О пользе пуприкового супа

На наше счастье, кроме нас в этом отсеке никого не было, так, что всё произошло без свидетелей. Затащив тело охранника в одно из боковых тупиковых ответвлений шахты, мы завалили его камнями.

После этого талмакитянин остался дальше нагружать тележку, а я перебежал в соседний коридор, где, как ни в чём не бывало, продолжил работу. С силой откалывая очередной светящийся камень, я переживал самые разнообразные чувства. Мысль, что Кхе украл клонар, чтобы остаться обжираться в музее, пока я теряю силы в шахте, причиняла душевную боль. Какой махровый эгоизм! Ну, посмотрю я в эти "честные" глаза цвета спелого чака!

Мы встретились с Кхе после работы, но сразу поговорить не получилось, в камеру набили новеньких, и теперь на моих нарах расположились, кроме меня, ещё двое каннибалов-малатян, которых я терпеть не мог. Наконец, когда все угомонились, я подобрался к Кхе поближе, чтобы поговорить, но тут начался переполох. Обнаружилось отсутствие охранника, и всех, кто работал в тот день в шахте, вытолкали в коридор.

Первый раз я увидел раздутого, как шар, начальника космической тюрьмы Кирисса, упакованного в блестящую, как фольга униформу. Он был вне себя от злости и что-то выкрикивал на своём тюремном наречии, а присутствующие при этом дежурные поцаи впали в ступор, боясь пошевелиться. Всех, кто работал в шахте, развели по комнатам допросов, где всю ночь допытывались, кто последним видел исчезнувшего охранника? Никто ничего не видел и только один заключенный слышал, как охранник кого-то бил.

Вот тут-то мы с талмакитянином и попались!

Всех подвергли тщательному осмотру и обнаружили на нас следы побоев от железной дубинки охранника. Отпираться было бессмысленно, и чтобы не ухудшить своё положение нам пришлось отправиться в шахту, чтобы показать место, где мы его закопали.

Однако, охранник странным образом исчез. Тупик был тут, камни тоже, а тела охранника не оказалось.

Я посмотрел на талмакитянина. Он невинно хлопал своими четырнадцатью глазами и искренне удивлялся. Все поиски тела охранника не увенчались успехом.

– Чёрт с ним! – раздраженно сказал начальник тюрьмы. – Нет трупа, нет вопросов. Может быть он сбежал или его сожрали малатяне! А вы! – Он указал на нас с талмакитянином. – Работать! – И удалился, сопровождаемый свитой поцаев.

Мы остались одни и молча стали складывать светящиеся камни в тележку. Я удивлялся, куда же делся охранник? Может очнулся, выкопался и ушёл?

– Эй ты, так где же труп? – спросил я усердно работавшего талмакитянина.

– Меня, между прочим, зовут Джу Сахха! – ответил он с вызовом.

– Ладно, Джу, колись! Куда ты его дел? Ведь это ты последним оставался в шахте.

Неожиданно из его мохнатой груди послышались странные звуки, как будто стучали гаптой по табару. Джу смеялся.

– Да превратил я его, вот этой твоей штучкой! – И тут он достал из густой бороды мой клонар!

Я бросился к талмакитянину и выхватил клонар у него из рук. Он и не пытался сопротивляться, легко отдав его.

У меня на душе полегчало. Значит, Кхе тут ни при чём! И как я мог забыть, что талмакитяне – воры!

– Ах ты, скотина! Заставил меня усомниться в лучшем друге! – Я осмотрел клонар. Он был в порядке. – Так во что же ты его превратил? И как ты узнал, что за штуку я прячу?!

– Всё просто. Твои подвиги с Кхе уже вся галактика знает. Я тебя сразу признал и подумал, не может быть, чтобы тот парень так просто сдался. Наверняка захочет сбежать. Ну и стал следить за тобой. А уж то, что ты всё время проверял свою жабру, навело меня на мысль, что ты там что-то прячешь. И я оказался прав! А теперь пойдём, покажу мою работу! – Джу схватил меня за руку и потянул в тупик, где был закопан охранник.

Подойдя к груде камней, он пнул их ногой. Камни повалились без стука. На ощупь они были мягкими. Это был преобразованный охранник! Мысль у Джу Сахха работала в правильном направлении.

– Возьмите меня с собой! – стал просить он. – Я может быть, пригожусь! Не хочу ещё сто пятнадцать лет долбать эти камни!

