Нужно было понять, почему она не смогла уговорить отца отменить испытание…

Неожиданный стук в дверь.

– Дантмэрро, можно войти? – спокойным нежным голосом, сказала мама.

– Да, входи.

– Как самочувствие? Ты голоден? – мама подошла и села ко мне на кровать.

– Физически – уже более-менее.

– Расскажи, что тебя беспокоит? Отец наверняка сделал тебе выговор.

– Нет, отец был в хорошем настроении. Я даже позволил себе колкие фразы, но он отреагировал более чем сдержанно. Скажи, почему так вышло?

– Ну, похоже, отчёт Совета потешил его эго твоими результатами.

– Да я не об этом. Чхать я хотел на этого самовлюблённого дурня. Почему испытание состоялось? Мне кажется, что гора менее упрямая, чем он. Но отец всегда прислушивался к твоему мнению.

– Почему ты говоришь такие вещи? Он же твой отец! Ты должен его уважать! Пускай он неидеален, но он хочет для тебя лучшего будущего.

– Он хочет лучшего будущего для себя. Хочет быть героем для империи и своего клана за мой счёт.

– Я сделаю вид, что не слышала этого. Ради твоего же блага. Отец прислушивается ко мне во многом, но вопросами клана всегда занимается он и не позволяет перечить даже мне. Не забывай, я твоя мать и его жена, однако я в клане чужая. Если я буду вмешиваться в дела клана на таком высоком уровне, это подорвёт его авторитет.

– Понятно. Значит, тебе не удалось его переубедить. Тогда почему ты не предупредила меня, что испытание состоится?

– Кагэрро мне запретил. Он даже не спал всю ночь и контролировал меня, чтобы я ничего тебе не сказала. Твой отец объяснил, что испытание состоится в любом случае, а я только внесу лишнюю смуту в твой разум.

– Не знаю, это ли я хотел услышать, но мне стало легче. Спасибо. Я, пожалуй, отдохну.

– Поспи. Если захочешь пообщаться, ты знаешь, где меня найти.

Мама вышла. Я прилёг отдохнуть и провалился в сон. Спустя какое-то время я проснулся в холодном поту. Мне приснилось, что я сражался со своим братом – Санмэрро. Сначала это казалось обычным спаррингом, но постепенно локации вокруг менялись с тренировочного поля на какую-то выжженную землю. Брат начинал сражаться всё яростнее, я с трудом сдерживал его натиск. В какой-то момент он резко пропал из моего поля зрения. Я обернулся и увидел, что брат стоит почти вплотную ко мне. В его взгляде ощущалась чистая ненависть.

– Ты ничтожество. Ты пятнаешь репутацию семьи.

Почувствовав боль в груди, я увидел рукоять клинка в руках Санмэрро. После этого я проснулся.

Очнувшись, я захотел разузнать, как дела у моего брата. Он был на тайном задании, поэтому связаться с ним у меня бы не вышло. Этот сон совсем выбил меня из колеи. Я решил сходить к отцу и разузнать, есть ли у него какие-то сведения о Санмэрро. К своему удивлению, я не обнаружил отца ни в его кабинете, ни в его комнате. Тогда я захотел обсудить сон с мамой и отправился в её покои. Подойдя к двери, я услышал, что отец ведёт диалог с мамой.

– Ты уверена, что Дантмэрро в порядке? Ты знаешь, считывание и выражение эмоций – не мой конёк. Я, конечно, хочу, чтобы он раскрывал свой потенциал и дальше, но, если у него поедет крыша, всё пойдёт прахом. Пускай уж лучше будет слабаком, чем безудержным животным. Выбирать приходится из двух зол, но я предпочту адекватного сына, нежели неконтролируемый источник силы, озлобленный на всё сущее.

– Он выдержит. Испытания нужно продолжить. Моя ставка сыграла в прошлом. Ты не разочаруешься. Подумай: вчера я настояла на испытании, и какого результата мы добились! Он принесёт славу империи и клану!

Я стоял за дверью и еле сдерживался. Как эта женщина могла так со мной поступить? Она всегда была островком благоразумия и мягкости в нашей семье. Отец всегда был жёстким, но предсказуемым. Отчасти. А эта лицемерка просто пользовалась моим доверием, чтобы манипулировать мной. Хоть что-то здесь в этой жизни было правдой?

После услышанного я решил, что я больше не могу здесь оставаться. Моя семья, моя опора, мой дом… Всё это причинило мне столько боли. И теперь они хотят, чтобы я множил эту боль. Заставляют распространять это всё дальше. Я больше не могу здесь оставаться. Мне нужно покинуть свой дом.

Я отправился в оружейную, достал боевой костюм жизнеобеспечения и твёрдо решил сваливать отсюда. Облачившись в костюм и проверив все системы, я только убедился, что пора. Пора бежать в неизведанную часть галактики. Выйдя во двор, я подготовился к прыжку. Был бы я более сильным, мне бы вообще не понадобился костюм для космических путешествий, но такого уровня достигают немногие. Если покинуть планету без распоряжения, это будет считаться дезертирством и предательством. Но обратной дороги нет.

Глава 3

Последствия

Анна заворожённо слушала мой рассказ. Многие вещи в области Эссенции ей были не очень понятны. Однако произошедшее отозвалось в ней.

– Трагичная история, но почему я должна тебе верить? Не пойми меня неправильно… Если это правда, то ты многое пережил и я сочувствую твоей потере.

– Мне нет смысла тебе врать. Предположим, что это неправда. Но зачем мне тебе лгать? Мне от тебя ничего не нужно.

– Насчёт последней фразы я не уверена, но соглашусь, что твоя история больше похожа на правду. Мне непонятно многое, что связано с Эссенцией, но всё, что касается человеческих отношений, я понимаю прекрасно.

