Единственный

Тетя хлопотала у плиты, мурлыкая песенку: "У моей дочурки золотые косы. Платье голубое, и глаза, как звёзды. Нежный мой цветочек от всех бед укрою, Милая дочурка, я всегда с тобою…"Стефания села за стол, глядя, как тётя размешивает сахар в изящной чайной чашечке. – Ещё столько дел! Столько дел… Она обернулась, широко улыбнулась Стефании, поставив перед ней чашку. – Попробуй, милая! Вкусно? Она отхлебнула чай, – Очень! Спасибо. А что за дела? Тётя подошла к ней, погладила по голове, стала задумчиво перебирать непослушные волосы. – Надо съездить в магазин, купить тебе обновок. Извини, милая, но для своего возраста ты одеваешься очень мрачно.

– У меня полно вещей!

Тётя покачала головой.

– Я думала, что угадала с размером, но ты слишком худенькая. Конечно, это вопрос времени, но почему бы не купить что-то красивое, что будет впору сейчас? Ещё нужно зайти в парикмахерскую. У тебя роскошные волосы, но совершенно не ухоженные! Не знаю, чем думала твоя мать, совсем о тебе не заботилась! Ничего, скоро моя девочка станет настоящей принцессой! Стефания почувствовала, как по коже пробежал холодок. Послышался шум мотора, хлопнула входная дверь. Через пару мгновений, довольно улыбаясь, на кухню зашёл дядя. – Отличные новости! Я поговорил с директором, он всё уладит. Стефания непонимающе смотрела на родственников. Тётя решила внести ясность. – Детка, с сентября ты пойдешь в новую школу. Здесь, неподалёку. Конечно, есть разница в программе… Но ты способная, быстро наверстаешь

Уткнувшись взглядом в пустую чашку, она осмысливала новость и считала прилипшие к стенкам чаинки.

Три, шесть… Значит, я здесь не только на лето. Двенадцать. А, нет, тринадцать, это две рядом.Дядя опустился на колени, заглянул Стефании в лицо. – Милая, ты скучаешь по родителям? Мы с ними это обсудили и решили, что у нас тебе будет лучше. Мы позаботимся о тебе, увидишь! Жаль, что никто не обсудил это со мной.Стефания вздохнула. – Новая школа – это интересно. – Конечно! И ты обязательно найдёшь там друзей! – поддержала тётя.

Стефания только улыбнулась. Уже нашла.

Сидя на коленях рядом со скелетом, Стефания приставляла к мизинцу его левой руки потерянную фалангу. Чуть не попались! Нам нужен тайник для тебя, на случай, если тётя зайдёт. Вот бы замок на дверь… Но это будет подозрительно. С чего бы мне закрываться? Ничего, я что-нибудь придумаю.Она провела пальцами по точёной скуле скелета, нежно коснулась волос.

