скачать книгу бесплатно
– Заходите.
Я подумала сквозь нарастающую головную боль только одно: «Ненавижу», и последовала за ним в кабинет.
Тимур Алексеевич уселся за свой стол и, не говоря ни слова, указал мне на стул сбоку. Я почувствовала, что у меня пересохло во рту. Я села. Он положил руки на стол, наклонился вперёд весь сгруппированный и напряжённый, строгий, леденящий душу, уставившись в какую-то точку на столе. Потом очнулся, взял шариковую ручку, лежащую под рукой и начал допрос:
– Готовились, Ерофеева?
– Иначе бы я не пришла.
– Хорошо, сделаем это по-быстрому. Три вопроса-задачки к каждой теме. Итого 21.И вы свободны. Устраивает?
– Устраивает, только сегодня я подготовила две темы.
– И почему я не удивлен? Вы и здесь нашли способ схалтурить.
– Вообще-то я не робот, а человек, мне надо есть, спать и отдыхать, – робко попыталась я заступиться за себя, разозлившись на такое обращение.
– Ерофеева, вы студент. Так ладно, некогда мне с вами тут воспитательной работой заниматься. Начнем.
И тут он начал меня «пытать». Нет, чтобы задать вопросы по лекциям, но он пошёл другим путем. Он стал придумывать логические задачи и предлагал мне найти выход из положения. Как не обанкротиться фирме с разными крайне маловероятными проблемами, как спасти её финансы, какие расчеты я сделаю и почему я поступлю так, а не иначе. Бесконечные полчаса он коптил мой мозг, я вся вспотела от стресса. А ему словно доставляло удовольствие вести себя, как на допросе. Будь его воля он надел бы на меня наручники и светил на меня лампой.
«Почему бы вы так поступили? Обоснуйте» был его основной вопрос и «Неверно, это провал, вы привели компанию к убыткам», также «Вы соображаете, что несёте?», а в конце добавил: « Советую вам никогда не работать в этой сфере».
За это время он ни разу на меня не взглянул, может он так меня презирал, что даже не мог удостоить меня взглядом? Только так мимолётно, вскользь, словно я летящая пыль в воздухе. Я же впервые позволила себе его нагло рассмотреть. Спустя двадцать минут интеллектуальных "пыток" мой мозг отказывался соображать, и я решила абстрагироваться. Я попыталась его воспринять, как мужчину, как мне посоветовала ты. Впервые я решила проанализировать его внешность.
Темный шатен, волосы как будто немного непослушные и жесткие, торчащие, хоть и уложенные. Слегка щетинистое лицо, мужественные выраженные скулы. Крупноватый нос, чуть кривой с небольшой горбинкой, еще только больше придавал устрашения его взгляду. Довольно густые брови с небольшим изломом и глубокие глаза, с чуть опущенными внешними уголками век, делали его взгляд задумчиво-проникновенным, а в совокупности с нахмуренными бровями острым и властным. Лоб высокий и широкий. Подбородок чуть выдающийся вперед. Губы не очень полные, чувственные… Интересно, если откинуть всё, что я о нем думаю, хотела бы я его поцеловать? Я задумалась об этом, давно перестав его слушать. Я только смотрела на его рот, шевеление губ и думала об этом.
– Ерофеева! – возмущенно крикнул Нестер и, наконец, удостоил меня недовольным взглядом, – вы где витаете?!
Я очнулась и стыдливо опустила глаза. «Да, я думаю, я хотела бы», – ответила я сама себе.
– Простите, – прошептала я, пытаясь вспомнить, о чём он спрашивал меня.
– Так, ладно! На сегодня, ваши отработки подведем к концу, у меня ещё дела. С натяжкой зачту, так и быть. Готовьте там темы ещё, только не две, как в этот раз.
Тимур Алексеевич даже как будто повеселел от того, что он, наконец, отделался от меня и стал быстро собираться. Я же тоже вроде как была рада, но его губы теперь не давали мне покоя.
– До свидания, – сказала я.
– До свидания, – поспешно ответил он, собирая нужные вещи в свою сумку, не глядя на меня.
Я встала со стула и пошла к двери. Мне почему-то показалась, что он в этот момент проводил меня взглядом в спину. Но я не посмела оглянуться. Страх был сильнее меня.
Домой я вернулась никакая, на мне не было лица, и я мучилась от головной боли. Ты встретила меня у дверей с расспросами, уже успев прийти в себя после похода к Курдеко.
– Прости, я в душ смыть с себя этот невыносимый день, – промямлила я и, бросив свою сумку в коридоре, сразу направилась в ванную.