– Мне надо посоветоваться с Кхе…

Вечером нас доставили в камеру. Видели бы вы, как обрадовался Кхе! Он думал, что больше никогда меня не увидит. А когда узнал, что клонар у меня, его пятнистое лицо засияло, как костюм начальника тюрьмы. Мне было стыдно, что я сомневался в лучшем друге. Но как только я сказал про Джу Сахха, он уперся.

– Давай сбежим скорее! Я что-нибудь придумаю с материалом. А этого мохнатого гада даже не думай брать с собой! Он нам всё дело испортит. Разве можно доверять талмакитянам?!

Я видел, что Джу исподтишка наблюдает за нами. Наверное, он понял, что Кхе против, поэтому улёгся на нары и повернулся к нам спиной. Его большая спина вздымалась от протяжных вздохов.

На следующий день, когда мы спустились в шахту, я вошёл в тупик и вышел оттуда уже с моим клоном. Органические камни из охранника стали для него отличным материалом. Глаза Джу от изумления стали круглыми, а зубастая челюсть отпала. Клон тут же начал работать, повторяя за мной движения. Через короткое время он уже лихо складывал камни. После работы я спрятал клона в шахте, а сам вернулся в камеру.

Один клон теперь у нас был. Оставался Кхе. Но его попытки достать материал были тщетными.

Джу что-то замышлял, я его видел заговорщицки шепчущимся с другими талмакитянами.

Прошло ещё шесть дней. Кхе отчаянно искал материал, стараясь принести хоть что-то из музея, но лишь заработал предупреждение от поцаев, что если это ещё раз повторится, он отправится в шахту.

Время поджимало. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь обнаружил моего клона.

При виде охранников в голову стали лезть нехорошие мысли. Отчаянно нужны были материалы. И когда я совсем уже был готов на преступление, ко мне с заговорщицким видом подошёл Джу Сахха.

– Я готов тебе помочь с материалами. Но у меня условие, – cказал он решительно.

Ну, конечно я знал, чего он хочет. Чтобы мы взяли его с собой. Что ж. Не буду возражать, тем более, когда положение безвыходное.

– Хорошо, Джу. Мы возьмём тебя с собой, доставим до места, а дальше дело твоё. Но у меня тоже условие. Никакого воровства!

– Клянусь своей шкурой! – ответил талмакитянин, всем своим видом демонстрируя верность данному слову.

Мы скрепили договор рукопожатием.

На следующий день в отсек шахты, где работал мой клон, а я отдыхал у стены, зашёл Джу Сахха и трое громадных талмакитян. Они о чём-то быстро переговорили и вдруг один из них, схватив себя за верхнюю и нижнюю губу, дёрнул их вверх и вниз, разорвав себе рот, и стал, в буквальном смысле стаскивать с себя шкуру! Под ней находился быстро темнеющий на воздухе бледно-кремовый "исподний" пушок, придававший хозяину милый и беззащитный вид.

Закончив своё превращение, талмакитянин бросил шкуру к моим ногам и удалился. То же самое сделали двое других, и теперь у моих ног лежала внушительная гора отлично подходящих для работы шкур.

Я не стал демонстрировать талмакитянам принцип работы клонара и отправив их в другой коридор, занялся клонами. Мне предстояла сложная задача, создать копию Кхе, да ещё умудриться, чтобы хватило на клона Джу Сахха.

Через некоторое время удалось воспроизвести Кхе, только малость постройнее, чем он был сейчас. Клонар помнил его старые параметры. А вот на Джу материала не хватило. Я не мог сделать его маленького роста, такого Джу Сахха каждый бы раскусил. Пришлось сделать большого, но одноногого. Прислонив клона к стене, я вышел к талмакитянину и рассказал о нехватке материала. Мне казалось, что ему решить проблему просто, ведь со своей шкурой он ещё не расстался. Неожиданно талмакитянин расстроился. Он объяснил, что его шкура ещё не созрела и отделить её будет невозможно.

– Но ты же можешь использовать камни? – спросил Джу.

– Я уже использовал целых двадцать процентов камней, больше нельзя, клон не сможет передвигаться.

Джу Сахха крепко задумался, обхватив голову руками. Потом вдруг вскочил, и сказав: "Никуда не уходи, я скоро!" – бросился вон из шахты.