Почему ты оказался там, в подвале? Извини, вряд ли ты хочешь об этом вспоминать. А сколько тебе лет… было? Мне вот в ноябре 15. Дурацкий возраст. В 18 я бы просто уехала куда-нибудь. А сейчас не могу, меня будут искать. Мать передала тёте с дядей мои документы… Значит, теперь они за меня отвечают, а ведь я их почти не знаю.Скелет лежал на покрывале, в свете торшера его волосы блестели тёмной медью, пустые глазницы смотрели в потолок. Он слушал, не перебивая. И для Стефании это было важнее всего. Я была здесь в детстве, лет 8 назад. И как-то сказала тёте, жаль, что у меня нет сестрички или брата. А она побледнела, обняла меня и заплакала. Стояла, крепко прижимая меня к себе, и плакала – её просто трясло, так сильно. И беззвучно. Представляешь, я до сих пор помню запах её пудры и как от слёз промокло платье. Мне стало страшно, я тоже заплакала. И она сразу стала меня успокаивать. Потом помню, дядя с тётей разговаривали, но я не слышала, о чём… Они лучше, чем мои родители, наверное. Всегда звонили, поздравляли с праздниками, звали в гости. Только родители не хотели с ними общаться. Помню, мама говорила, что тётя больна, что не оправилась от горя. Но теперь я здесь. Они мне рады, я вижу. Да и тётя выглядит здоровой. Но всё равно чувствую себя как-то странно. Не знаю, как объяснить. Просто… Странно.Они меня и в школу уже записали, представляешь? Вряд ли эта будет лучше прежней. Но до неё ещё два месяца, значит, можно пока что об этом не думать. А ещё тётя хочет сводить меня по магазинам. Ну, хоть город посмотрю и расскажу тебе, что видела интересного. Наверное, ты помнишь его совсем другим…Здорово, что я нашла тебя, правда? Вместе нам будет веселей. Дай-ка расчешу тебе волосы. Не волнуйся, я осторожно.Взяв гребень, Стефания стала расчёсывать рыжие пряди. Задача была не из лёгких: одно неосторожное движение и волосы отпадали от скальпа. Но Стефания чувствовала, как от кольца, висевшего на шее, мягкими волнами растекается тепло. Оскал скелета как будто выражал удовольствие от происходящего. Как же тебя зовут? Давай так, я буду перечислять имена, а ты подай знак, когда будет твоё. Или то, которое понравится.Стефания перебирала рыжие пряди, пропуская их сквозь пальцы. Жан? Стивен? Джек? Луис? Михаэль? Энтони?Она перечисляла мужские имена – все, которые слышала когда-либо, о которых читала в книгах. Но скелет всё также смотрел в потолок. Наверное, имя должно быть старинным. Вот я глупая… Давай попробуем ещё! Винсент? Джером? Тобиас?Она почувствовала, что кольцо стало теплее. Томас?Кольцо еще немного нагрелось. Значит, имя начинается на Т?Кольцо пульсировало теплом. Обрадованная успехом, Стефания хотела продолжить, но поняла, что не помнит больше имён на эту букву. И тут в тишине она почти услышала шёпот… Тод?На мгновение кольцо обожгло её, в комнате разлился яркий электрический свет. Стефания схватилась за кольцо – но оно вновь стало привычно тёплым, а свет от торшера, наполняющий комнату, приглушённым и мягким. И только в оскале скелета, казалось, что-то изменилось. Теперь он действительно выглядел довольным, Стефания могла поклясться. Она встала, подошла к книжной полке. Палец заскользил по корешкам. Тод… Странное имя. Что оно значит, я же помню, где-то видела…Мифы и легенды, сказки народов мира… Но Стефания так и не вытащила нужную книжку. Она вспомнила. Обернулась к скелету и улыбнулась. Что же… Смерть – вполне подходит.

Преображение

Городок оказался больше того, где раньше жила Стефания. Здесь было полно супермаркетов, ресторанов и магазинов одежды. Дядя отвёз их с тётей на центральную улицу, пожелал удачных покупок и уехал на работу. Тётя крепко взяла Стефанию за руку, и уверенно направилась к сверкающим витринам.

– Сперва тебя приоденем, а потом – всё остальное!

Едва они зашли в магазин, к ним тут же подбежали девушки-консультанты в фирменной одежде и с одинаковыми ослепительными улыбками.

– Вам помочь? Что желаете?

Тётя окинула девушек высокомерным взглядом.

– Нам нужны самые лучшие наряды. Да, детка?

Стефания неуверенно кивнула. Она чувствовала себя неуютно.

Девушки синхронно кивнули, разбежались в разные стороны и через пару минут вернулись. Каждая несла в руках ворох вещей.

– Пройдёмте в примерочную!

Следующий час Стефания надевала одежду, снимала одежду, дефилировала по узкому коридорчику с зеркалами под умилённым взглядом тёти. Платья, юбки, джемперы, брючные костюмы и футболки смешались в цветное пятно.

– Милая, что это?

Тётя подошла к Стефании, и аккуратно потянула за кожаный шнурок на её шее. Над воротом кремовой блузки показалось серебряное кольцо. Стефания почувствовала, как учащённо забилось сердце, в глазах потемнело. Ей вдруг представилось, что тётя сейчас всё узнает. Посмотрит на кольцо и поймёт, чьё оно.