– Давай, я приготовила обед в духовке.
– Это замечательно.
После душа я переоделась в домашнее и стала чувствовать себя гораздо лучше, я пришла на кухню, где ты уже красиво разложила по тарелкам обед. И только сейчас я поняла, насколько голодна.
За едой я начала расспрашивать тебя, что произошло в кабинете с Курдеко.
– Ты представляешь…Только обещай не ёрничать по этому поводу, – сначала предупредила ты меня.
– Ладно-ладно, у меня даже нет предположений.
– Дело в том, что я у него не единственная, кто будет выступать на конференции. Есть еще Иванова, не менее способная, – задето произнесла ты.
– Угу, – промычала я, уплетая обед.
– Что, угу? То есть? Думаешь, в этом ничего особенного?
– Извини, я немного опустошенна после сама знаешь кого… Если честно, я думаю, его отношение к тебе не изменилось, такое же научно-познавательное, а вот ты откровенно ревнуешь.
– Я? – ты фальшиво удивилась.
– Ну да, а теперь ты будешь стараться быть не хуже этой Ивановой.
– Я надеялась, что за завесой всех этих формальных отношений что-то кроется. Но я ошибалась.
– Ты не можешь знать этого наверняка, – поспешила я тебя успокоить.
Ты лишь пожала плечами и принялась за чай.
– Ну, а у тебя что? – вспомнила ты.
– Ты знаешь, если откинуть всю красноречивую грязь, что я о себе услышала… у него такииие губы, они не дают мне покоя. Почему я раньше не замечала?
Ты чуть было не обожглась чаем, не ожидая услышать от меня такое.
– Чем вы там, простите, занимались?!
– Он меня так долго пытал своими злосчастными задачками, и все заставлял меня напрячь, говорю дословно – моё левое полушарие. Заладил, как попугай – обоснуйте, обоснуйте. Долго мучил, а потом в итоге говорил, что это неверное решение, и в редкие моменты смотрел на меня исподлобья так, словно я ничтожество.
– Не вижу связи с губами.
– А потом я просто отключилась, – продолжила я свою душераздирающую историю, подходя к сути, – решила его поразглядывать, и когда я дошла до губ, я стала думать, хотелось бы мне его поцеловать? Ты видела его губы?
– Оль, ты меня пугаешь, только не смей влюбляться в этого бездушного человека.
– Нет, ты что, упаси боже, я только в губы, – я рассмеялась.
– Не играй с огнем, – серьезно предостерегла меня ты, – он от тебя и мокрого места не оставит.
– Но ты же играешь, – хитренько улыбнулась я и отпила чай из чашки.
– Я серьезно, – строго ответила ты. – Он тебе не по зубам.
– Не переживай, я не мазохистка, к тому же он не в моем вкусе. Я опасаюсь бессердечных тиранов. И вообще, нам через пару часов на тренировку, не плохо бы разрядиться посредством боксерской груши после такого дня, а пока предлагаю поваляться перед просмотром сериала.
– Абсолютно поддерживаю, – вздохнула ты.
На следующий день я не пошла на отработки к Нестеру, потому что у меня был такой упадок сил с прошлого раза, что не было мочи смотреть ни на книги по финансам, ни на самого Тимура Алексеевича, ни выслушивать его прямолинейные замечания по поводу моих заторможенных умственных способностей. В четверг я тоже себя пожалела, а в пятницу не выдержала ты.
– Оль, разве Нестер тебе все долги закрыл? – как бы, между прочим, сидя за ноутбуком и готовясь к конференции, спросила ты.
– Я за выходные подготовлю пять тем и в понедельник все ему сдам, – сомнительно произнесла я, не отрываясь от телефона.
– Может ты бы начинала? – мягко посоветовала ты.
А меня словно всю ломало. Не то что бы мне так сложно было понять весь этот материал, уделить ему время. Просто мне так снова не хотелось идти к нему, не хотелось доказывать для него, что я на самом деле чего-то стою. Хотелось напротив еще больше насолить ему за то, что он такой противный.
– Пойдем, погуляем, м? – предложила я, проигнорировав твой намёк. – На улице чудесная погода. Тепло. Можно шорты надеть, которые мы купили недавно.
– Не сейчас, чуть позже, – не отвлекаясь от монитора, ответила ты. – Займись и ты делом.
– Не могу учить предмет человека, которого ненавижу, – злилась я. – И вообще, я решила отказаться от его помощи с дипломной. Вот закрою хвосты и попрощаемся.
– Так, а кто же тебя возьмет сейчас, когда осталось чуть больше месяца?
