Ведомости Бульквариуса-4

На ее фоне все мои ясельные подвиги звучали как натужный пук обожравшейся водорослями улитки…

Не успел я отойти от мисок, как через дорожку наискосок ударили две пушистые молнии и через мгновения от принесенных даров донеслось сердитое урчание – чего мол так долго!

А у меня разом отлегло от сердца – живы кошары чертовы, живы. Не успел подумать об этом – и тут же рассердился.

Это вообще нормально?

Каждый раз бояться, что обычные кошки вообще не вернутся к месту кормежки, либо же вернутся с торчащими в телах стальными штырями – это вообще нормально?! Тут мирный сонный поселок, тут бояться надо лишь падения сочного яблока на голову, пока идешь по пыльной улочке к магазинчику… а вместо этого, выходя во двор, я постоянно ощущаю уколы страха…

Не будь я так занят Вальдирой – уже бы отыскал падлу мерзкую!

Поняв, что крепко-крепко сжимаю кулаки, а в висках начала пульсировать злая кровь, заставил себя разжать пальцы, с шумом выдохнул и пошел собираться. И нет, не в игровой мир, куда меня тянуло с дикой силой, а в мир реальный – где у меня тоже немало причин оставаться и, пожалуй, причин более важных и веских для меня.

Сестра Надя… И Полина… возможно, любовь всей моей жизни.

Натянув носки, впихнув ноги в старые кеды и закинув пустой рюкзак за спину – авантюрист готов грести добычу! – я проверил свои жидкие финансы и уже выходил, но внезапно вспомнил наставления чуток чопорного седовласого бизнесмена из просмотренного мной недавно обучающего видео. И он пару раз там повторил следующее – выходя из дома задержись у зеркала на минуту, посмотри на себя, оцени внешний вид, исправь недостатки и только затем переступай порог. Да мол ныне многие считают, что сейчас время царящего повсюду артистического хаоса, включая собственный внешний вид… но они крупно ошибаются. Серьезный человек и выглядеть должен соответствующе. А любой торговец и бизнесмен – человек серьезный.

Ну… в моем случае я скорее не человек, а ахилот, но распустехой быть больше не собираюсь.

Один взгляд в зеркало – и обнаружил кучу недостатков. Торчат еще влажные после мытья волосы, упущен клочок не сбритой щетины на самом видном месте, перекошен воротник футболки, и сама она какая-то выцветшая и старая… и это был еще не весь список, хотя раньше посчитал бы это мелочами, не стоящими внимания.

Но это было раньше. А сейчас я пошел и все исправил: причесался, сбрил клочок щетины, сменил футболку и даже носки, решив, что ярко желтые и длинные – как-то перебор и выбрав нейтральный серый и покороче.

Вот теперь я готов к выходу в большой мир…

«Добрые» соседи встретили меня сразу за калиткой очень «искренними» улыбками. Они как раз загнали машину во двор, о чем я понял по звукам и как раз собирались закрыть ворота. В этот момент я и вышел. А ведь услышав их возню, вдруг застыл на дорожке, держась за ручку калитки и собираясь дождаться ухода этой семейки. Так ждешь, когда уедет лифтом доставивший к двери еду курьер, чтобы не встречаться с ним и даже не здороваться. И стоило мне это понять – я решительно звякнул засовом, толкнул калитку и вышел на улицу, сходу громогласно поздоровавшись. Я ведь танк! Я воин! Берсерк! Конан Варварский Топор Торговли! Или как там звали того брутального киммерийца…

– Здравствуйте, соседи!

Для них я выскочил как улыбающийся чертик из коробки. Соседка аж подпрыгнула. Сосед крупно вздрогнул. Стайка голубей сделали вид что взлетают, но плюнули на это дело и продолжили лениво изучать траву на обочине.

– Как ваши дела этим прекрасным вечером? – продолжил я интересоваться столь же громогласно, поочередно заглядывая им в глаза.

– День добрый, Богуслав – чуть сдавленно пробормотал сосед и с воротиной шагнул прочь от меня, но как бы просто продолжая процесс закрытия.