Нет, не поймёт. Она не может. Для неё это просто грубое украшение, совершенно не подходящее к новым нарядам. Она только поэтому его и заметила.

– Талисман на удачу. Знаю, выглядит не очень – но он мне дорог!

Стефания потянула за шнурок и кольцо, легко скользнув обратно, прижалось к её коже, излучая нежное тепло.

Тётя задумалась, и вдруг заулыбалась с неподдельной радостью.

– У меня есть серебряная цепочка! Как придём домой, напомни. Этот шнурок сюда совершенно не подходит.

Стефания ошарашено кивнула и направилась в примерочную.

А что, на цепочке будет даже лучше.

Через час Стефания устала и проголодалась. А тётя всё гоняла туда-сюда консультантов, явно наслаждаясь процессом.

– Такую юбку, на размер меньше. Платье заберите, не её цвет. Детка, тебе что-нибудь нравится?

Надо ответить, иначе мы проведём здесь весь день.

С трудом сосредоточившись, Стефания выбрала несколько вещей – без рюшей, бантиков и прочей девичьей ерунды. И своих любимых цветов – серого, чёрного, тёмно-синего и вишнёвого. Увидев их, тётя вздохнула.

– Тебе правда это нравится? Ну что же… берём. И вон ту юбку в клеточку. И рубашку. Не спорь, тебе очень идёт!

Стефания и не думала спорить, она радовалась, что скоро наконец-то выйдет из магазина. Но, как оказалось, это был только первый из тех, куда тёте хотелось заглянуть.

Спустя два часа измотанная Стефания и довольная тётя сидели в кафе. На соседнем диванчике громоздились пакеты с покупками. Стефания хотела пойти в обычную закусочную, взять картошку фри и какой-нибудь бургер – но тётя категорично заявила, что «её принцесса не будет питаться низкосортной дрянью».

Надеюсь, мы скоро поедем домой. Интересно, как там Тод? Жаль, я не могу выбрать в магазине что-нибудь для него…

Погружённая в свои мысли, Стефания доедала десерт – и не заметила, как к их столику подошла рыжеволосая полная женщина.

– Марта? Это действительно ты?

Тётя, поправлявшая макияж, отложила зеркальце. Посмотрев на женщину, вежливо улыбнулась.

– Беата, какая встреча.

Рыжая Беата бесцеремонно уселась к ним за столик. Маленькие тёмные глаза перебегали с тёти на Стефанию и обратно. Её буквально распирало любопытство.

– Ты же чёрт знает сколько лет не показывалась! Я уже думала, муженёк

взаперти держит. Ну, знаешь, что с тобой не всё в порядке. Что после того, как…

Протянув руку, тётя поправила Стефании волосы.

– Всё в полном порядке, как видишь! А то, что болтают – ты бы всему не верила.

Беата впилась пытливым взглядом в лицо Стефании.

– Дочурка твоя? Симпатичная.

Стефания уже хотела ответить, что вообще-то племянница, но тётя её опередила.

– Да, она у меня само очарование! Извини, Беата, у нас ещё дела. Созвонимся на днях, поболтаем.

Стефания едва дождалась, пока Беата отошла от их столика.

– Она будет думать, что я ваша дочка!

– И что? Пусть думает, что хочет. Пойдём, дорогая.

Подхватив пакеты с обновками, тётя направилась к выходу из кафе.

В салоне красоты Стефанию усадили в высокое кресло. Собственное отражение в зеркале показалось ей бледным, измученным и совсем не симпатичным. Но усатый худощавый мастер считал иначе.

– Невероятно милое создание! Сейчас мы превратим тебя в настоящую красотку! Матушка будет гордиться!

Мастер подмигнул тёте, сидящей в соседнем кресле: ей делали укладку. Тётя заулыбалась, и на её щеках появился румянец. В этот раз Стефания даже не подумала кого-то поправлять.

Да какая разница.

В салоне было уютно, тихо играла музыка. Мастер колдовал над её волосами, стриг, пшикал ароматным спреем, покрывал каким-то составом, ополаскивал тёплой водой. Всё это напоминало ритуал, успокаивающий и расслабляющий. Стефания почти заснула, и вздрогнула от голоса мастера:

– Восхитительно, как я и говорил!

