скачать книгу бесплатно
– Посмотри. – Перебила она. – Обязательно посмотри. Это только для тебя, чтобы ты поняла.
– Что поняла?
– Не имею права говорить, но ты поймешь… Как Тим?
– Он… Он здесь. – Стоит сзади, дышит в затылок, отчего волосы шевелятся, и кровь бежит быстрее.
– Скажи ему, что… Хотя ничего не говори. Скоро мы увидимся. До свидания, Ник.
Она повесила трубку, а я расплакалась. В последнее время я слишком много плачу, это неправильно.
Мой дневничок.
Алик – урод. Выставил условие – либо я работаю на него, либо остаюсь без лекарств. Согласилась, а что мне делать? Салаватову пожаловаться? Скажет, что сама виновата. А еще за Алика голову свернет, у того фотки есть, где мы с ним… Это было ошибкой, но Тимка не простит, бросит и меня, и Нику, и выставку организовывать не станет. Я-то переживу, а вот выставка… выставка нужна, как воздух. Все увидят, какая я талантливая. Нет, Тимка мне пока еще нужен.
Алик обещал, что я не только долг верну, но и для себя заработаю, это то же кино, только для взрослых, это не проституция. Конечно, не хватало еще, чтобы он из меня проститутку сделал. Тот клиент, оказывается, режиссером был, а я не трахалась – пробы проходила. Прошла. На главную роль. И смешно и противно.
Но, если таблеточку принять, все пофигу становится, и даже наоборот, круто. С Салаватовым так не бывает. Он вообще теленок, несмотря на бабки. Только зарабатывать и умеет.
Но Алик все равно урод.
Тимур
Салаватов вышел из дому за сигаретами.
– Ложь.
Нет, вправду сигареты закончились, а курить охота так, что челюсти сводит. А работающий круглосуточно ларек, Тимур еще днем заприметил.
– Зачем ты ее оставил? – Сущность отличалась поразительным упрямством, настырностью и абсолютной бесцеремонностью во всем, что касалось Тимуровых дел. В данном случае ее беспокоила Ника.
– Хочу разобраться.
– В чем?
– Во всем.
– Ага, открыть наново законы Вселенной, осознать и переосознать великие философские истины, разложить по полочкам математику и что еще там мы забыли?
– Твое молчание.
– Не дождешься.
Салаватов сразу поверил, впрочем, не верить самому себе глупо. А Ника… Ну, пускай поживет, одному сложно, а она какая-никакая, но память о прошлой жизни.
– С которой ты хотел расстаться.
– Перехотел.
Ларек работал, и сигареты в нем были, и пиво. А, действительно, почему бы не попить вечером пивка, лежа у телевизора, помолчать, подумать о тех же самых законах вселенной.
– Лучше подумай о том, как жить теперь будешь. – Пробурчала Сущность, отворачиваясь: обиделось.
Как, как… Обыкновенно, как все живут, так и он будет, вернется домой, поужинает и спать завалится. Ника, наверное, заждалась уже.
Ника разговаривала по телефону, вернее, стояла, прижимая телефонную трубку к уху, вцепилась в нее обеими руками, словно боялась, что отберут. Больно надо. Интересно, с кем это она болтает в такое время? На его вопрос Ника лишь мотнула головой, судя по всему, обещала рассказать попозже.
– Или послала тебя подальше.
Тоже вполне возможно. Судя по всему, разговор давался Нике с огромным трудом. Тимур заметил мертвенную бледность, испуганный взгляд и капельки пота, застывшие над верхней губой. Складывалось впечатление, что разговор тяготит Нику, но она не решается повесить трубку.
Интересно Более чем интересно.
Стало еще интереснее, когда Ника расплакалась.
– Ну, чего стал, иди, утешай. – Фыркнула Сущность. – Только для начала вспомни, чем прошлое утешение закончилось.
Тимур помнил, но, похоже, ничему не научился. Отобрав телефонную трубку – пришлось силой разжимать Никины пальцы, Тимур на всякий случай выдернул шнур. Вообще не следовало телефон подключать, чтобы не звонили всякие там.
– Вставай, пойдем.
