Рагнарёк, или Приключения Антихриста, Локи и Калеба

скачать книгу бесплатно


Надо отдать Гере должное – она восседала на своём месте за круглым столом с грацией женщины, способной одной силой воли удержать смертоносный поток жидкой лавы в недрах испещрённой трещинами и дырами планеты. Её спокойствие гарантировало жизнь всему живому. Её гнев – смерть тому, кто его вызвал. С такой заступницей можно не волноваться, о чём, кажется, Гефест знал лучше других. Потому и не забил тревогу. Но у Геры была одна черта, которая делала её далеко не “доброй” богиней. Тот же самый вид, который говорил “вы под моей опекой”, утверждал и следующее: “Если это Гару экспериментирует с недрами земли, я спущусь туда и остановлю мерзавку любой ценой!” И она бы пошла! Вот только необходимости такой пока не возникло, а угроза погибнуть от руки Владыки Тартара была реальной. Мудрая заступница знает: самопожертвование надо приберечь до того времени, когда ситуация станет безвыходной. К счастью, самоубийц среди богов не наблюдалось.

С места поднялся Арес.

– Мои люди трижды ловили демонов-шпионов на границе Олимпа. По одному в неделю.

А это уже факт! Домыслы тут неуместны. Со стороны демонов вылазка на Олимп, тем более разведка, – неслыханная дерзость. Без Тартара тут не обошлось.

– Зачем посылать к нам шпионов? – Зевс успел вставить свой вопрос до того, как кто-либо высказал хоть одно нелестное слово о многострадальной Гару. Презумпция невиновности в деле.

– Мы не смогли их допросить. Все трое убили себя, как только были окружены. У меня нет никакой информации, – Арес должен был доложить о шпионах, но его мучила совесть, что он не может сказать ни слова больше.

Гермес поднял руку.

– Позвольте!

– Да?

– Полагаю, это приказ Крия.

– Продолжай.

– Он убеждён, что Гару принадлежит Тартару даже после присяги. И готовится к войне.

– С чего это он так решил?

– Осколок пробуждает в ней разрушительные чувства. Одно из них – обида.

Гермес чувствовал свою важность. Он упивался возможностью выдавать информацию порциями. Так, чтобы его просили не останавливаться. И он останавливался каждый раз на самом интересном месте. Чтобы просили ещё и ещё. Прочувствовали его компетентность. Забыли о своих угрозах и недоверии. Молились на его осведомлённость. Он сидел нога на ногу, обхватив колено руками. Он получал удовольствие, пытая терпение богов. Когда хотел, он умел быть нужным им.

– Обида? – Переспросила Афродита.

Гермес выразительно посмотрел на Геру. Чтобы ни у кого не осталось сомнений, что его дальнейшая завуалированная речь будет о ней. На сей раз его слова и мысли были единым целым.

– Из-за изгнания. Разрушение – это не тупая сила мускулов. Не только калёное в Геенне оружие из космических металлов. Это, прежде всего, её самосознание. Начнётся всё с простой обиды. Потом придёт пора самокопания. Злости. Неуправляемого гнева. Разрушительной ярости. Когда она начнёт убивать, все эти чувства найдут выход и устремятся на врага. Не завидую я тому, кто будет её врагом в эту минуту.

– Но Гару снова с нами! – Послышались голоса молодых богов.

– Но Гару убивала врагов Олимпа множество раз! – Хором возразили старшие.

Гермес отразил оба возражения с лёгким пренебрежением, как уставшая давать интервью кинозвезда:

– Вы приняли её назад из страха. Когда Осколок исказит её мир, она это припомнит. Раньше убивала гаргулья. Делала это во имя справедливости. Жизнь в теле смертной её очистила. Человеком она никому не причиняла зла. За что, кстати, вы хотели её сослать в Геенну (он сказал это небрежно, но Гера почувствовала больной укол). Новая форма жизни в её лице пока живёт моралью той смертной женщины. Но скоро всё изменится. Каждая новая смерть от её руки – это выход энергии Осколка. Чем больше трещин в камне, как и трещин в душе, тем больше у этой энергии выходов. Взрыв ускоряется пропорционально их количеству.

– Ты хочешь сказать… – Афина жестами попросила его произнести вслух напрашивающийся вывод.

– Да, – Гермес пошёл ей навстречу. – Осколок, как и её душа, крепки. Они могут долго сдерживать бурлящую мощь. Если она не будет специально их разбивать.

– Выходит, пока Гару в Чистилище, мы в безопасности?

– Надеюсь, там ей не захочется никого убивать, – эти слова Гермес произнёс искренне.

