Крылья возмездия

– Ты знал, – прохрипела Селена, исподлобья смотря на Оритела. Тот поморщился от боли, но стойко выдержал ее взгляд. – Ты с самого начала знал…

Перед глазами все расплывалось, а в ушах стоял шум.

С ее губ сорвался хриплый крик:

– Почему ты ничего не сказал?!

По щеке внезапно скатилась слеза.

– Почему?!

Они медленно исчезали – их тела испарялись, готовые навсегда кануть в Небытие. Ни сила Мудрости, ни сила Элементов и Разрушений не помогла им справиться с душами Нового мира. Столп втягивал их в себя, возвращая энергию, утраченную за годы войны.

– Наше время подошло к концу, Селена… – Орител грузно опустился на колени. – Мы должны уйти…

– Что ты несешь?! – раздался истошный вопль Аваддона. – Мы не можем погибнуть! Мы не можем…

Пути яростно вспыхнули, и от Бога Разрушений осталась лишь алая дымка. Невесомье слышало крики, проклятия Богов, а порой и слезы отчаяния. Высшие в эту секунду впервые почувствовали, что и они могут умереть.

Аваддон, Каэль, Селена, Камала, Элоэн, Орител…

Они умирали.

Прежде чем Бог Времени исчез навсегда, он успел прошептать:

– Мы хотели погубить мир. После нашей смерти будет еще хуже…

Так легенда о шести Богах Пустоты подошла к концу.

Но, как мы знаем, легенд в Новом мире нескончаемое множество.

Часть 1

Замысел

Глава 1

Война сердец

Черная Пустошь

Небо переливалось от оранжевого к желтому, от красного к темно-бордовому, от нежно-голубого к глубокому синему. Казалось, протянешь руку и коснешься пушистых облаков. Солнце светило так ярко, что приходилось жмуриться и закрывать глаза ладонью. А внизу – далеко, где-то в другой Вселенной, – простирался Бесконечный океан. Волны мягко обнимали песочный берег, погружая пустошь в приятное безмолвие.

Эстелла сменила направление и подлетела ближе к кромке воды. Опустив голову, посмотрела на себя через отражение морской глади. За ее спиной широко распахнулись огненные крылья. Языки пламени потрескивали и искрились, когда на них попадали капли воды.

Эстелла так засмотрелась на тьму, клубящуюся в глубине Бесконечного океана, что чуть не столкнулась с догоняющей ее волной. Она поднялась выше и направилась к месту, которое слишком часто посещала за последнюю неделю, проведенную в Молчаливой Цитадели.

Опустившись на песок, Эстелла поджала ноги и положила подбородок на колени. Ветер развевал волосы, нежно обдувал щеки, словно поглаживая и утешая ее. Запах соленого моря проникал под кожу, а слух улавливал бьющиеся о берег волны.

Она смотрела на воду и чувствовала, как солнечные лучи согревают тело под легким белым платьем. Удивительно, но здесь всегда было так тепло. Прямо как в Невесомье.

Эстелла развязала шнуровку на ботинках и зарылась пальцами в песок.

– Привет, – прошептала она, улыбнувшись.

Ответом ей было лишь легкое завывание ветерка.

– Как твое сердце?

Тишина.

Крепко зажмурившись, она сделала глубокий вдох и досчитала до десяти.

– Я вижу тебя каждый день, любимый. И ты так сильно изменился. – С губ сорвался печальный смешок. – Тебе, кстати говоря, совсем не идет золотой плащ. Он ужасно, просто ужасно тебя полнит. Черный всегда смотрелся лучше. Сочетался с твоими глазами.

Эстелла стала вырисовывать на песке незамысловатые узоры.

– Мне так больно смотреть на тебя рядом с ней. Не потому что я ревную или что-то подобное. Вообще-то я не ревнивая. Ну, может, совсем немного… Просто потому, что я даже через экран чувствую, как отчаянно ты борешься. И мне до безумия хочется… обнять тебя.

Перед ее глазами снова всплыла картина, за которой она наблюдала практически каждый день. На балконе Стеклянного замка стояли Дафна, Захра, Микаэль и он. За ними неподвижно располагался Сенат, только теперь они надевали не белые мантии, а золотые с символом солнца на спине. Илай часто выходил в центр и обращался к Небесной армии, а они падали перед ним на колени и прикладывали к сердцу сжатые кулаки.

– Меня зовут Икар.

Эстелла столько раз пересмотрела то обращение, что выучила его речь наизусть.

