Шлейф прошлого

Процессия потихоньку двинулась вперёд: церемония прощания началась. Я обернулась и увидела, что за мной собралась приблизительно такая же толпа, как и передо мной.

«Значит, я в середине, – подумала я. – Ещё полчаса минимум стоять».

Чтобы мысленно разрядить атмосферу, я принялась рассматривать людей. Многие шмыгали носами, вытирая глаза бумажными салфетками. Мужчины, в основном, стояли, держа спины прямо или сцепив руки в замок перед собой. Многие приняли позу «ноги на ширине плеч», пытаясь занять собой как можно больше пространства. На языке жестов подобная поза означает самоутверждение или демонстрацию уверенности, что вполне объяснимо в нынешней ситуации.

Когда я зашла в зал, то первым, что я увидела, было море цветов. В силу профессии видеть большое количество цветов мне приходилось относительно часто. Но количество, которое было передо мной сейчас, ни с чем нельзя было сравнить. Цветы были везде: на столах, расставлены по периметру комнаты, в огромных вазах по углам, вокруг гроба… Сам гроб стоял посреди комнаты открытым. Я мельком взглянула на лицо покойного. Его очень сильно загримировали, возможно, потому что морская вода исказила черты. Несколько богатых букетов лежали в ногах покойного.

«Видимо, от самых близких», – подумала я.

Неподалёку, слева от гроба, стоял священник. На нем была шикарная ряса. В правой руке он держал церковную книгу в кожаной обложке, а левой придерживал за локоть какую-то женщину. На его указательном пальце блестел огромный перстень с зелёным миндалевидным камнем. Перстень был похож на женский, к тому же я впервые видела, чтобы подобные украшения носили на указательном пальце. Да и такой близкий контакт священника с женщиной допустим только если они хорошие друзья или супружеская чета. Хотя, возможно, я что-то неправильно понимаю: никто не обращал на священника особого внимания.

Возле священника стояла блондинка среднего возраста, которая старалась выглядеть как можно моложе, о чём свидетельствовали подтянутое ботоксом лицо и подкаченные перманентные губы. На женщине было чёрное платье средней длины, которое выгодно подчеркивало её не по годам стройную фигуру. На голове женщины были небольшая шляпка с кусочком фатина, имитирующего вуаль. Её губы имели кроваво-красный оттенок и чёткий контур, а на глазах были нарисованы стрелки, которые нисколько не смазались, хотя она постоянно вытирала глаза.

Образ женщины довершали чёрные туфельки на небольшом каблучке и нитка белого жемчуга на её шее.

«Вдова», – уверенно предположила я.

– Виолетта Олеговна, крепитесь. Игорь Васильевич был прекрасным человеком. Количество людей, собравшихся проститься с ним, только подтверждает это, – сказал мужчина среднего возраста с благородной сединой на висках и обнял вдову.

– Виолетта Олеговна, отправляемся через полчаса, – внезапно услышала я знакомый голос.

К вдове подошёл Тёма. Мои глаза округлились от удивления. Я неотрывно смотрела на парня, и он, видимо, почувствовав это, посмотрел на меня в ответ. Он засмущался (я прочла это на его лице) и начал направляться в мою сторону, но кто-то окликнул его.

– Я позвоню, – произнёс он одними губами.

Я подошла к вдове:

– Очень соболезную вам.

– Спасибо. Извините, девушка, откуда вы знали Игоря?

– Я работаю в цветочном магазине. Ваш покойный муж часто покупал у меня шикарные букеты для вас.

– А… – ответила женщина. Её взгляд почему-то стал холодным. – Вы Романна?

– Да, – удивленно подтвердила я. Вдова молчала, оценивающе глядя на меня.

– Надеюсь, не вы убийца, – сказала она.

Меня кинуло в жар. Не находя, что на это ответить, я поспешила к выходу. Навстречу мне шёл поток людей. Я отчаянно пыталась протиснуться к выходу, когда увидела в толпе знакомое лицо. Это была мама! Она меня не заметила: о чём-то перешептывалась с коллегой, тётей Машей.

«Очень интересно, – подумала я. – Впервые после посещения похорон у меня в голове столько вопросов».

Чтобы привести мысли в порядок, я решила возвращаться на работу пешком. Существенный плюс Бердянска в том, что практически в любую точку города можно дойти на своих двоих. Слова вдовы были мне неприятны и говорили о том, что она знает всё о ходе расследования. На это мне и намекал Тёма, говоря о цензуре местных новостей вдовой. Тёма… Он явно близко знаком со вдовой. Почему же скрывал это от меня? Или недоговаривал? По его словам, он из богатой семьи, поэтому ничего удивительного в том, что он знаком с семьёй Стрельцовых не было. Но почему он не говорил об этом? Ведь возможностей было много… Мы с курьером в последнее время только и говорили об исчезновении бизнесмена…

А мама… Почему она не сказала мне, что пойдёт на похороны? Я думала, что Стрельцов для неё – просто местный бизнесмен, и не более того. Хотя, возможно, они пересекались по работе. Мама была с тётей Машей. Возможно, она знала Игоря Васильевича. Но… откуда?

