скачать книгу бесплатно
– Хм-м… – Горохов поскрёб затылок. – Какая неординарная личность этот товарищ Дицони. Значит, ищем проститутку. Найдем ее и закроем дело.
– Я бы не рассчитывал на быстрое раскрытие, – я снова внес свои «три копейки». – Сомневаюсь, что проститутка убила артиста.
– Почему? – поморщился Горохов, словно негодуя, что я помешал и забрил его такую правильную следственную версию. А главное – такую короткую в плане сроков ее реализации. Мечта следака, а не версия.
Я вздохнул и стал загибать пальцы.
– Во-первых, проститутка бы не ограничилась кражей одной подвески, а прихватила бы с собой перстни и браслеты тоже. Во-вторых, удар смертельный и нанесен в сердце. Точный. Какова глубина раневого канала? – спросил я судмеда.
– Около двадцати сантиметров. Точнее определим на вскрытии.
– Получается, что удар был довольно сильный. По-мужски твердый?
– Похоже на то, – кивнул профессор.
Казалось, ему нравится наш спор и то, что он в нём участвует.
– Может, эта женщина в прошлом спортсменка, – не унимался Горохов. – некоторые наши олимпийские чемпионки любого мужика за пояс заткнут.
– Ну, на олимпийских чемпионок не будем клеветать. Но даже если предположить, что женщина эта подготовленная и убила Артурчика, когда он был связан. То зачем тогда после заморачиваться и снимать путы с его рук? Следы же все равно остались.
– Хм-м… – кивнул следователь. – Логично.
– И самое главное, – для важности суждения я даже поднял указательный палец вверх. – Зачем вспарывать живот? Ведь, фактически, Дицони был уже мертв…
Глава 3
Администратор гостиницы «Россия» Евгения Иванова, молоденькая девушка с неброской и простоватой внешностью русской Аленушки, вжалась в стул в кабинете Горохова и хлопала на нас испуганными глазенками.
– Что вы так волнуетесь? – Никита Егорович участливо посмотрел на нее. – Чаю хотите?
– Нет, спасибо, – ответила та, слегка заикаясь.
– Еще раз расскажите о вчерашней встрече с Артуром Дицони и его спутницей. Вы все как-то сбивчиво говорите. Я мало что понял.
– Постояльца я этого не знала… Не хотела пускать его гостью. У нас после одиннадцати посетителям нельзя. А мне не передавали… Он поднял скандал. Пришел старший администратор и велел пропустить их.
Кулачки на ее коленях сжались. И так девчонке непросто, а тут еще Никита Егорович, будто строгий учитель, требует связности.
– Что было дальше?
– Часа через три эта дама выскочила из гостиницы, ну… Как ошпаренная.
– Посмотрите, – Горохов разложил на столе фотографии молодых, но уже изрядно потертых жизнью женщин. – Она есть среди них?
Фотографии проституток нам оперативно предоставили конторские. Даже запрос не пришлось делать. Один звонок нашему руководству, и оно порешало вопрос с руководством КГБ. В эти времена почти все жрицы любви (а в особенности их элитная прослойка, что трудилась исключительно за валюту), что хоть как-то имели отношение к гостиницам, находились под плотным колпаком у КГБ. Через путан тысячами проходили частые зарубежные гости нашей страны. Оперативное кураторство иностранцев осуществлялось через агентурную сеть из девиц легкого поведения.
– Нет… Никого не узнаю, – администратор вздыхала и, зажевав губу, старательно разглядывала фотографии.
– Вы не торопитесь, – Горохов нахмурился и закурил, – Посмотрите внимательнее.
– Тут они, как это сказать, в обычном виде. А многие и вовсе не накрашенные. Да и фотографии черно-белые, – оправдываясь, пожала плечами Иванова. – А та была яркая. Вызывающе красивая.
– Красивая?
– Не знаю… Но она точно не из простых. Видна порода. И одежда явно импортная. Такую за рубли не купишь.
– А вы разбираетесь в заграничных вещах? – голос Горохова стал въедливым.
– Не так чтобы очень… Но я же администратор. Много приходится общаться с иностранцами.
– Вы же, вроде, недавно работаете, – Горохов уставился на Евгению с подозрением. – Что-то вы не договариваете. Мы это выясним в любом случае. Даже если придется перевернуть всю гостиницу. Подумайте. Стоит ли нам врать?
– Я не хотела. Я недавно там, – Иванова вдруг всхлипнула и уткнулась носом в мятый платочек, что перебирала пальцами.
