скачать книгу бесплатно
Присев рядом, я отняла от ее лица ладони, ставшие мокрыми от слез, и строго произнесла:
– Так, если ты сейчас же не перестанешь реветь, я просто встану и уйду! Быстро рассказывай, что случилось!
Пусть мои слова прозвучали довольно резко, но зато возымели свое действие. Громко всхлипнув в последний раз, девушка громко сглотнула, и дрожащим от слез голосом выдавила:
– Агнеша… Третья жертва… Я стану следующей.
Тяжело вздохнув, я призналась:
– Ничего не поняла. Вообще.
Собравшись с силами, Настасья набрала в легкие побольше воздуха, и повторила:
– Агнеша… Ее убили. Ты же была там, видела.
Я согласно кивнула, все еще не понимая к чему она клонит.
– Это не первая жертва, Кара. И явно не последняя… Наложницы начали умирать сразу же после того, как Ерден принял титул каана. И погибают только наши девушки – русские! Боги гневаются на Ердена…
– Погоди, – прервала я Настасью, – С чего ты вообще взяла, что наложницы умирают от гнева всевышних?
– Метка, – в глазах девушки вспыхнул страх, когда она произнесла это слово, – Метка на груди указывает на это.
– Метка? – нахмурившись, переспросила я, – Ты о тех знаках, что вырезаны на коже Агнеши?
Шмыгнув носом, Настасья коротко кивнула.
– Это монгольская письменность. Знаки на ее груди переводятся как – третье искупление каана.
– Третье искупление… Получается до Агнеши было еще две жертвы?
Еще один слабый кивок.
Я устало потерла ноющие виски.
– Ладно, это все ясно. Но ты то с чего взяла, что станешь следующей?
Настасья невесело усмехнулась.
– А кто ж еще-то? Нас осталось только двое, ты да я.
– Что ты имеешь в виду?
Откинув за спину растрепанную косу, девушка обратила на меня отрешенный взгляд, и пояснила:
– У каана больше нет русских наложниц. Только мы с тобой. Но ты появилась в гареме совсем недавно, потому очевидно, что следующей стану я. Да, даже если жертвой вдруг выберут тебя… Все равно ничего особо не поменяется – это лишь отсрочит мою кончину на какое-то время.
– Погоди, погоди… Но, я же видела, что юрты полны русских девушек, разве нет?
Она покачала головой.
– Так это же наложницы прошлого каана – батюшки Ердена. Старшая сестра Агнеши тоже из прошлого гарема, она и упросила господина забрать Агнешку к новым наложницам, чтобы та воинам не досталась. Нынешний господин успел собрать себе только семь татвар эм [наложниц]. И трое из них уже мертвы, – девушка вдруг снова вцепилась в меня с безумным взглядом, – Нам нужно бежать, Кара!!! Выхода нет! Если останемся в гареме, то непременно помрем!!!
– Как ты себе это представляешь?! – не выдержав накала, сорвалась я, – Даже если мы сможем обойти стражников, то как две девушки без еды и оружия смогут хоть день прожить за стенами улуса? Нет… Нужно поступить по-другому.
Я конечно понимала, что все эти россказни про наказание богов – полнейший бред! Но объяснять это Настасье было бессмысленно. Дремучие времена… На самом же деле я была уверена, что в убийствах замешан конкретный человек, имеющий свои счеты с Ханом. То есть с Ерденом…
Ай, да какая разница!
Прервав свой внутренний монолог, я обратилась к Настасье:
– Нам всего лишь нужно продержаться до приезда каана. Когда Ерден вернется, мы попросим чтобы он выгнал нас из гарема, вот и все. Пусть отправит работать на кухню или в прислужницы. Сколько обычно времени проходило после смерти девушек?
Подруга по несчастью смотрела на меня с недоверием. Видимо мой план казался ей полным бредом. Тем не менее она ответила:
– Нуу… Где-то две-три луны, может чуть поболе.
Значит примерно три месяца.
– Ну, вот видишь, у нас еще есть время! Каан успеет вернуться, и жертв больше не будет.
Нервно кусая губы и сосредоточенно хмуря тонкие брови, Настасья принялась раздумывать над моими словами. Через несколько минут напряженного молчания, она выдала:
– Больно мягко стелешь… С чего ты взяла, что каан прислушается к тебе?
Этот вопрос застал меня врасплох. А с чего я действительно это взяла?
– Нуу… – я замялась, – Так скажем, у меня есть свои рычаги давления на Ха… кхм… на Ердена.