Стефания открыла глаза – и не узнала своё отражение. Девочка в нём была похожа на фарфоровую куклу. Растрёпанные кудри превратились в блестящие, красиво лежащие на плечах локоны, обрамлявшие бледное лицо с веснушками – даже они сейчас казались милыми.

Тётя выглядела не менее довольной, чем Стефания. Поблагодарив мастера и расплатившись, они вышли из салона на залитую солнцем улицу. Стефания чувствовала себя почти счастливой. В новом наряде, с красивой причёской – она была искреннее признательна тёте за этот день.

Просто сказать «спасибо»? Нет, не то. Она так обо мне заботится, так за меня радуется…

И Стефания крепко обняла тётю. Та недоверчиво замерла, а потом обняла Стефанию, зарывшись лицом ей в волосы. Пакеты с покупками с шорохом попадали на асфальт.

– Моя девочка. Я так рада, что ты со мной. Моя девочка…

Стефания стояла, боясь пошевелиться. Ей казалось, что сейчас тётя расплачется, и что тогда делать? Но через пару мгновений Марта отстранилась, задорно улыбаясь.

– Что, зайдём кое к кому на работу?

– Хорошо, а к кому?

Тётя рассмеялась. Подняла пакеты с асфальта.

– К нашему главе семейства! Пусть устроит себе перерыв. И, заодно, отвезёт нас домой.

Через пару улиц они остановились у старого двухэтажного здания из красного кирпича. Большие окна, дверь с кованой ручкой и вывеска над ней: «Лавка Художника».

Когда тётя открыла дверь, звякнул колокольчик.

Внутри было просторно и светло. На стеллажах расставлены художественные принадлежности, возле стен – мольберты и подрамники. Целый стенд занимали различные альбомы и тетради.

За прилавком скучал вихрастый паренёк. Увидев Марту и Стефанию, оживился.

– Добрый день, что-то подсказать?

– Да, подскажи, пан Павел у себя?

– У себя… – вздохнув парнишка.

Дверь в дальнем конце помещения открылась, и к ним вышел дядя. Хлопнул в ладоши.

– Прелестные пани! Вы ко мне?

– К тебе! Отвезёшь нас домой?

– Таким красавицам не отказать! – дядя перевёл взгляд с тёти на Стефанию, подкрутил ус. И только вздохнул, увидев кучу пакетов.

– Скоро вернусь! – сказал он удивлённо смотрящему на них парнишке.

– Но скоро привезут тетради!

– Значит, примешь товар. Конрад, ты же всё знаешь!

Они вышли из магазина, сели в машину.

– Милый, и давно ты торгуешь тетрадями? – спросила тётя.

– Сейчас канцовары – самый ходовой товар, – пояснил дядя. – Все эти мольберты, краски… раз в месяц если кто-то купит, хорошо.

– А что на втором этаже? – заинтересовалась Стефания.

– Когда-то там проходили выставки, сейчас сдаю его в аренду под мероприятия.Честно сказать, прибыль с этого больше, чем от магазина.

Стефания прикинула, сколько денег они с тётей потратили за сегодня, и почувствовала себя неловко. Дядя это заметил.

– Не беспокойся. Я рад, что вы развеялись. Давно не видел Марту такой довольной! Знаешь, хорошее настроение бесценно.

– Милый, включишь радио? – попросила тётя.

Заиграла музыка, тётя тихонько замурлыкала в такт. Дядя отстукивал ритм на руле. Стефания смотрела на город за окном и улыбалась.

Знаешь, сегодня был очень странный день. Меня дважды приняли за тётину дочку, а она сказала не возражать – какая разница, кто как думает? Но мне кажется, ей приятно, что люди так говорят. Как думаешь, это нормально? Впрочем, она так обо мне заботится… Как будто она правда моя мама. Странно это всё-таки. Город я толком не посмотрела, но побывала у дяди на работе, в магазине для художников. Там интересно, но хотелось бы просто погулять. Наверняка, тут много красивых мест. Явно больше, чем там, где я жила раньше. Новые места, новые люди… Новая жизнь.