Я осторожно перевел взгляд с нее на начальника, а потом обратно.
– Рассказывайте… – холодно проговорил следователь.
Администратор совсем сникла:
– Мне сказали, что по-другому работать нельзя, иначе меня уволят. Что здесь так принято. Если хочешь нормальной жизни, то не стоит отрываться от коллектива и идти против него.
Я постарался не хмыкать вслух. Конечно, можно было догадаться, что не все в этой цепочке оказывались там так уж охотно.
– Конкретнее, – командовал Горохов.
– Я просто передавала нужным иностранцам сумки, которые мне приносила старший администратор.
– Что было в сумках?
– Я не знаю. Но… Один раз расстегнула молнию. Там оказались банки с осетровой икрой.
– И все?
– Да…
– Какое это отношение имеет к Дицони? Ему вы тоже что-то передавали? Или он вам?
– Нет.
– Тогда к чему эта исповедь? – странно, но с этой девочкой Горохов как будто терял терпение, потому казался такой холодной глыбой.
А ведь ее надо было просто выслушать.
– Я просто… Подумала, что меня из-за этого вызвали.
– Ясно, – Горохов разочарованно вмял окурок в бронзу пепельницы. – Милая девушка, нас не интересует спекуляция черной икрой и другим дефицитом. Мы расследуем убийство. Помогите нам, и мы вас отпустим.
– Вы не будете меня арестовывать? – глазки Ивановой заблестели, а в голосе появилась надежда.
– Этим пусть ОБХСС занимается. Или КГБ. Иностранцы – их профиль, не наш. А вы просто помогите нам найти вчерашнюю посетительницу номера 413.
– Да я бы рада, но все уже рассказала, – Евгения сложила на груди руки, будто собиралась помолиться.
В кабинет постучали. Горохов не успел крикнуть дежурное «войдите», как дверь бесцеремонно распахнулась, и на пороге появился Черненко.
– Добрый день, товарищи, – улыбнулся он с хитринкой. – Как продвигается расследование?
– Работаем, Алексей Владимирович, – кивнул Горохов с некоторым удивлением. – Спасибо вам за фото ваших подопечных, но пока никого не опознали. А вы какими судьбами?
– Вот решили помочь коллегам, – подполковник выглянул в коридор и приказал. – Пащенко, заводи.
Молодой мужчина в штатском появился в проеме и подтолкнул впереди себя сгорбленную девушку в легком летнем костюме «юбка плюс блуза» в один тон. Смотрелся костюмчик элегантно, но как-то не сочетался с затравленным видом посетительницы.
– Это она, – пробормотала вдруг администратор, глядя на девушку и тыча в нее подрагивающим пальцем. – Вчера была в гостинице… С Дицони вместе.
– Спасибо, Евгения, вы свободны. Из города попрошу не уезжать, ходите как обычно на работу и будьте на связи. Если нам понадобитесь, мы вас еще вызовем, – Горохов торопливо выпроводил Иванову за дверь, всучив ей подписанный пропуск.
Та, не веря своему счастью, поспешила убраться, выпорхнула в коридор, даже дверь за собой не закрыла.
– Знакомьтесь, товарищи, – Черненко пропустил напарника с женщиной вперед и прикрыл дверь. – Луцкая Алевтина Петровна, шестидесятого года рождения. А в профессиональных кругах известна, как Марго.
Я с удивлением уставился на гостью. Двадцать два года ни за что бы ей не дал. Ее природная привлекательность скрадывалась изможденными чертами лица. Кожа с нездоровым пепельным оттенком. Она смотрела на нас исподлобья, чуть ссутулившись, как затравленный зверек, который может еще и куснуть.
– Спасибо, Алексей Владимирович, за помощь. Чем обязаны такой поддержке? – Горохов продолжал недоверчиво смотреть на ГБ-шника.
– Общее дело делаем, Никита Егорович, – уклончиво ответил тот. – Если не раскроем, достанется всем. Так что принимайте Марго. Мы с ней уже немного побеседовали, молчит пока, но я в ваших профессиональных навыках не сомневаюсь. Вот ее паспорт, так что работайте, товарищи, а мы пойдем. До свидания.
– До свидания, до свидания – Горохов довольно потирал руки.
Дверь за конторскими захлопнулась, и Марго, насупившись, осталась стоять одна.
