Черное закулисье. Сборник рассказов

Лезть на дерево я не стал, да и как не стыдно мне это признавать, я успел утратить свою выдающуюся физическую форму. За десять лет работы мне так и не довелось повстречать избранницу, и по сей день, я оставался абсолютным холостяком. Злоупотребляя жирной едой, заказами быстрого питания и регулярным употреблением светлого пива, я успел обзавестись приличным брюшком.

Обходя школу по периметру, я наткнулся на троих учеников, что вальяжно покуривали за школой. Эти хлопцы, судя по всему, сначала играли в мяч, но когда тень, отпускаемая вблизи стоящей многоэтажкой, ушла в сторону, они переместились сюда.

– Здравствуйте, молодые люди, – я обратился к ним первым.

– Здрасте, – они в спешке побросали сигареты в высокую траву.

– Ребята, вы в этой школе учитесь? – я старался вести себя, как можно более дружелюбнее.

– Да, а вам какое дело? – коротко стриженный под насадку пацан, наверно, негласный лидер этой компании, захотел показать свой дерзкий характер.

Я вилять не стал и показал полицейское удостоверение. Мальчишки переглянулись, и возможно, предположив что-то страшное, сорвались с места и побежали. Да уж, у полиции та еще репутация.

– Стоять! – я закричал командным голосом. – Стрелять буду! – Стрелять все равно было не из чего, но двойка последних, все же остановилась. Когда смелый лидер, уже скрылся за углом школы. Глядя на двух напуганных подростков, я не удержался и прокомментировал: – Что бросил вас самый крутой? – Они только опустили свой взгляд на землю, и я добавил: – Ладно, расслабьтесь, я просто задам вам несколько вопросов и отпущу.

– Стучать не будем, – мне практически сразу же гордо заявил черноволосый парень, самый маленький и щуплый среди этой троицы.

Я только улыбнулся, тоже мне партизаны:

– А что есть на кого? – Этот вопрос ввел их в замешательство, и они снова переглянулись. – Представьтесь, в каком классе учитесь? – Они молчат. – Так мужики, смотрите, есть два варианта. Первый, я задерживаю вас за курение в общественном месте, в тюрьму вас не посадят, но штраф ваши мамы и папы заплатят. А второй, вы отвечаете на мои вопросы, и если все будет в порядке, я вас отпускаю.

Естественно, это был просто акт запугивания. Мараться со штрафами? Мне что заняться больше нечем? Но это сработало и они заговорили:

– Евгений Корытько 8–б класс, вернее уже наверно 9-б, – крупный и щекастый из мальчишек отозвался первым.

– Солохин Максим, тоже уже 9-б класс, – сразу же за ним, отозвался второй тот, что поменьше.

– А беглец, как его зовут? – они в очередной раз замешкались. – Ну давайте уже, ничего ему не будет, все равно он вас кинул.

– Это Бак Захар, он уже не учится в нашей школе, – ответил маленький Максим.

– Выгнали, что ли? – мне стало любопытно.

– Его хотели оставить на второй год в восьмом классе, учится он паршиво. Но в конце учебного семестра его перевели в двадцатый интернат, и сейчас он учится там, – объяснил вместо товарища Женя.

– Понятно. Знаете Давыдова Кольку из 9-А класса?

На какое-то мгновение они уже были готовы отрицательно помотать головой, но маленький Максим внезапно прозрел:

– Это «Флегмат», что ли?

– Почему «Флегмат»? – я удивился.

– Не знаю, – мальчик улыбнулся и почесал свой затылок. – Просто его все так называют.

– Вы хоть знаете, что означает это слово?

Они отрицательно покачали головами в такт.

– А еще его называют «Тормозом», – прибавил его товарищ и тоже заулыбался. – Он ведь странный, молчит всегда, ни с кем не дружит.

– Что вы мне можете о нем рассказать?

– Да ничего, мы с ним никогда не общались, – ответил Женя.

– Он всегда один, – добавил Максим. – Странный он, лично я никогда не видел его в компании.

– Над ним издевались в школе? – я продолжал опрос.

– Ну как, – максим на секунду задумался. – Чтобы чмырили все подряд, то нет. Скорее изредка, пацаны постарше, могли его как-то разыграть, но чтобы избить или как-то унизить, то нет, я такого не видел. Он же совершенно безобидный.