На грани сна и яви Стефания почувствовала, как её щеки коснулось что-то мягкое и нежное… как пёрышко. Порыв ветра, звук, похожий на хлопанье крыльев. Стефания открыла глаза, села, оглядываясь – и краем глаза уловила какое-то движение на картине. Подошла, присмотрелась внимательнее.

Вроде бы ворон сидел по-другому? Или мне кажется?

Ворон с картины насмешливо щурил янтарные глаза, на его перьях играли отблески заката. Стефания коснулась неровностей масляной краски, улыбнулась.

Ничего, в другой раз ты меня не проведёшь.

Полнолуние

Она спустилась как раз к завтраку. Тётя в уютном домашнем платье напевала под нос какую-то песенку и прибывала в прекрасном расположении духа. Поцеловав Стефанию в макушку, она поставила перед ней чашку какао и тарелку с кашей.

– Как спалось, дорогая?

– Спасибо, замечательно! Где дядя?

– Занимается делами по хозяйству. А ты чего такая растрёпанная, м?

Стефания смутилась, она совсем забыла причесаться – но, кажется, тётя этому даже обрадовалась.

– Погоди, схожу за гребнем!

Стефания допивала какао, тётя бережно расчёсывала ей волосы, по-прежнему тихонько мурлыкая под нос песенку. На этот раз Стефания её расслышала и узнала.

«У моей дочурки золотые косы.

Платье голубое, и глаза – как звёзды…»

По коже пробежали мурашки. Безобидные слова на мгновение показались заклинанием…

– Теперь ты у меня красавица!

Расчесав Стефанию, тётя коснулась чёрного кожаного шнурка на её шее.

– Я же цепочку тебе обещала – и забыла! Сейчас, дорогая.

Достав с полки деревянную резную шкатулку, тётя стала перебирать её содержимое. Не найдя того, что искала, высыпала всё прямо на стол, возле чашек и тарелок. В разные стороны раскатились колечки, лязгнул тяжёлый браслет, заблестели прозрачные бусины ожерелья.

– Если что-то нравится, забирай!

Стефания покачала головой. Смотреть, как тётя перебирает украшения, было интересно – но они ей были не нужны.

– О, вот она!

Тётя распутала тонкую серебряную цепочку, протянула Стефании. Она аккуратно развязала шнурок, и перевесила кольцо на неё.

Действительно, так лучше.

– Благодарю!

– Ой, не за что! Давай застегну.

Защёлкнув крохотный замочек, тётя хотела обнять Стефанию – и задела пустую чашку. Та упала, усеяв пол осколками.

– Ой!

– Не беспокойся, дорогая.

– Эй, кто-нибудь! Принесите плоскогубцы! – Раздался голос из глубины дома.

– Сейчас! – отозвалась тётя.

Игнорируя осколки, подошла к ящику, вытащила оттуда большие плоскогубцы с красной ручкой и вручила растерянной Стефании.

– Поможешь дяде?

Тетя ласково улыбнулась, и Стефания, кивнув, зашагала по коридору на голос. Остановилась у спуска в подвал.

Он что-нибудь заметил? Надеюсь, нет…

Подвал освещался подвесным фонарём. Дядя стоял неподалёку от лестницы, и копался в щитке, из которого торчали провода. До трюмо в другом конце подвала, закрывавшего дыру в стене, ему явно не было никакого дела. Стефания протянула дяде плоскогубцы.

– Спасибо, детка. Чёрт, второй раз за неделю!

Стефания села на ступеньку, наблюдая, как дядя возится в щитке. Сейчас подвал выглядел таинственно, даже немного пугающе – как обитель приведений.

А если душа Тода до сих пор где-то здесь?

От этой мысли Стефания почувствовала холод, пробежавший по позвоночнику. Дотронулась до кольца. Его тепло было мягким, успокаивающим.

– Дурацкий дом, постоянно всё ломается…

В клубке проводов что-то заискрило, дядя отдёрнул руку, чертыхнулся.

– Он очень старый?