Через некоторое время он появился, сияя широкой улыбкой и гремя полной тележкой, от которой исходила страшная вонь. Находчивый мохнач собрал все попавшиеся в шахте экскременты, которые работники оставляли то тут, то там. Чистая органика! Молодец, что тут скажешь!

Стараясь не дышать, я направил два луча клонара в разные стороны, один на тележку, другой на клона Джу Сахха. Ногу я успел ему сделать буквально за мгновение до окончания рабочего дня, когда на горизонте уже маячили охранники.

Итак, первая часть плана удалась. Осталось продумать дальнейшие действия.

Ускорить развязку неожиданно помог Кхе, попытавшийся в очередной раз притащить что-то из музея. Как и предполагалось, он допрыгался! С хлебного места его сослали в шахту. И это упростило дело.

Ещё несколько дней ушло, чтобы Кхе похудел. Я специально не давал клону работать за него, и вскоре мой дорогой осунувшийся друг уже намного больше походил на собственную копию.

Наконец, час "Х" настал! Вместо нас в камеру отправились безответные клоны, которым теперь придётся сотню с лишним лет провести в тюрьме Кирисса. Хотя, скорее всего, они развалятся намного раньше

Глубокой ночью мы поднялись на лифте вверх, на площадку, куда нас каждое утро поцаи доставляли на работу. Охранник, сидевший в стеклянной каморке, крепко спал. Кхе, который запомнил план эвакуации при пожаре в тюремном комплексе, висевший в музее, взял инициативу в свои руки. Он долго водил нас по коридорам и лестницам, но в конце концов мы до него добрались. Только из музея можно было выйти на свободу, смешавшись с толпой посетителей.

Второй охранник, сладко спавший снаружи у входа, не слышал наших тихих шагов.

В зале, заставленный раритетной космической мебелью, некогда украшавшей первые космочелноки, мы и спрятались. Пришлось прождать почти до обеда, пока музей не заполнился толпами любопытствующих. Мы стали изображать посетителей, неторопливо прогуливаясь по залам. Я чуть не умер со смеху, наблюдая, как Джу Сахха делал вид, что рассматривает на стенде какую-то матовую тарелочку, украшенную рамананскими закорючками, при этом все его глаза смотрели в разные стороны, оценивая обстановку.

Меня беспокоило непонятное скопление посетителей на выходе. Когда же до меня дошло, что это означало, я похолодел, но деваться уже было некуда. Толпа плотно прижала меня и Кхе и несла к выходу. Там стояли охранники, проверяющие сканерами посетителей на предмет выноса экспонатов и забирающие пропуска, выданные на входе. А пропусков-то у нас и не было!

Ни живой, ни мертвый от волнения, я по привычке ощупал свой клонар, и глядя прямо перед собой, ступил на порожек сканера, каждое мгновение ожидая сигнала тревоги. Но охранник, посмотрев на меня, расплылся в улыбке, и поклонившись чуть не до земли, сказал: "Спасибо за посещение! Приезжайте к нам ещё!"

Ошарашенный, я слегка поклонился в ответ и вышел деревянной походкой. Кхе вальяжно двинулся следом, ничуть не удивлённый. Увидев мой озадаченный взгляд, он сказал:

– Да ты же сам ещё четыре месяца назад забронировал посещение этого музея на двоих VIP!

– Точно! – вспомнил я наконец, чувствуя, как облегчённо застучали оба сердца. – Но где Джу Сахха?

– Куда он денется? Вон его мохнатая голова торчит!

И точно, в конце очереди показался Джу, возвышаясь над всеми, как гора.

"Как он выйдет?" – переживал я.

Но Джу вручил охраннику билет и спокойно вышел. Я помахал ему рукой, затем мы вместе беспрепятственно выбрались из музея на улицу.

Свобода!!! Я ткнул Кхе в бок, а он радостно укусил меня выдвижными жвалами.

До лагуны, где стоял наш космочелнок, ходил воздушный поезд. А денег у нас и не было. Зато они оказались у талмакитянина, который не только утащил в толпе чей-то входной билет, но и пачку боркских денег. Злиться я на него не мог. Ведь он поклялся своей шкурой, которую через некоторое время выкинет!

Наш дорогущий красавец челнок переливался в лучах Кирисских солнц у края чистейшей лагуны. Джу был потрясён и не переставая расхваливал корабль.

– А мы вас ждали только через месяц! – подобострастно сообщил начальник транспортной лагуны, после того, как проверил наши с Кхе чипы.