– Да, его никто толком не трогал и не загонял, – подключился Женя. – Насколько я знаю, даже его одноклассники в какой-то степени уважают его и никогда не задевают.

– А что за розыгрыши? – я внимательно посмотрел на подростков.

– Да обычные розыгрыши, – пацаны уже заметно расслабились и говорили в два горла. – Ну, там бумажку наклеить на спину, вымазать мелом, спрятать портфель. Обычные издевки, не больше чем и над остальными младшеклассниками.

В этот момент у меня в кармане зазвонил телефон, неизвестный номер, я поднял трубку:

– Алло.

– Алло, это Роман? – из трубки раздался старческий женский голос.

– Да, а это кто?

– Это Лиза Тимофеевна, вы заходили к нам в прошлом месяце, по поводу надписей на стенах подъездов.

Точно лица этой женщины я не вспомнил, так как, когда опрашиваешь больше чем по сто людей за день, все сливается одно с другим. Еще тогда, дело шло о надписях черной краской на стенах домов и подъездов, предлагающие запрещенные наркотические вещества, через социальные сети, что буквально затопили весь этот район.

– Я вас внимательно слушаю.

– Эти рухверы, о которых я вам говорила, они вернулись. В этот самый момент сейчас они где-то на крыше, скорее приезжайте. Я видела, у них баллончики с краской.

– Напомните ваш, адрес.

– Соколова 10.

По счастливой случайности, этот адрес оказался буквально в полукилометре от школы.

– Хорошо, сейчас подойду.

Я собрался отправиться на вызов, но обернувшись, увидел, что два подростка ещё не ушли и с любопытством смотрят на меня.

– Вы свободны, мужики. Как и договаривались, у меня к вам больше нет вопросов.

На что они тихо начали бубнить под нос:

– А вы не расскажите нашей учительнице, что мы курили?

– Нет, если вы пообещаете, что уже бросили и больше не будете.

– Обещаем, – они не сговариваясь, снова закивали в такт.

Конечно, врут, я в их возрасте, тоже бы так незабвенно кивал, ведь сам никак не брошу эту пагубную привычку. Но с другой стороны, это не моя забота, пускай родители следят за своими детьми.

Подъезжая к указанному дому, я наконец, вспомнил эту седовласую старушку, она запомнилась мне тем, что вовремя опроса, помимо сведений о вандалах расписывающих стены, поведала мне все секреты жильцов этого подъезда. Лифт не работал, и мне пришлось тащить свои сто килограммов самостоятельно по ступеням. В какой-то момент я уже начал ругаться то ли на себя и свой образ жизни, то ли на старух, что якобы нарочно сломали лифт, как услышал два подростковых голоса, что спускались мне на встречу:

– Так что ты думаешь? Сколько нам еще возиться? – сказал один из парней.

– Думаю, если постараться еще один заход, а если не сладиться, то максимум еще два.

– Да было бы здорово справиться за один, у меня уже есть шикарная идея на счет новой работы.

В этот самый момент наши взгляды с ребятами встретились, я уже полез в карман за удостоверением, но эти черти оказались смекалистыми и чертовски шустрыми. Понимая, что обратной дороги вниз нет, они воспользовались моей неповоротливостью и решили обойти меня прямо на лестничной площадке. Один из парней буквально оттолкнулся ногой о вертикальную стену и воспарил прямо у меня над головой, а второй тем временем захотел проскользнуть низом, и используя рюкзак как сани, поехал на нем по ступеням. До сих пор не пойму, как это у меня так вышло, рука сама дернулась, инстинктивно прикрывая лицо, чтобы меня не задело. И в этот самый момент я зацепился пальцами за сумку прыгуна, и мы вместе с ним полетели вниз на лестничный пролет. Мне как балласту лететь было не далеко, всего пару ступеней, когда парень со всего размаху врезала прямо в трубу запечатанного мусоропровода. Тем временем, второй «руфер» куда-то чересчур быстро смылся.

– Давай подымайся, кролик, – парень лежал на полу, распластавшись, как морская звезда. – Сам идти сможешь? Или поедем в отделение на скорой?

Незнакомец двигался медленно и заторможено, судя по всему, ему нормально досталось при падении. Когда у меня кроме пятой точки, на которую я в итоге приземлился, и чувства собственного достоинства, ничего не пострадало.

– Отделение? – парень, оклемавшись, напугано смотрел на меня, будто не понимая, что я представитель закона.