Дядя обернулся к Стефании, удивлённый, что она ещё здесь.

– Больше века назад построен. Конечно, с тех пор его ремонтировали – а толку? Мои родители, как его купили, полностью всё перекрасили, оштукатурили, проводку сделали. Но времени с тех пор прошло…

Дядя снова скрылся в недрах щитка. Стефания почувствовала, как пульсирует кольцо.

– А кто здесь жил раньше? До ваших родителей?

– Надо Войцеха спросить. Вроде тут жила его бабушка… Не помню точно.

– Кто такой Войцех?

– Знакомый. Когда в наш город приехал, интересовался этим домом. Собирал истории про него, даже хотел купить. – Дядя помрачнел, задумавшись.

– С ним можно встретиться? – воодушевилась Стефания.

Дядя повернулся к ней. Покачал на ладони плоскогубцы.

– Даже не знаю… мы лет 10 не общались.

– Пожалуйста! Если он собирал истории про дом, точно знает про него много интересного!

Дядя вздохнул.

– Это точно… Ну, что же, можем как-нибудь к нему съездить.

– Ура!

– Только тёте не говори, она его… не любит. Хорошо?

– Не скажу!

– Вот и славно.

Дядя ещё что-то подкрутил, щёлкнул выключателем – и тусклая лампочка под потолком подвала загорелась. Дядя довольно потёр руки.

– Отлично. И, раз ты ещё здесь – поможешь прибраться?

– Конечно!

– Тогда я принесу мешки, и выбросим хлам.

У Стефании закружилась голова. Она представила, как дядя отодвигает трюмо, видит дыру в стене… А дядя уже поднимался по ступенькам.

Можно сказать, что я не знаю, откуда тут дыра. Но он же не поверит…

Сверху донеслись голоса: спокойный дядин и тётин, на грани истерики. Стефания прислушалась.

– Не надо выбрасывать!

– Да сколько можно их хранить? Кому нужны эти вещи?

– Мне!

– Ты даже туда не спускаешься!

– Не смей ничего трогать! Не позволю!

– Но мои старые вещи? Их я могу выбросить?

– Со своими делай, что хочешь.

Послышались шаги. Дядя спустился в подвал с рулоном больших мусорных пакетов. Перекинул его Стефании, улыбнулся.

– Я достаю вещи, ты складываешь в мешок. Идёт?

– Да!

В мусорный мешок отправились проколотые шины от велосипеда, какие-то тряпки, пустые банки от краски. Дядя вошёл в раж, с неподдельной радостью убирая хлам. Но Стефания заметила: он даже не подходит к колыбельке, укрытой тканью.

– Вот стиль был раньше, не то, что сейчас у молодёжи!

Дядя вытащил из коробки в углу оранжевые расклешённые штаны, залюбовался.

– Эх, времена… Ну ладно. Кому сейчас это нужно.

– Можно бездомным отдать.

– А что, это мысль! Пакуй в отдельный мешок.

Дядя выгреб из коробки и шкафа кучу старой одежды. Заталкивая её в мешок, Стефания тайком отложила в сторонку две рубашки, футболку и джинсы. Дядя вытер лицо рукой, оставив пыльную полосу. Обвёл подвал оценивающим взглядом.

– Красота. Ещё бы мебелью заняться… Ну, в другой раз.

Прихватив колченогий стул и мешки, он направился к выходу из подвала. Стефания запихнула отложенные вещи поверх остальной одежды и поспешила за ним.

Осколки чашки по-прежнему лежали на полу. Тётя сидела за столом и перебирала бусины в ожерелье. Когда Стефания зашла, тётя подняла на неё глаза – и от этого взгляда по коже вновь пробежал холодок. Она смотрела на Стефанию, но, кажется, видела совсем не её.

– Девочка моя, ты вся испачкалась! Поднимись к себе и переоденься.

– Хорошо, сейчас.

Тётя умиротворённо кивнула, и продолжила перебирать бусины.

Переодевшись, Стефания рассказала Тоду последние новости.

Я спросила дядю, кто жил здесь раньше. Представляешь, у него есть знакомый, который знает всё про этот дом! И с ним можно встретиться! Жаль, пока непонятно, когда. Поскорей бы… Может, узнаю что-то про тебя.