Соседка, убрав ту неосознанную машинальную улыбку, которой мы привыкли награждать вдруг появившихся не слишком близко знакомых людей, вернула себе каменной чело истукана с острова Пасхи, недовольно поджала губы и пошла навстречу мужу, тем самым смыкая ворота и закрывая вид на свой драгоценный участок. При этом она кивнула куда-то в пространство, но прямо вот мне. Её муж едва заметно вжал голову в плечи, повернулся ко мне спиной…

На мгновение я ощутил укол стыда – довел дорогих соседей Доброделовых до ручки.

Но потом вдруг вспомнил как науськанный женой «добрый» сосед беззастенчиво пытался напоить меня алкоголем, зная, что у меня с этим серьезные проблемы… и жалость как острым ножом отрезало от моей опять налившейся злостью души.

– Не надумали участок-то продать? – спросил я в уже почти закрывшиеся ворота – По цене сговоримся!

– Не продается! – ответила мне соседка, видимо не сдержавшись и ее голос был похож на рык не самой крупной, но очень злой дворовой собаки.

Что-то вроде всегда готового вцепиться в лодыжку старого рыжего пекинеса… не знаю почему у меня вдруг возникли такие ассоциации. Хотя зря, ой зря я недооцениваю эту женщину – очень уже недобрый взгляд у ее обильно накрашенных сегодня глазок…

Намеренно постояв у ворот еще некоторое время, прямо вот сдерживая порыв отвернуться и поскорее отсюда уйти, я пооглядывался с задумчивым видом, словно что-то прикидывая, с полминуты разглядывал смотрящую на меня небольшую видеокамеру, не сомневаясь, что на меня оттуда тоже смотрят и, улыбнувшись, наконец-то пошел по своим делам.

Соседей я доводил не просто так и не ради мелкой мести за их подлость. Просто я хотел и быть, и выглядеть сильным, трезвым и уверенным в себе мужчиной. Быть хозяином. А такой не станет, поджав хвост мгновенно бросаться наутек.

По дороге я проверил что там произошло за время моего отсутствия. Было несколько пропущенных звонков, и я немедленно перезвонил на каждый. Первые два – реклама и я занес их в черный список. А последний был от давным-давно забытого человека, у которого я пару лет назад одолжил смешную сумму в тысячу рублей… и напрочь забыл об этом. Ну да… а зачем помнить, если не собираешься отдавать, верно? К моему стыду так и не вспомнив его имени – хотя вспомнил лицо и голос – я принес свои искренние извинения, а когда он смущенным голосом тихо сказал, что и не стал бы напоминать, но обстоятельства жизненные прижали и вот он вынужден был позвонить, я ощутил себя полным козлом и, проверив приложение, перевел ему две тысячи рублей. Заверил его, что ничего мне обратно отправлять не надо, я сам виноват, еще раз поблагодарил и попрощался. И сколько еще таких вот одолживших мне денег и тут же мной забытых? Хреновый ты парень, Богги… ой хреновый…

Исправляйся!

Исправлюсь!

Остальные сообщения порадовали своей скудостью и нейтральностью. Наверняка большинству нормальных людей незнакомо это просто потрясающее ощущение, когда смотришь на экран смартфона и с радостью видишь его пустоту, а не пяток оскорблений, проклятий и угроз от тех, кому ты давно не отдаешь долги или как-то обидел по пьяному угару.

За эти часы мне пришло несколько приглашений навестить бары, одно приглашение на празднование дня рождения и все предложения я вежливо отклонил. Хотел написать универсальную отмазку в стиле «я не в городе», но передумал и всем ответил коротко и ясно: «к сожалению не смогу». Ничего больше пояснять не стал. Ну разве что именинника поздравил – удивившего меня своим приглашением, ведь я у него тоже занимал и пока еще не до конца с ним рассчитался. А когда он вдруг перезвонил, принял звонок и услышал его чуть пьяный веселый голос:

– Здорово, Богги!

– Привет! Поздравляю с днем рождения! Счастья желаю, здоровья, удачи побольше и безпохмельного утра!

– Вот спасибо! Особенно за последнее! Слушай, да давай к нам! Тут много тех кого ты знаешь.

– Тех у кого я тоже деньги занимал? Вот там сразу на празднике мне все и выскажут – рассмеялся я – И будут правы.