– Ну, хотя бы Евгений Павлович, – неуверенно произнесла я. – Он хотя бы не такой заносчивый.
– И предмет у него скучный.
– Настя, прекрати.
– А ты прекрати искать легкие пути, а возьмись за дело.
Я отбросила в сторону телефон, сложила руки на груди и не забыла наигранно надуть губы, как ребенок.
– Все равно не буду с этим Нестером! – пробурчала я.
– Можно подумать тебя замуж за него выдают, – рассуждала между строк ты.
– Ещё чего! Бедная его жена. Не позавидуешь. Наверное, такие не женятся вообще! Таким извергам надо запрещать семьи заводить, потом страдают жены и дети, – продолжала я ворчать.
– Я, кажется, знаю, тебе по философии или чего-то такого рода надо писать дипломную, – подтрунивала ты надо мной.
– Если бы, – вздохнула я. – Дипломная по демагогии.
Я пять минут повздыхала и пошла в комнату за конспектами и книгами.
На выходных мы полностью себя посвятили учебе, только поздними вечерами выбирались подышать свежим воздухом.
Я бы не сказала, что я добросовестно подготовилась к отработке. Честно, я очень пыталась, но информация словно сопротивлялась усваиваться моим мозгом. Особенно совершенно не интересные темы. Я постоянно находила предлог, чтобы увильнуть от зубрежки: то обед предложу приготовить, то ужин, то помыться мне вдруг надо, то в сон клонит, то чай, то туалет. Ты же была сосредоточена и дисциплинированна, во-первых, тема оказалась и правда какой-то будоражащей разум, во-вторых, как я и предполагала, соревновательный дух в тебе взыграл. Так что ты позволяла мне взять на себя большую часть забот по дому и не сильно меня муштровала по поводу «не выученных» уроков. Ты была настроена подготовить черновой вариант к понедельнику и практически спала по пять часов ночью.
– Насть, с твоим рвением, ты, недолго ожидая, займешь место Курдеко на кафедре. Мужчины не любят женщин, успешнее их. Так что не переусердствуй, – беспокоилась я.
– Да всё-всё, – наконец сказала ты, опустив крышку ноутбука, – надо сменить обстановку.
– Аллилуйя! – воскликнула я и побежала подбирать наряд.
Это был теплый июньский воскресный вечер. Девятый час. Южный ветерок, шелест сочной листвы, рыжий закат и рыжие облака, людный скверик, влюбленные пары вокруг и два шарика мороженного. Мы с тобой две подружки, как две сестры-близняшки: у обеих светло-русые густые волосы, только у тебя слегка волнистые длиной до лопаток, у меня прямые по пояс, обе голубоглазые, миниатюрные и миловидные. Вместе мы всегда производили большее впечатление, чем порознь. Так и сегодня, пока мы гуляли, к нам уже подходили пару раз познакомиться. Но ты не была настроена заводить новые знакомства.
– А что в этом плохого, познакомиться с кем-то? – спросила я. – С кем-то, кто совершенно не связан с наукой? С каким-нибудь ПТУшником, например.
– Ты уверенна, что тебе будет, о чем с ним поговорить?
Я пожала плечами:
– Главное не о финансовом инжиниринге, а это уже очень хорошо. Не все птушники безнадежны.
– Не все научные сотрудники зануды.
– Так и скажи, что ты уже влюблена.
Ты промолчала, не желая произносить это вслух.
– Зато моё сердце заполняет ненависть, – с досадой произнесла я. – Похоже, любовь не собирается меня посещать.
– От ненависти до любви один шаг, не слышала?
– Только не в этом случае.
– Не зарекайся.
– Насть, прекрати, такая ненависть может перерасти только во вражду. Если бы я была посмелее, то так уже и было бы.
– А ты знаешь, во что перерастает вражда? – загадочно спросила ты.
– Ну, удиви меня, – усмехнулась я.
– В страсть.
Я рассмеялась и сквозь смех, сказала:
– Ну да, конечно. Это ты из романов узнала?
– Я просто предупредила, – съязвила ты.
В понедельник у нас было всего две пары, это была последняя учебная неделя, когда все закрывали свои долги, лабораторные работы, зачеты и курсовые, нам оставалась только дипломная работа. Защита дипломной работы была назначена через месяц, а твоя конференция в следующий понедельник. Я обещала на нее прийти, морально тебя поддержать.
С утра я была на взводе, раздраженная и несобранная.
– Где, где этот хренов носок?! – кричала я, вываливая всю свою полку с одеждой на пол.
