Сага о Фениксе. Часть 1: Из пепла

– Как-нибудь сам разберусь, – улыбчивой самоуверенностью ответил Юэн.

– Ты же такая белоручка… – выгрузил несколько деревянных ящиков капитан. – К тому же тебе здесь не Таиланд – бананы с кокосами не растут!

– Ну и что! – весело огрызнулся он. – Зато сейчас смогу стрелой попасть вам в глаз, даже если спрячетесь с другой стороны борта!

Лар захохотал и отметил мою дерзость.

– Смотри я сюда больше не приеду…

– Да, наслышан об этом! Отплывайте скорее… – я намекал Юэн о приближение бури.

– Да, ты прав, надо поторопиться. Чуйка у тебя не человеческая!

В последний день июля ливень грянул поздним вечером, когда светлоликое закатное солнце успело пересечь черту ночного пояса, скрывшись за потемнело-синим грозовым скопищем облаков.

Раскаты грома. Я искал место разведения палатки. Минутное использование Концентрации дыхания – и мои физические силы иссякли, тело приобрело ватность и отёчность, хуже того – сознание брело, схватившись за стволы тонких покачивающихся деревьев.

Дождь усиливался и глаза спасались от безостановочного плача вялых волос. Нехватка энергии оставила только вариант укутаться в спальный мешок в ближайшем гроте. И только в третьем часу ночи удары барабанов по листьям прекратились. Сон ни в какую не приходил. Тупой закрытый взгляд – ни тревожила ни тоскливость, ни принятое в объятия чувство одиночества. Я разглядывал за каменистым бугристым потолком световые проблески новолуния – всё чувственное закупорилось в позу младенца… Бессонница заставила меня вернуться на побережье.

Темнота. Нигде в мире, как не здесь и на Айседале ночь накрывалась куполом пустоты – даже облака не отливались в лунном сиянии.

Я вновь развел костер, чтобы согреться. Пламя развеяло позднее появление звезд. Густой прилив. Пальцы ног ушли под разбухший и тяжелый песок. Я рухнул, накрывшись мантией, что укрыло одеялом предплечья и расслабленный торс. Веки закрыли мои глаза.

Фаза глубокого сна не уловила не естественный порыв ветра. Пламя потухло. Снотворный звук и запах волн пропал. Неуловимый шёпот и странный силуэт возникли над телом. Что-то намеренно хотело проникнуть в мир моих сновидений: оно продолжало бездвижно смотреть и будто убивать безликим взглядом. Освободилось нечто потустороннее, враждебное и паразитическое: – О, Юэн вот мы с тобой одни… Благодарю! Твое забвение начнется сейчас, но прежде – ты вернёшь то, что у меня отнял… … Теперь ты в моей власти. Теперь твоя жизнь измениться… – сознание прятало опасный эмбрион, который скрывался за ширмой паучьей завесы.

Я невольно проснулся. В последние месяцы меня часто начали посещать странные сны, между фантазией, которая в конце оканчивалась кошмаром. И я всё забывал – всё совершенно. Думал, что первые ночи всегда тяжелые…

Утром я открыл глаза – во всю догорал золотой рассвет на валунах. Лучи питали моё сонливое состояние новой энергией, раскаляли известковый песок, вынуждая голые пятки скрыться в вельветовые аллеи деревьев, что уклончиво разрастались по гребню горы. Тропа с высокими выступами и отвесными кустами незрелого шиповника сплелась вдоль округленных утесов.

На вершине вершина Дуана противоположная лесистая часть острова спускалась к коралловой низменности. Цепь из серой дыми валов тянулась до соседних островов – Ойна и Гала.

Я спускался осторожно, хватаясь за розговые ветки, и часто скользил по мягкой земле. На удачу мне попались десятки ужей и ящерок на греющихся камнях. Я использовал лук, и стрелой пронзал мелкий источник пропитания. В южной части острова созревала дикая малина, кислая черника и красная ежевика, лимонник – удивительное явление; прорастали вялые и крохотные сыроежки, волнушки, солёный букет трутовых грибов и эволюционировавший вид шиитаке.

На западном пределы, скала напоминала волну. Стаи чаек, кружившие вихрями, мешали рыбачить – они смекалисто и жадно караулили. Я добрался до промысловой границы, стирая пот со лба, и долго учился нырять. В нос и уши заливалась вода, страх выныривал на поверхность. В стачке с конкурентами я хватался за выпирающие наружу камни, отгонял наглых птиц и в последних усилиях пытался сетью поймать несколько рыбешек – те разбегались, уплывали прочь, пугливо и издевательски виляя плавниками и хвостиками. Силы отступали к часу вечернего прилива, древняя лодка начинала раскачиваться. Я укорял свою неуклюжесть и взбудоражено бил о морскую поверхность веслами.

– Чтобы ещё раз согласиться на такое…. Ни за что – никогда, не в жизнь!

