Драконья Всадница

– Мы забрели туда случайно, – вру я, судорожно придумывая отговорки. – Так бывает, если никто толком не знает дороги. Мы спешили вернуться из-за дождя. Наяра сказала, что через трущобы можно срезать путь до Академии, поэтому мы свернули с главной дороги.

– Наяра рассказала другое. – Ярина складывает руки на груди. – И твои друзья тоже. У всех разные версии. Не надо делать из меня дуру. Рассказывай, как есть, пока я не разозлилась.

Любопытно, что представляет из себя Ярина Даркрейн, когда становится злой? Могла ли она разозлиться на Шелин настолько, что попыталась убить? Но что-то пошло не так. Шелин выжила и застряла во времени, совершенно не изменившись с юных лет. Так что же произошло на самом деле и замешана ли в этом Ярина?

Целительницы вдруг начинают шептаться, и я слышу, как злобно командует капрал Калинов у входа в лазарет. Ярина оборачивается на звук, хмурится и тут же направляется к выходу, а я следую за ней, забыв надеть тапочки. Мы подходим к выходу, командор выставляет руку в сторону, мешая мне пройти, и я остаюсь за ее спиной. Дверь в кабинет целительницы Алишвы распахнута настежь, из комнаты доносятся возмущенные возгласы и звуки падающих предметов. Капрал Калинов стоит перед кабинетом, скрестив руки на груди с таким важным видом, что вот-вот лопнет, но, заметив Ярину, тут же напускает на себя любезный вид и подходит поближе.

– Командор, и вы здесь, – расплывается он в мерзкой улыбке, от вида которой меня передергивает. – И студентка Ровак. Как себя чувствуете? Говорят, вы устроили знатное побоище в трущобах. Я с первого взгляда понял, что от вас будут одни проблемы.

– Капрал! – грозно прикрикивает на него Ярина, и мужчина испуганно вжимает голову в плечи. – Ты не имеешь права разговаривать со студентами в таком тоне. И что здесь вообще происходит? Почему ты привел сюда своих людей и устраиваешь шум?

Всю спесь с капрала как ветром сдуло. Позволяю себе довольную улыбку. За спиной Ярины я, как и всегда, чувствую себя в безопасности. Не верю, что она могла навредить Шелин. Просто не верю, что меня так сильно подводит внутренний голос, кричащий, что Ярина заслуживает доверия. Именно поэтому надо во что бы то ни стало разобраться в происходящем. И побыстрее.

– Командор, я просто выполняю свои обязанности, – капрал Калинов сменяет тон на подобострастный, каким он обычно разговаривает с Элиашом де Арманом. – Ректор приказал проверить кабинет целительницы. Кто-то оставил тайное послание, что госпожа Алишва скрывает у себя запрещенные отвары, туманящие разум.

– Нелепость! – возмущается Ярина, нависая над низеньким капралом как коршун. – Кто посмел так гадко оклеветать ее? Алишва работает у нас уже очень много лет, и за все время на нее не поступило ни одной жалобы. Вы только зря пугаете студентов. Немедленно убирайтесь. Я готова поручиться за нее своей голо…

Командор резко обрывает свою пламенную речь.

Кровь отливает от моего лица, и ноги подкашиваются. Из кабинета целительницы прислужник капрала на руках выносит завернутую в покрывало спящую Шелин. Смотрю на Ярину. Командор застыла, превратившись в ледяную статую, а ее глаза расширились от ужаса. По играющим на щеках желвакам я замечаю, как сильно она стиснула челюсти. Она не может оторвать взгляд от Шелин.

Следом выходит белая, как полотно, госпожа Алишва. Ее глаза невозмутимо рассматривают присутствующих, и, когда очередь доходит до меня, она виновато поджимает губы. Хочется на что-то опереться, но вокруг ничего нет. Невольно цепляюсь за локоть Ярины, чем вывожу ее из оцепенения. Ледяная ладонь командора опускается на мою и ободряюще сжимает пальцы.

