Злые сказки Неизведанного

Дарья Дженгурова

Злые сказки Неизведанного

Сказка о Золотом Хряке

Это было давным-давно, когда сказки были не сказками еще, а реальностью. Люди жили в те давние времена, чувствуя, что то-то тайное, Неизведанное их окружает. Они видели, понимали, что мир вокруг намного сложнее и опаснее и всюду их окружает загадка, за которой часто крылась смерть. Но не умели они еще обращаться с этим Неизведанным, не понимали его, боялись. А может и правильно делали, ведь Неизведанное только-только начинало касаться мира людей, проявляться.

И проявлялось оно по-разному, в одних историях по-доброму, а в других… Сейчас узнаете.

Были уже и ведьмы с колдунами, были духи лесов и призраки, много тварей живых и мертвых, которые чинили вред простому люду за их неосмотрительность, глупость да даже просто так могли – им лишь в радость. Но были и такие существа, которые всегда получали свое, но и о людях не забывали, и всегда были готовы пойти на сделку.

Было таких существ очень много, история сегодня будет сказана о Золотом Хряке. Внимательный человек может разглядеть безобразие Хряка – красные глазки, бегающие по вам, гнилые острые клыки, торчащие из зловонной пасти. Короткие ножки, рыхлые складки жира, а хвост у него и вовсе не поросячий, а как у змея. Но редко кто замечает уродство Хряка, все видят его густую шерстку из чистого золота. Хряк этот может говорить по человечьи, наделен умом и прожорливостью, но, увы, охотиться сам не может – ножки коротковаты.

Не известно, откуда пришел он, но легенды про него ходили среди крестьян, говорили они, что кому попадется такой Хряк, будет бед не знать в жизни и всегда будет одарен золотом.

И жил был давным-давно один мужик в небольшой деревеньке. Жил он с женой и сыном очень бедно, едва хватало им денег на еду, хотя мужик всегда был усердным работягой, верным мужем и любящим отцом. Тот год, в который случилась эта история был не урожайным на редкость, и умерли бы они с голоду, да отправила жена своего мужа в лес за корешками, обещав сделать из них похлебку. Собрала мужа в дорогу и дала на всякий случай лук со стрелами. Долго бродил мужик в поисках корешков, про которых говорила жена, но не было ничего нигде, даже птицы не летали, даже заяц не пробегал. Присел мужик на пенек, отчаявшись, что не может прокормить семью, и тут услышал хруст веток неподалеку. Достал он лук со стрелами, но вышел из-за деревьев навстречу ему Золотой Хряк и заговорил человеческим голосом:

– Не стреляй меня, мужик. – провизжал он.

Поразила мужика золотая шерсть Хряка, что аж присвистнул он.

– Это что за чудо такое! Лесной хряк и весь из золота! Ох много я денег за тебя получу. – представил мужик, как накормит семью на весь этот год, да и на следующий тоже.

– Эх, мужик, не смотришь дальше своего носа ты. – хрюкнул Хряк. – Ну убьешь ты меня, покормишь годик-два свою семьи. А ежели возьмешь к себе, да будешь кормить исправно, я буду разрешать тебе стричь мою шерсть. Чем больше кормишь, тем больше шерсти тебе дам. Подумай, что лучше.

Задумался мужик. Представил он, как купит жене своей соболиные меха, как сыну купит лучшие игрушки, а может даже отправит его учиться грамоте, как сапожки купит для жены и самые красивые платья, да будут жить они припеваючи, дети его, внуки. На мгновение задумался мужик, откуда такая щедрость да у дикого зверя.

– А в чем подвох? Только честно.

– Нет подвоха, мужик! Одно условие – корми меня больше, если хочешь больше золота. И давай мне все, что я захочу съесть, иначе шерсть не вырастит.

– Но у меня нет дома еды. – вздохнул мужик. – Была бы, не пошел в такой холодный день в лес.

– Хороший ты мужик. Давай договоримся. Я тебе отдам эту шерсть, купишь на нее еды. И мне хватит, и твоей семье. В первый раз бесплатно.

Договорились они и взял мужик к себе домой Золотого Хряка, а чтобы соседи не прознали, строго-настрого запретил жене и сыну говорить про него и спрятали они Хряка в доме.

Сделка оказалась действительно хороша. На полученные с состриженной шерсти деньги мужик купил в городе много-много еды: и мясо, и сыры, и круп, даже побаловать смог родных, купил он и сладостей, и меда.