—Меня зовут Икар.– Он взглянул на небо и что-то прошептал, но из-за помех Эстелле не удалось различить его слова.– Много лет назад я возглавил первое восстание Альянса вместе с Богиней Солнца. После свержения в низший мир меня лишили воспоминаний. Я не погиб, не стал смертным человеком, не сгнил в Бездне. Мне дали другое имя, но я всегда был и буду Икаром. И сегодня я вернулся, чтобы повести за собой вас – не лживый Альянс, а Небесную армию. Годы в Бездне, а затем и в рядах Пылающих заставили меня засомневаться в том, во что я столько лет слепо верил. И сегодня я сделал свой выбор. Я выбрал массовое уничтожение тех, кто по праву считается предателями Нового мира.

«Массовое уничтожение? О чем он говорит? Неужели Дафна настолько сильна, что может внушить ему… такие мысли?»

Ангелы, рассредоточенные по площади перед Стеклянным замком, стали медленно опускаться на колени.

–И сделаю я это вместе с единственной Богиней, что не поддалась алчности остальных Высших и не посягнула на силу Путей. С Богиней, с правлением которой Новый мир вновь станет процветать. Однажды и навечно, – произнес Илай настолько равнодушным, безжизненным голосом, что Эстелла не выдержала и выбежала из зала Цитадели.

Теперь все знали, что шесть Высших мертвы – от них не осталось ни крупицы силы после того, как они возжелали вернуться к Старому миру. И осталось единственное божество, благодаря которому Эрелим «вновь будет процветать».

Вот их реальность. Вот к чему привели их действия.

Весть о том, что шестерых Высших давным-давно не существует, расползлась по Эрелиму, как болезнь. Все это время Молчаливая Цитадель во главе с высшим адептом ждала прихода Альянса, а когда повстанцы явились на порог, крепость пустила новость о смерти Богов по «подземной паутине».

Они хранили эту тайну многие годы, дожидаясь подходящего момента для переворота. И вот он наступил. Скажи они раньше, на континенте началась бы неудержимая паника.

Паника началась и сейчас, но потомок Солнца и Альянс готовились дать отпор Богине, вернувшейся из изгнания.

Все ждали, когда напряжение на Эрелиме станет не таким ощутимым. Все верили, что континент освободится.

Все, кроме Эстеллы.

Впрочем, о смерти Высших также заявила и Богиня Солнца. Поэтому толку от подземной паутины не было.

На Эрелиме произошел раскол.

Одна часть континента радовалась их смерти – наконец-то народы полностью свободны и вольны в своих действиях, наконец-то миром будут править живые души, а не высшие силы. В Рондде, на самых разных зданиях, развесили белоснежные ткани с надписью: «Да начнется эпоха безбожия!». Рядом развевались знамена королевства – копье валькирии, скрещенное с двуручным мечом тамплиера.

Правда, сделаны эти вольности были без ведома королевы.

На следующий день знамена сняли.

После штурма дома правительства окраины и небольшие поселения Безымянного королевства радовались приходу к власти Альянса, а когда узнали о смерти Богов, так вообще начали праздновать с утра до ночи. До Эстеллы дошли слухи, мол, смертные собрались выдвинуться в Стеклянный замок, чтобы почтить тринадцатого потомка Богини Солнца, вернувшую им свободу от Сената и Богов.

Однако Эрелим торжествовал недолго. Когда на балкон Стеклянного замка вышла Богиня Солнца, воодушевление сменилось… принятием.

Другая же сторона не поверила и взбунтовалась. А вдруг Сенат решил их обмануть? Вдруг это ловкий ход Безымянного королевства и Льерса – двух государств, мечтающих захватить власть на континенте?

Они до мозга костей верили в своих Богов.

Мертвых Богов.

Но опять же – когда они увидели, как человеческое тело Дафны теряет очертания и становится огненной аурой, а небесное светило вспыхивает и увеличивается в два раза, их мнение изменилось. Точнее, если бы их мнение не изменилось, то самое небесное светило спалило бы их дотла.

Им пришлось признать павшую с пантеона Дафну своей единственной Богиней.

Эстелла тяжело выдохнула, стараясь отогнать воспоминания о том обращении и еще ненадолго остаться в этом моменте. Здесь, среди спокойной воды и горячего песка, она чувствовала, что Илай рядом. Что его еще можно спасти.

Словно не здесь три недели назад горели его крылья.