– Кто эта девушка? – спрашивает она меня. – Ты ее знаешь? Она студентка?

Ее актерскому мастерству можно только позавидовать. Она мгновенно узнала свою давнюю знакомую, но притворилась, что видит ее впервые. Не успеваю ничего придумать в ответ, но госпожа Алишва вдруг приходит на помощь.

– Командор, капрал, я нашла эту девушку в лесу, – говорит она уверенным голосом. – Вы ведь знаете, в ночь Посвящения все целительницы находятся неподалеку от студентов, чтобы в случае необходимости оказать первую помощь. Я нашла эту несчастную девушку в лесной чаще неподалеку от берега реки. Она была ранена, поэтому я привела ее сюда, накормила и принялась за лечение. Девушка потеряла память и не знает даже собственного имени. Уже неделю она находится в бессознательном состоянии под моим наблюдением.

Ложь льется так сладко, что я невольно сама начинаю в это верить. Капрал, поджав губы, нагло хватает Шелин за подбородок и вертит лицо влево-вправо, чтобы получше разглядеть. Я готова зубами вцепиться в его руки, лишь бы он убрал их от Шелин.

– Не смей ее трогать! – командует Ярина Даркрейн, и Калинов одергивает руки, как от огня. – Она имеет право на защиту своей чести даже в бессознательном состоянии. Сделаешь так еще раз, и лекари будут собирать твою руку по косточке, понял?

Даже у меня от страха ползут мурашки, а Калинов и вовсе уменьшается в размерах под горящим яростью взглядом Ярины. В этот момент я отчетливо представляю, как Ярина Даркрейн, великая Всадница, садится на своего дракона и взмывает в небеса, готовая уничтожить любого, кто встанет у нее на пути. Какой бы улыбчивой и приветливой она ни была, ее силу духа защищает стальной доспех.

– Студентка Ровак, узнаете девицу? – интересуется капрал Калинов уже не таким насмешливым тоном, как раньше. – Вы говорили, что укравшая вас драконица превратилась в рыжеволосую девушку. Ее мы разыскивали на берегу реки, но, вероятно, до нашего прихода она успела скрыться в лесу, где была найдена госпожой Алишвой. Подтверждаете, что это она?

– Я… – Горло становится сухим, голос обрывается. Прокашливаюсь. – Я не…

– Думаешь, она сумела бы разглядеть лицо? – перебивает меня Ярина, делая шаг вперед так, чтобы меня вообще не было видно за ее спиной. – Эризу серьезно ранили, она потеряла много крови. Она запомнила цвет волос только потому, что это невозможно не заметить. Мало ли сколько девушек с рыжими волосами шатается по лесу? Мы живем не в самом безопасном городе. У нас бандиты спокойно расхаживают по улицам незамеченными и без всяких препятствий нападают на царевича. Думаешь, они же и не могли обидеть девушку? На ней нет одежды, как ты видишь. Госпожа Алишва, вы нашли ее одетой?

– Нет, не было ни вещей, ни одежды, – качает головой Алишва. – И я подтверждаю, что в результате осмотра обнаружила следы… изнасилования.

Я думала, что лекари и целительницы врать не умеют. Это не соответствует их принципам. Но госпожа Алишва так ловко подпевает в унисон Ярине, что я не могу не восхититься ее талантом подтасовывать факты.

Впрочем, капрал не из тех людей, кто сам принимает решения. Он выполняет приказы. Поэтому на слова целительницы он лишь пожимает плечами, разводит руки в стороны и говорит:

– В любом случае, я должен показать ее ректору. Ребята, несите девчонку в кабинет Айвана Рогалля.

– Можно пойти с вами? – тут же вмешиваюсь я, выглядывая из-за спины Ярины.

– Зачем? – уточняет Калинов, собираясь уходить. – Вы ведь не узнали девицу, значит, к вам она не имеет никакого отношения. А дальше уж ректор сам разберется, куда ее девать. У нас тут не приют для дам, попавших в беду.