Хряк съел больше половины от купленного, но слово свое сдержал, и его шерсть очень быстро выросла, и он дал ее сбрить.

Поражалась жена, когда стригла хряка: каждая волосинка словно нить тончайшего золота.

– Диво какое, муж, погляди! – приговаривала она, разглаживая шерстинки, сияющие в свете лучины как солнце.– Это ж мы вообще голодать больше никогда не будем! Ну, муж, ну молодец! Какого дивного Хряка нашел!

Так и зажили припеваючи мужик, его семья и Хряк. Сначала все деньги, полученные от продажи золотой шерсти, они тратили только на самое необходимое: продукты, дрова, мужик крышу починил, сарай отстроил, баньку поставил, больше не нужно было к соседям проситься, побираться. Хряк съедал добрую половину всех продуктов, да только его прожорливость с лихвой окупалась всем тем золотом, которое он отдавал взамен. Жене, однако, казалось временами, что он словно немного набрал в весе, да может ей только казалось это.

Когда все основные покупки были сделаны, а сын и жена даже слегка поправились, щеки их налились румянцем, мужик решил, что пришло время выполнять свои желания, тем более что к аппетитам Хряка они уже давно привыкшие были. Начали они тогда тесьму узорную по дому проводить, да краски самые дорогие купили. И стала их изба самая красивая в поселке, даже красивее, чем у Купца. Купец тот жил с ними по соседству, было у него огромное хозяйство, курей, коров и прочей животины, коней разводил он, красивых, сильных, про скорость которых молва ходила. И был у него один любимый конь, с гривой рыжей, как огонь, а сам белый, словно снег. Умный был, догнать его сам черт не смог бы, из стольких передряг вытаскивал он купца и никогда не подводил. Звали его Искра. У купца так же была красавица жена и две дочурки очаровательные. Не сказать, что купец был с дурным характером, но и не был щедр. Приходи к нему несколько раз мужик, просил в долг мяса и яиц, которых у Купца, точно всегда было в достатке. Давал ему купец пару раз еды в долг, да только не возвращал его обратно мужик. Купец простил долг, но больше не давал мужику и дверь запрещал открывать, когда тот стучался.

Мужик не возненавидел купца за такую холодность, да только запомнил это ему и обещал себе, что однажды переплюнет по богатству Купца.

И вот, так и случилось. Сначала мужик расписал избу свою, так, что люди дар речи потеряли от красоты такой, да из соседних деревень приходили посмотреть на такие краски красивые, на цвета, которых отродясь не видели. Затем купил он тройку коней, да сани такие красивые, что царские казались в сравнении с ними блеклым возом. Затем накупил он шелка да меха для своей жены любимой, самоцветов заморских, платьев последней моды. Сына своего отправил в школу грамоте учиться. Ходил он один с Купеческими дочками один на весь поселок учиться. Игрушек ему искусных набрал мужик, а потчевать они каждый день начали вином, мясом, да пряными сладостями, каких не знал местный народ, даже Купец.

Тем временем жене уже не казалось, что Хряк подрос, он действительно стал больше, его жирных складок по прибавилось, а голова стала похожа размером с здоровую кашницу. Хряк не просто вырос, ему стало мало его обычной еды.

– Не хочу я больше кашу с яйцами, не надо мне ваших пирогов! – брюзжал Хряк, плюясь принесенной ему едой.

– Но что ты хочешь? – удивленно спрашивал мужик. – тебе же раньше этого хватало.

– Я хочу курей!

– Приготовит жена тебе курей.

– Нет! Готовить не надо. Живых хочу! – взвизгнул Хряк.

Удивленно почесал голову мужик, в растерянности глядя на эти красные поросячьи глазки, которые хитро блеснули в этот момент.

– Или ты не хочешь новый кафтан себе, с самоцветами? – злорадно захрюкал Хряк.

– Нет-нет, что ты, я все принесу.

В тот день из курятника не вышло три курочки. Сожрал их хряк прямо живьем, с перьями. Мужик смотрел за этой картиной с ужасом, наблюдая, как вырываются куры из-под острых зубов Хряка, как летят перья вперемешку с пометом в разные стороны, а тех пор, по ночам, слышал он, как звонко хрустят их кости. Но затем вернулся он однажды вечером с парчовым кафтаном с золотым тиснением и перестали ему снится сны с кричащими курами.