– Почему ты не уверена, что мне от тебя ничего не нужно? – с искренним и даже детским интересом спросил я.

– Если бы я тебе была не нужна, ты бы не вмешивался в мой конфликт с грабителем. И мне кажется, что ты там оказался неслучайно.

– Ты удивительно проницательная девушка, – с трепетом и восхищением подметил я. – Действительно, я оказался там неслучайно. Ты стала первым существом, которое без какой-либо цели или выгоды решило мне помочь. Ты меня даже не знала, чтобы переживать за меня, сочувствовать мне. Это во мне откликнулось. Я захотел узнать тебя получше и, возможно, продолжить общение. Если, конечно, ты не против. Я устал быть в одиночестве, находясь в чужом обществе, а тебе я мог бы довериться.

– Не думаю, что я ожидала услышать именно это. Но после этих слов я попробую тебе поверить, – с некоторым облегчением ответила Анна. Но что если я не хочу с тобой общаться? Что ты сделаешь?

– Я расстроюсь, но принуждать тебя ни к чему не буду. Как я уже говорил, ты можешь уйти отсюда в любой момент. Если пожелаешь, ты меня больше никогда не увидишь.

– Ты интересный, Данте. Вряд ли у меня когда-нибудь ещё появится возможность пообщаться с пришельцем. Я думаю, мы можем продолжить общение, но при одном условии…

– Я слушаю, – с радостью и облегчением ответил я, не дав договорить Анне.

– Ты должен пообещать, что не будешь никого убивать. Не знаю, как у вас, но у большей части человечества убийство – это табу.

– Я бы мог спокойно с тобой согласиться, но я не хочу тебе врать. Не могу обещать, что убийств не будет.

– А я не могу согласиться общаться с убийцей. Вдруг ты свихнёшься и убьёшь меня. Если у тебя нет границ, ты опасен для окружающих.

– Тот грабитель разве не был опасным? По-моему, я оказал услугу этому миру, убрав такую грязь. Если тебе будет от этого легче, я сделал это на эмоциях, а не хладнокровно. У меня нет и не будет желания убивать всех подряд.

– Это был человек. Да, он был нехорошим, но у него, возможно, была семья, которая по нему теперь скорбит. Вдруг он был отцом, и его сын теперь так же страдает от потери, как ты горюешь по своему другу.

– Признаюсь честно, я так глубоко не копал. Но он же действительно был плохим человеком и, скорее всего, сделал бы ещё немало зла. Разве я не должен был его остановить?

– У меня нет однозначного ответа. Не дать злу распространяться – это хороший поступок, но убивать направо и налево – явно плохой. На Земле есть законы, полиция и судебная система, которая и занимается преступлениями и наказаниями.

– Ваша система неидеальна. Преступник может выйти на свободу и продолжить творить беспредел. Ты же сказала, что не давать злу процветать – это хороший поступок. Наказание соразмерно преступлению, и я решил его наказать.

– Вот именно. С чего ты взял, что имеешь право решать, кому жить, а кому умереть. Да, система неидеальна, и цель закона – уравнять всех. Закон несправедлив, но он равен для всех. А справедливость у каждого своя.

– Но это же бред! Люди неравны друг другу. Даже взять вашу пресловутую демократию. Власть большинства… Но большинство всегда тупее, слабее, ленивее. Почему голос образованного гражданина должен быть равен голосу какого-нибудь безработного наркомана?

– Дело в том, что никто не должен возвышаться над остальными и выдавать свою точку зрения и свою справедливость за истину. Поэтому и цель закона уравнивать, а не быть справедливым. Взять тот же пример с преступником. Убийцу посадят в тюрьму. Возможно, он исправится, а может и нет. Но он проживёт долгие годы в заточении. В свою очередь, близкие скорбят по убитому, но довольствуются хоть какой-то карой преступника. Все чем-то недовольны. Кажется, это и называется компромиссом, а компромисс – это суть демократии, на мой взгляд. Не власть большинства.

– Ты удивительно мудра для своего возраста. Хорошо, предлагаю компромисс. Я обещаю, что буду стараться не допускать убийств, но, если выйдет так, что у меня не будет другого выбора, я это сделаю.

– Ловко ты выкрутился, – с ухмылкой сообщила Анна. Мне не до конца нравится твой концепт личного кодекса, но соглашусь, что это компромисс. Тогда договорились. И ещё… Что значит для «моего возраста»? Откуда ты знаешь, сколько мне лет?

– Договорились. Вообще я не знаю, сколько тебе лет. Но ты точно намного моложе меня, – с ехидной улыбкой я ответил Анне.

– Подожди, давай-ка колись, сколько тебе лет? – Анна явно расслабилась и стала разговаривать заигрывающим тоном.

– Ну… Если переводить на ваше время, то мне около восьмидесяти шести земных лет. Теперь твоя очередь.

– Сколько-сколько? Подожди, ты же вообще должен быть стариком. Ты скрываешь свой внешний вид?

– Нет, с чего ты взяла?

– Так, подожди. А сколько вы живёте в среднем, по земным меркам?

– Не уверен, что можно брать какую-то усреднённую статистику. Воины погибают раньше, Мудрецы живут сильно дольше, но и познания в Эссенции у них куда выше. Возможно, они искусственно продлевают себе жизнь. Воины в среднем живут несколько сотен лет и погибают в боях, когда ослабевают. Самому старому Мудрецу было около тысячи земных лет.

– Поразительно! Как же долго вы живёте… Сколько всего можно успеть сделать за это время…

– Зато в вашей недолгой жизни есть свой шарм. Вы более решительны, время для вас скоротечно.