Я вспомнила всё, что знала о тёте Маше. Она жила с мужем и двумя сыновьями в селе возле Бердянска, ежегодно садила огород и разводила курей. Вряд ли на досуге она общалась с семьёй Стрельцова… Нужно расспросить маму о нашей сегодняшней встрече. И Тёму тоже. Сказал, что позвонит. Ну что ж, буду ждать.

А слова вдовы… Неужели следователи и вправду подозревают меня? Я слышала, что в делах, где замешаны «сильные мира сего» обычно делают виноватыми кого-то бедного и абсолютно непричастного. Но я всегда думала, что со мной подобного не произойдёт. Зачем я вообще села в бентли Игоря Васильевича? Нужно было идти домой пешком. Сейчас я бы не имела таких проблем.

Нужно что-то делать. Заняться собственным расследованием? Но как? Сегодня вечером обязательно посоветуюсь с Матвеем. Он точно знает, как правильно поступить. В любой непонятной ситуации я всегда советуюсь с возлюбленным. Его прагматичное мышление не раз помогло мне принять решение.

Минут через двадцать я уже была на работе. Магазин стал полупустой. Остались только астромерии и цветы в горшках.

– Ого! – сказала я, встретившись с Аней взглядом.

– Всё разобрали на похороны Стрельцова.

– Да? Оно и неудивительно. Людей было – тьма! Я сняла джинсовую куртку и вытащила из сумки шоколадку, которую ещё вчера купила для Ани. – Спасибо тебе большое, – сказала я, положив шоколадку перед сменщицей.

– Успокойся, – Аня отодвинула шоколадку ко мне. – Забери, а то больше не буду тебя подстраховывать.

– Давай чай тогда попьём. Если ты не спешишь, конечно.

– Где-то полчасика у меня есть.

– Прекрасно, – я достала с тумбочки наш небольшой электрочайник. – Что у нас с чаем, не помнишь?

– Анна Валентиновна купила упаковку чёрного в пакетиках. И несколько пакетиков зелёного с жасмином оставалось вроде, – Аня стала на табуретку и начала активно искать чай в навесном ящике возле складского помещения. – Вот он! – лицо Ани сияло. Она слезла с табуретки, держа в руках несколько пакетиков чая с жасмином.

– И чайник как раз закипел, – я сняла его с подставки-подогрева и наполнила наши чашки кипятком, а Аня положила в них пакетики с заваркой.

– Мне кажется, СТОЛЬКО клиентов за такой короткий промежуток времени я ещё не обслуживала, – поделилась со мной Аня, сделав первый глоток ароматного напитка.

– Я представляю. Прости, что бросила тебя здесь в такой «час пик». Сегодняшний процент за смену твой.

– Не выдумывай.

– Оставлю тебе его в тумбочке.

Аня открыла рот, чтобы возразить что-то, но я опередила её.

– Всё. Ты же знаешь, что переубеждать меня не стоит, это бесполезно.

Аня улыбнулась:

– Как всё прошло?

Я рассказала Ане о том, что видела: о людях, цветах, роскошном виде вдовы… Но о двух вещах я решила не упоминать: о диалоге со вдовой и о том, что видела на похоронах Тёму.

Я доверяла Ане, но решила не выдавать чужих секретов. По крайней мере, пока не поговорю с курьером о произошедшем.

Анна Валентиновна разрешила закрыть магазин на полчаса раньше, утверждая, что «сегодня уже точно никого не будет». Не особо огорченная этим событием, я подбила кассу (пол помыла раньше), оформила заявку на завтра, оставила сегодняшний процент Ане и с чистой совестью отправилась домой. Погода пока ещё не радовала теплом, но темнело уже намного позднее, поэтому домой я возвращалась в лёгких сумерках.

Матвей позвонил мне и предупредил, что будет не ранее, чем через полчаса, поэтому придя домой и покормив вечно голодного Барсика, я отправилась в душ. Смывая с тела следы сегодняшнего дня, я думала о том, какой всё-таки странной может быть жизнь. Точнее, не жизнь, а смерть. Несколько дней назад, когда я видела Игоря Васильевича в последний раз, он был полон жизненной энергии. Сегодня же я прощалась с его бездыханным телом. Ни деньги, ни успешность, ни известность не помогли ему сохранить жизнь.