С тех пор Хряк начал частенько просить живого мяса. То куры, то корова, лисиц даже просил привести ему. Вздыхал мужик, когда слышал волю Хряка, да что поделать, Семье то нужнее.

И рос дом мужика, отстроил он себе второй этаж, потом и третий, за ним еще дом для слуг, которые заботились о растущем хозяйстве. Рос и сам Хряк, как и его желание есть. Он просил все больше и больше, и давал золото только когда ему приносили желаемое. Это могли быть и финики зимой, и дворовая собака, и даже книга с молитвами богам. А однажды у Купца по соседству пропал его любимый конь, Искра. В тот же день мужик принес в дом меч великого драконоборца из соседней страны – дорогую реликвию, которую хотел сделать семейным наследством еще в далеком детстве, да только не вырос в драконоборца. А жене своей прикупил платье, которое носила сама царица их государства.

Купец долго горевал по коню, страдал, да со временем успокоился, не подумав на своего соседа.

Так и жили не тужили мужик и его семья, в достатке таком, что сложно представить обычному человеку. Но захотел мужик однажды себе купить летающий корабль. Слыхал он про такие, даже пару раз видел в небе и знал, что можно будет купить такой корабль. Спал и видел мужик, как однажды возьмет свою жену и сына на борт, спустят паруса и поднимутся они высоко в небо, где живут боги и летают драконы. Пришел он с этой мечтой к Хряку. Который уже своими размерами едва-едва вписывался в комнату ему отведенную. Почесал копытом Хряк свое лысое пузо, облизнул гнилые клыки раздвоенным языком и говорит.

– Ох и много золота уйдет на это, цена таких кораблей велика, не слышал ты о таких сумах и в помине. И для этого тебе понадобится мнооого шерсти, а значит, мне нужно как следует поесть.

– Конечно! – воскликнул мужик, представляя, как летает в облаках и поднимается над грозовыми тучами. – что тебе принести?

– Ребенка. – хищно оскалился Хряк.

Мужик в ужасе обомлел.

– Давно я не ел детского мяса, а оно такое сладкое, вкусное! Только оно меня и насытит.

– Но как же… Ребенка? Ты съешь ребенка?

– Подойдет любой. Но смотри, мужик, это будет либо один твой…, либо два чужих.

– Но я не могу отдать тебе моего ребенка! -закричал мужик. – Мой сын, я же ради него стараюсь, как можно. Не думаю, что мне так нужен этот корабль.

– Они не жили свою жизнь, не знают ее цену, не переживай – захрюкал Хряк. – Принеси мне не своего, принеси двух чужих. А коль не хочешь нести, я ничего тебе не дам больше.

– Вообще ничего? – почесал голову мужик.

– Вообще! – злобно взвизгнул Хряк. – Больше никакого золота тебе, пока не утолишь мой голод.

Сказано – сделано. Хряк сидел в комнате лысый, не росла больше на нем шерсть. А кушать то надо. На черный день мужик не подумал отложить, не знал он что Хряк откажется давать золото. А кормить надо не только семью, но и хозяйство и всех тех, кто работают на нем. Жена снова начала готовить еду, чему была не рада, у сына забрали его игрушки, распустили рабочих. И сидел однажды мужик, смотрел, как трескается краска после холодной зимы на его поместье и с ужасом вспоминал, как жили они раньше в погнувшейся избе, как целыми днями работали, чтобы не умереть с голоду и с горечью понимал, что так они скоро и закончат. Сидел, тужил, да думал о своей несчастной судьбе. И тут увидел, как рядом с его воротами играли две дочки Купца и заливисто смеялись. Что ж, делать то нечего!

– Эй, девчушки! – окрикнул он их. – хотите увидеть чудо чудесное?

– Конечно хотим, дяденька! – воскликнули девочки.

– Ну заходите, покажу вам такое!

Что происходило в тот день в доме – никто не знает, но девочек больше никогда не видели. Зато мужик заказал летучий корабль, и начали его делать ему на заказ. Купец был в безутешен, обещал он найти своих дочерей, а если с ними случилось что дурное, обязательно отомстить их обидчику и расплатиться кровью. Так и начал он искать. Нашел сначала в лесу закопанные кровавые рваные сарафаны своих дочурок вместе с костями и останками десятков, сотен животных, даже клочок гривы своей Искры нашел. Взвыл от горя купец, начал дальше искать, спрашивать у жителей, у богов и духов, кто повинен в гибели его дочерей, и вышел в итоге на мужика.