Втроем мы дожидаемся, пока капрал с прислужниками уйдут, унеся Шелин с собой. Я долго смотрю им вслед, давя подступающие к глазам слезы. Я так старалась, чтобы ректор о ней не узнал. А теперь даже не смогу посмотреть на его реакцию, когда он увидит родную дочь живую и почти невредимую. Хоть бы она не очнулась и не начала нести околесицу про свои студенческие годы. И уж тем более, если она узнает своего отца и назовет его простолюдом… это будет настоящий конец для Шелин. Ректор избавится от нее, как от помехи на своем пути.

Что мне делать?

– Эриза, ты уверена? – спрашивает Ярина тихим, подавленным голосом, опустив голову вниз. – Эта девушка похитила тебя? Она точно та самая драконица?

– Да. – Мое каменное лицо ничего не выражает. Алишва чуть прищуривается, предупреждая, чтобы я не сболтнула лишнего.

– Она что-нибудь… говорила? – Ярина уточняет это у Алишвы. Значит, поверила, что это не я притащила Шелин в Академию, а целительница.

– Она назвала свое имя, – кивает Алишва, внимательно вглядываясь в Ярину и тоже наблюдая за ее реакцией. – И нет никаких следов изнасилования. Но больше я не лгала. Она действительно не помнит, что с ней произошло.

– Как ее зовут? – спрашиваю я, и этот вопрос камнем ложится на плечи Ярины Даркрейн. Я вижу это по выступившим на висках капелькам пота.

– Шелин.

– Мне нужно идти, у меня скоро начнется занятие, – тут же срывается с места Ярина Даркрейн, но прежде, чем она скрывается за поворотом, я вижу, как она задирает рукав мундира и впивается ногтями в черную полоску на коже, символ союза с драконом.

Алишва мягко касается моего локтя и уводит за собой в свой кабинет. Устало падаю на стул напротив ее рабочего стола и невидящим взглядом рассматриваю беспорядок, который развели люди капрала. Книги повалили с полок на пол, перерыли сундуки с одеждой и склянками с настоями. Невозмутимо перешагивая через разбросанные вещи, Алишва достает посуду, разливает по чашкам горячий чай с запахом мяты и ставит одну передо мной. Я кладу на нее пальцы, согревая заледеневшую от волнения кровь. А затем делаю обжигающий горло глоток.

– Кому ты рассказала о том, что отвела ко мне драконицу? – спрашивает Алишва, отпивая чай. – Они ввалились ко мне без приглашения с нелепым предлогом. Побросали вещи для виду, толком ничего не посмотрели и сразу стали ломиться во вторую комнату. Они знали, что искать. Точнее, кого.

Ставлю локти на стол и запускаю руки в распущенные волосы. Значит, это не случайный обыск? Ректор пришел за Шелин потому, что знал о ее присутствии? Но как? Кто ему сказал? Как он понял? Кто-то ее видел? Кто знал об этом? Я рассказала Андрису с Ариславом. И… Наяра узнала, что Шелин жива. Но она бы не сопоставила, что внучка старушки Фариды и есть та самая драконица, которую разыскивает капрал. Это слишком сложно, это просто невозможно…

Если только она с самого начала не знала, кто такая Шелин и почему ее на самом деле разыскивают. Нет, этого точно не может быть. Те шпоры, которые я видела на ногах Всадницы в библиотеке, такие выдают только по окончании первого курса. У меня их еще нет, у Наяры тоже не должно быть.

Значит, это не она.

– Те, кому я сказала, не могли меня предать, – выдавливаю я из себя наконец. – Им нет смысла открывать ректору правду. И я им доверяю.

Тот, кому ты доверяешь, каждый день тебя предает.

Нет, нет, нет. Я не могу сомневаться в своих друзьях. Если еще и на них не смогу положиться, как мне справиться со всем в одиночку? Тогда точно сойду с ума, теряясь в догадках. От переполняющих меня чувств уже болит голова. Мне нужен кто-то, кто может расставлять разбросанные факты по своим местам. Кто-то, в ком я точно ни при каких обстоятельствах не сомневаюсь.