– Считаешь, титаны хотят заманить её к себе и ЗАСТАВИТЬ это делать?

– О, да! Это их единственный шанс превратить её в того монстра, которого они и пытались создать.

– Слушайте мою команду! – Зевс принял окончательное решение. – Все боги Олимпа с этой минуты обязаны охранять Гару от возвращения в Тартар. Не подпускать к ней посланников оттуда ни на шаг! В случае необходимости разрешаю атаковать.

Гермес зацокал на него и потряс указательным пальцем. Боги опешили. Все вновь обратились к богу-посланнику.

– У меня одна не очень приятная новость.

– Говори!

– Гару после перерождения уже несколько раз убивала.

– Как?!

– Непреднамеренно! – Поспешил оправдать её Гермес. – Пока привыкала к новому телу и училась им пользоваться, она задела пару десятков демонов-охранников.

– В каком смысле “задела”?

– Ну, размазала по стене или по полу. Смотря, кто в какой момент ей попался. Пока она училась расправлять крылья, или разносила несколько комнат и дверей, когда пыталась сбежать.

– Вряд ли это считается, – расслабленно возразил Дионис. – Кто из нас не прикончил в своей жизни несколько демонов по чистой случайности? Я, например, проверяю свои новые рецепты на них. Ингредиенты не всегда оказываются пригодными для пищеварения…

Но Гермес не принял это замечание. Он лишь молча качал головой. Все без слов поняли, что в случае Гару каждый неверный шаг, который так или иначе подпадает под широкое понятие “разрушение”, считается.

– Но-о-о-о, – медленно, наслаждаясь звуком “о”, протянул он, – ей не следует позволять убивать впредь. Тогда баланс не нарушится.

– И как долго она способна сдерживать Осколок в спокойном состоянии? – Перешёл к волнующей всех теме Зевс.

– Думаю, всю войну. Она сможет держать себя в руках, пока мы в очередной раз посоперничаем с Тартаром за власть. После того, как Олимп победит, в чём я не сомневаюсь, – поспешил уверить Гермес, (лишнего раза в таких делах не бывает), – она придумает, как дать своей энергии выход. Например, можно попросить её добить поверженное войско.

– Звучит слишком легко, – покачал головой Арес. Зевс и Посейдон посмотрели на бога войны.

– А что, война – уже решённое дело? – Обратилась ко всем Афродита.

– До этого момента о том, что существует угроза войны, никто не говорил. По крайней мере, на собраниях. По крайней мере, вслух. Но после того, как это слово прозвучало из уст Гермеса, все восприняли его как должное. Будто давно готовились. И теперь только богиня любви пребывала в растерянности.

– Это дело было решено, – в тон ответил ей Гермес, – как только титаны создали своё оружие. Гару – это и есть оружие новой войны.

Больше Афродите никто не ответил. Она убедилась, что была единственной такой наивной, что не видела очевидных вещей. Настолько последовательных и логичных, что другие просто-напросто не трудились обсуждать их. После долгого молчаливого раздумья Зевс обратился к богу ветров.

– Куда тебе сейчас нужно лететь?

– В Чистилище.

И снова Гермес ответил чистую правду. Не уточнил только, какова его истинная цель.

Набрав в грудь побольше воздуха, Афродита решилась:

– Возьми меня с собой! – Все взоры обратились к ней. – Мне кажется, что моё присутствие не помешает Гару. Если ей нужно спокойствие, я помогу. Буду рядом, поддерживать, говорить нужные слова, всячески её холить и лелеять. Кто, как не я, убедит её в том, что семья её любит. По крайней мере, определённые родственники.

И Афи туда же! Научилась у бывшего любовника – демонического отродья – кидать камни в огород собственной матери! Гера недовольно взглянула на дочь. Та не обратила внимания на игру глазами, так как была занята только ожиданием ответа.

Но даже если бы Гермес был на сто процентов уверен, что найдёт Гару у Аида, он не стал бы брать с собой бывшую жену. К счастью, искать оправданий не пришлось. У него был козырь.

– Тебе нечего делать в Чистилище. Не обижайся. Дело не в том, что тебе там не место. Хотя это и так. Но там никому из вас не место. У Аида есть надёжный способ контролировать чувства своей племянницы.

– У самого бесчувственного бога? – Поморщилась Афродита.

– Конечно. Ведь именно он владеет душой единственной настоящей любви нашей демоницы. – Гермес расплылся в улыбке. – Калеб в состоянии справиться с ней не хуже тебя.

Общая пауза…

Первым пошевелился Зевс:

– Калеб! Как мы могли о нём забыть?