– Планы поменялись, – отвечали мы ему, а он согласно кивал, мол: "Понимаю, у богатых свои причуды!"

У самого входа в челнок Кхе стал торопливо прощаться с талмакитянином. Ему не терпелось избавиться от Джу Сахха. Тот не стал возражать, помахал нам своей огромной рукой и преспокойно уселся неподалёку на парапет.

Мы готовы были лететь на Алькору прямо сейчас, но оказалось, что пилот, который должен был доставить нас туда, ещё не вернулся.

"Простите! Но мы вас ждали только через месяц! Пилот будет только через неделю", – трясся от страха начальник транспортной лагуны, глядя на рассвирепевшего Кхе, нависшего над ним и щёлкающего всеми своими зубастыми жвалами.

– Мы не можем ждать целую неделю! – рычал он.

– Простите! Простите!! Простите!!! – совсем скрючился в углу начальник.

Тут я увидел неторопливо приближавшегося Джу.

– Если Кхе не будет возражать, я поведу челнок, – сказал талмакитянин. – Я лицензированный пилот!

Начальник радостно выбрался из угла.

– Отлично! Вы можете назвать свой личный номер, чтобы я мог выпустить челнок из лагуны?

– Разумеется! – и он быстро назвал длинный ряд талмакитянских цифр и букв.

– Могу я проверить ваш личный чип?

Джу покорно поместил руку внутрь кольца сканера. На экране побежал текст, и высветилась физиономия талмакитянина. Начальник внимательно посмотрел на экран, потом на Джу Сахха, читая какую-то информацию и бормоча при этом себе под нос. Всё это время мы были как на иголках. В клонах я не сомневался, но лучше отсюда удрать подальше! Из дерьма мне их делать ещё не приходилось.

Наконец, начальник протянул ему, отливающий всеми оттенками синего плазменный ключ от челнока и сказал:

– Добро пожаловать на борт ZZZ в качестве пилота! Ваша лицензия подтверждена, уважаемый Этт Форо-Гаро!

– Спасибо! – рявкнул талмакитянин.

Мы с Кхе переглянулись и пошли к челноку.

Талмакитянин действительно оказался профессионалом. Надо было видеть, с какой лёгкостью он включил все приборы и развернул навигационные голо-карты. Движения мохнача были выверенные, глаза рассредоточились по карте, руки быстро бегали по приборной панели.

Кхе недовольно бурчал себе под нос, что ещё пожалеем, что связались с этим мохнатым негодяем.

Челнок ожил, тихонько загудел. Тёплый свет наполнил кабину. Из кресла пилота раздался полный важности голос:

– Прошу пассажиров занять места, мы вылетаем на Алькору!

Я расположился поудобнее и спросил:

– Так как тебя на самом деле зовут, чёртов ты талмакитянин! Джу Сахха или Этт Форо-Гаро?! Знай: вранье сослужит тебе однажды плохую службу!

Он засмеялся, как будто гаптой по табару и ответил: "Пока что на его службу я не жаловался! А теперь – на Алькору!"

"Да ну его, – подумал я, погружаясь в сладкий сон в анабиозной люльке, – Джу или Этт, один чёрт – жулик и вор…"

Но за секунду до погружения я ощупал клонар и на всякий случай перепрятал его под коленную пластину.

А вот теперь – на Алькору!

Маета Аона. Рассказ третий

Это были просто чумовые посиделки с Кхе и двумя полосатыми дамами в роскошном космическом ресторане. В его панорамных окнах виднелись спиральные облака какой-то неизвестной звёздной системы.

Кхе блистал! Он рассказывал дамам небылицы, а они хохотали. Наваленные на огромном блюде горой куски пуприкового супа источали манящий аромат. Голод сжал желудок тисками. Пожалуй, пора подкрепиться.

Только я протянул руку к блюду, как вдруг раздался свист и грохот.  Невесть откуда взявшийся кусок метеорита пробил потолок ресторана и угодил прямо в середину блюда с супом! Пробив стол, он скрылся где-то в недрах корабля, который через мгновение содрогнулся от взрывов. Дамы завизжали.

Я в панике ухватился за сиденье и … проснулся. Оба моих сердца оглушительно стучали.

Вокруг было темно и холодно. Я понял, что вышел из анабиоза и вышел слишком резко.