– Да, отделение полиции, – я неспешно достал удостоверение и показал его парню. – Тебя ждет статья о порче имущества и пособничестве в распространении наркотических препаратов.

Железный браслет звонко лязгнул, когда я надел на него наручники.

– Какое распространение? Я ничего такого не делал! – он начал тщетно вырываться, но я держал его достаточно крепко.

– В отделении разберемся, что ты делал, а что нет, – я почувствовал себя слишком уставшим, очень насыщенным оказался денек.

– Послушайте, я богом клянусь, что не имею совершенно никакого отношения к наркотикам, – парень не сдавался.

– А убегали почему? Просто решили размяться? – эта шутка показалась мне уместной.

– Нет, мы подумали, что это какой-то разъяренный жилец дома, пришел выяснить отношения.

– Ну, так, значит, есть за что?

– Да! – на удивление, парень согласился. – Но это, никакие не наркотики.

И тут ко мне в голову пришла одна идея.

– А знаешь, что? – Он как-то настороженно посмотрел на меня. – А давай сразу и проверим. Чего тянуть?

Я позвонил старушке, что с коммунистическим усердием вызвалась свидетельствовать и привела с собой еще свою подружку, такого же летнего формата. Все дружно мы поднялись на технический этаж и увидели свежее недорисованное графити. В воздухе висел сильный и противный аромат дешевой краски.

– Я же вам говорил, что мы не имеем никакого отношения к наркотикам, – снова запротестовал парень. – Если хотите, можете посмотреть в мой рюкзак, у меня ничего нет.

– А лучше места для рисования найти не могли? – глядя на непонятные каракули, прокомментировал я. Ведь какой смысл разрисовывать стены в месте, куда заходят в лучшем случае раз в год?

– Да, да, – согласились две старушки поодаль.

– Как по мне, порча имущества на лицо. И что тут изображено? – чисто из самого банального любопытства я поинтересовался.

– Underground dogs, – парень сказал таким тоном, будто мы все невежды, а он один тут высший ценитель искусства.

– И че это значит? – с английским у меня тоже было не ахти.

– Псы подполья. Это название нашего сообщества, – продолжал объяснять автор надписи.

– Лучше бы вы спортом занимались и шли работать на завод. Сталина на вас нет, – Лиза Тимофеевна сказала это таки тоном, будто знала вождя лично. – И кто теперь это все закрашивать будет?

Обе старухи театрально закачали головой, будто тут не просто слова написаны, а нарисовано что-то непорядочное и срамное.

В рюкзаке были три пустых баллона с краской, бутылка со сладким напитком и студенческий билет. Мирошниченко Артур Арсенович студент второго курса национального технического университета. В карманах ключи и телефон.

По большому счету здесь нет ничего особенного, парнишке 19 лет, жизнь только начинается. Можно было бы припаять им побег, но оно мне надо? Я прекрасно знаю коллег, или лучше сказать мразей, что с большим удовольствием, вместо того, чтобы ловить настоящих преступников, навешали на этих ребят с три короба дел и сломали им жизнь, для улучшения отчетности и чувства собственного удовлетворения, но я никогда таким не был. Но, несмотря на это, просто так, безнаказанным, я его отпускать не собирался.

Уже сидя у меня в машине, я начал новый диалог:

– Так ты действительно руфер? Или так только рисуешь, где не положено? Куда не глянь, одни художники.

– Любитель. Пока что, мой потолок это башенный кран, – смерившись с действительностью, он сидел, уставившись лицом в пол.

– У меня к тебе есть деловое предложение, но это в первый и в последний раз.

– Какое? – он смутился и разнервничался, наверно подумал, что я хочу заставить его стучать на товарищей или что-то в этом роде.

Подъехав к школе, мы вышли на улицу, и я снял с него наручники. А ему хватило ума не убегать, так как у меня есть все его личные данные.

– Рюкзак на дереве видишь? Зеленый такой. Достать сможешь? – я указал рукой на сумку, что медленно плавала вместе с веткой под порывами ветра.

– Легко, – уверенно заявил парнишка, будто это не просьба, а какой-то спор на пиво. – Достать? – он вопросительно посмотрел на меня.

Я как-то внимательно присмотрелся к нему, выглядел он подтянуто и спортивно, думаю, что мои переживания, касательно того, что он свалится, излишни. Если он не врал на счет крана, то с этим ему справиться, плевое дело.