– Но самое главное, что ты жив и с тобой все в порядке, – продолжила Эстелла, обращаясь к пустоте. – У нас дела тоже относительно неплохи. Дагнар и Фрэнк – два глупых старика! – возмутилась она и скрыла улыбку, словно за ней кто-то наблюдал. – Ты бы знал, как они мне надоели. Постоянно ворчат, препираются друг с другом и пытаются доказать, что один главнее другого. А еще складывается ощущение, будто они ревнуют меня! Что за бред?

Волна окатила ее ступни – стало так щекотно, что Эстелла тихо хихикнула.

– Ты, кстати, выглядишь очень привлекательно даже без крыльев, – печально произнесла она. – Только тебе не идет такое выражение лица. Я так хочу увидеть твои ямочки, когда ты смеешься…

Эстелла только сейчас поняла, что нарисовала сбоку от себя солнце с шестью лучами. Тяжело вздохнув, начала выводить около каждого из них буквы.

– Астра встала на ноги. – Ее голос немного повеселел, когда она вспомнила сестру командира. – Ох, я разговариваю так, будто ты умер. Ну да ладно. Астра встала на ноги, но Дагнар заставляет ее передвигаться с тростью. Аарон не отходит от нее ни на шаг, поэтому можешь не переживать. А Клэр и Нэш… все еще не вернулись.

Ком встал в горле, но она прикрыла глаза и сосредоточилась на звуках волн.

– Я уже рассказывала, что Костяной Череп прибыла в Цитадель в тот же день, как мы покинули Стеклянный замок. Ей кое-как удалось выбраться из Льерса живой. Но я не виню ее. Она бы не смогла спасти их в одиночку.

На первом луче появилась надпись Клэр.

– Но они живы, любимый. И Нэш, и Клэр, и Леона. Они живы.

Только они. Остальные – мертвы.

Имя Нэш значилось на втором лучике солнца.

Эстелла ненадолго отвлеклась, когда услышала какие-то звуки. Подняв голову, увидела стаю пролетающих над океаном белоснежных птиц. Они закружились вокруг Эстеллы, а одна подлетела так близко, что девушка смогла разглядеть ее глаза-бусинки. Эстелла протянула руку, и птица опустилась на ее раскрытую ладонь. Затем распушила перышки и потерлась маленькой головкой о запястье.

– Ничего не изменилось, любимый.

Вспорхнув, птица последовала за стаей к небесам.

– Мир как существовал, так и продолжает существовать. Но в то же время… изменилось так много всего. Аарон ходит за мной по пятам. Мы с ним так сблизились за эти недели, что я уже не представляю себя без него. Астра нашла общий язык с Фрэнком, если глупые шутки и оскорбления можно назвать общением. А сам он… такой же, как прежде. Заставляет меня расставлять книги: только теперь не в лавке, а в Цитадели. Я так его люблю, Илай. Я так сильно люблю каждого из них.

На третьем луче появилось имя Аарон, а на четвертом – Астра.

– Цирея тоже не подает знаков. Я знаю, что вы пытаетесь ее найти. Ума не приложу, как она скрывается с пятитысячной армией. Мы ждем, когда она прибудет в Цитадель и встретится с Фрэнком. Ты бы видел его, Илай. Он так сильно ее ждет, что…

Эстелла вновь подняла взгляд к небу и сморгнула несколько слезинок.

– Родители никогда не любили меня так, как Фрэнк любит Цирею.

Вернув взгляд к рисунку, она вывела на пятом луче свое имя и почувствовала, как по щеке все же скатилась одинокая слеза.

– Мне так не хватает тебя, Илай. Мне так не хватает твоего тепла.

Эстелла наблюдала за своей рукой, что выводила его имя на последнем лучике солнца.

– Я так скучаю, ангел…

Слезы сорвались с ресниц и упали прямо в центр рисунка.

– Скоро мы встретимся. Обещаю, что больше никогда тебя не отпущу.

А когда Эстелла Солари давала обещание, она всегда его сдерживала.

Волна окатила ее ноги и стерла солнце, оставив после себя лишь мокрый песок.

Глава 2

Живой пепел

Рулан, Льерс

Половина городов Льерса – настоящая помойка.

Именно об этом думала Эстелла, сидя через пару дней в одной из таверн королевства Ветров Трамонтана. Она низко склонилась над забрызганным элем столом, надвинув на лицо капюшон. Никто не видел ее усмешки и серебристых волос.

