скачать книгу бесплатно
Сорвав поцелуй, она шепнула:
– Я всё знаю. Этюд ты взял не у меня, а у всех. Гурий раскололся.
– Расскажешь?
– Если отдашь одну штучку.
Прервала новое лобызание дробь по столу. Это стучала Кристина.
– Сейчас учудит! – сморщилась Венера.
Та забралась на стул и расстегнула блузку.
– На свете есть не только динамистки, но ещё и умницы, вроде меня! – страстно произнесла Кристина. – Начинаем сеанс!
На зов сбежались все грехом повязанные киноведы.
Она открыла перед зрителями верхние прелести, вызвав восторженный рёв.
– Дорогие первокурсники, вы наблюдаете главный талант женщины – умение раздеваться, – заметил Гурий.
– Молодежь припадите к груди! – вещала она, раскачиваясь на скрипящем стуле. – Положа руку на сердце, ответьте, сестры по Еве: умеете ли вы так преподнести себя? Нет. Тогда не щемитесь по углам, а учитесь!
Абитуриентки нервно затеребили свои блузки, словно их тоже потянуло на подвиги.
Венера выскользнула из комнаты, кивнув Виталию.
– Не ходите невостребованной! – эмансипировала Кристина. – Воспарите, распахните душу, утолите страждущих. Будьте доступны. Не бойтесь славы! Слава – всё! Стыд – ничто… Прикладывайтесь! Где мужчины? Не вижу.
Стриптиз вдохновил киноведов, дисциплинированно построившихся друг за другом. Соня переглянулась с мастером, когда Дима первым приложился к соску, мазнув его носом.
– Я тоже могу оголиться! – вся зашлась она. – Большого ума тут не надо.
– Только смелость! – произнёс Гурий. – На тех, кто враг, нападай без жалости. Жаль, как змея!
– Почему все лижут эту пьяную дуру? Кобели! Покидали подружек и выстроились в очередь. Даже ты! – яростно обвинила она Диму.
– Я просто подошёл ближе, – оправдывался тот.
– Ради этих висячих тряпочек?! – погрешила она против истины. – А если бы она предложила целовать свои ягодицы?..
– Предлагай ты!
Но Соня уже пересела к Гурию на колени.
В комнате появился Стрелец и насмешливо забарабанил пальцами по двери. Собрав внимание, он опять исчез в коридоре. Оттуда раздался его смех и визг Василия.
– Что со Стрельцом? – тихо осведомился Дима.
– Что-то обломилось, – туманно заметил Виталий и вышел.
Кристина оповестила всех:
– К ним идёт Венера.
Дверь открылась. На пороге возник Василий с постельным бельём в одной руке и дыней – в другой.
– Опять выгнали? – спросил Дима. – А где Венера?
– Последний раз я видел её, рвущейся из этого Эдема к тёте на «Шоссе Энтузиастов». Удерживал нашу смуглую Венеру Гриша. Он лобызал её античные ноги, признавался в любви и клялся уйти от Кристины. Куда мне деваться?
– К нам.
– Надо заниматься, – отказался Василий.
– Ладно, – вздохнул Дима и вышел.
Кристина без Венеры очнулась. Ей захотелось узнать результаты их рандеву. Для Гриши она оказалась в киношколе первой любовью, которая потому и запомнилась. Когда Кристина входила в общежитие, он всхрапывал, как племенной жеребец при виде кобылы, роя копытом паркет. И в эту жизнь прискакала ещё и Венера. Наглая соперница из конюшен Голливуда! Потом Дима, в которого вцепились Соня и Надя. Она вообразила, как они заласкают парней, и взвыла от обиды. Почему у неё уводят мужчин? Она, что, для разогрева? Пусть доплачивают за фригидность! Вот недостаток антимира. Тянутся-то из мира попользоваться все, но потом сбегают к своим. Нет, надо закончить хотя бы с одним. Его ожидает катаклизм. Она уже преподнесла ему подарок! Но перед этим ритуал.
Кристина пресекла мужское паломничество к своим мощам и выскользнула в коридор.
Соня поинтересовалась у Василия:
– И часто такое?
– Зависит от количества выпитого, – ответил тот.
– Москвичам тесно в городе, – сказала Александра, – общежития завоёвывают.
Её надрывный, неудовлетворённый тон невольно обращал на себя внимание. Но отсутствие мимики и девчоночья вертлявость сразу охлаждали редких поклонников, готовых на флирт. Старую деву за версту видно. Унылое высокомерие не пробуждало половых восторгов, хотя крутые бёдра на крупном плане волновали.
– Виталий и Стрелец – герои-любовники, – поделился Василий. – После возлияний мечтают избавить от моральных устоев наших женщин.
Сам он относился к типу – «примерный семьянин». Но из-за клоунской внешности, лысины и проживания без дома в провинции к тридцати годам его ещё не окольцевали. Вася ночевал даже в отделении милиции, куда нелегально проникал. Изучив график передвижений небдительных сотрудников, рассчитал до секунды, когда зажигать свет, кипятить чай или ходить в туалет. И даже такое коммуникабельное дитя в общежитии достали!
– Сначала вечер у киноведов, потом кобелиный бал в его обители и, в конце концов, хозяина выгнали, – перечисляла секретарша с участием.
– Очень уж любвеобильные сценаристы напросились в соседи, – вздохнул Василий, покосившись на Александру. Вот такую бы мать-заступницу!