На эту реплику я получила лишь скептический взгляд, в котором явно читалось, что девушка считает меня полной дурой с завышенным самомнением.
С тяжелым вздохом, я попыталась хоть как-то оправдать себя:
– Ты же помнишь, что я владею некой магической силой?
Настасья фыркнула, укоризненно отметив:
– А как не помнить то, если ты мне недавно любимый дээл сожгла?
Мда… Тут я каюсь. Дээл девушки, а если по-простому платье, сильно смахивающее на халат, действительно прилично пострадало на одном из наших занятий. Контролировать стихию у меня пока что получалось весьма бездарно.
– Не об этом сейчас, – быстренько свернула я с больной темы, – Моя, так скажем, “особенность” важна каану. Помимо бесконтрольных поджогов я могу говорить с духами, и это интересует его.
Особенность… Ага. Врать напропалую – вот моя единственная особенность! – подкинул дров в огонь самобичевания мой внутренний голос.
– В общем, я думаю что смогу отплатить ему за наше спасение, – закончила я.
Настасья все еще смотрела на меня с недоверием, но в глубине ее глаз зажегся огонек надежды. Она начинала понимать, что пока это наш единственный выход.
– Ну ладно… – приободрившись, девушка стерла с щек слезы, и вернув лицу былое выражение напускной строгости, добавила, – Тогда я пойду. И, да – не забывай повторять новые слова, а то каан меня по головке не погладит, если услышит твое бездарное произношение!
Удивившись резкой перемене ее настроения, я фыркнула, возведя глаза к потолку.
– Иди уже, давай!
ГЛАВА 4
Когда Настасья наконец-то покинула юрту, я в тот же миг вскочила с постели, и приблизилась к двери, выглядывая через щель наружу.
На улус опускались вечерние сумерки, сопровождаемые мелкой дождевой моросью, разогнавшей всех жителей по домам. Всех кроме Менгуя и еще пары стражников, которые все еще стояли над телом Агнеши, скрытым под слоем толстого овечьего покрывала. Тихо переговариваясь и бросая короткие взгляды в сторону ворот, они как будто кого-то ожидали.
И действительно, спустя пару минут к юрте наложниц подъехал извозчик, восседающий на старом пегом коне, запряженном в большую телегу. Не теряя времени, мужчины быстро погрузили тело Агнеши на подстилку из сена, и Менгуй жестом приказал извозчику ехать. Однако ни сам военачальник, ни стража не посчитали нужным сопровождать тело девушки. Распрощавшись, они тут же разошлись по своим делам.
И это было мне на руку.
Подождав, пока широкая спина Менгуя скроется за одной из юрт, я мышкой юркнула за дверь.
Теперь главное не попасться!
Я собиралась осмотреть тело Агнеши. В ночь никто девушку хоронить точно не станет, а значит, до утра тело нужно будет где-то держать. Необходимо лишь проследовать за извозчиком и выяснить где.
Убедившись, что поблизости стражников нет, я перешла на легкий бег, и догнав извозчика до того как он подъехал к сторожевому посту у ворот, тихонько забралась на телегу, скрыв свое тело пучками соломы. И слава скрипучей повозке и громко цокающим лошадиным копытам, мое проникновение осталось незамеченным.
Пытаясь унять бешено стучащее сердце, дождалась тихого лязга закрывающихся ворот, и выбралась из соломы.
Решив, что безопаснее будет следовать за повозкой на расстоянии, я, стараясь вести себя, как можно тише, спрыгнула на землю, и очутившись на дороге, на мгновение остановилась, отряхивая одежду и волосы от соломенных веток. Не стоит привлекать к себе лишнее внимание потрепанным видом.
Приведя себя в порядок, я тут же продолжила преследование, молясь всем богам, чтобы не встретить в улусе кого-нибудь из стражников.
Но, слава духам, обошлось.
Повозка привела меня на самый край селения к небольшой, но быстрой речушке. Туда, где, как оказалось и жил сам извозчик. Освободив коня от упряжи, старичок привязал его возле корыта с водой, а сам отправился в юрту, в которой судя по запахам, его жена готовила что-то мясное и весьма вкусное.
Исходя из того, что тело Агнеши так и осталось лежать в повозке, похоже никто хоронить ее и не собирался.
Ну да… Здесь же другие традиции.
Я только сейчас вспомнила, что кочевники не хоронили умерших. Они оставляли их в степи на растерзание птицам и диким зверям… Кошмар.