То были старые времена, законы тогда только начинали появляться и каждый поступал по совести своей. Не стал Купец на суд отправлять мужика, так как слепая ярость овладела им. Потерял он рассудок, сердце его почернело, душа сгорела в пламени мести. Пробрался он поздней, безлунной ночью к мужику в дом, взял попавшийся под руку меч, вывешенный в прихожей, острый как бритва, и пошел.

На утро рабочие нашли всю семью мужика мертвую. Кто-то изрубил их мечом драконоборца, пока они спали. Да так кровожадно, так нещадно, что ужаснулись все. Весь дом обыскали, ничего необычного не нашли. Убийцу тоже не нашли, но злые языки поговаривали, что видели, как загадочная тень мелькнула из дома мужика в сторону дома Купца и мол держала она в руках что-то небольшое, похожее на золотую подушку, но, впрочем, это лишь слухи. Но с тех пор о мужике все забыли, хозяйство его разобрали, а Купец стал богаче прежнего.

Сказка о том, как в прятки играть начали

Это было давным-давно, когда сказки были не сказками еще, а реальностью. Люди жили в те давние времена, чувствуя, что то-то тайное, неизведанное их окружает. Они видели, понимали, что мир вокруг намного сложнее и опаснее и всюду их окружает загадка, за которой часто крылась смерть. Но не умели они еще обращаться с этим неизведанным, не понимали его, боялись. А может и правильно делали, ведь неизведанное только-только начинало касаться мира людей, проявляться. Были те, кто вопреки страху обращался к неизведанному за его могуществом. И тут уж кто попросит, тот и откликнется.

Жила была в одной деревне женщина. Не добра к ней была жизнь уж точно. Ни красотой, ни умом не наделили ее родители, ни добрым сердцем. Да как и могли наделить то, отец бил и пил, пил и бил нерадивую дочь, а когда той стукнуло десять и вовсе его Подводный пьяного забрал во время купания в свое царство. Не стало отца в общем. Мать так же не жаловала дочь. Что не попросит сделать – все не так, как надо исполняла, за то и била хворостиной девочку, приговаривая:

– За что мне наказание то такое, за что, о боги.

Так и росла девочка, не грамотная, неказистая, несчастная. Как выросла до возраста брака, мать сбагрила ее первому попавшемуся жениху, да и померла. Вздохнула сначала девочка от облегчения, да только рано было. Жених был ленивым работником, жили они бедно. Охотился он плохо, часто приходил с пустыми руками, рыбачил тоже не ладно, а про работы в полях и вовсе не стоит говорить. Часто пил, жену свою тюкал, все ему было не так: не так волосы заплела, не так одета, не так морда вышла, не так ужин приготовила, не так подмела. А жена попробовала как-то слово ему поперек сказать, когда в сотый раз слушала его ругань:

– Щи не нравятся? Вкусней бы были они, коль ты б принес с охоты дичь, да только не охотник ты и не рыбак!

Муж тогда аж побелел, глаза его недобро сверкнули, тут слышит баба – удар. Да такой громкий, что в ушах заложило. А потом помнит, лежит она на полу, руку к щеке прижимает, а та болит страшно. Не бил ее никто и никогда с такой силой еще, даже отец.

– Это было предупреждение! – рявкнул муж. – Еще мне слово поперек скажешь – весь дух выбью. Так и знай.

Не смела потом жена слова молвить в ответ на его колкости, так и слушала день ото дня, как он ее пилит, смотрела, как он ленится и чувствовала, как в душе ее не осталось ничего, кроме ненависти, тихой и безумной. Мужик хоть и был ленивый тунеядец, но знатный любострастник. Сделал он своей жене семерых детей и еще с десяток соседкам их по всей деревне и одной соседней. Ох, тяжело было бабе детей растить, непоседливы были они, играться очень любили, по дому помогали мало, а что делали – все не так было. Все в отца их бестолкового. Злилась баба страшно, что переделывать нужно, да только слово сказать не могла, ведь отец любил своих детей и все им разрешал, а если она хотела их отругать, то грозился ей, что убьет ее.

Шли года, дети подрастали, и увидели соседские мужья, что больно похожи их детишки на соседа. Такие же глаза, нос, улыбка, даже смех похож. Разгневались они и затеяли месть, да только руки марать в крови не захотели. Позвали они однажды мужика с ними выпить, напоили его до чертей да отправили в баньку в третий пар париться, там его и заперли, а баньку подожгли.