Когда я вытиралась любимым мягким полотенцем, услышала, как Матвей открывает входную дверь. Запрыгнув в домашний костюм, я вышла встречать любимого.

– Привет, – улыбнулся он и поцеловал меня.

– Привет. Я собиралась разогреть суп. Будешь?

– Да. Я купил немного овощей на салат. Сделаем?

Я утвердительно кивнула.

За ужином мы, конечно же, обсуждали похороны Стрельцова.

– Представляешь, я вернулась на работу – а там только цветы в горшках и астромерии.

– Всё выгребли, да?

– Да. Цветов на похоронах было – море.

– Наверное, так бывает, когда умирает значимый для Бердянска человек.

– Наверное.

Я рассказала Матвею о том, что видела маму и нового курьера на похоронах. Парня подобный рассказ нисколько не удивил. Матвей объяснил это тем, что все бердянцы знают, кто такой Стрельцов. Даже если никогда его не видели.

– У нас на работе сегодня тоже единственной темой был Стрельцов, – сказал возлюбленный.

– Правда? И что люди говорят?

– Ну… Главные сплетники сваливают его убийство либо на конкурентов, либо на близких.

– Ну с близкими понятно, они всегда главные подозреваемые. А конкурентов почему подозревают?

– Фирма Стрельцова незадолго до его смерти выиграла тендер у другой крупной строительной компании. Они всегда конкурировали, но из-за этого тендера лидерство перешло на сторону Стрельцова.

– Интересно. Только вот как смерть начальника фирмы повлияет на её работу?

– Если есть нормальные заместители, то глобально никак.

– Но конкуренты бы не оставили следов. Тело в море? Не тот уровень.

– Да. Люди болтают, сами не зная о чём.

– Хотела рассказать тебе ещё кое-что.

Я пересказала Матвею подробности встречи со вдовой, а также свои опасения о том, что меня могут обвинить в убийстве бизнесмена.

– Это, конечно, возможно, но маловероятно. Ты ведь невиновна, – любимый оставался спокойным.

– Да, но у меня появилась одна идея…

Матвей перестал жевать и посмотрел на меня.

– Какая?

– Я решила провести собственное расследование! – гордо произнесла я.

– Даже не думай, – Матвей кашлянул, чтобы скрыть улыбку: он всегда посмеивался над моими идеями.

– Но почему?

– Не ищи себе проблем. Вдова тебя сегодня чуть не послала, а ты хочешь расследовать смерть её мужа. Пообещай, что не сделаешь этого.

– Но…

– Просто пообещай.

Я скрестила пальцы за спиной и громко произнесла:

– Обещаю.

Говоря это, я точно знала, что возьмусь за расследование уже завтра.

Глава 6

Несмотря на то, что сегодня у меня был выходной, проснулась я рано. Мысли об убийстве Стрельцова и воспоминания о вчерашних похоронах роились в моей голове, не давая уснуть. Я решила встать и сделать что-то полезное. Правда, это «полезное» означало «сталкерить интернет и соцсети» в поисках информации об убитом бизнесмене.

Вполне ожидаемо, личную страницу ни в одной из соцсетей бизнесмен не вёл. Оставались только новостные ресурсы и сайты, распускающие слухи. Были ещё телеграмм-каналы. Но в них главный ответ на поиск по запросу «Стрельцов» – это пост о его смерти. На некоторых каналах встречались посты о том, что бердянская строительная фирма Игоря Васильевича Стрельцова «Строй» празднует двадцатилетний юбилей со Дня своего основания. Эта информация была опубликована в ноябре прошлого года.

Через поисковик мне удалось найти краткую биографию бизнесмена. Ничего примечательного или привлекающего внимание в ней не было. Родом Игорь Васильевич был из небольшого села Запорожской области, окончил Бердянский педагогический университет по специальности «Трудовое обучение». В строительную отрасль пришёл практически сразу после окончания университета. «Игорь Васильевич преодолел длинный путь от разнорабочего на стройке до директора одной из самых известных на юге страны строительных фирм», – так сказано в его биографии. В конце страницы были размещены ссылки на сайт фирмы «Строй» и на страницы с информацией о «Почётных гражданах Бердянска».

Зазвонил телефон, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Взглянув на дисплей, я облегчённо вздохнула. Звонил Тёма.

«Вспомнил наконец-то обо мне!» – такая мысль пронеслась в моей голове.

Я ждала его звонка или сообщения ещё вчера. И немного расстроилась из-за того, что он так и не вспомнил обо мне. Теперь же, когда он звонил, я думала: отвечать ему, или пусть его ещё помучает чувство вины (если оно вообще присуще мужчинам, конечно). Сообразив, как глупо это выглядит, я всё-таки ответила Тёме.