– Ну, давай, лезь.

На все про все ушло около пятнадцати минут, я забросил сумку на заднее сиденье, и мы продолжили:

– Все, я свободен? – довольный своим достижением, парнишка уже собрался на свободу.

– Не гони лошадей, Артурчик. – Он сразу же как-то заметно погрустнел, видимо решив, что я все же его обманул. – А мазню кто будет зарисовывать? – я посмотрел ему прямо в глаза. – Ты и твой товарищ, завтра идете на базар, покупаете краску в тон стены и зарисовываете все по новой. Но на этот раз без всяких излишеств. И если пожилая Лиза Тимофеевна мне не отзвониться, в крайнем случае послезавтра, то вы оба, в лучшем случае, будете платить штраф. Думаю, что эти две замечательные старушки с огромный удовольствием и рвением будут свидетельствовать против тебя и твоего дружка.

– А деньги на краску?

– Ты обнаглел?! – я немного вспылил и злобно посмотрел на пацана. – Я тебе делаю одолжение, так как ты малолетний дебил. – не сдержавшись от такой наглости, я оскорбил студента. – Тот, кто тебе давал деньги на мазню, тот пускай и дает тебе деньги на ремонт. Тебе все понятно? Или если тебя не устраивает такой вариант, мы сейчас же заполним протокол и поедем в отделение? Выбор за тобой.

– Все понятно, не нужно в отделение. – он постоянно отводил от меня глаза, будто боялся, что я внезапно изменю свое решение.

– И чтобы вы больше тут не лазали, рисовать вам больше негде? Понятно?!

– Понятно.

– Все, беги, пока я не передумал.

Парнишка не заставил себя долго ждать, он моментально выскочил из машины и быстрым шагом скрылся в ближайшей подворотне. Я заехал ненадолго в участок, так как рабочий день подходил к концу. А потом, по дороге домой, я купил себе пару литров пива и большую пиццу с помидорами и копченой колбаской.

Привычным образом, умостившись на диване, я включил телевизор и откупорил первую бутылочку светлого. Одним залпом осушив стекляшку до половины, я открыл коробку с пиццей и взял себе кусочек. Длинными тонкими полосами расплавленный сыр упорно отказывался прощаться со своей половинкой, оставляя на моей домашней майке жирные следы. Диктор вечерних новостей что-то там рассказывал о предвыборной гонке в мэрию нашего города, хвалебно лаская комплиментами очередного круглолицего кандидата, но мои мысли не успокаивались, не смотря на подступающий пивной хмель, и целиком были заняты пропавшим мальчишкой.

В участке я поднял сводки о всех пропавших детях за два последних года в нашем городе и близь лежащих поселках. А так же проверил базы на наличие похитителей, педофилов и маньяков, что давали о себе знать в ближайшем прошлом. Лето это всегда самый насыщенный сезон, именно в это время пропадает или погибает больше всего детей. Но, несмотря на свой особый недуг, Николаю уже 16, и он уже не глупый мальчишка и не наивный ребенок, хоть и пускай еще не совсем мудрый и созревший человек, достаточно взрослый, чтобы повестить на уловки недоброжелателя. Полученная мною информация в полицейских базах, даже косвенно, не дала никаких зацепок, слишком глухо, мальчишка буквально, как сквозь землю провалился. Данные о местоположении телефона по-прежнему задерживают, оправдывая это какими-то затруднениями с контактом, якобы с телефоном очень плохая связь и на данный момент известно только то, что аппарат находится на территории Ленинского района города. Можно еще поднять записи с видеокамер наблюдения, в местах, где он мог быть накануне исчезновения, но на это, может уйти очень много ресурсов и времени, а сейчас каждый час на счету. К тому же, мне неприятно это осознавать, но если это не ребенок зажиточного олигарха, то никто, без указки свыше не выделит на это дело больше людей и ресурсов.

Проблема и основная сложность в том, что подросток чересчур замкнутый, нет ни друзей, ни компании. Если парень ушел по своей собственной воле, то почему? Не сказал бы, что ему очень плохо живется с матерью, она потакает всем его желаниям. Но кто знает, что у него в голове? Живут они тоже не настолько хорошо, чтобы это было похищение с целью выкупа. Судя по опросам, ярко выраженных врагов у пацана тоже не было, да и не смотря на его замкнутость, в какой-то степени со школой ему тоже повезло. Если вспомнить себя в школьные годы, то я был тем еще засранцем, не обладая особым умом и сообразительностью, я без повода цеплялся к одногодкам и детям помладше, так как был крупнее и сильнее, даже без особой причины, просто потому что мог. А уже сейчас, мне даже в какой-то мере стыдно.