Вскоре нашлась альтернатива. Обшарив территорию рифов, инстинкты необитаемого острова помогли мне узнать, где зарывались крабики, где на отмели прятались песчанки и прочие моллюски – неоднократно незначительные порезы на нежных и скукоженных руках натыкались во время неудачных рыбалок на устричные скобленные раковины). Лук послужил службу рыболовного гарпуна, исправляя положение, несмотря на отскоки: натянутые максимально стрелы вонзались в воду и насмешливые ранее тушки насаживались несколькими штучками. После трёхдневного шторма собирался запас ламинарии – из неё получался дивный бульон.

Я с точностью знал биологические часы природы. Погружения давались легче, однако извечная борьба вытесняемого объёма подводных течений с барахтающимися ногами и опущенными руками не прекращалась, нос постепенно привыкал к подводным дыхательным ограничениям, глаза терпели дискомфорт. Море постепенно начало благоволить и обеспечивать дарами.

Дуан напомнил о том, что я тратил время впустую и оттягивал до прихода тайфуна. Ветер без сожаления давал пощёчины. Я читал – гнев моей первородной стихии готов был поглотить меня и остров за нарушение обещания, данное на берегах Айседаля. Погода не смирилась пред фальшью и отрицанием. Сила природы говорила со мной более чем откровенно. Элли не врали и переводили её голос на человеческий язык.

По окончанию непогоды я решился войти в контакт с магической сущностью Дуана.

– Концентрация дыхания…

Выдох. Я закрыл глаза и открыл биополе. Ушли недели… Лихая слабость ударяла по затылку и вискам. Время истощалось бредом, моё тело падало, ладони вонзались в щебень, сознание проваливалось в сон. Я понял, что отдавал энергию, а не взаимодействовал с ней её для поиска ответа. Но не оставлял попыток…

Однажды, я вошел в Мир Магии – моё наваждение переросло в осмысление. Передо мной стояла Олдридж-ай, словно протопим моего голоса разума. Остров заговорил со мной.

– Ваши силы не полные… Ваши силы рождены вами, вашей волей. Вы сами заставили свое естество повернуть время вспять. Мир Магии – эта точка инверсии, место, где храниться источник, что замкнут внутри вас, но его жизнь связана во вне. Он имеет начало, но не имеет завершения. Ваша магия – только иллюзия круговорота энергии. Ваш тайный самообман, Юэн. Дотянитесь до сущности, которую вы родили…Откройте его и освободите…»

Звёздное небо, светило скрывалось за горизонтом бескрайнего океана. Ступни держались на поверхности водного зеркала. Олдридж-ай исчезла. Выход преграждала вершина Дуана. Несколько оторопелых шагов и плоскость на системе координат перевернулась. Ноги неслись по горному пласту, набеги воды освобождали дорогу: делали её чистой и лишали малейших неровностей. На краю выныривали цветущие ветви дерева, и воспоминание дали знать, что это был эллеандр.

Чьё-то потустороннее вмешательство, и гладь заколебалась беспокойными кругами. Образовалась трещина. Я бежал, но упал в пропасть. Меня что-то толкнуло. Крик отчаяния во тьме. На потаенных уровнях выстраивались очертания бесконечности из колонн. Только я приземлился, колоссальный всплеск крылатой силы унес меня дальше…

Что произошло? Почему я не мог управлять Миром Магии? Я ничего не понимал, потому что себе уже не принадлежал. За влияние над моим сознанием происходила борьба. Я хотел прекратить весь ужас, но оказался бессильным.

– Это всё нереальность… это нереальность! – твердил мы мои мысли. – Очнись же, очнись….

– Не тронь его, он мой!

– Не смей!

– Юэн, милый, проснись…Мальчик мой.

Проблеск. Я увидел женщину.

– А-а-а-а!

Новая глубина – испытание прошлыми ощущениями. Я в остывшем временном беге расчищал путь от серебрящихся полотен. Вновь этот морозный сапфировый свет огней пустынного коридора и оберегающий шёпот

– Юэн, иди к нам… Скорей, скорей… иди к нам… Скорей…»

Далее я ничего не помню.

– Юэн, очнись! Очнись!

Глаза очумело открылись после неловкой тряски.

– Юэн, проснись! С тобой всё в порядке!?

Взгляд поймал лицо Джеймса и очумело успокаивался при виде друга.

– Что случилось?! Ты словно перестал дышать… – Джеймс смотрел на него взволнованно, сопереживал намекам расширенных от испуга зрачков.

– Просто кошмар… Не переживай…

– Как хорошо, что ты вернулся. Мы так за тебя переживали, когда тебе пришлось задержаться!

Они обнялись.

– Теперь я здесь… Всё нормально…

Утешительная ложь.

Как я оказался в Ильверейн? Я ещё не знал, что от забвения меня спасли элли моей родной матери. – прошлой ученицы Учителя. Я вошел в лабиринт…

[1] Дивергенция – искусство входить в магический контакт с противоложной силой, стихией, энергией.

[2] Конвенгерция – искусство соединения разных магических энергий в единое целое заклинание.

[3] Оракул (с эллерийского «высшая защита») – первый палладин, маг четырех элементов, создатель магического кристалла, который закрыл все порталы в Силлериум. Написала первые магические законы. После конца войны за независимость Земли бесследно исчезла. Считается, что её бессмертный дух обитал в Заветном городе.