– Я хочу уйти из лазарета. Можно?

– Да, но прежде выслушай меня, пожалуйста, – просит Алишва, отставляя чашку. – То, что ты вытворяешь со своим резонансом… так дальше не пойдет. Тебе не интересно, почему ты вдруг потеряла контроль над телом на целые сутки? То, что ты забираешь у дракона, ты должна вернуть дракону. Сражается он, а не ты. Да, я знаю про твой резонанс. Но для того, чтобы превращать его в оружие, тебе нужны Знаки. Ты не можешь просто хаотично создавать вокруг себя вибрации, способные всех убить, и тебя в том числе. Вернись к тренировкам как можно быстрее и попроси наставницу научить тебя основным Знакам. Иначе в следующий раз синяками и трещинами по всему телу ты не отделаешься.

– Кстати говоря, об этом, – вспоминаю я вдруг о своем вопросе, который напрочь вылетел у меня из головы. – Наяра сказала, что у меня треснула кожа. Почему тогда раны залечились?

– Это ты мне скажи. Почему сила дракона, которая не может исцелять других, исцелила тебя? Что особенного в этом драконе, чью силу ты забрала?

Молчу. Сердце снова бешено стучит в груди так, что трудно дышать. От остальных драконов Андриса отличает только одно: он моя истинная пара. Но что-то я не слышала ни про какие удивительные исцеляющие способности меток. Иначе я бы никогда не смогла выжечь свою метку, она бы сразу восстановилась.

– Эриза, – вздыхает Алишва устало и чуть склоняется ко мне. – Шрам на твоей руке… это метка истинности?

Дергаюсь, как от удара, и тут же прикрываю предплечье правой руки ладонью. Из-за всех этих событий я даже не обратила внимания, что теперь мои руки прекрасно всем видны! Хорошо, что у Ярины было полно других забот. Хорошо, что Андрис меня не видел… стоп. О нет.

Нет, нет, нет…

Выбегаю из кабинета Алишвы, громко хлопнув дверью. Стаскиваю с ближайшей кровати одеяло, закутываюсь в него и ухожу из лазарета под неодобрительное ворчание целительниц. У студентов выходной, все слоняются по коридору без дела. Кто-то собирается в город, кто-то просто ищет себе интересное занятие, кто-то праздно болтает с друзьями. Все косятся на меня. Неудивительно. Я босая, завернутая в одеяло, лохматая и наверняка выгляжу не слишком здоровой. Натянув одеяло повыше, чтобы наполовину скрыть лицо, решительно иду в сторону Павильона Всадниц.

Случайно сталкиваюсь взглядом с каким-то незнакомым драконом и резко падаю на колени, споткнувшись об его ногу. Все присутствующие в коридоре хихикают, наблюдая, как я неловко поднимаюсь и снова заворачиваюсь в одеяло. Мне некогда с ним разбираться, но я надеюсь хотя бы на извинения, поэтому оборачиваюсь к нему и прознаю испепеляющим взглядом.

– Паразитка, – бросает он мне в лицо, сплевывает под ноги и уходит, не оборачиваясь, под одобрительный свист представителей своего факультета.

Ничего не понимаю, но и догонять его не собираюсь. Быстро сворачиваю в нужный коридор, где почти нет людей, и захожу в Павильон Всадниц. В гостиной одна только Маргарель читает книгу. Заметив меня, она тут же отбрасывает свое чтиво, хватает меня за плечи и встряхивает так, что клацают зубы.

– Я же предупреждала тебя! – взволнованно тараторит она, продолжая меня трясти. – Я говорила, что об этом нельзя болтать! Зачем ты сделала это при всех? Теперь ползут слухи. Теперь все знают, какая ты! И все видят в тебе опасность!