– Вот тут ты ошибся, Богги! Про тебя мы недавно общались, кстати. И пришли к выводу что ты… ну… молодец ты! Да сомневающихся хватало – у тебя мол это ненадолго, снова опять сорвешься – но в основном мы все за тебя рады. Прямо от души рады.

К горлу неожиданно подкатил комок и, с трудом проглотив его, чуть сдавленно ответил:

– С-спасибо… правда спасибо. Прямо от души. И всем остальным спасибо – даже тем кто сомневается. И передай еще, что я обязательно со всеми раздолжусь. И с тобой тоже.

– Насчет остатка суммы что ты мне должен… да знаешь… забудь! Считай что мы в полном расчете!

Я коротко и жестко отрезал:

– Нет! – а когда там повисла удивленная и вроде как чуть обиженная тишина, пояснил – За доброту спасибо сердечное, но так нельзя – раз я должен, то расплачусь. Все до копейки отдам. Каждому. И до этого момента ни на каких праздниках и ни в каких барах я появляться не собираюсь. Да в барах и незачем уже – с алкоголем я завязал накрепко. Нафиг… хватит с меня позора.

– К-хм… вот это спич…

– Ну… как смог – улыбнулся я и приостановился у знакомой мусорки, где не так давно происходили не самые приятные события со стрельбой из арбалета.

Оглядевшись, никого не увидел и пошел дальше, чуток злясь на себя за то что забыл пакеты с мусором прихватить.

– Ну как знаешь. Если что – всегда рады. Мы в рестике Старый Пирс. Насчет алкоголя – я тебя квасом угощу или колой. А если кто полезет тебе силком алкашку наливать – я ему первый в рыло дам. Я именинник – мне можно.

– Спасибо – рассмеялся я – Хорошего празднования! Привет семье!

– Удачи, Богги!

– Удачи…

– О! Последний вопрос!

– Да?

– Тут кто-то сказал, что ты так изменился, потому что в какую-то секту попал религиозную… есть такое?

На этот раз я смеялся громче и дольше, а отсмеявшись, признал:

– Так и есть. И секта эта называется Вальдира.

– Как-как? Вальдира? Слышал ведь что-то… не игра ли? Та что с полным погружением. Билборды чуть ли не на каждом километре вдоль дорог.

– Она самая.

– И как?

– Ну… пить бросил, долги отдаю…

– Да это не игра, а ты за ум взялся. А игра как? Если коротко.

– Ну… другой невероятный яркий мир, где возможно вообще все – ответил я – Вот прямо вообще все. И где каждый волен выбрать себе роль по нраву.

– Роль? И кто ты там? Воин?

– В точку. Я воин. С щитом и копьем – улыбнулся я.

– Ну удачи в победах, воин! Свидимся!

– Свидимся!

Поглядев на телефон – надо же, меня не ругали, не орали мне в ухо и даже пригласили на праздник – я с шумом выдохнул и набрал номер сестренки, продолжая свой путь к сельскому нашему магазинчику, где есть всего понемногу.

У Нади все оказалось в полном порядке – а зная её привычку скрывать от меня свои проблемы, я особо верить словам не стал, равно как и ограничиваться пустыми дежурными вопросами типа «как дела?». Задал вопросы не для галочки, а с дотошностью следователя, внимательно слушая каждый ответ и уточняя, я убедился, что у нее действительно все хорошо, после чего потребовал ее срочного визита – ибо мы семья. И отныне для меня это не пустой звук. Стоило об этом подумать, как тут же вспомнил свое былое отношение к родной сестре и от жаркой волны стыда меня бросило в пот. Уродом я был моральным. Эгоистичным куском пьяных фекалий…

Договорившись о том, что она приедет сразу, как только сможет и задержится на подольше, я утер пот стыда со лба тупости, переступил порог поселкового магазина и удивленно моргнул, не понимая почему на стенах на висит разное дешевенькое снаряжение для авантюристов вроде щитов из крышек бочек, гарпунов и плохоньких мечей. И где зазывно мерцающие ряды красных и синих пузырьков здоровья и маны?