Эстелла навострила уши, медленно пережевывая принесенную подавальщицей еду. Свое белое платье она смотала веревкой и засунула в сумку, переодевшись в кожаные штаны и рубаху. Сейчас она была похожа на обычную путницу, решившую всласть наесться перед дорогой.

От еды, конечно, пахло омерзительно. Рагу из картошки и овощей плавало в какой-то мутной жиже, а куски мяса казались недоваренными. Или недожаренными – черт знает, что с ними делали. Засаленную кружку эля Эстелла даже в руки не взяла. Однако после нескольких дней полета картошка казалась вполне себе съедобной.

– Ходят слухи, что Драу Великий будет выплачивать хорошее жалование всем, кто вступит в армию Богини Солнца…

Эстелла никак не отреагировала на шепот за соседним столом: лишь поморщилась от попавшей в рот морковки.

– Говорят, в армии началась реорганизация. Представляешь, мать твою, сколько денег мы сможем срубить? Главной силой останутся ангелы, но к ним присоединятся ведьмаки.

– А смертные? – спросил второй голос, не такой воодушевленный. – Смертных тоже на корм пустят?

– А черт его знает. Они же даже сражаться не умеют. Говорят, в их королевстве какие-то… технологии развивают. Людишки даже в руках оружие держать не умеют, – хохотнул ведьмак, и Эстелла с силой воткнула вилку в кусок мяса.

Она немного не рассчитала силы, отчего тарелка загрохотала по столу, привлекая ненужное внимание.

– Устала с дороги, – бросила Эстелла, почувствовав повернувшиеся к ней головы.

Через пару секунд всем стало плевать на грязную девчонку. Подавальщицы продолжили бегать между столами, уворачиваясь от похотливых рук ведьмаков. С кухни доносились звуки бьющейся посуды и пряный аромат, перемешанный с запахом пота. Эстелла скривилась, продолжая прислушиваться к болтовне.

Она выбрала именно этот город – город Триединой Матери, расположенный к югу от столицы Льерса. Эстелла перекинулась парочкой слов с ведьмаком, учащимся в Молчаливой Цитадели, и смогла отыскать много интересного о тех, кто управляет подобными заведениями.

А еще ей нужны сплетни от обычных жителей.

Таких, как тот мужчина за стойкой. Грузный, с обвисшими щеками – льерсец оглядывал таверну, довольно улыбаясь. Пару раз он остановил взгляд на Эстелле, и его глаза-пуговицы вспыхнули интересом. Он мог видеть только ее фигуру, проглядывающуюся сквозь плащ с застежкой в виде звезды.

Эстелла улыбнулась, продолжая держать половину лица в тени капюшона. Освещение в таверне было слабым, а за окнами уже садилось солнце. Но один взмах рукой – и ее увидит и узнает каждый постоялец.

– А что с той сукой, возглавившей восстание?

Эстелла подавилась морковкой.

«Мог бы и потише говорить, хам».

– Ради мертвых Богов! – шикнул второй ведьмак. – Не выражайся так! Жена вчера сказала: тринадцатый потомок явилась к ней во сне. Во сне, представляешь? Эстелла Солари пообещала сжечь наш город за грехи короля Драу. Думаешь, вымысел? А вот мне кажется, потомок странствует по континенту и…

– На кой черт ей это? Они оставили Стеклянный замок Богине и сбежали. Вот и доблестные, мать их, герои. Сначала захватили в королевстве власть, всполошили народ, а потом свалили неизвестно куда.

«Ну ты и ублюдок».

– Потомок наращивает силу, чтобы встать против своего предка, – заговорщицки прошептал ведьмак. – Она готовится к войне уже долгое-долгое время. А еще Солари мстит. И, да поможет нам кто угодно, хоть бы ее месть не обрушилась на нас…

Впрочем, ничего нового – подобное Эстелла слышала часто.

Континент полнился слухами о потомке Богини. То она по ночам превращается в огненного дракона и готовится покарать Эрелим, то она выдвигается на Дафну со стотысячным Альянсом, жаждая освободить континент от ее гнета.

Сто тысяч? Да, Эстелла бы не отказалась от такого войска. Сейчас у нее за спиной в десять раз меньше. И даже не у нее, а у Дагнара: он руководит восстанием.

Знали бы эти зажравшиеся льерсцы, что огненный дракон сидит среди них и пытается не выплюнуть морковку. Эстелла тихо посмеивалась, представляя их реакцию.

Когда за другим столом раздались похожие шепотки, она снова обратилась в слух.