Так и не стало мужика, а Баба осталась с семью детьми совсем одна. Старшая дочь видела, как тяжело матери и старалась ей помочь по дому, да только все не так было, все не нравилось матери. И изменилась она. Ранее такая тихая и покладистая превратилась она в безжалостную и злую. Кричала на них, орала, била чуть что не так. А не так было все. Не так одевались, не так косы заплетали, не так готовили, не так убирались. Стали бояться дети матери, а та все равно их содержала, целыми днями работала в полях, помогала собирать пшеницу, а как возвращалась, заходила в свою избу и видела семь пар глаз ее мужа ненавистного, семь улыбок, семь носов ее и злость такая ее брала, что кулаки сами сжимались. Иногда совестно ей становилось, задумывалась, а не жестока ли она с детьми, но потом вспоминала, что это дети ее мужа, такие же ленивые и бедовые, как и он сам, а ей нужно их поднимать совсем одной.

Так и жили дети каждый день в страхе ожидая прихода мамы, затаив дыхание гадали они, что же ее разозлит сегодня или будет спокойный вечер в коем то веке.

Шло время, времена года сменяли друг друга и за зимой пришла весна. А зима была в том году лютая, беспощадная. Морозы были такие, что казалось, что земля промерзла до самых недр. Стало ясно, что урожая будет мало. За холодной зимой пришло не менее морозная весна. Снега шли даже в мае, видать, прогневались на что-то боги. Не помогли вернуть тепло ни подношения, ни жертвенный бык – холода не отступали.

К концу весны получилось что-то посадить в полях, но, когда пшеница взойдет, да и взойдёт ли, было не известно. Страх голодной смерти охватил всех, не прошел и мимо матери, которой нужно было поднимать семь детей. Она пыталась рыбачить вместе с ними, но рыба из-за холодов так же поздно расплодилась или померла, было ее очень мало, охотиться дети пока не умели, грибы собирать тоже холодно было, хозяйство благодаря ничего не скопившему мужу, бедно и не могло прокормить семь ртов. Каждый день смотрела Баба на начинающих постепенно голодать детей и думала о голодной смерти.

Народ деревни тоже переживал и старался что-то сделать. Днями и ночами стали молиться они богам, возводили их идолы в полях, приносили в жертву скот. Со стороны наблюдала за этим Баба и тлело в ее душе сомнение. Однажды, глядя на то, как несут на жертвенный убой теленка соседи, она мрачно сказала.

– Да не слышат нас боги. Лучше обратиться к тем, кто слышит.

– А если они ответят тебе, то что ты бы сделала? – послышался замогильный шепот за ее спиной.

В ужасе Баба обернулась, но изба была пуста. Дикий страх обуял ее, задрожала она. В комнате раздался смех кого-то невидимого.

– Да не боись, не трону.

– Кто ты?

– Дух.

– Добрый или злой?

– Для тебя добрый.

– Что ты хочешь, дух? Как звать тебя?

– Мое имя останется при мне. А тебе я хочу предложить сделку.

– Какую сделку?

– Я могу дать тебе силу, свою силу, с ней ты никогда не будешь голодать. Даже больше. В достатке жить будешь. Чудеса творить будешь. Такие, какие не снились тебе.

– Какие такие чудеса?

– Да любые! Какие хочешь! Хочешь наказать обидчиков – накажешь так, что им и не представить. Никто не посмеет тебе слова злого сказать, все бояться тебя будут, считаться с тобой, умолять о помощи.

– Не верю я в такие сказки.

– Что ж, давай покажу. – хихикнул голос. – Баба ты неказистая, даже страшная. Мужики на тебя не смотрят. Даже муж твой и тот, когда ложился с тобой, думал о соседской жене. Так ведь?

Женщина проглотила болезненный комок.

– Да не обижайся ты. – рассмеялся голос – На правду не обижаются. Я помочь тебе хочу. Вижу же, что не знала ты настоящей мужской ласки никогда. Да и хорошего мужика никогда не знала. Дай помогу в этом. Чувствую, что хочешь.

Женщина со вздохом кивнула.

– Иди на улицу, выбери себе мужика посимпатичнее. Не смотри, женат ли он али холост. Поймай его взгляд и прошепчи эти слова – и далее голос прямо на ушко прошептал женщине что-то, от чего ее щеки залились багрянцем. – Главное, прошепчи это, пока смотришь в его глаза. Давай, иди и делай. А я приду к тебе завтра.