Когда Стефания спустилась, дядя подметал пол. Вытряхнул осколки в мусорное ведро.

– А где…

– Марта в спальне, ей нужно отдохнуть.

– Что с ней? – встревожилась Стефания.

Дядя грустно улыбнулся.

– Нервы. С ней такое бывает, ничего страшного. Ты, наверное, проголодалась? Я – очень. Как насчёт съездить куда-нибудь перекусить? Заодно отвезём одежду в костёл. Там её отдадут тем, кто нуждается.

Стефания не возражала. Тем более, она хотела посмотреть в городе что-то, кроме магазинов. Но и в закусочной с сочными бургерами, и в костёле она постоянно возвращалась мыслями к Тоду.

Дверь в комнату была подпёрта креслом. На покрывале у окна довольно скалился скелет. Стефания сидела рядом, застёгивая на нём рубашку.

Наверное, ты – единственный, кто у меня есть. По-настоящему, только мой. Думаешь, я смешная? Молчишь. Ты все время молчишь, но это не важно. Главное, ты меня понимаешь и не бросишь. Сегодня полнолуние. Луна большая, жёлтая, как яблоко. Ты любишь яблоки? В этом саду они есть, но созреют ещё не скоро. Лето только началось… Слушай, может, шторы задёрнуть? Или не надо? Ты столько времени провёл в темноте… Говорят, если спать при свете луны, может присниться вещий сон. Мне каждую ночь что-то снится, но я не помню, что. Если запомню, обязательно тебе расскажу. А ты видишь сны? Интересно, о чём? Шаги на лестнице… Ох, чёрт! Погоди минуточку.

– Стефания, детка, ты ещё не спишь? – Уже ложусь! – Хорошо. Спокойной ночи, милая. И сделай музыку потише. – Спокойной ночи!

Кажется, ушла. Надо быть осторожней, они не должны тебя видеть. Что, тоже будем спать? Но сперва я тебя расчешу. Вот так, осторожно… Смотри, луна прямо напротив окна. Если её свет приносит волшебные сны – я знаю, что хочу увидеть.

Забравшись в кровать, Стефания умиротворённо улыбнулась и закрыла глаза.

В воздухе плавал едва уловимый сладковатый аромат. Так пахнет книжная пыль на пожелтевших от времени страницах или увядающая роза. Вот уже несколько ночей Стефания засыпала, вдыхая этот запах. Он казался ей уютным.

В тот момент, когда полная луна заглянула прямо в окно, запах стал совсем отчётливым и вдруг пропал. Но спящая Стефания этого заметить не могла. Не могла она заметить и того, как серебристый свет скользнул по костям скелета, растёкся по ним и застыл полупрозрачной дымкой, повторяя контуры тела. Мерцающая пелена скрыла оскал, и под ней проступили очертания лица. Лунный свет сгущался, становился плотнее, терял прозрачность. Дрогнули бледные пальцы, ногти царапнули пол. Затрепетали ресницы, поднялись веки, лунный диск отразился в тёмных глазах. Зрачки расширились, впитывая живительный свет. Пошатываясь, опираясь о стену, с пола медленно поднялся парень, года на 4 старше Стефании. Длинные тёмно-рыжие волосы скрыли лицо с острыми чертами, рубашка сползла с плеча, обнажив выпирающие ключицы. По-прежнему держась за стену, парень растерянно оглядел комнату. Его взгляд остановился на картине. Подойдя ближе, он провёл пальцами по оперению ворона. Жёлтый глаз нарисованной птицы сверкнул золотыми искрами. Парень отвернулся от картины. Теперь он смотрел на кровать. Подошёл ближе и замер, вглядываясь в лицо спящей девочки. Приоткрытый рот, россыпь веснушек на молочно-бледной коже, растрёпанные волосы ореолом разметались по подушке. На губах парня появилось подобие улыбки. Не сводя глаз с девочки, он опустился на край кровати. Склонив голову, протянул руку и дотронулся кончиками пальцев до её щеки.