– Да что ты несешь? – огрызаюсь я, резко бью ее по рукам и отталкиваю от себя. – Кому я сказала? Что сказала? Либо объясни нормально, либо оставь меня в покое! У меня сегодня выдался отвратительный денёк.

– О, так погоди, я сделаю его еще хуже! – кричит Маргарель злобно, хотя в глазах уже слезы стоят. – Все теперь знают, что у тебя обратный драконий резонанс! Все драконы знают, что в Академии есть Всадница, которая может их ослабить. От этой грязи не отмыться просто так! Ты хоть знаешь, как долго и страшно издевались над Ильяной Верез прежде, чем она стала легендой? Это вообще чудо, что она закончила Академию. Эриза, тебе лучше вернуться домой. Это место не для тебя. Здесь тебя будут считать…

– Паразитом, – вспоминаю я слова дракона и вдруг смеюсь от того, что теперь все происходящее обретает смысл. И от того, что мне так плохо. Я больше не выдерживаю. Сегодня я проиграла по всем фронтам. Ненавижу. Ненавижу проигрывать. – А по-моему, эта мерзкая Академия – самое идеальное место для меня. Тут такими, как я, заполнен каждый уголок. Куда ни плюнь, попадешь в паразита.

– Думаешь, это смешно? – Маргарель скрещивает руки на груди. – Думаешь, пригрозишь драконам вилкой, как Кристеру, и они, как миленькие, рухнут перед тобой на колени?

– Надо будет, пригрожу. И не только вилкой.

Как не вовремя Маргарель попалась мне под горячую руку. В любой другой день я бы общалась с ней не так грубо, но не сегодня. Сегодня у меня сдали нервы. Подхожу к ней ближе и смотрю прямо в глаза:

– Я дочь Генерала Кровавых Долов. Думаешь, меня могут напугать угрозы избалованных драконов? – Вообще-то могут, но сегодня я почему-то чувствую себя бесстрашной. – Если для того, чтобы стать легендой, нужно пройти через презрение общества, что ж, значит, я перешагну все их плевки и пойду дальше. Но тебе-то что? Что ты пристала ко мне с самого первого дня со своей заботой? Я и без тебя прекрасно справлюсь. Я, кстати, тоже староста.

Самая ужасная староста, какая была у Всадниц. Но об этом умалчиваю. Маргарель сверлит мою спину взглядом, а я с невозмутимым видом ухожу в свою комнату, сбрасываю одеяло, переодеваюсь в форму и опять возвращаюсь в гостиную. Староста факультета вновь читает книгу, но размазывает по щекам слезы. Сердце пропускает удар. И зачем я наговорила столько грубостей, если девушка всего лишь хотела меня предупредить об опасности? Но я слишком труслива, чтобы признать свою вину, поэтому демонстративно покидаю Павильон.

Вряд ли Андрис в Гнезде. Ему нравится проводить время на природе. В Муранне его редко можно было застать в своей комнате. Сомневаюсь, что за пару недель его привычки сильно поменялись. Пытаюсь вспомнить, что Наяра рассказывала про расположение его тайного места. Стоило уделять больше внимания деталям, но я ничего не помню. Осматриваюсь по сторонам, и вдруг из-за поворота появляется Элиаш де Арман, на ходу читающий книгу.

– Магистр! – сияю я и подлетаю к нему, едва не сбив с ног. – Простите, что отвлекаю, но у меня очень важный вопрос.

– Надеюсь, не про ректора? – улыбается Элиаш де Арман, быстро оправившись от потрясения. – Не то я расценю ваше пристальное внимание к Айвану Рогаллю как любовный интерес.

– А вы случайно не были у него сегодня? – пытаюсь сделать так, чтобы в глазах не слишком выделялось любопытство, но вряд ли могу нормально контролировать себя. – Я видела, как из лазарета к нему унесли девушку. Целительница сказала, что на нее напали в лесу разбойники, а ректор должен решить ее дальнейшую судьбу. Я немного волнуюсь… девушка выглядела так молодо. Наверное, тоже студентка. Вы не присутствовали на встрече?