Не сразу поняв, что ищу магию в суровом мире реальности, вовремя удержался от глупого вопроса «А почему убрали топоры и заточки?», шагнул к витрине с колбасами – живот и душа с ворчанием требовали чего-нибудь мясного, копченого и с жирком. А к этому всему хрусткого сладкого лука и еще свежего ржаного хлеба, обильно натертого жгучим чесноком…

В былые времена я бы нахапал всего «быстрого» и нажористого, а заодно и самого дорого, но сейчас ограничился небольшим куском колбасы, буханкой свежего хлеба, а к этому всему добавил различных овощей. Отдельно купил баночку йогурта без различных вкусовых добавок и прихватил пластиковую ложку из стаканчика на прилавке. Расплатившись, вышел на улицу, встал у стены и принялся наслаждаться чистым вкусом. И дело было не только во вкусе и пользе йогурта – я прекрасно понимал, что хоть и прекратил бухать по поводу и без, мой образ жизни лишь ненамного сменился к лучшему. Раньше я постоянно ошивался по питейным заведениям, а сейчас сутками напролет неподвижно лежал в игровом коконе…

Разум витает в раю, а тело горит в аду.

Не мои слова – вычитал в одном из тех гайдов, что я поглощал каждую свободную минуту.

Так что никакой «мусорной» еды – разве что очень редко – и побольше движения. Прогулка в магазин и обратно – один из способов разогнать кровь.

Доев йогурт, с хлюпаньем облизал ложку, выбросил тару в урну у входа и уже шагнул было за угол, как услышал взволнованный женский голос.

– Лена! Здравствуй!

– Ой здравствуй, Софочка. А чего это на тебе лица нет?

– Ты моего котофея нигде не видела, а? Третий день дома не появляется. Я уже извелась вся.

– Ты про Цезаря своего рыжего?

– Ну да. Не видела? Не шмыгнул у тебя по забору?

– Не видела – невидимая мне из-за угла женщина ответила максимально уверенно и через секунду стало ясно почему она так уверена – У тебя ж не кот, а рысь натуральная! Такого увидишь – не забудешь. Не видела.

– Да что ж такое…

– Да чего ты переживаешь? Это ж кот! Загулял! Нагуляется – и вернется.

– Да кастрированный он давно – голос говорившей нервно задрожал – Может под машину попал?

– А ну успокойся! Про кота ведь говорим, а не про мужа!

– Да муж еще сильнее меня волнуется. Вчера уже по улицам ходил и выкликивал его…

– Вернется он! Кошачья порода она такая – независимая.

– Ой не знаю… прямо сердце болит…

– Ты это брось! Не человек ведь – кошка! Кошки-чмошки, блин! Тихий кошмар и шерсть повсюду, а пользы ноль! Тьфу! Даже не думай этим нервы себе портить!

– Что ты! Он у нас член семьи считай!

– Глупости! – отрезала вторая женщина – А ну пойдем возьмем себе по пиву и там на лавочке выпьем.

– Да какое пиво!

– Вкусное! Успокаивающее. На тебе же лица нет! Пойдем говорим!

– Семь лет мурлыка с нами живет…

– На полном вашем довольствии… это он нервничать должен, что вы ему замену найдете. Он там с девками хвостатыми мур-муры крутит, а ты тут нервы тратишь…

– Говорю же – кастрированный он.

– Ну значит песни им поет! Язык к бубенцам не привязан – отдельно работает.

– Вот что ты несешь?

– Тебя несу – к пиву. Пошли!

Показавшись из-за угла, две женщины средних лет не одарили меня даже косым взглядом, исчезнув за звякнувшей дверью магазина. Для чего-то постояв у двери еще пару минут, я поднял с земли пакет с продуктами и зашагал домой, обуреваемый не самыми хорошими мыслями.

Но ушел не далеко – вспомнив кое-что увиденное за пыльным стеклом витрины, развернулся и пошел обратно к магазину, на ходу проверяя свой денежный баланс…

**

Сделав последний оборот отверткой, я отступил на шаг и полюбовался делом рук своих.

Ну… неплохо…

Табличка на заборе у калитки висела чуть косовато, но приделана была прочно и выглядела достаточно строго и внушительно. На табличке черным по белому была изображена видеокамера, а текст ниже гласил «Ведется видеонаблюдение!». Никакой камеры у меня не было – но это пока! – однако чужие люди этого знать не могли.