Допивая третью бутылку пива, мозг заметно расслабился, а интеллектуальный штурм превратился в размеренное размышление. По телевизору началась реклама, где одна из многочисленных «ТВ-звезд», лысый пузатый музыкант, чье имя у меня вылетело с головы, рекламировал школьные принадлежности, так как сезон подготовки детей к новому учебному году уже начался. Черт возьми, а ведь я, по собственной глупости, вспылив из-за чрезмерной наглости подростка «руфера», абсолютно позабыл о зеленом рюкзаке, что так и валялся у меня в машине на заднем сиденье.

Переполненный эмоциями и любопытством, я резко встал с дивана, от чего кровь ударила в голову, и моя голова ненадолго закружилась. Как же можно быть таким рассеянным? В домашних тапках я вышел на улицу и забрал из машины портфель. Конечно, не исключаю, что эта сумка может принадлежать какому-то другому ребенку, но моя чуйка, прямо таки визжала от предвкушения. Прибрав со стола полупустую коробку с пиццей и стеклянные бутылки, я положил на стол сумку и аккуратно, будто там внутри бомба, начал ее открывать. В нос сразу же ударил ядреный запах гуаши, а первое, что попало мне на глаза это бережливо сложенная жестяная банка в которой, как из колчана, торчали кисточки, перевязанные тоненькой желтой резинкой. Справа лежала закрытая, но изрядно выпачканная, коробка с красками и какая-то грязная тряпка, пахнущая то ли керосином, то ли каким-то растворителем. Удивительно, что коробка с красками не открылась, и все эти многочисленные баночки не разлетелись по сумке. В другом отделении был дневник и карандаши. Давыдов Николай 9-А класс. Прочитав фамилию, я с облегчением глубоко выдохнул, надувая собственные пухлые щеки. Наконец-то хоть что-то.

Каким образом эта сумка оказалась на дереве? Он сам ее выбросил? Сомневаюсь. Скорее всего, это так называемый «Розыгрыш». Но кого? Сейчас же летние каникулы. Учитель по рисованию, говорила, что у нее будет еще одно занятие на этой неделе в пятницу, может ученики видели, что именно произошло в понедельник? Я сходил к холодильнику и достал последнюю бутылочку с пивом. Остаток вечера, я был занят тем, что просто пролистал весь дневник целиком, начиная от сентября и заканчивая летними каникулами. У парня действительно были хорошие оценки, в основном пятерки и четверки, и за весь год я насчитал всего пару троек и то по физкультуре.

На следующее утро, так и очнувшись на диване в грязной майке, я начал собираться на работу. Мне нужно доставить зеленый рюкзак в отделение, так как это уже было вещественное доказательство. Я в очередной раз взял сумку, но в этот момент она мне показалась слишком тяжелой, как для абсолютно пустого портфеля. Сам материал рюкзака был выполнен, то ли из капрона, то ли из какой-то синтетики, очень тонкого, но прочного материала. Поэтому, когда я приподнял сумку в очередной раз, мне показалось, что там еще что-то должно быть, так как она весила, по меньшей мере, под килограмм. Я повторно проверил все отделения, но ничего не обнаружил. Внутреннее чувство ищейки, говорило мне, что я что-то упускаю. А уже позже я принялся прощупывать каждый сантиметр ткани, все изгибы и уплотнения. Как же я мог позабыть? Когда я был в школьном возрасте, и с родителями выбирал школьный портфель, то в большей половине из всех предлагаемых образцов, был потайной карман или отделение. В этой модели оно было выполнено в виде двойного дна, в самом низу главного отделения, где лежали краски. Не без труда мне удалось нащупать язычок очень тоненькой молнии, что была установлена по периметру. Внутри потайного отделения лежал тонкий черный блокнот в толстом упругом переплете и с увесистой плотной обложкой, с кучей датированных рукописных записей внутри, первая из которых была от 2 сентября 2018г. Я не удержался и на автомате начал читать:

«Как описать то, чего никогда ранее не ощущал? Я не понимаю, что именно со мной происходит. Еще ни разу в жизни мне не приходилось чувствовать ничего подобного. Что со мной не так? Я не могу подобрать нужные слова, чтобы охарактеризовать это состояние. Мне никак не поддается воображение, чтобы выбрать подходящую метафору для описания этого постоянно видоизменяющееся состояния, в котором нет первозданности и простоты в привычном для меня понимании. Но во мне явно что-то изменилось. Это абсолютно чужое ощущение, что вмешиваются в мой обыденный жизненный ритм. И я не могу утверждать, что это новое, однозначно плохое, но мне не комфортно от того, что я не понимаю истоков этих ощущений.