Оглядевшись, я не увидел люльку с Кхе, да и похоже это был вовсе не наш, а какой-то грузовой челнок. Постепенно в голове прояснилось. Я стал присушиваться. Звука двигателей не слышно, значит мы стоим в порту. Неужели на Алькоре?

Некоторое время я ощупывал свои жабры, за которые обычно прятал клонар, но так и не нашёл его. Кхе был прав, и мы зря доверились талмакитянину. Всё-таки он украл его!

Но где же сам Кхе?

Я вылез из люльки и стал прыгать, чтобы окончательно проснуться. Меня одолевал голод. Осмотрев помещение, я обнаружил ещё несколько пустых анабиозных люлек, огромный контейнер, весь в острых колючках, массу пустых ящиков и сваленные кое-как запчасти вакуумных тележек, которые я видел где-то раньше. Где же я их видел? Да, неважно.

Я направился к выходу. Едва я подошёл к шлюзу, как дверь отъехала в сторону и моему взору предстала живописная группа из четырех огромных талмакитян, синюшного лысого легарпийца, едва достигавшего им груди и пары чёрных мохнатых малышей свирепого вида, которых я принял за охранных животных.

– Он проснулся. Отлично! – сказал легарпиец, выйдя вперёд и указывая остальным, чтобы меня окружили.

– Где мой друг Кхе? – спросил я его, пока они смыкалась вокруг меня. – Где мы находимся? Где наш челнок?

– Ответим, когда отдашь то, что нам нужно.

– А что вам нужно?!

– Машинку твою, что всё удваивает. – Синяя голова блестела, складки на лице сложились в убедительную гримасу.

Терпеть не могу легарпийцев. Они везде лезут первыми и любят строить из себя начальство. А их голоса просто рвут тебе перепонки.

– У меня её украли. Ваш же дружок талмакитянин. У него ищите.

– Мы его проверили, у него ничего нет. А ну обыщите его!

Я не стал сопротивляться, дав ощупать себя с ног до головы. Напоследок два талмакитянина долго трясли меня вниз головой. Но так ничего и не нашли.

– Говори! Куда ты ее спрятал, кому отдал?

– Никому я не отдавал, спросите Джу Сахха!

– Да мы из него уже душу вынули! Мы весь челнок перевернули. Признавайся!

– Не в чем мне признаваться. Я же был в анабиозе, ничего не знаю.

– Тогда сделаешь нам новую. Ну-ка тащите его в рубку!

Меня триумфально проволокли по коридорам, чувствительно ударяя обо все стены и пороги, которые только встретились на пути. Хорошо, хитиновая оболочка пружинила, поэтому в рубку меня притащили почти невредимого.

И там я увидел Джу Сахха в весьма плачевном состоянии. Из четырнадцати глаз у него работали только три. Шкура была разодрана и висела клочьями. Он стонал.

Мои претензии к нему улетучились. Если бы он украл клонар, то сидел бы сейчас в кресле и пил пиратский ликёр с Рамананы. Однако, может он его перепрятал и теперь упорствовал? Сомнения вернулись снова. Я хорошо помнил его вороватую натуру.

Итак, от меня хотели повторения моего гениального шедевра. Но дело в том, что его создание произошло спонтанно, да ещё и под дым зёрен коарби. Если бы у меня была схема… Но она осталась дома. Я не думаю, что поцаи добрались до неё, схема была спрятана надежно. Правда не помню где. Но когда надо, вспомню. Я себя знаю.

– Где мой друг? Я должен его видеть.

Легарпиец подвинул мне планшетный лист.

– Пиши, что тебе надо для машинки. Потом увидишь своего трусливого дурака Кхе.

Я и написал. Очень длинный список, добавил туда масло чёрного апсарина, десять кристаллов космония, зёрна коарби, мешок пуприкового экстракта и копчиковую железу скобра (две штуки).

Легарпиец взял список, пробежал его глазами и злобно зыркнул на меня.

-Ты что, издеваться вздумал?! Что ещё за апсарин такой? Какой ещё космоний? Из этого всего я только зёрна коарби и пуприковый экстракт знаю.

– А! Забыл ещё пирамидный открыватель добавить, – обнаглел я, чувствуя свою безнаказанность.

Некоторые из перечисленных позиций я просто выдумал.

Синий бандит чувствовал подвох, но доказать ничего не мог. Вселенная большая, планет много, пока разгребёшь каталоги официальные и подпольные, то уйдёт масса времени.