Подождав еще несколько минут, я убедилась, что извозчик уже не покинет юрты, и короткими перебежками подкралась к повозке.
Как только мой взгляд упал на прикрытое покрывалом тело, вся решимость в один миг куда-то испарилась. Стало страшно. Конечно, я понимала, что бояться покойников – это глупо, однако сердце все равно сжималось от одной только мысли о том, что я собираюсь осматривать тело мертвой девушки.
Сделав несколько глубоких вдохов и немного успокоив бешеную пульсацию крови в голове, я резким движением откинула ткань.
Ее глаза…
Пустые, безжизненные глаза глядели точно на меня, потому как, голова Агнеши покоилась прямо на краю повозки. Ее волосы окровавленным покрывалом свисали со старых рассохшихся досок.
Понимая, что не смогу ничего сделать, пока покойница глядит мне прямо в глаза, я быстрым движением прикрыла ей веки.
Так-то лучше.
Ну, что тут у нас?
Внимательно осмотрев тело, я убедилась в том, что помимо странных знаков на груди, в остальном кожа девушки чиста, если конечно не считать глубокого пореза на горле, благодаря которому жизнь Агнеши и оборвалась. Склонившись чуть ближе, я присмотрелась к ране.
Края рваные… Нож бы точно такие не оставил. Но чем же ее тогда убили? Вероятно чем-то с нехилыми зазубринами.
Ладно, теории будем строить позже.
Осознав, что зацепиться больше не за что, я с затаенной надеждой пригляделась к рукам девушки.
А это еще что такое?
Пальцы Агнеши были покрыты чем-то красным. Издали запросто можно счесть за кровь, но при близком рассмотрении стало понятно, что это какой-то порошок. Может Специи? Проведя пальцем по испачканной коже, я подцепила частички порошка и поднесла их к носу.
Да, нет… Специи так не пахнут. Но, тогда что это?
Только я собралась наколдовать небольшой огонек, чтобы рассмотреть неведомую пыльцу получше, как послышался стук двери, и из юрты ковыляя вышла низенькая и до смешного круглая монгольская старушка. С кряхтением подняв с порога небольшой деревянный таз, она медленными шажками двинулась к реке. Прямо туда, где стояла телега!!!
Пригнувшись, я начала судорожно оглядываться вокруг, в поисках отходных путей, которых как назло не было совсем. Чертова степь!
Телега вдруг странно покачнулась, но я даже не обратила на это внимания – моя голова была занята совсем другим.
Что же делать?! Может снова спрятаться в сено?
Едва я поставила колено на край повозки, чтобы забраться внутрь, как ощутила на своей лодыжке стальную хватку ледяных пальцев.
Великие духи! Кто бы знал, чего мне стоило сдержаться и не заорать от ужаса! Ограничившись лишь едва слышным писком, я опустила взгляд вниз, глуша в себе острое желание сорваться и с диким ором бежать куда глаза глядят.
Из под телеги торчала худощавая мужская рука, вцепившаяся в мою ногу. Через мгновение к ней присоединилась и кудрявая русая макушка. Паренек лет двадцати с весьма недовольным выражением лица дернул меня за подол дээла и мотнул головой, мол – “ Чего стоишь? Лезь давай под телегу!”
Страх тут же сменился недоумением. Однако факт того, что старушке до телеги оставалось всего несколько шагов, заставил меня отбросить все сомнения и принять предложение незнакомца. Быстро опустившись на землю, я вцепилась пальцами в край телеги и рывком влетела под днище, где мне тут же зажали рот сухой холодной ладонью, а в ухо прошипели:
– Тише! Оюна конечно старая, но слух и зрение у нее как у коршуна! И прекрати же ты возиться!
Прислушавшись к словам парня, я перестала ерзать, стараясь не обращать внимания на верблюжьи колючки, впивающиеся в позвоночник.
Замерев, прислушалась к звукам снаружи.
Похоже старушка еще даже до реки не добралась! И сколько же нам тут лежать?
С каждой секундой прилив раздражения от чужих прикосновений нарастал все больше, и не вытерпев, я осторожно похлопала по ладони, зажимающей мне рот. Парень вздрогнул, однако конечность не убрал, и тогда я уже не стесняясь вцепилась в огрубевшую кожу ногтями, и скинула с себя руку.
Незнакомец зашипел и злобно зыркнул на меня сверкающими в темноте зелеными глазищами.
– Совсем дурная? – одними губами возмутился он.