Мне необходимо вести записи, чтобы проанализировать свое приподнятое настроение и сделать выводы в момент, когда эйфория уйдет. Примечание: Еще утром, до того, как я пришел в школу, со мной все было как обычно».

Да уж, сказать «странный», это ничего не сказать, как можно не понимать, почему ты радуешься или грустишь? В мои шестнадцать все было намного проще, я точно знал, чего хочу, что чувствую, да и не заботило меня ничего по большому счету. Хотя, почему я сравниваю? Мне этого парнишку точно не понять. Следующая запись датировалась 3 сентября 2018г:

«Я считаю, что мне наконец-то удалось обнаружить источник новых переживаний. Но все равно вся эта ситуация кажется мне слишком непонятной. Как правило, мною очень сложно воспринимаются абсолютно новые люди в моем привычном повседневном окружении. Это сложно объяснить, но ушло около года только на то, чтобы привыкнуть и наладить контакт с учителями и одноклассниками. Не говоря уже о школьных коридорах и их абсолютно хаотическом состоянии во время перемены. И если вдруг в классе появляется новый ученик или у нас начинает вести другой преподаватель, мне необходимо какое-то время, чтобы адаптироваться и привыкнуть к человеку. Я услышал в чужом диалоге, что ее зовут Елена Геллих, это новая ученица 9-б класса. Коротко постриженная брюнетка, обладательница бледной белой кожи, красивых серых глаз и блестящего металлического пирсинга с левой стороны нижней губы. Ее внешность, повадки и движения, кажутся мне очень притягивающими, более того, я не испытываю к ней отталкивающих ощущений, как к любому другому, новому для меня лицу. Еще вчера я не придал этому факту особого внимания, вокруг девушки скопом ходила целая куча новых одноклассников, а я не люблю столпотворения людей. Должен еще заметить, что, не смотря на приобретенную популярность, девушка вела себя достаточно сдержанно и скромно. Что в ней такого особенного? Откуда во мне столько любопытства к конкретной особе?

Этому парню точно шестнадцать? Даже мне понятно, что он просто втрескался в новенькую. Что тут такого особенного? Почему все настолько сложно? Его мать и словом не обмолвилась о том, что ее Коленька вел какие-то записи, наверно она сама об этом не знала, а если это не так, то предпочла не вмешиваться. Нина прекрасно понимала, что чем меньше она опекает его сейчас, тем проще ему будет потом, когда он повзрослеет и ему пройдется жить одному. Запись 5 сентября 2018г:

«Мои изменения: 1.Нарушение распорядка. Сколько себя помню, мой распорядок дня – это выверенный список контролируемых мною же событий. Начиная от утреннего похода в уборную и приема пищи и заканчивая чтением перед сном. Малейшее изменение, будь это опаздывающий транспорт или изменение в расписании уроков, вносили в мою жизнь неприятный дискомфорт и ненужные эмоциональные переживания. Но, последнее время, я собственноручно начал изменять свой ритм, под новые, кажущиеся необходимыми потребности. К примеру, я начал проводить за холстом больше времени, работа идет непринужденно, и я наблюдаю за собой значительный прилив вдохновения. Еще вчера я работал шесть часов подряд без перерыва, из-за чего лег спать позже, но при этом не испытывал никакого чувства вины или раздражительности по итогу.

2. Бессонница: Иногда образ Елены самопроизвольно посещает мои мысли по нескольку раз на день. Наверное, это какое-то наваждение или помешательство. Нужно будет поговорить об этом с нашим психологом на приеме в следующем месяце. Я и ранее испытывал сложности с сосредоточиванием на занятиях, но теперь это стало даваться мне еще тяжелей. Я прекрасно осознаю, что не знаю этого человека, как личность, но все равно трачу на мысли о ней слишком много времени. Примечание: Мне нравится думать о Елене.