Вы всегда торчите в его кабинете. Вы просто не могли пропустить это событие.

– Да, вы правы, я как раз оттуда, – кивает Элиаш де Арман, но мой интерес, кажется, вызывает у него подозрения. Он с громким хлопком закрывает книгу и убирает ее за спину, а второй рукой тяжело опирается на трость. – Эту девушку давно разыскивают родственники. Мы связались с ее бабушкой, и она забрала внучку к себе. Насколько я понял из разговора, они собираются покинуть город, потому что девушка испытывает сильное потрясение и нуждается в покое. Так что все разрешилось наилучшим образом.

– А эта бабушка, – с большой осторожностью я подбираю слова, – она не показалась вам странной? Сможет ли она помочь своей внучке поправиться?

– Не заметил ничего подозрительного. – Элиаш де Арман задумался на мгновение, а потом продолжил. – Но она очень громко плакала от радости, так что у меня не закралось никаких сомнений, что за эту девушку можно больше не беспокоиться. Да и вам советую выбросить ее из головы. У вас сейчас проблемы посерьезнее.

– Что вы имеете в виду? – спрашиваю я, чувствуя, как холодеют кончики пальцев. Неужели он тоже знает, что о моем обратном резонансе уже распространились слухи?

– За пожар в городе вы и ваши друзья понесете наказание, – улыбается магистр де Арман и протягивает мне книгу, которую держал за спиной. – Во-первых, вам запрещено покидать Академию до родительского дня. Во-вторых, раз уж у вас теперь масса свободного времени на выходных и долг за пропущенную лекцию по моему предмету, вам придется выступить с докладом. Учитывая ваш интерес к истории Академии, предлагаю начать с биографии предыдущего ректора Виларда Акамира. Подготовьте достойное выступление к моей следующей лекции. Я выделю вам пятнадцать минут в начале занятия. Все книги о ректоре можно найти в библиотеке, но я советую начать именно с этой. Возьмите.

С тяжелым вздохом беру протянутую книгу. На кожаной обложке ничего не изображено, никаких заголовков, намекающих, о чем может пойти речь. Засовываю ее за пояс и накрываю сверху мундиром просто потому, что ненавижу что-то таскать в руках, пока куда-то иду. Магистр усмехается, глядя на то, куда угодила его книжонка про великого ректора, но никак это не комментирует.

– Последний вопрос. Не знаете, как найти Сады Элидии?

Магистр любезно объясняет мне, как туда пройти, и по его подробным подсказкам я с легкостью добираюсь до нужного места. К сожалению, чтобы туда добраться, нужно пройти по небольшому каменному мостику, соединяющему две скалы. Вид у него вполне безопасный, если не думать, что внизу тебя ожидают скалы и бурный поток реки. Но я боюсь высоты. Я не могу даже заставить себя сделать первый шаг, перед глазами сразу встает картина, как я срываюсь с него вниз. Как назло, у моста даже нет перил. Это просто узкая дорожка из камня, соединяющая большую скалу, на которой стоит Академия, и маленькую, где расположен сад. Об этом Наяра не удосужилась сообщить, когда расхваливала это место.

Разворачиваюсь и вдруг натыкаюсь на Андриса. Переброшенный на плечо белый хвостик щекочет мой нос, и я тут же отшатываюсь. Но позади – пропасть, отступать некуда. В горле пересохло от ужаса. Я не могу перестать оглядываться через плечо, страх высоты сковал сердце. Я даже забыла, зачем пришла. Что я хотела ему сказать?

– Хочешь попасть в Сады? – интересуется Андрис, складывая руки на груди. – Развернись. Они с другой стороны.

– Нет. – Я зажмуриваюсь и качаю головой. – Я передумала. Раз ты здесь, мне туда не надо.

– Но я не буду разговаривать здесь.

– Значит, поговорим в другой раз.