Между ними промелькнула искра, полегоньку разгораясь на пороховой бочке одиночества.
– Есть с кого брать пример, – отозвалась она, кивнув на Гурия и Соню.
– Я уже у всех переночевал, – пожаловался Василий. – Больше не пускают, отправляют осваивать целину женского пола.
У него выработалась интересная речь. Подтрунивание и эпатаж держали внимание в нужных местах. Сказалось преподавание в школе, умение противостоять местным бузотёрам. Между ночёвками в отделении милиции он окончил филфак педучилища и набрался учительского опыта.
– Какое свинство! – возмущалась Александра. – Нормальным людям житья нет от бабников.
Он в ответ так широко и душевно улыбнулся, что все рассмеялись. Сквозь броню пробился простоватый добряк, которого, как ребёнка, захотелось приласкать. Этим Василий и приглянулся приёмной комиссии.
– Вы в курсе, что у нас на курсе крыса? – вдруг произнесла Соня.
– Кто?!
Вернулся запыхавшийся Дима.
– Давай в тринадцатую, – сообщил он Васе.
– Там же Григорий с Венерой? – возразила вездесущая Александра.
– Она ушла домой.
Соня расслабилась. Кажется, сучка прекратила тереться возле Димы.
– Вы думаете, – вздохнул Василий, – аппетитно спать в комнате с перегаром, увеличивающимся в геометрической прогрессии?
– Вась, – умоляюще шепнул Виталий, – всего на ночь.
– Конечно, надо же и вам вдвоём устроиться, – презрительно бросила Александра.
– Он там вскоре останется один, – успокоил её Виталий.
– Гриша уже последовал за Венерой, – объяснил Дима.
– Как последовал? – не выдержала Кристина.
И снова выпорхнула в коридор. Виталий – за ней.
– Далеко не уйдут, – обнадёжено сопротивлялся Василий. – А мне скетчи писать на «Ералаш», этюды немой и звуковой. Не высыпаюсь, какую уж ночь! Такие звуки – аж немею. А сегодня вообще к стенке поставили!
За перегородкой раздался гогот Стрельца.
– Васенька, обещаю! – вступила в разговор Надя. – Познакомлю с сестричкой. Будем дружить семьями, и ездить друг к другу на дачу.
– Ага, – кисло ответил тот, – а пока мы дружим домами.
Секретарша подмигнула Наде. Та умоляюще прошептала Диме:
– Почему мы не вместе?
Он пожал плечами.
– Пошли со мной, – упорствовала Надя, – я знаю о плагиате.
Он поспешно покинул вместе с ней комнату.
– Спасибо за поддержку, Александра Ивановна, – поблагодарил Вася и угостил её дамским вином.
Он заметил, что секретарше бюрократическая рутина в тягость. Её считали службисткой, фанатичкой кино, но она имела ещё дом, дачу, и явно ждала рукастого хозяина.
В коридоре Диме и Наде преградил дорогу Виталий. Они слегка отодвинули его в сторону.
– Я отдал тебе шампанское и конфеты? – упёрся Виталий, как боров на бойне. – Это плата. Угощай пока не поздно Соню.
– А я уже никто? – вспылила Надя. – Шовинисты! Сейчас всё расскажу о вас, мелкие воришки чужих сюжетов?!
После чего вернулась в комнату вместе со Стрельцом. Соперники торопливо последовали за ней.
– Гурий Иванович, много ваших выпускников работает в кино? – спросила Надя.
Плагиаторы почуяли подвох.
– Двое, – ответил педагог.
– Мало, – перехватил инициативу Стрелец.
– А зачем больше? – хмыкнул мастер. – Способных от силы трое наскребётся, остальные – подельники или бездельники. Вот так, о, дети своих неурожайных родителей!
Он засмеялся и обнял Соню.
Дима глянул на портрет Станиславского. Классик запрещал даже флирт в театре, а Гурий уже на первой встрече залез в трусы к своей студентке. Не этично!
Дима не заметил, как, целуясь, оба наблюдают за его пиджаком, из которого торчала спираль.
Пропади всё пропадом! Он обнял Надю. Она поддалась навстречу, Дима потянул за собой. Надо уединяться. Напоследок удовольствие получит, а может и выход из этой мастерской мышеловки.
Они ушли, сопровождаемые злобной усмешкой Сони. Опять ускользнул. Надо бы рассказать про него! Нет, рано. Есть другой повязанный грехом. Такому охота пуще казни. Лучше начать с Виталия. Он, кажется, затевает ритуал. Надо поддержать, так легче будет действовать.
Виталий радостно налил Кристине водки, придвинул торт.
В комнате Василия произошло стремительное объяснение. То вспыхнувшее в мастерской желание истерзало всё тело. Надя в эйфории не вовремя поделилась:
– Любовь – самая непостоянная переменная, она может при неверной логике скатиться с плюса на минус.
Этот филологический выверт вышиб Диму. Он не был настроен на искусство и резко спросил:
– Ты хотела о чём-то потолковать?
И зевнул. Надо было остаться с Соней или Кристиной, а то эта учёная крыса уже надоела.
– Разве мы не вместе? – осведомилась Надя.
– Для чего? – спросил он, празднуя в душе траур.
– Для дефлорации, – в любовном хмелю проговорила Надя. – Тебя волнует слово «девственность»? У тебя не играют гормоны по всему двигательному столбу?
– Разве в мастерской ничего не было? – изумился он. – Я позировал, поцелуи, безумие, провал, полёт…