Операция по отпугиванию елки-палки…

Как это по вальдирски? «Плюс шесть к страху?».

Всего я купил три такие таблички, и каждая обошлась мне в сто рублей. Еще я приобрел пять наклеек с тем же содержимым по пятьдесят рублей за штуку. И весь этот арсенал я уже истратил. По наклейке бахнул на столбы электропередач у поворота в нашу улочку, одну табличку закрепил у мусорки на самом видном месте, еще одну воткнул под проволоку на другом столбе, а третью табличку привинтил на собственную калитку.

В общем я сделал пока что все возможное, чтобы отпугнуть ту мерзкую падлу, что устроила охоту на поселковых кошек. Тут ведь соль еще и в том, что ему не с руки выглядывать есть тут камера или нет – ведь если камера имеется, а в наши времена они могут быть незаметными и маскироваться под что угодно, то тем самым он только привлечет к своей персоне нежелательное внимание. Ведь чего бы это вдруг законопослушному человеку так старательно выглядывать устройства наблюдения, верно?

Соседская калитка бесшумно приоткрылась, наружу высунулись нос и фальшивая улыбка:

– Чинишь починяешь, соседушка?

– И отпугиваю – улыбнулся я в ответ.

– Это кого же?

– А всех нехороших – проворчал я, вставляя жало отвертку в голову чуть высунувшегося из забора самореза и со скрежетом резко ввинтив его обратно. Калитка соседа испугано дрогнула, но приоткрылась обратно:

– Обживаешься в общем…

– Еще бы – хмыкнул я – Мне ведь тут еще детей своих растить. А потом и внуков. Слушай, сосед… ты не надумал свой участок про…

– Ну мне пора. Дела-дела! – калитка поспешно захлопнулась, звякнула щеколда, с той стороны послышались удаляющиеся шаркающие шаги.

Как интересно… обычно их не слышно и не видно, а тут вдруг зашаркал демонстративно…

Беззвучно рассмеявшись, я подкрутил еще несколько саморезов, выдрал из земли выползшие побеги сорняков – а ведь совсем недавно пропалывал! – и вошел во двор, не забыв запереть калитку.

**

Час был уже поздний, но меня это не остановило – поставив вариться гречку, я вышел во двор и продолжил заниматься гнилыми досками хозяйственных построек. Отодрать доску, выбить гвозди, бросить в растущую стопку. Один за другим обнажались вполне неплохо сохранившиеся брусья стен, с протестующим писком прочь рванула потревоженная мышь – хвост и шкура! – сверху летела труха и пересохшие трупики насекомых, а в усердно работающее тело возвращались живость и сила. Мой отец всегда был подтянутым. И всегда говорил, что не спорт и диета жир топят, а усердная работа и непоседливость. Он таким и был всегда – усердным, непоседливым, упорным и упрямым. Хотя это я начал понимать только сейчас, пока снимал им установленные доски, частицы не сбереженного мной хозяйства и вспоминал каким он был, какие слова мне юному олуху говорил, мерно работая рубанком, пока я помогал ему, хотя думал о чем-то другом…

Поняв, что настроение вдруг начало стремительно ухудшаться из-за того, что я занялся самобичеванием, воткнул в ухо наушник, включил аудиокнигу из цикла Драйзера «Финансист» и погрузился в книжные события, один за другим бросая вынутые гвозди в пятилитровку с отрезанной верхушкой.

Под гречку и свежий салат из огурцов и капусты я намеревался употребить видео по азам финансовой грамотности, а на закуску у меня имелось несколько вкусных гайдов по подводной вальдирской жизни, где делался упор на правильное поведение с «местными» и умение налаживать с ними отношения.

Начался легкий дождь, и лежащие на дорожке кошки перебрались под крышу сарая, устроившись на заваленной какой-то рухлядью полке. Глядя на мирно сидящих бок о боках кошек, я понадеялся, что дождь продлится до самого утра, ведь тогда они не отправятся гулять и в них не прилетит подлый арбалетный болт…

Глава 3

Глава третья.

Кто рано в океан нырнет, тому малек в глаз попадет…

Чертыхнувшись, я отогнал от лица стайку наглых золотистых мальков с алыми плавниками и протяжно зевнул… чтобы тут же поперхнуться и выплюнуть из