У Аида Гару не оказалось. Во Дворце её не видели столько же, сколько и на Олимпе. Гермес обещал привести её, как только найдёт. Калеб, само собой, рвался помогать в поисках, но совместными усилиями его убедили, что он, скорее, будет мешать.

Однако стоило посланнику пересечь границу Тартара, он успокоился. Ещё не видя, он понял, что нашёл Ёе. Его малая родина преобразилась. Титаны вовсю готовились к войне. Демоны и души вновь прибывших делились на боевые части. Ковалось оружие, которое, впрочем, итак ковалось тут непрерывно, но теперь оно годилось для сражения со светоносными, а не просто для мелких внутриусобных потасовок. Могучие кузнецы отливали мечи и булавы из лучших металлов и украшали их лучшими образцами драгоценных камней, которые находили демоны-рабочие за последние столетия.

Тут важно отметить, что, вопреки ожиданиям, армии Тартара и Олимпа во многом похожи. У них гораздо больше общего, чем можно предположить. Когда они сходятся, это вовсе не сияющий золотом поток красавцев против чёрной массы неказистых, но массивных и злобных уродцев в грязных доспехах. Совсем не так! У Тартара есть крылатые демоны – воздушные войска – в сверкающих алмазами латах, с золотыми мечами. Их шлемы украшены плюмажами, гребнями, бурлетами. Металл не хуже, чем у противника. Даже разнообразнее. Олимпу чужды некоторые символы и геральдические знаки. Используются, как правило, одни и те же фигуры (голуби, диски солнца, кресты, мечи, цветы, мифические существа). Демоны же украшают свои доспехи без разбора значения символики. Используют всё тоже самое, ведь история с Олимпом у них общая, и кроме того: кости, черепа, образы подземных чудищ, а также разные отростки последних. Резьба по металлу роскошна. Редко, кто носит гладкие шлемы.

Неверно будет преувеличивать блеск олимпийского войска. Белый свет, как правило, это удел богов и их маленьких отрядов, чтобы остальным бойцам было легче ориентироваться на поле боя – ежеминутно видеть перемещения командиров. Кстати, титаны тоже выделяются в общей массе. За ними верно следуют тьма или искры пламени.

Основные же рода войск с обоих сторон раскрашены в самые разные цвета. Единственное, демоны предпочитают тёмные оттенки, а олимпийцы пастельные или светлые тона тех же цветов. Богатство украшений и знамёна – это всё, что отличает вражеские войска друг от друга. В остальном симфония их противостояния трагична, жестока, полна лязга металла и криков. Всё, как у людей. Разве что война подземного мира и Олимпа имеет более древние корни. Это традиционное, классическое, даже, можно сказать, элегантное действо.

Но вернёмся к войскам. Крылатым демонам противостоят гаргульи. Последних древние скандинавские народы называли красивым словом “валькирии”. У каждой армии есть конница. Лошади Тартара больше похожи на скелеты, но, конечно, они живые. Просто не все поколения этих парнокопытных видели солнечный свет. От этого они бледны, полуслепы[20 - Зрение им заменяет слух, так что проблем с перемещением демоническая конница не имеет.] и иногда имеют больше конечностей, чем традиционные животные. У Олимпа конницу составляют солдаты на лошадях, но и кентавры среди воинов встречаются. Только самые опытные, а стало быть, старые кентавры. Дело в том, что этот вид вымирает. Младенец-жеребёнок появляется в их деревне раз в двести-триста лет. Зато их естественная продолжительность жизни может составлять тысячелетие. В старости они почти также сильны, как в середине жизни. Стало быть, дееспособны в течение всего времени. Но традиционно те, кому исполняется восемьсот лет, приобретают статус старосты деревни и занимаются только проблемами своего сообщества. Лучшие воины – шестисотлетние кентавры. Но, если погибает хотя бы один из них, это большая трагедия для племени. Все кентавры исчисляются одной маленькой деревушкой на Олимпе, близ города Политонироона. Арес старается не рекрутировать этих существ. Однако нет-нет к нему да заходит один из них и молит обучить боевым искусствам до тех пор, пока бог не сдастся. С этого момента настойчивый одиночка считается всё равно, что умершим для остальных кентавров.

Ну, и, наконец, пехота. Самая большая, самая красивая часть и той, и другой армии. У людей – это низший род войск. Но все древние боги и титаны – пехотинцы.

