скачать книгу бесплатно
Васуру я то
Идэтэ косикадо
Идзуку-ни мо
Уса ва ханарэну
Моно-ни дзо арикэри
С надеждой забыть
Удалился сюда.
Но где бы я ни был,
Не удалюсь от печали,
Вот что со мной творится [160] .
60
Жила некогда дама по имени Годзё-но го [161] . В дом своего возлюбленного послала она однажды рисунок, себя изобразив в виде женщины, пожираемой пламенем, а клубы дыма во множестве нарисовала с такой припиской:
Кими-во омохи
Наманамаси ми-во
Яку токи ва
Кэбури охокару
Моно-ни дзо арикэри
Когда с любовью думаю о тебе,
То живое тело мое
Горит,
Тогда вот так
Много бывает дыма.
61
Во дворце Тэйдзиин много было покоев, где обитали фрейлины императорской опочивальни, и вот через некоторое время был построен восхитительный дворец Кавара-но ин. Был он возведен специально для Госпожи Восточной опочивальни Кёгоку-но миясудокоро, и император перебрался к ней. Было это весной. Для оставшихся в Тэйдзиин дам все это было неожиданно, и они загрустили в одиночестве. Пришли к ним придворные. «Так прекрасны глицинии, а государь не изволит даже взглянуть [162] » и тому подобное говорили. Стали рассматривать цветы, а к глициниям прикреплено послание. Развернули они его, смотрят:
Ё-но нака-но
Асаки сэ-ни номи
Нариюкэба
Кинофу-но фудзи-но
Хана-то косо мирэ
Все в мире
Лишь мелководьем
Становится.
Посмотреть хоть на цветы
Вчерашних глициний [163] .
Так говорилось в послании, и все были безмерно очарованы, всеми овладела печаль, но которая из фрейлин сложила танка, никто не знал. А придворные кавалеры так сложили:
Фудзи-но хана
Иро-но асаку мо
Миюру кана
Уцурохи-ни кэру
Нагори нарубэси
Да, глициний цвет
Измельчавшим
Кажется.
Видно, что лишь отзвук
Остался от увядающих цветов.
62
Дама по имени Носан-но кими и монах Дзодзо [164] , как никто, любили друг друга. Обменялись они клятвами в беспредельной любви. Носан-но кими:
Омофутэфу
Кокоро-ва кото-ни
Арикэру-во
Мукаси-но хито-ни
Нани-во ихикэн
Любящее
Сердце совсем другое,
Чем я думала.
Что же могу сказать я
Прежним возлюбленным? —
так ему послала, а монах Дзодзо-дайтоку отвечал:
Юку сувэ-но
Сукусэ-во сирану
Кокоро-ни ва
Кими-ни кагири-но
Ми-то дзо ихикэру.
Для сердца,
Не знающего, как жизнь
Может сложиться,
Только ты одна существуешь —
Вот что я скажу о себе.
63
Ныне покойный Укё-но ками тайно сблизился с дочерью одного человека. Отец ее однажды прознал об этом, очень бранился и не пустил к дочери Укё-но ками. Печальный, тот вернулся домой.
И вот наутро сложил и послал:
Са мо косо ва
Минэ-но араси ва
Арлкарамэ
Набикиси эда-во
Урамитэ дзо коси
Вот такой, верно,
Буря в горах
Бывает.
Вернулся я, сожалея
О склонившейся ветке [165] .
64
Хэйтю привел однажды в дом к своей жене молодую даму, к которой был неравнодушен, и поместил там. Жена стала браниться и в конце концов выгнала женщину. Хэйтю, то ли он во всем жене повиновался, но, хоть и жаль ему было ту даму, он ее задержать не посмел. Жена так сердилась, что к той и подойти было нельзя, и тогда он приблизился к ширмам в четыре сяку длиной, встал около и сказал: «Между людьми такое бывает, чего и не ждешь. Где бы ты ни была, не забывай меня и пришли письмо. Думаю, что и я смогу тебе написать». А дама к тому времени, завернув свои вещи в сверток, послала за экипажем и как раз ждала его. Очень было ей грустно. Наконец она уехала. Через некоторое время приходит письмо:
Васурару на
Васурэ я синуру
Харугасуми
Кэса татинагара
Тигирицуру кото
«Не забудь!»
И не забудет
Весенняя дымка,
Что сегодня поутру встала,
Свою клятву [166] .
65
Когда Нанъин-но горо [167] был правителем Микава, он завязал отношения с Иё-но го, служившей во дворце Сокёдэн [168] . Как-то он сказал ей: «Хочу прийти», но она послала ему передать: «Ухожу во дворец, в покои фрейлины опочивальни».
Тогда он:
Тамасударэ
Утито какуру ва
Итодосику
Кагэ-во мисэдзи то