С этими словами что-то неизведанное исчезло, и женщина заметила, как посветлело сразу в избе, словно с окон протерли толстый слой пыли и пустили солнечный свет. Сомневаясь, женщина все же вышла на улицу, в поисках подходящего мужика. Выбор ее пал на самого удалого стрельца во всей деревне, который как раз возвращался с богатой добычей домой. Силен как медведь, бородатый молодец, каждая девка на деревне по нему сохла. Все еще сомневаясь, женщина подбежала к нему, когда он на лошади ехал по дороге, испугалась кобыла, а мужик раздраженно посмотрел на нее:

– Куда прешь, дура! – крикнул он ей.

В этот момент баба поймала его взгляд и быстро пошептала заветные слова.

В миг переменился его взгляд, наполнился похотью и страстью. Спешил он лошадь, и схватил ее за руку.

– Никогда не замечал, как ты хороша собой. Какой же я дурак, что раньше этого не видел! – воскликнул он, облизывая губы.

Он побежал с ней в сарай и любил ее всю ночь, как никто никогда не любил. Той ночью она узнала, что есть мужская ласка настоящая. Всю ночь шептал он ей слова любви, всю ночь обладал ей нежно и пылко. Только на утро прошло его наваждение, а похоть испарилась.

– Только не говори никому… Сам не знаю, что нашло на меня. – сказал он, уходя.

А баба румяная да довольная направилась домой.

– Ну что, по нраву тебе ночь была? – раздался снова голос в пустой избе. – Вижу по щекам, что довольна.

– Спасибо тебе, добрый дух! – воскликнула она.

– А представь себе, что ты так можешь сделать с каждым мужиком. И не на одну ночь, а навсегда, чтоб жениться на тебе хотели. Хоть охотник, хоть царь – все падут перед твоими ногами. А хочешь из грязи создавать еду и никогда не голодать? А болезни лечить? А насылать порчу на обидчиков? Обзовет тебя соседка – а у нее молоко скиснет, детей хворь настигнет, дом сгорит. Что хочешь делай! Все будет.

– Но… что же ты хочешь за такую силу?

– Детей твоих хочу с собой забрать.

– Моих детей? – ужаснулась женщина. – да как так можно!

– Подумай сама. Баба ты бедная, семь ртов прокормит и так сложно, а тут еще голод, помрут они и тебя с собой утащат. Ты знаешь, что такое голодная смерть? Ужасна, мучительная. Такой судьбы ты хочешь им?

– Нет конечно, но…

– Я их к себе заберу, в свой мир. Разумом пошевели, что лучше: позволю вам всем умереть от голода и холода или заберу только несколько непутевых, детишек, так похожих на папашу их, а взамен дам тебе великую силу, с которой ты никогда не будешь голодать, да и дети твои, кто останется.

– Но как ты выберешь детей, кого заберешь, кто останется?

– А я с ними поиграю в игру. Кто проиграет – того и заберу.

– Не знаю я, неправильно это как-то.

– Решать тебе. Подумай, а когда решишь – я рядом буду. Взглянешь в зеркало и попросишь показаться.

И снова дух исчез, в избе стало светлее, а женщина осталась в тяжелых думах думать, как ей быть. Куда заберет дух детей, как им будет – она не знала. А вдруг ее обманут. С другой стороны, голос не слукавил и действительно дал ей силу приворожить охотника, чьи прикосновения она чувствовала до сих пор на своей коже. Так и думала она до вечера, а потом пришли дети. Старшая дочь принесла грибы, да только опять спутала, какие опята брать можно, а какие ложные. Младшая дочь по дороге из курятника разбила пару яиц, средняя кашу сожгла, а непутевые сыновья снова весь день попусту охотились. Еды и так мало было, а из-за этих оболтусов и вовсе почти не осталось. И что с ними делать, такими глупыми и неуклюжими. Ждали они с трепетом, что мама снова будет гневаться, да только молчала она весь вечер и смотрела на них странно. Глядела, и видела в их взглядах своего глупого кобеля-мужа, который жизнь ей испортил и даже смертью своей несвоевременной умудрился подложить свинью. Хоть охотился бы сейчас получше младших сыновей, авось побольше еды бы было. А теперь они все умрут с голода.