Гермес был тем счастливчиком, который мог воочию лицезреть подготовку к бою обоих армий. Ступив во владения титанов, он обнаружил перед собой огромный моральный вопрос: стоит ли по возвращении сообщить Аресу, что готовится тут, под землёй? Благодаря своей изворотливости, Гермес обошёл этот вопрос и решил оставить его где-то за спиной до лучших времён. Сейчас он занят другим. Стараясь не попадаться на глаза матери, он рыскал по уголкам Тартара. Окольными путями, чудом никем не замеченный, добрался до тронного зала – последнее место, где он ещё не искал. И да, Гару была там. Сидела на троне подперев щёку кулаком. Вид у неё был скучающий. Она посмотрела на Гермеса так, будто он был её вечным спутником, отлучился минуту назад, и вот, вернулся. Бог подошёл к трону, внимательно разглядывая краем глаза прислонённый к нему жезл, и опустился на одно колено.

– ГОВОРИ, – велела Гару. Бог с содроганием отметил, как изменился её голос. Он стал глуше и сильнее. Именно такой голос представляешь себе, когда читаешь о вещающих пророкам солнечных бликах или неополимых кустах. А ведь это она сказала тихо, уставшим голосом. Как же она раздаёт приказы?

– На Олимпе все уверены, что тобой занимается Аид. Я и сам в это верил некоторое время…

– Нельзя мне подниматься выше.

– С чего это ты взяла?

Гермес поднялся и заискивающе ловил рассеянный взгляд Владыки. Он подошёл слева и облокотился на массивный подлокотник трона. Гару лениво повела головой в его сторону, хотя позы не изменила. Слуга старался расположить её к себе. Она не сопротивлялась и пошла на откровения.

– А сам как думаешь? После того, как мне все уши прожужжали, что я опасна настолько, что могу как нечего делать убить всех своих родных. Видишь – держусь от них подальше. А Крий вовсю готовится к войне. И мне страшно.

Гермес разобрался в ситуации и был чертовски доволен собой. Он продолжал завоёвывать доверие. Он привёл доводы, почему в верхних мирах не более опасно, чем здесь. Рассказал, как важно не причинять никому вреда. Тогда действие Осколка существенно замедлится. И, наконец, народ Олимпа должен видеть её хоть изредка, чтобы перестать бояться и воспрянуть духом перед мобилизацией. Присутствие Гару в кругу семьи пойдёт всем только на пользу.

– А что будет, если я у всех на глазах нападу на кого-нибудь?

– Я не допущу этого, – Гермес положил свою ладонь поверх её. Вернее будет сказать, что ладоней, как таковых, у Владыки в данный момент не было. Правильнее назвать её руки лапами – огромные, когтистые, с ярко выраженными суставами. Но об этом присутствующие как-то не думали. В конце концов, Гермес и сам неплохо перевоплощался в любое животное.

– А если я нападу на тебя?

Он улыбнулся:

– О, уверен, этого не случится. Мы же, вроде как, на одной стороне.

Тут и Гару оживилась. Она наклонилась к нему ближе, так, чтобы их голоса звучали тихо, а губы одного находились возле уха другого.

– Ты давно знаешь эту легенду, Локи, так что скажи мне, как на духу, на чьей ТЫ стороне? – Голос звучал так, будто кто-то говорил в микрофон со дна глубокого колодца.

– Почему ты так меня называешь? – Он рисковал, отвечая вопросом на вопрос. Но ведь надёжность партнёрских отношений познаётся в по-настоящему тяжёлых условиях.

– Тебя здесь все так называют. И, знаешь, я много о тебе думала…

– О!

– Да. И пришла к выводу, что это имя наилучшим образом отражает твою сущность. Гермес – имя покорённого, имя слуги.

– Выходит, и Гару теперь – имя слуги? – А сейчас он испытывал на прочность бумажный листок, сдерживающий напор всего Мирового океана.

И листок этот дал течь.

– Не смей произносить это!

– Владыка! Я хотел сказать, тебя теперь должны называть не иначе, как Владыка!

Гару ему не поверила, но испуг в глазах слуги удовлетворил её злобу. Она вернулась в прежнее расположение духа.

– Так что там с моим вопросом? – Напомнила она.

– Ты не можешь принадлежать кому-то в силу своей природы. Твой создатель Крий. Ты присягнула Зевсу. Но всё твоё существо противится воле титанов. А Олимп боится тебя. Думаю, ты сама по себе.

– И об этом я думала…

– А я…

– Да?

– Я всё это время тоже был сам по себе. Подчинялся богам, чтобы сохранить жизнь. Титаны меня любят, но я считаю их устаревшими глупцами. Всю жизнь я искал единомышленника. Того, кого бы я смог уважать не из страха или по долгу крови. И ужасно обрадовался, когда услышал план Крия. Владыка, ты моя повелительница. Примешь у меня присягу?