– Привет.

– Привет, Ромка. Прости, что не позвонил вчера.

– Не переживай, я к вечеру уже и забыла о нашей встрече, – соврала я.

– Ты ведь сегодня выходная?

– Да.

– На сегодня есть доставка. Я сейчас быстро заберу у Ани букет, и могу приехать к тебе.

– Зачем? Не люблю внезапных гостей.

Тёма засмеялся:

– Я не в гости. Предлагаю встретиться где-то, кофе попить. Хочу обсудить нашу вчерашнюю встречу.

Перед моим мысленным взором появилась полная мойка посуды, которая ждала меня на кухне. Мыть посуду или попить кофе с Тёмой? По-моему, выбор очевиден.

– Я буду готова через полчасика.

– Отлично. Куда мне подъехать?

– Давай встретимся на Дюмина возле «Малибу».

– Отлично.

Мы с Тёмой взяли по стаканчику кофе в одном из разбросанных по всему городу кофейных ларьков. Он предлагал где-то посидеть, но я отказалась: погода была располагающей к прогулкам возле моря. К тому же, я надела своё новое бирюзовое платье, которое прекрасно сочеталось с моими зелёно-карими глазами и русыми волосами.

– Мои родители – близкие друзья семьи Стрельцовых.

– Я так и подумала. Ничего удивительного в этом нет. Ты говорил, что твой отец – состоятельный человек. Меня удивило то, что ты мне не рассказал, что был хорошо знаком с покойным Игорем Васильевичем и его женой. Ты думал, что я не узнаю этого?

– Не в том дело. Мне было как-то… Не знаю… Страшно, что ли.

– Страшно?

– Да. Я ведь сразу не сказал, что знаком с семьёй Стрельцовых. Когда Игорь Васильевич пропал, мы только познакомились. А потом было уже как-то странно признаваться в этом.

– Ладно. Ты ведь не обязан меня информировать. Мне просто показалось, что мы достаточно доверяем друг другу, чтобы…

– Так и есть. Тебе не показалось.

– Может, есть что-то ещё, о чём мне следует знать?

На минуту мне показалось, что Тёма колеблется. Но он быстро ответил:

– Нет, больше ничего.

Я решила, что мне следует рассказать Тёме о своём неприятном знакомстве со вдовой.

– Виолетта Олеговна не самая приятная женщина, которую я знаю, – сказал Тёма, выслушав меня. – Игорь Васильевич был очень компанейским, добрым и щедрым. А она будто его антипод: высокомерная и жадная. Но при этом для близких она готова пойти на многое. В моей жизни были ситуации, когда именно Виолетта Олеговна помогала мне.

– Игорь Васильевич очень хорошо о ней отзывался.

– Правда? – Тёма вскинул брови вверх.

– Да. Говорил, что она всю жизнь рядом, и он за всё ей благодарен. Цветы так часто ей покупал…

– Цветы? Насколько мне известно, они были на грани развода.

Моя челюсть отвисла:

– В смысле?

– Мама говорила, что дядя Игорь и тётя Виола в последнее время не ладят. Якобы всё у них идёт к разводу, и Виола хочет «оттяпать» (так сказала мама, она её не очень любит) большую часть денег и имущества дяди Игоря.

– Вот это поворот. Это же делает вдову главной подозреваемой! – я так крикнула, что несколько людей, прогуливающихся вдоль моря, обернулись.

– Тише, Ром. Да, я тоже об этом подумал, когда узнал о смерти Игоря Васильевича.

– Теперь понятно, почему после моей фразы о том, что Стрельцов покупал у меня цветы для неё, Виолетта Олеговна на секунду замерла, а потом холодно посмотрела на меня. Она, даже если виновна, с лёгкостью повесит свою вину на кого-то другого, даже на меня.

Тёма недоуменно посмотрел на меня.

– Ну, если Виолетта Олеговна так захочет, – продолжила я.

– И, если она вообще виновна. Я не думаю, что она опустится до такого…

– А если виновный кто-то из её близких?

Лицо Тёмы стало серьёзным.

– У них есть дети? – спросила я.

– Общих нет. Но у Виолетты есть дочь от первого брака. Они с Игорем Васильевичем поженились, когда девочке был год или около того. Она считает Стрельцова своим отцом. Эта девушка старше меня на несколько лет. Я видел её ещё в детстве. Она выросла и уехала с Бердянска. Всё, что я о ней знаю, – это мамины рассказы. У Виолетты Олеговны ещё есть племянница, которую она обожает. Но она тоже живёт не в Бердянске.