– Странные дела творятся в королевстве, – кряхтела скрюченная ведьма, чавкая и слизывая с пальцев сок жареного мяса. – По ночам слышу такой топот, будто кто-то землю пробить хочет. Небесная армия, что ли? Гляди – и захватят нас эти крылатые тварюги… Но главное не это. Верховная из клана Лунных говорила: ветер Трамонтана надвигается, а звери прочь из лесу бегут. Плохой это знак, плохой… Кто знает, чем эта новоиспеченная Богиня промышляет…

Эстеллу даже передернуло. Она читала предсказания о ветре Трамонтана в одной из книг в лавке Фрэнка. Говорилось, будто Льерс окружает Вересковый лес из-за ветра, что безжалостнее стали и древнее всей Вселенной. Он дул с севера только один раз – в 200 году от создания Нового мира, и после этого королевство долго не могло оправиться от разрушений. Писалось, что, когда ветер Трамонтана вернется, от Льерса не останется и следа.

Правда или вымысел? Может, эти слова таят иной смысл?

Эстелла еще немного послушала разговоры льерсцев, затем поднялась и твердой походкой направилась к владельцу таверны. Тому мужчине, стоящему за стойкой.

– Кружку эля.

Она бросила на стойку пару медных монет. Растянув губы в мерзкой улыбочке, мужчина оглядел ее с головы до ног, даже не посмотрев на деньги.

– Ты, красавица, не переводи мой эль. Прошлую кружку еще не допила, – хмыкнул он, кивнув на ее стол.

– В вашем заведении принято следить за посетителями?

– В моем заведении принято снимать капюшон. Я знаю всех постояльцев и странников, которые путешествуют через Триединую Матерь. Мало кто забредает в такую глушь без причины, – протянул он, даже не скрывая настороженности. Его губы вытянулись в тонкую линию. – Зачем пожаловала?

Эстелла лишь пошевелила пальцами левой руки, скрытыми от мужчины стойкой. Нити Судьбы отозвались предостережением. На кухне загремели посудой, кто-то из постояльцев разбил кружку и грубо выругался.

Медленно подняв голову, Эстелла встретила взгляд ведьмака.

– Время гореть, – произнесла одними губами.

Он изумленно распахнул рот.

– Кто…

– Пожар! – раздался вдруг женский вопль. – На кухне пожар!

В ту же секунду таверну охватила паника.

Посетители повскакивали из-за столов и бросились к выходу. Из кухни стали выбегать повара и подавальщицы, прикрывая лица от едкого дыма. Помещение задрожало от топота десятков ног. Тут и там вспыхивали ленты магии, но страх овладел постояльцами, вытеснив разум.

– Быстрее! Быстрее! – кричали со всех сторон.

Потянувшись к божественной силе, Эстелла бросила взгляд на лестницу, ведущую к верхним этажам. Когда оттуда стали выбегать ведьмы, замотанные в простыни, она облегченно выдохнула. Значит, не ошиблась.

Бордель.

Владелец раздувал ноздри и смотрел на Эстеллу, источая истинную ненависть. Ему было плевать на пожар. Все, чего он сейчас хотел, – заполучить потомка и продать как можно подороже. Или медленно резать на кусочки за то, что она устроила.

– Это ты, пламенная стерва! – рявкнул ведьмак, вытащив из-за стойки кинжал.

Она откинула с лица капюшон и слегка поклонилась.

– К вашим услугам.

Мужчина бросился на Эстеллу, но она уже вскочила на деревянный стол. Показав ему два средних пальца, глубоко вдохнула и выпрыгнула в распахнутое окно.

– Стой! Стой, мать твою!

Перед глазами пронеслось его искаженное гневом лицо, а в ушах засвистел ветер. Приземлившись, Эстелла слегка покачнулась, но сразу же ринулась в сторону окраин. Из таверны продолжали выбегать люди, даже не понимая, что огонь не причиняет им вреда.

Она специально делала вид, что не замечает топота с прилегающей улицы. Пусть думают, что поймали ее. Пусть думают, что она глупее, чем кажется на первый взгляд.

Подгадав момент, Эстелла свернула за угол и наткнулась на двух ведьмаков. Они вскинули руки, объятые магией. Эстелла призвала огонь и почувствовала, как забурлила в венах кровь.

– А мы все думали, когда же нам удастся повидаться с сучьим потомком, – прорычал ведьмак.