Я услышал стоны и вздохи Джу Сахха. Увидел, что он весь замотан прочной металлической нитью, которая поблёскивала из меховой шкуры.

– Так где же Кхе? – вновь обратился я с вопросом к своим похитителям.

– Думаю, я могу устроить вам встречу. Вернее, вас всех запрут на складе, где вы будете ожидать, пока не привезут все нужное.

«Значит, нам сидеть тут до скончания века – подумал я. Надо же, сбежали из одной тюрьмы, чтобы попасть в другую. Но я всё равно придумаю, как смыться отсюда!»

Меня и Джу притащили обратно в помещение, где я проснулся. Прямиком к покрытому мелкими шипами контейнеру, который я уже видел. Нас закинули в открывшийся люк и закрыли снаружи.

Контейнер был благоустроенный, почти как наша с Кхе квартира. Имелась даже холодильная камера, к которой я незамедлительно направился. Я был голоден, как скобр после любовных игрищ. Открыв камеру, я обнаружил там Кхе, спящего на нижней полке в позе эмбриона. В руке у него была зажата банка с полуфабрикатом.

Больше в холодильной камере не было ничего, кроме пустых, раздавленных мощными жвалами Кхе, банок. Я потянул банку у него из рук. Кхе вцепился в банку покрепче и даже не проснулся.

– Эй, просыпайся, и заодно объясни, почему бандиты называют тебя трусом?

– Они не бандиты, – пробурчал Кхе, не открывая глаз – а повстанцы с Аона.

Но тут до него дошло, что это не сон и здесь я. Кхе выскочил ко мне навстречу и заключил в объятия, не выпуская, впрочем, банки из рук. Мы были очень рады видеть друг друга снова.

Наконец я сказал.

– Кхе, дружище, ты не отдашь мне свою банку – я ужасно проголодался.

– Да, конечно! – он вручил мне банку, проводив её грустным взглядом, и добавил – только оставь мне на донышке…

– Вы конечно, оба просто милашки, – раздался низкий голос с пола. – Но может быть поможете мне подняться?

Джу барахтался на полу. Мы его поставили на ноги, и он сказал.

– Умоляю, освободите меня от этой нити, мне пора сбрасывать шкуру!

Я перекусил нить и снова стал свидетелем традиционного талмакитянского сдирания шкуры. Мне это зрелище было уже знакомо, но Кхе был буквально в шоке от такого превращения.

Мы заставили Джу Сахха рассказать нам, как случилось, что мы оказались здесь и где наш челнок. На что здоровяк со слезами на глазах поведал, что челнок остановили ложным сигналом пограничного патруля Аона. Связавшиеся утверждали, что он нарушил священное пространство планеты, хотя Джу проложил курс челнока вдали от всяких границ.

Тем не менее, он предпочёл следовать за пограничниками до стратосферы планеты, чтобы не получить залп в корму.

Джу недрогнувшим голосом рассказывал, как всё происходило. Его три не до конца подбитых глаза смотрели прямо и честно. Кремовый пушок, покрывавший тело придавал талмакитянину вид трогательный и наивный.  В общем, хотелось ему верить.

Всё это время Кхе мрачно смотрел на нашего пилота. Похоже, он не верил ни единому его слову. Но опровергнуть его он не мог, потому что, когда проснулся, челнок был уже захвачен.

Закусив консервами, я принялся осматривать нашу темницу. Выбраться из нее не представлялось возможным. Система, которая закрывала дверь была мне незнакома. Да и следов самой двери я не мог обнаружить.

А повстанцы появляться не спешили. И холодильник был пуст. Хорошо, что имелась вода в резервуаре. Я стал стучать, чтобы попросить хотя бы питательных таблеток.

Но стук изнутри глушился упругим материалом, которым был обшит контейнер. Вентиляция в помещении работала отлично, если бы не голод, заключение можно было назвать комфортным. Постель сама подстраивалась под форму тела, а это я любил. И шкура, сброшенная талмакитянином исчезла неизвестно куда.

Я не верил Джу Сахха… но и не понимал Кхе. Мне казалось, он чего-то не договаривает. Вернее, они оба не договаривают. Вся история казалась мне странной. Откуда повстанцы узнали про клонар, и кто в результате его украл? Понятно, что пока мы здесь втроём, один из них будет скрывать правду.