Роман ценой в жизнь

Глава 16: Меланхолия рассвета

Утро следующего дня принесло не свежесть, а лишь лёгкий, но стойкий привкус горечи. Я проснулась не отдохнувшей, а скорее опустошенной, хотя и пыталась придать себе бодрый вид. Умывшись холодной водой, я провела привычные ритуалы перед зеркалом, нанося макияж, словно натягивая на себя маску беззаботности. Улыбка, которую я вымученно рисовала на губах, чувствовалась чужой и фальшивой. Ну вот. Неужели правда все эти поцелуи, всё наше общение было лишь прелюдией к одной-единственной цели? С грустью я вздохнула, доедая последнюю ложку каши, которая казалась безвкусной, словно пепел.

Однако отчаяние не было моим вечным спутником. Несмотря на внутреннее сопротивление, я собралась и, облачившись в приличную одежду, направилась на встречу с Ваней. Каждый шаг отдавался глухим стуком по брусчатке, и я чувствовала, что иду не навстречу надежде, а скорее навстречу неизбежности.

Мы встретились на старой лавочке под раскидистым деревом, чьи могучие ветви, усыпанные изумрудной листвой, казались мудрыми свидетелями многих историй. Сели рядом, не касаясь друг друга, и начали диалог. Я чувствовала себя чуть менее скованно, чем раньше, и это давало мне странную, непривычную силу продолжать. Словно сквозь пелену разочарования, что-то внутреннее всё ещё тянуло меня к нему, какой-то необъяснимый магнит, несмотря на всё, что произошло между нами. Мне было приятно находиться рядом.

Я вспомнила тот день в парке, его холодные руки на моей шее. Сегодня он был спокоен, осторожен, не делал никаких попыток сократить дистанцию. Мы начали диалог неуверенно, его слова звучали скомканно, он подбирал их с трудом, словно не привык облекать свои мысли в форму. Общались ни о чём, перепрыгивая с одной пустой темы на другую, пока наконец не подошли к сути.

“Слушай, вот ты говоришь про дружбу…” – начал он, его голос стал чуть твёрже. – “Но я не верю. Не верю ни в дружбу между мужчиной и женщиной, ни просто в то, что можно быть просто собеседником. Понимаешь? Ни один человек в мире не дружит с девушкой просто так. Рано или поздно это перерастает в что-то большее, в любовь или в… другие желания. А вся эта дружба, по сути, лишь фальшь, самообман”.

Я, конечно, была диаметрально противоположного мнения. Мои друзья, в основном, были мужского пола, и ни к одному из них я никогда не испытывала ничего, кроме искреннего братского отношения.

“Иван, это неправда,” – возразила я, ощущая, как внутри разгорается огонь убежденности. – “Конечно, существует! У меня есть друзья, парни, и мы никогда… никогда не переходили эту грань. Это искренние, глубокие отношения, основанные на доверии и общих интересах. Просто не все гонятся за одним и тем же!”

Тут я наконец-то начала раскрывать себя, свои убеждения, свои стороны, пытаясь убедить Ивана, что нам обязательно нужно продолжить общение, что только так мы сможем понять друг друга и найти верное решение. Но он не понимал меня. Он не хотел ждать. Его взгляд был устремлен куда-то вперед, в будущее, которое он уже, казалось, расписал по пунктам. Он торопился. Он сильно торопил события и постоянно подталкивал меня к чему-то большему, к той самой грани, которую я так боялась пересечь. Это отпугивало, это отталкивало, меняло моё мнение о нем. Но что-то всё равно, какая-то трепетная, упрямая надежда внутри меня всё ещё верила. Точнее, хотела верить. Хотела верить, что что-то будет более интересное, чем то самое, к чему он меня ведёт. Что мы дойдём до более великой миссии, чем всего лишь исполним свои физические потребности.

Нет, так не может быть, – подумала я. – Ведь любой человек способен на дружбу, на общение. Что-то тут нечисто, казалось мне на тот момент, но я пропустила это ощущение сквозь себя. Нам обязательно нужно найти точки соприкосновения.

Мы немного прошлись по парку. Яркое, ослепительное солнце пекло мне глаза, заставляя щуриться, и я совсем не ощущала и не видела ничего, кроме его жгучих лучей. Было очень тепло, и всю мою кожу обжигали лучи солнца, словно они пытались выжечь из меня последние остатки наивности. Только это солнце согревало меня в те моменты и, как ни странно, давало надежду на то, что у нас обязательно всё получится. Я уже не была уверена в себе, не была уверена в завтрашнем дне. Но я знала, что мы сможем. Мы обязательно сможем.

Мы остановились и направились к небольшому магазинчику у края парка. Купив по баночке холодной колы, мы выпили её прямо у входа, непринуждённо обсуждая моменты из нашей жизни. Уже подходил вечер, а мы до сих пор общались, будто бы давно знакомые друзья. Однако это была совсем не дружба, а лишь тонкий, натянутый диалог между людьми, которые, несмотря на все попытки, так и оставались друг другу совсем чужими. Вечер сгущался, окрашивая небо в багряные и лиловые тона, но в моей душе царил холод. Мы сидели напротив друг друга, взгляды наши скользили, как два потерянных корабля в тумане, не находя берега. Я видела в его глазах отстраненность, словно он уже был где-то далеко, готовый убежать в иной мир. Казалось, интерес к моей скромной персоне испарился, как утренний туман под лучами солнца. Он потерял надежду получить то, что, как я теперь понимала, было его истинной целью. Это пугало меня до дрожи. Ведь еще вчера он был так близок, так заинтересован, его инициатива словно пламя, которое могло охватить меня целиком. Мы слились в одном поцелуе, страстном, захватывающем, а сегодня… сегодня он говорил, что не хочет меня, не хочет быть со мной, не хочет общаться и даже продолжать.

Эта перемена, столь резкая и беспощадная, вызывала бурю эмоций. Как теплый, манящий человек мог в одно мгновение стать настолько холодным, настолько отстраненным? Пугающе, не правда ли? Но внутри меня, несмотря на боль, продолжала тлеть искра желания попробовать еще раз. Я постоянно твердила себе, что, возможно, дело во мне. Что я, так и не прочувствовала всей глубины первого поцелуя, не поняла его истинного значения. И я захотела повторить.