– Куда? – Ника заморгала, от слез глаза приобрели оттенок молодой листвы. А нос распух и покраснел. Смешная она, сущий ребенок, домашняя кошка, которая изо всех своих кошачьих сил старается походить на льва.
– На кухню.
– Зачем? – Ну, хоть плакать перестала, уже достижение.
– Ужинать будем.
– И поговорим заодно. – Добавила Сущность. Ему тоже было любопытно, кто звонил.
– Я вообще-то редко плачу. – Ника сидела, уткнувшись взглядом в тарелку. Она окончательно успокоилась, и даже пыталась улыбаться, хотя улыбка выходила нервной и кособокой. И руки трясутся – вилку вон раза три уже роняла.
– Охотно верю.
Ника посмотрела недоверчиво, точно пыталась сообразить – издевается он или говорит серьезно.
– Тимур… Как ты думаешь, я нормальная?
– Это смотря что нормой считать. Внешне, вроде, нормальная, но откуда ж мне знать, чего у тебя в голове происходит.
Доминика вздохнула и, старательно отводя глаза, призналась.
– Мне Лара звонила.
– Какая Лара?
– Наша Лара. Моя Лара. Она ОТТУДА звонила.
Тимур попытался сопоставить два факта: Лара погибла и Лара звонила. Факты не сопоставлялись, чего, в общем-то, и следовало ожидать. Как она могла звонить, если умерла? Никак. Наверное, Нике снова примерещилось.
– Твоей Нике с иглы бы соскочить. – Присоветовала Сущность.
– Значит, тебе звонила Лара? – В ситуации требовалось разобраться, пока это еще возможно.
– Считаешь, у меня крыша поехала? – Доминика моментально подобралась. И что ей ответить, если нормальным людям покойные родственники не звонят?
– Я сама не уверена, что… что мне не привиделось. Прислышалось. – Ника путалась в словах, точно новорожденный жеребенок в ногах. – Но, если бы мне мерещилось, если бы я сошла с ума, я бы не задумывалась над тем, что схожу с ума? Верно?
Интересный аргумент, однако: "я не сумасшедшая, так как сомневаюсь, не сумасшедшая ли я". Впрочем, относительно звонков у Тимура имелась своя собственная теория, странно, что Ника не додумалась, ей это объяснение еще раньше должно было в голову придти. Другой вопрос – кто и зачем этот цирк устроил.
– Когда начались звонки?
Ника ответила не задумываясь:
– Позавчера. Нет, раньше на день. Вчера я тут была? Мне Лара сказала придти к тебе, а сказала она за день до этого. Значит, все-таки позавчера. Только Лара еще до звонков появлялась, она бывала в квартире, это точно. Там запах ее духов, и записки, и вещи…
– Какие вещи?
– Картина, ну, та, которую я потом тебе принесла, – Ника густо покраснела, – только она от Лары, честное слово, от Лары, я ж не сама рисовала! Я вообще рисовать не умею! Еще духи были…
– Черная магия?
– Ага. И суп, в самый первый раз она написала, что ночевать не вернется, и чтобы я суп ела. Я ела. А потом сок бы. И вино. Да, точно, вино было, красное, я всего полбокала выпила… Кажется, полбокала, а потом ничего не помню. Только у тебя очнулась.
– Совсем ничего?
– Ну… – Доминика повертела вилку в руках. – Цветы говорящие, которые отчего-то на стенах росли, чудовища, Лара за мной гналась…
– Жаль, что не догнала. – Прокомментировала Сущность. – У девицы явный психоз.
– Боюсь, тут кое-что посерьезнее психоза. – Тимур окончательно убедился в правильности своей догадки. Кто-то играет в покойника. Логично ведь, Ника играла с ним, а теперь играют с ней. Декорации те же, только зритель поменялся. Для полной уверенности требовалось уточнить еще кое-что.
– Ты колешься?
– Что? – На ее лице проступило такое удивление, что Тимур сразу поверил: она не колется.
– Доверчивый.
– Что?
– Я спросил, ты колешься? Может быть, порошок нюхаешь, колеса глотаешь, куришь, свечи ставишь? Ну, я не знаю, что еще делают. – С каждым словом Никины глаза распахивались все шире и шире, пока не стали похожи на два огромных зеленых блюдца.