Не глядя на брата, делаю шаг, собираясь уйти, но Андрис хватает меня за локоть, резко разворачивает и толкает вперед. Затыкаю свой рот ладонью, чтобы прекратить позорный визг. Святые Драконы, что же это за день такой? Как же страшно! Стою у самого начала моста, дрожа, как осиновый лист. Все еще есть шанс вернуться в Академию, но Андрис за моей спиной мешает пройти, а мостик очень узенький, я просто не могу его обойти.

– Какой идиот строит Сад там, куда надо добираться по опасному мосту? – кричу я, перекрикивая ветер, и обнимаю себя руками, не в силах ступить ни шагу.

– Драконы, наверное, – хмыкает Андрис где-то рядом с моим ухом. Звук настолько четкий и близкий, что я вздрагиваю. – Элидия – это дочь Адильяра. По легенде он построил самые прекрасные висячие сады для своей любимицы, но потомки не смогли сохранить его красоту. Долго будешь стоять? Я уже замерз.

– Я боюсь высоты, – жалобно хныкаю я, снова закрывая глаза.

– А я не превращаюсь в дракона, – напоминает Андрис и с любопытством заглядывает вниз. – Если упадем, то вместе разобьемся о скалы. Жалкое зрелище.

– Заткнись! – рычу я, на этот раз грозно. Перемены моего настроения пугают даже сильнее, чем высота. – Уйди с дороги. Хочешь рискнуть жизнью – делай это без меня!

– Без тебя – никуда.

Не успеваю осознать смысл сказанного. Андрис сильно толкает меня в спину, заставляя сделать несколько торопливых шагов. Теперь я на середине моста, а брат по-прежнему у меня за спиной. Пока он вновь меня не толкнул, сажусь на мост, обхватив его ногами, как лягушка, и обнимаю его руками. Грязный камень упирается в щеку, но мне наплевать. Больше я не смогу.

– Я не пойду!

– Не иди.

И Андрис совершенно бесцеремонно переступает через меня.

Разворачивается, нависнув надо мной, как скала, и носком сапога отшвыривает с моста прядь моих волос, чтобы она свесилась вниз.

– Но тогда назад придется возвращаться одной, – предупреждает он холодно.

И делает шаг вперед, оставляя меня позади.

Глава 17. Сады Элидии

– Нет! – вскрикиваю я, хватая Андриса за щиколотку. – Ладно, я встаю! Встаю! Но… дай мне руку.

Андрис по-птичьи склоняет голову на бок, раздумывая над моей просьбой, а потом любезно протягивает ладонь. Выпрямляюсь, по-прежнему крепко держась ногами за мост, и хватаю его за руку. Брат с легкостью ставит меня на ноги, как тряпичную куклу. Мой неосторожный взгляд замечает бурлящий поток реки внизу, и я тут же закрываю глаза свободной ладонью.

– Пошли, – приказываю ему. – Веди меня за собой.

– Всадницы не должны бояться высоты, – разочарованно вздыхает мой брат, но послушно тащит меня вперед.

– А драконы должны превращаться в драконов! – огрызаюсь я от обиды и тут же прикусываю язык. Если Андрис разозлится, то может с легкостью сбросить меня вниз. Надо думать, прежде чем нести всякую чушь.

Больше я не сопротивляюсь. Наоборот, чем ближе я к его спине, тем мне спокойнее. Если бы была еще одна рука, я бы вцепилась в край его мундира, как ребенок в мамину юбку. Но мне все равно. Пусть я выгляжу глупо и жалко, я ничего не могу с этим поделать. Я правда до безумия боюсь высоты и даже не представляю, каким образом мне придется бороться со своим страхом, чтобы оседлать дракона, как настоящая Всадница.

Но пока с горем пополам добираюсь до Садов Элидии. Едва каблук сапога проваливается в мягкую землю, как я вырываю руку из ладони брата и со всего размаху бью ей между его лопаток. Брат шипит от боли, резко разворачивается, но получает пощечину и сразу же, пока не собрался с мыслями, вторую.