– Сучий потомок, пламенная стерва… Оригинальности вам не занимать, – фыркнула Эстелла. – Вижу, с приходом Дафны у армии Льерса появилось новое обмундирование. Хорошо устроились, не правда ли? – Она кивнула на их доспехи с символом древа на груди. – Только когда Богиня выгравирует рядом солнце, от вашей свободы не останется и следа.

Они стали обходить ее с двух сторон. На соседних улицах слышалась возня и крики испуганных жителей. Эстелла бросила взгляд туда, откуда прибежала: бордель полыхал так нещадно, что пришлось отвернуться.

– Богиня хорошо заплатит за твою голову, потомок. Но еще больше она заплатит, если мы приведем тебя к ней живой…

Ей надоело слушать их пустую болтовню. Она тяжело вздохнула и вскинула руки. Ведьмаков сразу же прижало к стенам зданий, расположенных друг напротив друга: они даже не успели опомниться, как сила Эстеллы сковала их руки и ноги.

– А теперь вы будете отвечать на мои вопросы. – Она перевела взгляд с их ошарашенных лиц на свои аккуратные ногти. – Кто остальные владельцы?

– Если ты думаешь, что мы будем отвечать…

– Заткнись, иначе я тебя испепелю, – прорычала Эстелла, заглянув ему в глаза.

Ведьмак задрожал. В его черных радужках отражалось пламя, охватившее Эстеллу. Она чувствовала, как огонь рвется наружу, окрашивая темный переулок в оранжевые тона.

– Отвечай на вопрос.

Но он оказался слишком самонадеянным.

– Нет.

Не раздумывая, Эстелла подула в его сторону. Просто подула.

Сначала ничего не происходило. Однако уже в следующую секунду второй мужчина закричал – то ли от страха, то ли от удивления. Его сослуживец не успел и рта раскрыть, как могучее тело стало иссыхать. Затем, когда Эстелла подула еще раз, превратилось в горстку пепла.

Вместе с доспехами, что даровала им Богиня Солнца.

– А теперь ты. – Эстелла повернулась ко второму. – Говори.

И он заговорил. Быстро, захлебываясь собственной слюной, но говорил.

Значит, еще три борделя… В одном только городе находилось четыре дома удовольствия, замаскированных под таверны. И в каждом таком заведении ведьм заставляли продавать свое тело. Куртизанки, шлюхи – их называли по-разному. Но кто-то же должен заправлять всей сетью, раскинувшейся по грязным улицам Льерса?

И спустя пару минут слез и криков она узнала, кем был этот человек.

Точнее, кем была эта ведьма.

Эстелла вырубила ведьмака и уже собралась отправиться на поиски, как вдруг за углом мелькнула какая-то вспышка. Она прищурилась и различила хрупкую фигурку, замотанную в белоснежное одеяло.

Ведьма.

Она выглядывала из-за угла, словно ребенок, прячущийся от родителей. Ее длинные растрепанные волосы обрамляли лицо с идеальным носом и ярко-зелеными глазами. Она напоминала олененка, хотя на вид была ровесницей Эстеллы.

Сердце на мгновение смягчилось.

– Прости, если напугала, – пробормотала она, махнув на горстку пепла и второго солдата. – Тебе лучше убираться отсюда, пока не пришли ведьмаки. Как только король узнает, он пошлет их по вашему следу.

Девушка слегка вздрогнула. Она закусила пухлую губу и прошептала:

– Спасибо тебе. Но… мне некуда идти.

– Ты жила в борделе? – сдавленно спросила Эстелла.

Ведьма согласно склонила голову, отчего волосы скользнули по хрупким плечам. Уловив изменившийся взгляд Эстеллы, она тут же вскинула руки.

– Но ты не подумай! Уж лучше жить на улице, чем… чем… с ними, – выплюнула ведьма с такой ненавистью, что даже Боги, будь они живы, услышали бы ее слова. – Я ни в коем случае не виню тебя, Пламенные Крылья. Думаю, и другие будут благодарны.

Эстелла на мгновение задумалась. Ее взгляд скользнул к босым ногам ведьмы, на которых отчетливо виднелись синяки и следы от мужских ладоней. К тонким рукам, вцепившимся в хлипкое одеяло.

Ведьма плотнее закуталась в него, продолжая глазеть на Эстеллу, словно не хотела ее отпускать. Шевельнувшись, она случайно приоткрыла выжженное на животе клеймо.

Эстелла сжала челюсти и остановила взгляд на глазах цвета весны: за стеной страха, словно огонек от свечи, дрожала искра неповиновения.

Она полезла к сумку и подозвала ведьму к себе.

– Слушай меня внимательно…