Света, Катков и Погодин с интересом разглядывали проститутку. При свете дня и без «рабочего» раскраса она никак не тянула на «элиту» своей профессии и сейчас не выглядела породистой.
– Присаживайтесь, Алевтина Петровна, – лыбился Горохов. – Или как вас лучше называть? Марго?
– Марго я для клиентов, – огрызнулась девушка прокуренным голосом.
– Ну, клиентов, судя по всему, вы нескоро увидите. Возможно, вообще никогда. Вас опознала администратор гостиницы. Рассказывайте.
– Я уже говорила, что не убивала Артура… Я просто вошла с ним в гостиницу. Он помог мне пройти. Меня ждал клиент.
– Какой клиент? Из какого номера?
– Мы имен не спрашиваем, а номер я не помню. Там тысячи номеров, и почти все одинаковые. Мы встретились с ним возле лифта, в южном корпусе на втором этаже.
– Хм-м… – Горохов нахмурился, – а я смотрю, вы завсегдатай «России».
Следователь кивнул Каткову:
– Алексей, откатай ей пальчики.
Конечно, дактилоскопировать ее можно было бы и после допроса, да и, наверняка, пальчики ее есть уже в базе, но Горохов избрал верный психологический прием. Человек попал в милицию, ему и пальцы откатали, как жулику, и допрашивать стали. Невольно создается чувство безысходности, если рыльце в пушку, то это нам только на руку.
В том, что Марго врет, я не сомневался… Как говорится, не вчера родился. Только пока не понимал, к чему эти игры? На убийцу она явно не похожа. Я ещё раз внимательно осмотрел путану. Руки у нее трясутся. От страха? Вид болезненный, будто с похмелья.
Катков отточенными движениями разложил на столе бланк дактилокарты, квадратик стекла с застывшими слоями «ваксы», тюбик с краской. Раскатал валиком по стеклышку тягучий «мазут».
– Дайте вашу правую руку, – не дожидаясь согласия, Катков бесцеремонно взял кисть проститутки и профессиональными движениями стал мазать подушечки пальцев взмахами валика от сгибов к кончикам.
После прокатал фалангу по бумаге, поморщился:
– Что-то у вас, гражданка Луцкая, пальцы влажные. Вроде не жарко сегодня. Волнуетесь?
– А я всегда волнуюсь, когда ментов вижу, – огрызнулась Алевтина. – Не люблю я вас.
– А нас любить никто не заставляет, – парировал Горохов, хотя по должности был вовсе не милиционером, но под слово «мент» справедливо подвел всю правоохранительную братию. – Вчера убили Артура Дицони. Вы главная подозреваемая.
– Да не убивала я! – дернулась путана, смазав отпечаток на дактилокарте.
Катков снова поморщился, но стоически продолжал откатывать подопечную, вцепившись в ее кисть, как коршун в добычу.
Когда он закончил, я встал:
– Никита Егорович, я провожу гражданку руки помыть.
– Добро, – кивнул тот. – Разговор у нас с ней предстоит долгий…
Я вывел Луцкую в коридор и проводил до уборной. Внутрь вошел вместе с ней. Открыл кран умывальника.
Та брезгливо потрясла руками подняв кисти чуть вверх, пытаясь откинуть рукава блузки к локтям.
– Давай помогу, – я ухватил рукава и оттянул их повыше, заголив руки больше, чем надо.
Бегло осмотрел руки. Так я и думал…
Луцкая мусолила землистого цвета кусок мыла. Дактокраску без губки хрен ототрешь, а на раковине таковой не оказалось. Путана с остервенением шоркала ладони хозяйственным мылом. После пятого раза пальцы ее уже не были как у папуаса, но все равно напоминали персты бывалого слесаря-моториста.
– Хватит, – я крутанул барашки крана, перекрывая воду.
– Это что? Теперь не отмоется? – вытаращилась на свои руки Алевтина.
– Через месяц само сойдет, – подковырнул я. – Пошли.
Мы зашли в кабинет. Катков уже корпел над следами рук, что изъяли при осмотре гостиничного номера, сличая их со свежеиспеченной дактокартой. Работал, не отходя от кассы.
– Продолжим, – Горохов впился взглядом в Луцкую, – В ваших интересах, Алевтина Петровна, с нами сотрудничать… Мы терпеливые. Не захотите рассказывать сегодня, повторим вопросы завтра и послезавтра. О чем вы разговаривали с Дицони? Где вы его встретили, почему он вам помог пройти внутрь?
